Полгода в больнице с ребёнком: дожить до выписки и не сойти с ума

Вань, спасибо что приехал и спасибо за особенный подарок. Очень и очень ценно и трогательно.

***

Человек, с которым до этого ни разу не виделись, познакомились и общались на онлайн-курсах по маркетингу, приехал за триста километров поддержать. Мне до последнего не верилось, что действительно приедет. Муж переживал и сотню раз проинструктировал на случай сотни непредвиденных обстоятельств, но, к счастью, встреча получилась очень душевной и надолго разбавила впечатлениями наши однообразные дни.

Отдельно про особенный подарок: тогда Иван просил не распространяться, так как сделал его без разрешения владельца, но после всё объяснил и получил официальное одобрение.

Иван привёз браслет, фенечку со слоником. Эту фенечку ему подарил один ребёнок тогда, когда Иван похоронил отца. Мальчик одел ему на руку браслет и наказал носить, пока не станет легче. И вот этот браслет Ваня передал Арине с почти теми же словами. Он сказал, что раз ему этот браслет помог, то и Арине тоже обязательно поможет.

Растрогал. Арише браслет был великоват, поэтому мы долго его вплетали в причёску. Я и сейчас его храню в коробочке с бижутерией. Может быть, однажды передам дальше новому владельцу – пусть помогает.

День 11. Муркотики

Пока родители заняты скучными взрослыми делами, детвора батонит в холле перед телеком и с телефонами.

Поскольку самим не слезть, периодически мявкают разными голосами на весь коридор.

Мааам!

Мааа!

Мама-мама-мама-мам-мам! (Это Ариша)

Мааа!

Мяяя!

Девятилетний мальчик подарил своей подружке кота Батона:

– Ты почему мой подарок не используешь? Я сказал, клади под ножки, тебе удобно будет! А ну скажи маме, пусть принесёт, – настоящий кавказский мужчина растёт.

– Вы купаться, да? – киваю. – Купаться это хорошо. А без аппаратов купаться вообще замечательно.

Вообще, дети – волшебные существа, конечно. Взрослые страдают, превозмогают…

А дети просто живут.

Они не считают себя героями или страдальцами. Хохочут, приспосабливаются, мгновенно извлекают выгоду. Принеси-подай-почеши.

Арина уже чётко копирует подружкино капризное растягивание гласных: «ну блиииин, ну ч?оо такооооеее, эээй!»

Дети живут в моменте.

На папин вопрос как дела, Арина возмущённо рассказывает, что я третий раз подряд обыгрываю её в морской бой и это нечестно. Взахлёб перечисляет корабли и удары…

– Блин, зачем мне морской бой, я у неё как дела спрашивал.

– Ну, она и рассказывает, как у неё СЕЙЧАС дела. Или ты хотел, чтоб она тебе рыдала в трубку и просила забрать домой и снять с ноги эту противную железку?

Ира, как ты находишь в себе силы ещё и писать?

Я, благодаря необходимости записать, нахожу в себе силы прожить день. Прожить так, как это делает Арина, – в моменте и без взрослых приколов типа поиска причин «почему именно я».

Две ночи уже спим без трамадола. Вроде как реально легче.

***

Нам досталась лучшая на тот момент палата. Самая дальняя по коридору, а значит, тихая. Да, переполненная, как и все остальные, но без других детей и с адекватными взрослыми. В других мамки дружили друг против друга, ходили жаловались друг на друга, что-то выясняли… У нас всё время кто-то был «в гостях» и стоял хохот.

Не моя заслуга, я наоборот достаточно долго сидела нахохленным сычом и без крайней надобности в разговор не вступала. Но хочешь или нет, когда тебя каждый раз спрашивают, не нужно ли что-то в магазине, ненавязчиво и между делом помогают придержать или поднять ребёнка, начинаешь любить этих людей.

Когда наш врач радостно сообщил, что освободился люкс, и я могу туда переехать, он был сильно удивлён и даже слегка обижен моим отказом.

Я слишком хорошо оценила уровень взаимной поддержки и помощи, чтоб оставаться один на один с Ариной в четырёх стенах по цене люксового гостиничного номера у моря. Наоборот, возможность разговаривать не о болячках, узнавать что-то новое, да и просто с чистой совестью отлучиться в магазин держала меня на плаву.

Неделя 3. 10-16 июля

День 12. Сл?зы, боль и достигаторство

Вообще, капризы и сл?зы у ребёнка – главный индикатор усталости. По крайней мере, у Арины.

А ещё она взрывается, если что-то быстро не получается.

Когда случается гремучая смесь первого и второго, тесно всем. А я потом выхожу на полчаса

помолчать на балкон.

Дети гоняют на костылях – Арине тоже надо. И пофиг, что дети полгода тут живут, нам надо научиться прямо сразу сейчас.

Шатается, спотыкается, но пр?т упорно, покрикивая на меня, чтоб держала крепче.

Расплакалась.

Сидит у меня на коленях, рыдаааеееет.

– Я никогда не научусь!

– Неправда и ты это знаешь. Ты сначала даже просто стать на ногу не могла, а теперь на ходунках спокойно коридор проходишь. Не сможешь сегодня – сможешь завтра, делов-то.

– Ага, а если и завтра не научусь?

– Значит, послезавтра или в конце недели. Какая разница? Ты ж не экзамен сдаёшь и не на сцене выступаешь. Ты учишься. Тебе никто не поставит двойку и не выгонит. Накопится опыт и сможешь. Ты сейчас устала уже, вполне имеешь право вообще больше ничего не делать сегодня – никто слова не скажет. Хочешь – дойдём до стены, а хочешь – пойдём в хоккей поиграем. Выбор за тобой.

– Нет, мама, надо дойти до зеркала, а потом хоккей.

И дошла же. Боец мой маленький.

– Зачем ты меня спать укладываешь?! Я не малыш чтоб днём спать! Не имеешь права заставлять!