Золотой век Атлантиды
– Мне иногда кажется, – печально заговорила Альциона, – что вот-вот раздадутся легкие шаги и послышится ласковый голос нашей матери. Я в надежде оглядываюсь, но ее нет. И тогда мое сердце разрывается от невыносимой тоски и боли.
Альциона закрыла лицо руками и горько заплакала, восклицая:
– Это несправедливо! Так не должно было случиться!!! Почему она покинула нас?!
Глаза Антея затуманились. Он прижал к груди рыдающую сестру и положил свою правую руку ей на затылок. От руки Иерофанта по телу девушки разлилось неземное чувство любви и умиротворения. Она быстро успокоилась и заснула.
Альциона вдруг ощутила себя маленькой девочкой. Мать качала ее на руках и нежным голосом напевала колыбельную песню. Маленькая Альциона с любовью смотрела в лучистые глаза Тайгеты. Вокруг головы и плеч матери разливалось золотистое сияние, звучала божественно-прекрасная музыка, а воздух был напоен неповторимым благоуханием. Тайгета ласково поцеловала дочку и промолвила: «Я безмерно люблю тебя, дорогая Альциона! Не думай, что я покинула тебя. Я всегда рядом, только ты не видишь меня. Я солнечный луч, целующий твое прелестное личико, я ласковый ветерок, играющий в твоих золотых волосах, я прекрасный сон, приходящий к тебе ночью. Не тоскуй, моя милая доченька!». И тут чудесное видение исчезло, растворилось в воздухе. Альциона проснулась, подняла голову и посмотрела в глаза Антею.
– Благодарю тебя за бесценный подарок, мой дорогой брат! – взволнованно прошептала девушка и с благоговением прижалась щекой к руке Великого жреца.
В бездонной синеве небес со стороны Священного острова показалась золотая точка.
– Это вимман Кроноса, – сообщил Антей сестре.
Вскоре испускавший огнистое сияние воздушный корабль завис над огромным храмом Посейдона, а затем плавно двинулся в сторону дворца Антея. Иерофант и Альциона поспешно спустились с террасы, и вышли из дворца навстречу Первосвященнику Атлантиды.
Вимман Кроноса мягко опустился на лужайку рядом с фонтаном. Божественные жрецы, скрестив на груди руки, поклонились друг другу. Кронос сердечно обнял Антея, а затем, обернувшись к его сестре, восхищенно воскликнул:
– Альциона, ты прекрасна, как восход солнца!
Обратив внимание на ее слегка покрасневшие от слез глаза, Кронос ласково погладил по голове золотоволосую девушку, поцеловал в лоб и сердечно произнес:
– Не плачь, Альциона, светлая чистая душа твоей матери пребывает в лучезарных чертогах Извечного. Придет время и Тайгета примет тебя в свои любящие объятья.
– Я хотел бы посетить покои моей матери Тайгеты, – задумчиво проговорил Антей.
– Мы можем это сделать, до начала Верховного Совета у нас еще осталось достаточно времени! – охотно согласился Кронос и направился во дворец.
Пройдя целый ряд покоев, Альциона и Божественные жрецы вошли в роскошно обставленную комнату с нежно-золотистыми стенами и полом, украшенным затейливыми узорами из разноцветного мрамора. Посреди спальни возвышалось ложе, покрытое переливающимся шелком. Пологом кровати служили тонкие драпировки, сотканные из золотых и серебряных нитей. В углу находилось большое зеркало из полированного обсидиана, заключенное в изысканную оправу. Перед зеркалом на столике из бирюзы в разнообразных шкатулках лежали украшения Тайгеты. В изящных флаконах из самоцветов хранились духи и благовония. Вдоль стен стояли удобные кресла и низкие диваны, покрытые роскошной тканью, резные шкафы из ценных пород деревьев и высокие напольные вазы, украшенные перламутром и золотой филигранью. Рядом с изголовьем кровати на трехногом столике из яшмы сидела большая золотоволосая кукла с глазами из сияющих аквамаринов. Кукла была в одеянии жрицы Солнца, усыпанном самоцветами. Тут же стояла сверкающая модель дельтокрылого корабля, а на полу – крупный макет храма Посейдона – подарок детей ко дню рождения Тайгеты.
– Тайгета очень дорожила нашими любимыми детскими игрушками! – красноречиво взглянув на брата, сообщила Альциона. – Я помню, Антей, как ты усилием воли заставлял летать свой игрушечный корабль и очень сердился, что он не перемещается столь же стремительно, как вимман Кроноса. Ты обещал своему наставнику Эласиппу, что когда вырастешь, и у тебя будет настоящий вимман, ты облетишь на нем весь мир и поднимешься к звездам! Мы с мамой очень любили слушать ваши беседы с Эласиппом о дальних странах и тайнах океана, о погибших цивилизациях и гигантских животных, некогда населявших нашу планету, о безднах Космоса и Божественной гармонии Вселенной.
– В детстве ты была проказницей, Альциона. Этот макет храма Посейдона мы собирали с наставником Эласиппом целый месяц, а ты не выдержала и рассказала о нем Тайгете перед самым ее днем рождения! – засмеялся Антей, глядя на смутившуюся сестру.
Иерофант взял в руки большую куклу, погладил ее шелковистые золотые волосы и произнес:
– А помнишь, Альциона, когда-то у твоей любимой куклы Мерóпы были черные волосы. Я однажды обмолвился, что кукла была бы намного прекрасней, будь у нее такие же золотые волосы, как у тебя. Ты тайком отрезала несколько прядей своих чудесных волос и горько плакала, не сумев приделать их Меропе. Узнав об этом, Тайгета подровняла твои волосы ножницами и бережно сложила пышные золотые локоны в большую серебряную шкатулку. Вызвав мастера, она вручила ему куклу со шкатулкой и приказала немедленно заменить волосы кукле. Увидев Меропу с золотыми волосами, я был тронут таким самопожертвованием, и заказал для твоей куклы драгоценные украшения.
– После этого случая, мы совершили обряд посвящения Меропы в главные кукольные жрицы, где ты, Антей, исполнил роль Верховного жреца! – добавила Альцона. – Ты просто замучил Кроноса и Эласиппа вопросами о правилах проведения этой торжественной церемонии.
– Я тоже помню это знаменательное событие, – тепло улыбнулся Кронос. – Мы с Тайгетой и Эласиппом присутствовали на церемонии в качестве почетных гостей. Поистине вы были самыми прекрасными, самыми чудесными детьми во всей Атлантиде!
Верховный жрец окинул взглядом комнату и задумчиво произнес:
– В этой комнате ты родился, Антей. Я хорошо запомнил тот день – День Весеннего равноденствия. Когда я прибыл во дворец, у Тайгеты уже начались роды. Из соседней комнаты слышалось звучание флейты и лиры, раздавался чуть слышный бой барабанов. Золотые волосы Тайгеты разметались по подушке, лоб был покрыт крупными каплями пота. Она обрадовалась моему появлению и попросила помощи. Я воодушевил ее, сказав: «Тайгета, по воле Богов ты произведешь на свет необыкновенное Дитя – родится будущий Первосвященник Атлантиды!» Я сам принял роды, дабы ничья чужая рука не осквернила появление чудесного младенца. Когда ты родился, Антей, золотистое сияние окутало твое тело, источая благоуханный аромат лотосов. Тайгета молитвенно сложила руки и поблагодарила Бога Посейдона за оказанную ей честь. Я завернул тебя в драгоценное покрывало, затканное священными символами, и вышел из дворца. Подняв тебя на простертых к Солнцу руках, я громко воскликнул: «Славься в веках, Царственный младенец!!!».
Альциона присела на край кровати и, затаив дыхание, слушала рассказ Первосвященника. Окинув отеческим взглядом могучую фигуру Иерофанта Кронос продолжил повествование:
– Я поднялся на вершину холма к храму Клейто и Посейдона. За мной следовали высочайшие Посвященные Атлантиды, они торжественно распевали священные гимны. Не прерывая пения, могущественные белые маги встали вокруг маленького храма. Антей, я омыл твою золотистую кожу в теплой, а затем в холодной воде источников Посейдона, после чего вошел в храм. Сами собой вспыхнули десять светильников, возвещая о рождении следующего Верховного жреца Атлантиды. Положив тебя на алтарь, я преклонил колени и вознес молитву, обращенную к Богам на их языке.
Зазвучала вечная музыка сфер, засиял яркий радужный свет, храм наполнился неземным благоуханием. Рядом с алтарем из потока лучезарного света возникла величественная, искрящаяся золотом фигура Бога Посейдона в окружении семи призрачных фигур самых великих Первосвященников прошлого. Посейдон склонился над алтарем. Ты радостно засмеялся, протягивая навстречу Божественному Покровителю Атлантиды свои маленькие золотистые ручки. Суровое лицо Посейдона озарилось широкой улыбкой, он прикоснулся рукой к твоему лбу и громовым голосом, слышимым за пределами храма, возвестил: «Антей!». Затем к алтарю приблизился Асурамайя и возложил тебе на грудь полураспустившийся цветок лотоса, окутанный ярким жемчужным сиянием. Светозарные фигуры Бога Посейдона и жрецов растаяли в воздухе. Через некоторое время, оставив на твоей золотистой коже белоснежный отпечаток, исчез и лотос.
Взяв тебя на руки, я вышел из храма к ожидавшим нас белым магам. Небо прочертила вдруг гигантская молния и с оглушительным грохотом ударила в землю недалеко от меня. Вслед за молнией последовал нарастающий гул, и по острову прокатилась череда небольших подземных толчков.
Я вернулся во дворец и, положив тебя рядом с Тайгетой, сообщил: «Великий Посейдон нарек младенца Антеем». «Антей! Мой дорогой сыночек!» – нежно произнесла твоя мать и с трепетом посмотрела на снежно-белый знак Богов, оставленный на твоей груди. Лицо Тайгеты светилось счастьем. Лежа у груди матери, ты улыбался, играя золотым локоном ее волос. Отправив Эласиппа за вашим отцом, находившимся в ту пору за океаном на Западном континенте, я поспешил к Царю Тхеветату, чтобы сообщить радостную весть о рождении будущего Первосвященника Атлантиды.
– Кронос, я никогда не видела своего отца, расскажи о нем? – с мольбой в голосе, попросила Альциона.
– Мой брат и ваш отец Мнéстор16 был достойным, мужественным человеком. Он являлся главнокомандующим флотом и после Царя Тхеветата должен был занять трон Правителя Атлантиды, – проговорил Верховный жрец начертал в воздухе магический знак.
Комната окуталась светящимся туманом и в пространстве возникла живая картина прошлого. На берегу живописного озера в тени гранатового дерева, покрытого алыми и красно-оранжевыми гроздьями цветов, сидела Тайгета и плела венок из белых и розовых лотосов. Маленький Антей и могучий мужчина с золотыми вьющимися волосами и темно-синими, как у Кроноса, глазами весело гонялись по лугу за большой красивой бабочкой. Тайгета с улыбкой следила за их игрой. Отец посадил смеющегося мальчика себе на плечи и побежал к жене. У ее ног они с радостным визгом повалились в густую шелковистую траву. Тайгета надела венок на голову мужа. Мнестор поцеловал руки жены и прижался головой к ее большому круглому животу, с неописуемым восторгом прислушиваясь к движениям маленького существа, находящегося внутри. Антей взял с колен матери оставшиеся цветы лотоса и стал вплетать их в роскошные золотые волосы Тайгеты.
– Какое же имя мы дадим нашей малютке после ее рождения? – спросил Мнестор у жены.
– Мы назовем ее Альционой! – серьезно произнес Антей.
Отец поднял голову и, взглянув на мальчика, воскликнул:
– Это самое прекрасное имя, которое я когда-либо слышал!!!
Тайгета ласково обняла сына и прошептала:
– Твоими устами говорит Посейдон. Ответь, мой дорогой мальчик, Великий Бог взял Альциону под свое покровительство?
В подтверждение ее слов маленький Антей скрестил на груди руки и почтительно поклонился матери. Восхищенный Мнестор легко подхватил на руки жену и сына и понес свою драгоценную ношу во дворец.
Видение исчезло. Кронос с теплотой посмотрел на Иерофанта и Альциону, после чего грустно произнес:
– Это был последний день безмятежного счастья вашей семьи. На следующий день Мнестор во главе огромной флотилии кораблей отправился в Средúнное море к далеким расенским берегам. Расéны17 – сыны леопарда – были прекрасными отважными мореплавателями. Их большие пятидесятивесельные галеры, снабженные подводным металлическим тараном, бороздили не только Срединное море, но и воды Атлантического океана вплоть до берегов Западного континента. Они грабили и топили корабли атлантов, встречавшиеся на их пути. Правитель расенов Мúнно не шел ни на какие предложения атлантов о мире. Поэтому Царь Атлантиды Тхеветат, решив положить конец варварским нападениям, выслал большую флотилию кораблей с целью уничтожить военный флот расенов. Во время сражения в Срединном море разразился ураган невиданной силы. Он разметал и потопил корабли и атлантов, и расенов. Ни один атлантский корабль не вернулся тогда к родным берегам. Чудовищный ураган уничтожил также и все галеры расенов. Тхеветат и Минно усмотрели в этом знак Богов и заключили, наконец, долгожданный мир.
Кронос закончил свой рассказ и взглянул на солнце.
– Однако, Антей, нам пора отправляться в храм Посейдона.
Божественные жрецы простились с Альционой и поспешили к стоявшему на лужайке вимману.
Верховный Совет
Близился полдень. В небесной синеве нестерпимо ярко пылало солнце. Под его жаркими лучами облицованный серебром гигантский храм Посейдона искрился и переливался призрачным голубоватым светом, отчего казался удивительно легким.
Вдоль ведущей к храму аллеи, вымощенной красными гранитными плитами, возвышались величественные золотые статуи царей и цариц Атлантиды.
Озаре – главный жрец храма Посейдона – в ожидании прибытия Кроноса и Божественного Антея, заложив руки за спину, медленно прохаживался по аллее. Неподалеку стояли несколько Посвященных и тихо беседовали между собой. Озаре поднял голову и, заслонив ладонью глаза от слепящих лучей солнца, посмотрел на окутанный огнистым ореолом приближавшийся вимман.
Дельтокрылый корабль опустился на площадку рядом с аллеей. Из него вышли Первосвященник и его преемник Антей. Обменявшись краткими приветствиями со жрецами, Кронос попросил остаться Озаре и отпустил остальных. Почтительно поклонившись Верховному жрецу Атлантиды и Иерофанту, белые маги направились к храму.
– Почему я не вижу тут Эласиппа. Где он?! – озабоченно спросил Кронос у Озаре.
– Эласипп решил встретить и ввести в курс дела главу морской школы Диапрéпа, прибывающего на Верховный Совет Атлантиды с Западного континента.
– Да вот и они! – сообщил Антей, заметив двух величественных Посвященных, появившихся из-за деревьев.
Степенный Эласúпп шел, опираясь на руку Диапрéпа – высокого, сравнительно молодого жреца, с высоким лбом и густыми каштановыми волосами, перехваченными платиновым обручем с десятилучевой бриллиантовой звездой. Белоснежная одежда главы высшей морской школы была заткана голубыми спиралями и золотыми трезубцами.
Обычно бесстрастное лицо Первосвященника смягчилось при виде седовласого Эласиппа, а в глазах появилась радость.
Подошедшие жрецы, скрестив на груди руки, почтительно склонились перед Первосвященником и Божественным Антеем. Ответив на приветствие, Кронос горячо обнял старца и, заглянув в его лучистые глубоко посаженые глаза, произнес:
– Я безмерно рад встрече с тобой, мой дорогой друг Эласипп!!!
Поговорив немного с седовласым жрецом, Кронос обернулся к ожидавшему Диапрепу и требовательно строгим тоном спросил:
– Как обстоят дела в колонии за океаном?!
– Реконструкция океанского порта почти закончена, – с достоинством заговорил Посвященный. – Успешно завершено сооружение второго волнореза. Рядом с портом заложена новая верфь для строительства и ремонта океанских кораблей. Городские набережные облицованы красивым камнем, доставленным из глубины континента. В новом храме морской школы идут последние отделочные работы. Юношей, желающих пройти обучение в морской школе, оказалось больше, чем ожидалось. Я сам отобрал среди них наиболее способных и здоровых. Осталось подобрать на Посейдонисе достойных жрецов-наставников и переправить их за океан.
– Прекрасно, Диапреп, я хочу лично присутствовать на торжественном открытии первой морской школы на Западном континенте, – произнес удовлетворенный докладом Кронос.
Немного помолчав, Первосвященник тяжело вздохнул и, обращаясь к стоявшим перед ним жрецам, с горечью заявил:
– В последнее время участились случаи, когда чрезмерная власть, злоупотребление тайным Знанием и личное честолюбие стали приводить эгоистичных беспринципных Посвященных к Черной Магии. Я чувствую, как стремительно возрастает сила и влияние Черной Магии на умы атлантов. Пользуясь тем, что население всей метрополии с большим уважением относится к сословию жрецов, черные маги сеют среди людей недовольство и смуту. Зло нередко носит маску Добродетели! Озаре, Эласипп, Диапреп – вы одни из самых могущественных белых магов Атлантиды. Будьте бдительны! Я полагаюсь на вас!!!
На дороге, ведущей от дворцового комплекса к храму Посейдона, показалась богато украшенная драгоценными камнями и жемчугом золотая колесница Царя Тхеветата – соправителя Первосвященника Кроноса. Вслед за колесницей шли придворные и охранники, вооруженные боевыми топорами из обсидиана.
Эласипп и Диапреп поспешили в храм, а Кронос, Антей и Озаре остались встречать Тхеветата.
Царь, облаченный в голубые одежды, затканные золотыми драконами, вышел из колесницы. Его лицо в обрамлении седых с золотыми прядями волнистых волос поражало величественной красотой. Высокий лоб Правителя Атлантиды венчала корона с золотым Уреем. Тхеветат опирался на жезл эбенового дерева с навершием в виде головы Дракона, искусно вырезанной из слоновой кости.
Божественные жрецы и Царь обменялись приветствиями.
– Да будет благословенно твое правление, Царственный Сын Солнца! – торжественно произнес Кронос, благословляя Тхеветата.
– Да не померкнет над тобой сияние Вечной Истины, дорогой брат! – с теплой улыбкой отозвался Тхеветат, обнимая Первосвященника.
Затем Царь приблизился к Иерофанту и, ласково коснувшись его, промолвил:
– Я безмерно рад тебя видеть, Божественный Антей! Ты редкий гость на Посейдонисе.
Тхеветат положил руку на плечо Антея, внимательно посмотрел ему в глаза и грустно проговорил:
– Я старею, Антей! К сожалению, Боги не даровали мне детей. Твой отец Мнестор и прекрасная Тайгета слишком рано покинули этот мир. Вы с Альционой – последние прямые потомки Царей Божественной Династии, ведущей свое начало от Посейдона. Наместники – архонты уже давно утратили чистоту Божественной крови и не могут претендовать на Царский трон. Позже я хочу подробно поговорить с тобой об этом, а сейчас пора идти в храм Посейдона на Верховный Совет.
Пройдя через пропилеи храма, Первосвященник, Царь и Иерофант оказались в огромном залитом пылающим солнцем внутреннем дворе, вокруг которого шла массивная колоннада, поддерживающая навес над огромной золотой статуей Посейдона. Изваяние могучего Бога на колеснице, правящего шестью крылатыми конями, было столь высоко, что почти касалось головой потолка, отделанного слоновой костью, золотом и серебром. Вокруг гигантской статуи Посейдона атланты соорудили большой мраморный бассейн. В его прозрачной, играющей бликами воде отражались многочисленные золотые статуи Богов, орихалковые колонны, испускавшие огнистое сияние акротерии храма, и белые облака в бездонной синеве неба.
Величественный храм был ориентирован главным фасадом на восток так, чтобы в День летнего солнцестояния первый луч солнца вначале попадал на статую Посейдона, а затем на отделанную орихалком стелу, находящуюся за статуей. В Атлантиде воля Бога Посейдона была священной, и все его предписания – законы, которые Цари Атлантиды и их подданные должны неукоснительно соблюдать, были нанесены на сверкающую поверхность стелы. Во дворе храма за стелой располагался большой алтарь, поражавший изумительной работой и богатством отделки. С глубокой древности один раз в год Божественные жрецы, Царь, подвластные ему наместники-архонты, а также высочайшие Посвященные Атлантиды собирались на Верховный Совет в храме Посейдона. Царь и архонты приносили ритуальную жертву: пойманного ими быка закалывали и его кровью омывали священные письмена, начертанные на стеле.
Храм Посейдона примыкал к большой пещере в склоне горы. В центральной части храма был расположен ритуальный зал. Именно здесь, во время торжеств или при возникновении каких-либо чрезвычайных ситуаций в стране, и проходили заседания Верховного Совета Атлантиды. Из ритуального зала можно было попасть в самую древнюю часть храма – Святилище, входить в которое имели право только Царь, Верховный жрец, его преемник Иерофант и белые маги девятой степени Посвящения.
Оставив свою свиту в открытом дворе у бассейна, Тхеветат проследовал вместе с Кроносом и Божественным Антеем в ритуальный зал. Зал представлял собой большое прямоугольное помещение с высоким потолком, с которого свисали ярко сиявшие перламутровые шары. Пол был выложен многоцветной мозаикой. У противоположной входу стены возвышалась массивная золотая статуя Бога Посейдона, сидящего на троне с трезубцем в руках. У подножья статуи курился фимиам и благовонные смолы, а в украшенных самоцветами вазах стояли букеты снежно-белых и розовых лотосов.
На возвышении, вблизи изваяния Бога Посейдона, под пурпурным балдахином, затканным золотыми Драконами, стояли три трона из черного дерева, инкрустированного слоновой костью и золотом. Большой центральный трон предназначался для Первосвященника Кроноса, а троны поменьше, расположенные по обе стороны от него, были предназначены для Царя Тхеветата и Иерофанта Антея. Стены ритуального зала покрывали красочные фрески, на которых были изображены сцены игрищ с быками, в которых участвовали Цари Атлантиды. Вдоль стен тянулись широкие мраморные ступени, на которых располагались кресла. Правую сторону занимали высочайшие Посвященные и главные жрецы крупнейших храмов Атлантиды, восседавшие в резных креслах из драгоценных пород деревьев. С левой стороны в золотых креслах важно расположились наместники-архонты, каждый из которых обладал на своих землях абсолютной властью.
При появлении Божественных жрецов и Правителя Тхеветата по залу прошел благоговейный трепет. Могущественные белые маги и архонты поднялись со своих мест и склонились в почтительном поклоне.
Кронос величественно поднялся на возвышение и сел на центральный трон. Вслед за Первосвященником поднялся его соправитель Царь Тхеветат, занявший место на троне, стоявшем по левую сторону от Кроноса, а Иерофант Антей опустился на трон, расположенный справа.
Верховный жрец окинул властным взглядом присутствующих в зале людей и, задержав взор на самодовольных лицах некоторых архонтов, с грустью подумал: «Когда-то и в их жилах текла кровь Божественного Посейдона».
Будучи всего лишь наместниками Царя Атлантиды, из алчности и гордыни архонты стали чаще брать себе в жены богатых девушек, не принадлежавших к правящей Династии. Постепенно они утратили чистоту Божественной крови, их потомки вырождались. Многие из архонтов уже лишились золотистого цвета кожи, а их глаза – небесного сияния.
Тяжело вздохнув, Кронос гордо поднял голову и расправил плечи.
– Я, Первосвященник Атлантиды, потомок Царей Божественной Династии, – раздался с трона мощный, повелительный голос Кроноса, – по праву, данному мне Высшими силами, перед лицом величайшей опасности, угрожающей благополучию и жизни нашего государства, собрал вас на экстренное заседание Верховного Совета. Не более чем через месяц огромный осколок распавшейся Кометы приблизится к Земле! Все расчеты тщательно проверены, вероятность его столкновения с планетой чрезвычайно велика. Последствия могут быть чудовищными! Атлантида стоит на краю гибели!!!
Немного помолчав, Верховный жрец пронзительно посмотрел на озабоченных грозным прогнозом людей и громко добавил:
– Мы с Царем Тхеветатом и Иерофантом Антеем готовы по этому поводу выслушать и учесть ваши соображения и практические советы.
Обсуждение началось с выступления архонта-наместника Западного континента. Поднявшись с кресла, высокий благородной внешности архонт в роскошном златотканом одеянии и сверкающей бриллиантами короне решительно заговорил:
– Полагаясь на мудрость и знания Первосвященника Атлантиды, а также на точность произведенных им расчетов, я непременно извещу о надвигающейся опасности своих ближайших помощников! Если катастрофа неизбежна, я готов приложить максимум усилий и сделать в подвластной мне заокеанской колонии все возможное, чтобы спасти, в первую очередь, людей и высшие ценности. Не сомневаюсь, что это главное, и цари-архонты последуют моему примеру!!!
– Но может, осколок Кометы вовсе и не коснется Земли, тогда зачем напрасная трата сил и средств?! – раздался резкий самодовольный голос одного из наместников, недобро глянувшего на архонта Западного континента.
– Да, верно! Верно!!! – зашумели правители колоний и некоторые из жрецов.
Один за другим поднимались с мест взволнованные наместники-архонты, высказывая с нарастающим жаром различные мнения по поводу ситуации. Кронос, Тхеветат и Антей, не останавливая и не делая замечаний, внимательно выслушивали каждого выступавшего.
Наконец с золотого кресла поднялся обрюзгший архонт с нездоровым цветом лица и надменным взглядом заплывших глаз. Он горделиво поправил на голове драгоценную корону и уверенно заявил:
