Мэзон

– Конечно, не думаем, – еле выдавила Вика. – Потом повернулась к Наташе. – А при чем здесь лекарство?

Оказывается, девчонки из отдела обучения успели провести небольшую исследовательскую работу – они сопоставили заданные им вопросы, проанализировали их и пришли к выводу, что Васька нажралась таблеток, что в сочетании с принятым алкоголем вызвало анафилактический шок. Что это такое, они точно не знали, но звучало солидно. Света оторвалась от компьютера и недовольно взглянула на Наташу:

– Хватит сплетничать, иди работать и девочкам передай, чтобы к концу дня переслали мне отчеты.

Наташа замолчала на полуслове и, вздернув подбородок, вышла. Вслед за ней удалилась и Ангелина Ивановна. Вика решила, что наконец-то наступил подходящий момент для разговора.

– Ты что, решила с Васьки брать пример? Почему на сотрудников кидаешься?

Будто не понимаешь, как все взбудоражены, – возмутилась Вика.

– Главное, что я понимаю, – сквозь зубы сказала Света, – это то, что некоторые наши службы не могут полноценно работать из-за недостатка квалифицированных кадров, и наша задача…

Вика ее перебила:

– Ладно, об этом потом расскажешь. Лучше ответь на вопрос: «Когда ты в последний раз общалась с Васькой, я имею в виду, на банкете?»

– На банкете я с ней вообще не общалась, – холодно ответила Света.

Тут Вику понесло. Она рассказала, как пришла в офис, чтобы сменить батарейки, и слышала Светин голос, который раздавался из кабинета.

– Ты ошиблась, – невозмутимо произнесла Света.

– А вишневый ликер? – Вика пустила в ход последний аргумент. – Где ты пила вишневый ликер? На столах его не было.

Света со сложным выражением на лице взглянула на подругу:

– В баре, где же еще. Ты весь вечер с Витькой общалась, девчонки ушли

танцевать, я не хотела одна с кобрами оставаться.

– А почему была такой расстроенной?

Света молчала, но было заметно, что она кипит от негодования.

– Да мы с Колей поругались, по телефону! Когда он позвонил, я вышла на лестницу, где и сказала все, что о нем думаю, ну и он в долгу не остался.

Вроде все разъяснилось, но Вике легче не стало. Что-то тут не так. Она хотела продолжить разговор, но Света ее остановила.

– Хватит переливать из пустого в порожнее. Давай работать!

Впервые за пять лет совместной работы Вика почувствовала к ней неприязнь.

– Зря ты так себя ведешь, – прошипела она. – Ты ведь только временно исполняющая обязанности, скоро может появиться новая Васька.

Это был удар ниже пояса. Света еле сдержалась, чтобы не ответить грубостью, а Вика продолжала: «Что мне сказать следователю? Чей голос я слышала?»

– Говори, что хочешь, – раздраженно ответила Света. – Меня там не было, но если желаешь доставить мне побольше неприятностей, можешь озвучить свои домыслы.

Вернулась Ангелина Ивановна, и разговор прекратился. Вика не знала, что делать –

говорить или не говорить следователю о своих подозрениях? А вдруг это и вправду была не Светка, а кто-то другой? А следователь ухватится за Викины показания, и Светке мало не покажется. Нет, она не станет доносить на подругу. Когда Вика была в офисе, охранника на месте не было, но ведь она провела там всего пару минут. А разговор в кабинете наверняка был обстоятельным. Охранник не мог так надолго покинуть свой пост, значит, он видел, с кем пришла и с кем ушла Васька. Сегодня его нет, но милиция наверняка до него доберется.

Вскоре позвонили и вызвали на допрос Ангелину Ивановну. Она выпила какую-то таблетку и, перекрестившись, вышла. Света всем своим видом показывала, что не желает продолжать разговор. Вике тоже больше нечего было сказать. Но какова Светка! – возмущалась она про себя. Неужели пришел конец их многолетней дружбе?

Ангелина Ивановна отсутствовала довольно долго, а, вернувшись, передала Вике приглашение проследовать в комнату переговоров под номером 3. Вика испытала неприятное и довольно сильное волнение, хотя не была ни в чем виновата.

В этом состоянии она и вошла в привычное помещение, в котором провела много часов, беседуя с кандидатами. Только на этот раз она заняла стул по другую сторону стола. На ее обычном месте сидела женщина лет сорока с гладко зачесанными и стянутыми в узел неопределенного цвета волосами.

– Старший следователь Звонарева Тамара Алексеевна, – представилась она.

Потом записала анкетные данные Вики, после чего последовали вопросы.

Спрашивала она как-то безучастно и на Вику почти не смотрела, а записывала ответы. Вика постепенно успокоилась и отметила, что этот следователь совершенно не соответствует киношным образам – ничем не примечательная серая мышка. Если она и обладает какими-то способностями, то никак этого не обнаруживает – во взгляде не чувствуется ни большого ума, ни воли.

Только, когда дошло до финальной сцены в президиуме, немного оживилась.

– Как вы думаете, Горина была уже мертва?

– Понятия не имею, – честно ответила Вика, – тогда я подумала, что она просто напилась.

– Нет, содержание алкоголя было весьма умеренным. – Вика не знала, случайно или нет проболталась Тамара Алексеевна. По ее невыразительной внешности ничего невозможно было понять.

– А вы видели, как ее выносили из зала?

– Нет, я танцевала, а в зале было темно.

Вопросы сыпались один за другим.

– У вас в отделе есть сердечники?

– Да, Ангелина Ивановна.

– Какие препараты она принимает?

Вика ответила, что у нее нет сердечных болезней, и она совершенно в этом не разбирается.

– А вы слышали, как Горина предложила Кораблевой уволиться?

– Да, – призналась Вика.

– Кому еще Горина предложила уволиться?

– Никому, – Вика удивленно посмотрела на следователя, – насколько мне известно.

– А вам она говорила неприятные вещи?

– Конечно, как и всем прочим.