Золотой век Атлантиды

Могучий южный мост, возведенный из серого гранита, был обнесен перилами из голубого мрамора. На середине моста Атотис подошел к перилам и осторожно посмотрел вниз.

В прозрачной воде отражалась покрытая орихалком оборонительная стена, испускавшая яркое огнистое сияние. Вдоль облицованных многоцветным мрамором благоустроенных набережных скользили небольшие прогулочные лодки с нарядно одетыми людьми. Скальные берега внутренних земляных колец состояли из базальта, разноцветного гранита и диорита. Этот прекраснейший строительный материал шел также на постройку дворцов, храмов и жилых помещений столицы. Ниши, оставленные в берегах после выработки породы, использовались для стоянки многочисленных кораблей.

Внезапно Атотиса вновь охватило странное ощущение. Ему вдруг показалось, что он уже неоднократно бывал здесь и так же, как сейчас, восхищался изумительной красотой острова. Крайне удивленный жрец отошел от перил и последовал за зодчими.

Широкий мост плавно перешел в улицу. Отсюда начинался аристократический район столицы, где находились роскошные, украшенные изысканными мозаиками особняки, утопавшие в зелени благоухающих садов. Здесь проживали высокопоставленные чиновники и знатные люди Атлантиды.

Столица была построена по идеально продуманному плану. Каждый жилой район входил в одну из двенадцати храмовых зон с величественным храмом в центре, посвященным покровителю одного из 12-ти месяцев года. Искусные мастера возвели вокруг храмов общественные здания: библиотеки, музеи, театры, стадионы, а также бани-термы и гимнасии. Все сооружения были настоящими произведениями искусства, воплотившими в себе незыблемое величие детей Солнца. Многочисленное население столицы было культурным и образованным. Улицы, мощенные многоугольными гранитными и мраморными плитами, ежедневно тщательно вымывались и были безукоризненно чистыми.

Атотис живо интересовался особенностями архитектуры атлантов, дивясь на прекрасные творения рук человеческих. Стены зданий были выложены мрамором, диоритом и разнообразными по окраске гранитами: синевато-серым, розовым, коричневым, красным. Крупнозернистые граниты своим видом напоминали цветную мозаику с причудливым рисунком. Дворцы и особняки украшали колонны в виде растений. Стволы колонны – это свернутые листья, а венчающие их капители, как правило, изображали цветок. Высокие окна переливались на солнце дивными оттенками цветных стекол. Во всех строениях чувствовался дух почтительности атлантов к беспредельной красоте природы.

Отус, тронув за плечо завороженного Атотиса, произнес:

– Практически все искусство Атлантиды построено по канону, опирающемуся на систему «Божественных пропорций»18. Именно они обеспечивают гармонию и совершенство архитектурных ансамблей. Среди математических наук, преподаваемых в высшей школе зодчества, особенное место занимает геометрия, как наиболее тесно связанная с архитектурой и строительством.

Зодчие, сопровождаемые кеметским жрецом, подошли к великолепному трехэтажному особняку с фонтаном перед входом. Поверхность здания сверкала и искрилась, отливая глубоким голубым цветом из-за множества кристаллов, входящих в горную породу, использованную для облицовки стен. Красоту перелива красок создавало мерцание кристаллов, возникающее при изменении точки наблюдения.

Герион учтиво поклонился иноземному гостю и произнес:

– Это мой дом. Я приглашаю тебя, Атотис, посетить его и быть моим почетным гостем.

В знак согласия кеметец вежливо поклонился архитектору.

Когда зодчие и Атотис миновали фонтан, из дверей дома выскочила пухленькая миловидная служанка с озорными глазами и ямочками на румяных щечках.

– Ах! – воскликнула она при виде незнакомого черноволосого жреца. Взор сияющих внутренним светом жгуче-черных глаз Атотиса обладал притягивающим, завораживающим действием.

Глядя на вспыхнувшую от смущения девушку, Отус звонко расхохотался, а Герион с удовольствием шлепнул толстушку по кругленькому заду. Взвизгнув, она со смехом умчалась в дом.

– Моя служанка Астерóпа – славная и добрая девушка с веселым нравом и покладистым характером. Пожалуй, мне будет очень недоставать ее общества в Кемете, – с сожалением произнес Герион.

Показав Атотису просторные комнаты, со вкусом обставленные изящной мебелью, Герион привел гостей в большую светлую гостиную с изысканными настенными росписями. На фоне заснеженных пиков далеких гор на них были изображены прекрасные, грациозные женщины, танцующие среди колышущихся под ветерком трав и цветов.

– Я полагаю, что перед посещением термы, нам необходимо подкрепиться, – заявил Герион, радушным жестом приглашая к столу Атотиса и Отуса.

Вымыв руки, жрец и зодчие расположились на низких диванах вокруг инкрустированного перламутром стола. На нем в тонких фаянсовых блюдах лежали гроздья винограда, финики, гранаты. В вазу из светлого оникса был налит душистый мед, а на овальном нефритовом блюде были разложены аппетитные куски жареной рыбы. На большой золотой тарелке находился отварной рис, украшенный листочками салата.

В гостиную вошла уже знакомая пухленькая служанка с серебряным подносом в руках, на котором высилась горка горячих пшеничных лепешек, источающих чудесный аромат свежеиспеченного хлеба. Поставив поднос на стол, она принялась проворно ухаживать за гостями, время от времени ласково поглядывая на Гериона. Было очевидно, что Астеропа пользуется особым расположением хозяина. Между делом, меняя использованные тарелки и кокетничая с Герионом и Отусом, она с любопытством наблюдала за кеметским жрецом.

– Атотис, ты не знаешь, на какой день назначена наша отправка в Кемет? – задумчиво спросил Отус.

Уловив в голосе юноши грустные нотки, жрец внимательно взлянул на него и ответил:

– Божественный Антей намерен сообщить нам об этом завтра. Но мне известно, что Иерофант решил не отправлять вас в длительное плавание по океану, а доставить в Кемет на большом виммане.

Архитекторы обменялись изумленными взглядами.

– Как!!! Я не ослышался! На воздушном корабле высочайших Посвященных Атлантиды?! – задыхаясь от волнения, воскликнул Герион.

– Разве такое возможно? Поистине, это неслыханная честь для простых зодчих! – восторженно заявил Отус.

Астеропа, поняв из разговора, что ее горячо любимый хозяин надолго, может быть навсегда, покидает Посейдонис, забеспокоилась и с тревогой посмотрела в глаза Гериона.

– Мне очень жаль, но я не могу взять тебя с собой в Кемет, – ласково сказал Герион, глядя на побледневшую девушку.

Ища поддержки, растерянная Астеропа умоляюще взглянула на Отуса. Ему стало жаль эту добродушную преданную девушку. Немного подумав, Отус предложил:

– Герион, может быть, ты отправишь свою Астеропу в Кемет с грузовой галерой?

Прижав к груди руки, девушка с замиранием сердца ожидала ответа своего господина.

– Так-то оно так, но у Астеропы морская болезнь, она не выдержит тягот длительного плавания! – решительно возразил Герион.

Несчастная опустилась на колени и прижалась мокрым от слез лицом к ноге хозяина, не смея рыдать вслух. Сердце Гериона наконец-то дрогнуло, и он нежно погладил пышные белокурые волосы девушки. Видя, что тот уже колеблется, Отус шутливо заявил:

– Астеропа, если ты похудеешь во время плавания, твой хозяин просто не перенесет этого несчастья!

Девушка подняла голову, в ее глазах появилась надежда и знакомые озорные искорки. С признательностью взглянув на Отуса, она быстро смахнула слезы и клятвенно заверила, что приложит максимум усилий, чтобы не похудеть в дороге.

– Ну ладно! Хорошо! Считайте, что вы меня убедили!!! – воскликнул Герион, рассмеявшись над курьезностью ситуации. – Ты поедешь в Кемет, моя отважная Астеропа! Вряд ли мне удастся найти в далекой стране столь прекрасную служанку, похожую на тебя.

Обрадованная девушка расцвела от счастья. Она почтительно поцеловала своего господина в плечо и, в знак благодарности за содействие, низко поклонилась Отусу.

Когда с трапезой было покончено, Астеропа убрала со стола и тщательно вытерла его льняным полотенцем. Герион, поцеловав Астеропу в прелестную ямочку на щечке, что-то шепнул ей на ухо. Девушка кивнула головой и побежала выполнять приказание хозяина. Вскоре она вернулась, осторожно неся на орихалковом подносе хрустальный графин с золотой крышкой в виде цветка лотоса и три хрустальных кубка. Графин был наполнен густой жидкостью насыщенно-янтарного цвета. Вручив Гериону поднос, Астеропа поспешно покинула гостиную.

– Этот напиток называется «Божественный нектар», он подается в знак уважения особо почетным гостям, а также в дни больших празднеств! – торжественно произнес Герион, разливая напиток в кубки.

Подав Атотису и Отусу хрустальные кубки с «Божественным нектаром», Герион взял свой кубок и поднес его к свету, любуясь прекрасным янтарным цветом искристой жидкости.

Атотис, ощутив восхитительный вкус и аромат охлажденного напитка, изумленно замер. Никогда в жизни он не пробовал ничего подобного. Отус, с наслаждением смакующий драгоценное питие, сообщил:

– «Божественный нектар» состоит из плодов, целебных трав и цветов, собранных атлантскими жрецами на высокогорных лугах в строго определенное время. Готовится он в специально оборудованных пещерах рядом с горными храмами. Жрецы тщательно следят за соблюдением всех условий производства напитка и свято берегут секрет его приготовления, дошедший до них из глубокой древности.

Приятное тепло разлилось по телу кеметского жреца. Возникло чувство удивительной легкости, мышление приобрело поразительную ясность, обычно достигаемую во время медитаций. Герион, обративший внимание на ярко засиявшие глаза Атотиса, пояснил:

– Это действие «Божественного нектара». Состояние просветления, наступающее после его принятия, сохраняется в течение нескольких часов.

Восхищенный столь сверхъестественным ощущением, вызванным чудесным напитком, Атотис поинтересовался:

– «Божественный нектар» может свободно купить каждый житель Атлантиды?

– Не совсем так, – многозначительно ответил Отус. – Цена этого напитка очень высока. Простые атланты могут позволить себе приобрести его лишь в особых случаях: свадьба, рождение детей, совершеннолетие юношей и девушек. Но два раза в год, во время празднования Дней Весеннего и Осеннего равноденствия, по всей Атлантиде жрецы выносят во внешний двор своих храмов небольшие бочки из драгоценного дерева, наполненные «Божественным нектаром», и дают отведать чудодейственный эликсир всем желающим бесплатно.

– Но в доме знатных горожан всегда найдется для почетных гостей сосуд с «Божественным нектаром», – с гордостью заявил Герион.

– Я хотел бы узнать, как проходит празднование Дня Весеннего равноденствия на Посейдонисе, – учтиво попросил Атотис.

– Празднество продолжается в течение семи дней, – неспешно начал свой рассказ Отус. – В столице Атлантиды торжества начинаются на восходе Солнца в священной роще, примыкающей к грандиозному храму Посейдона. С появлением первых лучей Солнца собравшийся народ обращается к востоку. То же самое действие происходит рядом с храмами по всей Атлантиде. Величественные жрецы, стоящие в распахнутых дверях святилищ, принимаются петь негромкую, проникающую в сознание ритмичную песню. Тысячи зачарованных людей покачиваются в такт музыке, приветствуя благодатный свет. Когда жаркие лучи появившегося из-за горизонта Солнца озаряют поднятые ему навстречу лица, участники торжественного обряда падают на колени и в благоговении склоняют головы перед могуществом этого источника всякой жизни и силы. Вечером, на закате Солнца, атланты обращаются уже в сторону запада и под сопровождение струнных инструментов исполняют прощальную песнь возлюбленному небесному Светилу. Когда мощные звуки музыки отзываются эхом в близлежащих горах, создается поистине потрясающий эффект, приводящий людей в неописуемый восторг.

– Высочайшим Посвященным Атлантиды известно, что на людские умы и тела оказывают воздействие невидимые силы, исходящие из всех природных сфер. И потому при возведении храмов важно выбрать удачное местоположение, куда поступала бы благотворная энергия и от Земли, и от Вселенной. При этом принимаются во внимание очертание местности, протекание подземных рек и строение грунта, – со знанием дела дополнил рассказ Отуса Герион.

– Кеметцы при сооружении своих Святилищ пользуются теми же методами, – сообщил Атотис архитекторам.

Немного отдохнув, молодые люди вышли из особняка и направились в термы. Жемчужное ожерелье Лилит было на время оставлено в тайнике, находящемся в спальне Гериона.

На прямых и широких городских улицах было многолюдно. Хорошенькие девушки и молодые женщины прогуливались в сопровождении элегантных юношей и мужчин.

Атлантки были одеты в длинные облегающие платья из сверкающих яркими красками полотен, расшитых жемчугом и затейливыми вышивками в виде животных и растений. Руки, шею и уши элегантных модниц украшали изысканные браслеты, ожерелья и серьги из драгоценных камней, золота, серебра и метеоритного железа. А их волосы, уложенные в сложные прически, поддерживали сверкающие диадемы, изящные шпильки и златотканые ленты.

Одежда мужчин была более скромной. Она состояла из доходившего до колен льняного платья с геометрическим узором, перехваченного в талии золотым или серебряным филигранным поясом со вставками из пластинок бирюзы, яшмы, нефрит, агата. С плеч атлантских мужчин ниспадали разноцветные шелковые плащи, а их ноги были обуты в кожаные сандалии с застежками из золота или полудрагоценных камней.

Среди прохожих, спешащих по своим делам, было много жрецов в разноцветных одеяниях. Облачение жрецов Атлантиды подчеркивало их положение в обществе и различные уровни достигнутой духовности. Основной цвет их одежды, а также поясов, медальонов и головных обручей указывал, кем является носящий их жрец – целителем, учеником или наставником и какого уровня достиг он в своем деле. Ученики, только что вступившие на путь жречества, ходили в бледно-зеленых одеяниях. На более высокой ступени они переодевались в голубые, а, достигнув наивысшего сана, облачались в ослепительно белые одежды. Целитель, имевший на голове серебряный обруч, украшенный магическим знаком, ведал врачеванием духовных недугов, а тот, на ком был золотой или орихалковый обруч, лечил телесные хвори или делал хирургические операции.

Незнакомые люди приветствовали идущего рядом с зодчими кеметского жреца низким, учтивым поклоном. Ища объяснения, Атотис с удивлением взглянул на Отуса.

– Атланты с почтением и уважением относятся к сословию жрецов, пользующихся большим влиянием не только в духовной, но и в общественной жизни страны. На тебе, Атотис, одежда жреца Атлантиды и платиновый пояс, говорящий о Посвящении, поэтому люди, отдавая должное при встрече, низко кланяются, – охотно пояснил зодчий.

Две милые девушки, шедшие навстречу, изящно поклонились Атотису и, бросив из-под длинных ресниц внимательный взгляд, улыбнулись архитекторам. Герион с любезной непринужденностью поклонился в ответ, а затем, приняв щегольскую позу, подмигнул юным прелестницам и послал им воздушный поцелуй. Девушки прыснули от смеха и убежали. На лице зодчего появилась самодовольная улыбка.

– Вы, как видно, пользуетесь большой популярностью у женщин, – отметил кеметец.

– Нет, это любвеобильный Герион, благодаря своей неотразимой внешности и изысканным манерам, слывет в столице покорителем нежных девичьих сердец! – с легкой иронией отозвался Отус.

Герион весело рассмеялся и заявил:

– Дорогой Атотис, разве ты не заметил, сколько страстных взглядов бросают тебе юные красавицы! У тебя редкая, экзотическая внешность, как видно ты и сам не осознаешь, насколько ты красив и привлекателен для девушек Атлантиды.

Не ожидавший такого вдруг поворота беседы, Атотис смутился.

– Прекрати, Герион, не забывай, что Атотис наш гость! – укоризненно произнес Отус и, внимательно посмотрев на озадаченного жреца, с улыбкой добавил: – Но он прав, ты действительно очень хорош собой!

– Даже моя пухленькая Астеропа не сводила с Атотиса восторженных глаз в течение всей трáпезы, но он даже не удостоил ее взглядом, – неопределенно хмыкнув, отметил Герион.

– Мне некогда интересоваться девушками! – твердо проговорил Атотис. – Почти все время я нахожусь рядом с Божественным Антеем, постигая мудрость высших Знаний, закономерность построения Вселенной и по мере сил помогая Иерофанту в осуществлении замыслов, направленных на развитие Кемета. Если у меня и появляется свободное время, то я стараюсь провести его в обществе своего друга Гиллуса – брата Лилит.

Молодые люди миновали ряд ведущих вниз гранитных ступеней и, повернув за угол богатого особняка, облицованного сливочно-желтым алебастром, вышли на площадь. В центре площади возвышался белокаменный дворец с величественной колоннадой. Вокруг дворца был разбит сад с фонтанами и бассейном, окруженным изящными статуями. По дорожкам, выложенным разноцветным мрамором, степенно прогуливались пожилые атланты. Они вели между собой негромкую беседу, изредка поглядывая на резвящихся около фонтанов детей.

Кемецкий жрец был весьма удивлен, узнав, что этот прекрасный дворец и есть баня.

– Атотис, я не понимаю, как можно не обращать внимания на девушек? Ведь ты же не давал обет безбрачия при Посвящении! – вернулся к прерванному разговору Герион.

– Он просто не видел еще поистине прекрасных женщин Атлантиды, – предположил Отус.

Атотис с мягкой улыбкой на устах окинул взглядом молодых архитекторов и весело заявил:

– Это не так! Я видел двух атлантских женщин редкостной, неземной красоты. Одну из них – сегодня утром! Жрица Веста пришла поприветствовать Божественного Антея, она удостоила вниманием также и меня, подарив свою лучезарную улыбку.

Герион и Отус изумленно переглянулись и воскликнули:

– Жрица Веста! Она улыбнулась тебе!!!

– Тебе немыслимо повезло, Атотис! – проговорил Отус. – В эту загадочную, несравненную по красоте жрицу влюблены почти все учащиеся главного учебного комплекса. Да что учащиеся, даже многие жрецы-наставники с замиранием сердца смотрят на обворожительную Весту. Но никто не знает, что таится в глубине ее дивных фиолетовых глаз.

– Атотис, ты говорил о двух виденных тобой чудесных женщинах. Кто же вторая?! – заинтригованно спросил Герион, присаживаясь на резную скамью, затененную кроной цветущего миндального дерева.

Кеметец и Отус последовали его примеру.

Пробегавший мимо прелестный светловолосый мальчик вдруг резко остановился и, приоткрыв от изумления рот, уставился на необычного жреца. Миндалевидные, жгуче-черные глаза Атотиса заворожили ребенка. Он нерешительно приблизился и с опаской коснулся смуглой руки кеметца. Атотис погладил мальчика по голове и тихо спросил:

– Как тебя зовут, малыш?

Услыхав, что странный человек говорит на его родном атлантском языке, ребенок успокоился и, приветливо помахав ручкой, вприпрыжку побежал к маме. Атотис с теплой улыбкой посмотрел вслед мальчику. Затем, повернувшись к Гериону, заговорил:

– Ты хотел узнать, кто же вторая несравненно прекрасная женщина, я с радостью поясню. Это атлантская жрица Солнца Амферея! Вот уже год, как она живет в Кемете и пользуется заслуженным почетом и уважением не только со стороны Божественного Антея и жрецов, но и со стороны всего кеметского народа. Это чрезвычайно добродетельная и отзывчивая девушка. Несмотря на высокое положение, занимаемое в Кемете, она с удовольствием помогает людям, обращающимся к ней за помощью. Когда на город напали полудикие племена людоедов, и среди населения было много раненых, Амферея привела в здание лечебницы своих танцовщиц и вместе с ними помогала жрецам-врачевателям выхаживать пострадавших. «Наша Солнечная жрица!» – так с любовью называют кеметцы огненноволосую красавицу Амферею.

Зодчие с большим вниманием выслушали рассказ Атотиса.

– Мы знали Амферею, – задумчиво произнес Отус. – Она действительно поразительно красивая девушка. Амферея – единственная дочь главы высшей морской школы Посвященного Диапрепа. Уже с момента своего появления на свет она была прирожденной жрицей Солнца. Маленькая Амферея начала танцевать, едва научившись ходить. Это была необычайно одаренная, склонная к созерцательности девочка. Амферея любила подниматься на рассвете и, выйдя на террасу дворца, подолгу танцевать, купаясь в лучах восходящего Солнца под музыку, слышимую лишь ей одной. «Разве вы не слышите, как поет рассвет, и нежно звенят солнечные лучи, касаясь земли?» – спрашивала малышка у родных. Когда Амферее исполнилось семь лет, Диапреп привел ее в храм искусств. Дав обет безбрачия, юная Амферея начала учиться священным танцам у главной жрицы храма Весты. До самозабвения погружаясь в стихию танца, девочка достигла столь высокого мастерства, что к шестнадцати годам стала жрицей и непревзойденной исполнительницей священных танцев Солнца. Даже Верховный жрец Кронос время от времени прилетал из своей резиденции на Посейдонис, чтобы полюбоваться красотой и совершенством ее танца, обладающим поистине магической силой. Для всех было большой неожиданностью, когда прекрасная жрица Амферея внезапно покинула Атлантиду, переселившись в Кемет.

– Я могу пролить свет на эту загадочную историю, – после недолгого колебания заговорил Атотис. – Это случилось примерно год назад на моей родине в Кемете. Однажды, незадолго до рассвета, в мою комнату быстро вошел Божественный Антей, его лицо было озабоченным. Приказав следовать за ним, Иерофант столь поспешно устремился к вимману, что мне пришлось бежать, чтобы не отстать от него. Стремительно взлетев, воздушный корабль окунулся в нежно-голубые предрассветные сумерки. Вскоре мы уже были у гигантского Сфинкса, высеченного атлантами из скалы несколько столетий тому назад. Рядом с передней лапой символического зверя находился чужой двухместный вимман. Около него стоял величественный Посвященный в белоснежном одеянии, затканном золотыми спиралями и трезубцами, он сосредоточенно вглядывался в пространство перед изваянием. Подойдя ближе и проследив за направлением взгляда незнакомого мне жреца, я увидел хрупкую, стройную девушку, которая, застыв в напряженной позе, смотрела в каменные глаза Сфинкса. Заметив приближавшегося Божественного Антея, жрец скрестил на груди руки и почтительно поклонился.

– Что привело тебя в Кемет, Диапреп? – спросил встревоженный Иерофант.

Оглянувшись на девушку, Диапреп промолвил:

– Божественный, моей дочери – жрице Солнца Амферее – три ночи подряд снится один и тот же сон. Колоссальный Сфинкс с лицом великого Первосвященника прошлого Асурамайи настойчиво зовет ее к себе. Этой ночью Амферея прибежала в мои покои и, молитвенно сложив руки, опустилась на колени перед моим ложем, с глубоким волнением и страстью умоляя немедленно отвезти ее в Кемет к Сфинксу. Вняв мольбам дочери, я выполнил ее просьбу.

Диапреп хотел добавить что-то еще, но в этот момент девушка шевельнулась и, медленно развернувшись лицом на восток, сбросила с себя одежду, оставшись только в золотистой набедренной повязке. На груди прекрасной жрицы блеснуло широкое многослойное ожерелье с круглой эмблемой Солнца посредине.

Красновато-розовые и оранжево-золотистые отблески зари окрасили в розовый цвет восхитительную, с узкой талией и длинными стройными ногами фигурку девушки. Грациозным движением откинув за спину роскошные длинные волосы, она простерла руки навстречу восходящему Солнцу. В тот же миг первый солнечный луч, вырвавшись из-за горизонта, ослепительно сверкнул золотыми брызгами. Отразившись от полированного золотого диска, расположенного на лбу Сфинкса, он упал в пространство между лапами огромного изваяния на стоявшую жрицу. Ярко вспыхнули под лучами показавшегося из-за горизонта Светила ее волосы – цвета огня. Амферея взмахнула руками и начала удивительно прекрасный танец.

Затаив дыхание, мы наблюдали за вдохновенным священнодействием жрицы Солнца. Ее оранжево-красные волосы развевались подобно языкам пламени, а она сама казалась маленьким живым огнем на алтаре перед гигантским Сфинксом. С невыразимой грацией танцовщица несколько раз поднималась над землей, буквально паря в воздухе. Только тогда, когда солнечный диск полностью выплыл из-за горизонта, Амферея закончила свой дивный танец. Скрестив на груди руки, она низко поклонилась Сфинксу и, надев платье, изящной, летящей походкой направилась к нам.

Жрица с благоговейной торжественностью приблизилась к Божественному Антею и, с достоинством поклонившись, произнесла:

– Лучезарный, во время священного танца Высшие силы даровали мне величайшее духовное Прозрение. Боги повелевают возвести в Кемете храм Солнца, не уступающий по красоте и величию храму Посейдона. Мне же отведена роль хранительницы Священного Огня на алтаре будущего храма.

Бирюзовые, бесконечно мудрые глаза Великого жреца ослепительно засияли.

– Я с радостью исполню повеление Богов! – заявил Иерофант, благословляя прекрасную, как утренняя заря, Амферею. – В Кемете будет построен непревзойденный по красоте и величию храм Солнца.