30 дней моей мести

Кирилл давно заметил: чем выше артист стоял в иерархии популярности, тем вычурней он выглядел на подобных вечерах. Порой костюмы просто зашкаливали своей шедевральной нелепостью, превращая ежегодное музыкальное мероприятие в балаган со скопищем фриков. Мода и современный рынок, конечно, диктовали своё, но чаще всё же это был фарс ради фарса. Народ требовал зрелищ, а потому многие банально старались переплюнуть друг дружку в эпатажности.

Кометов тоже подчинялся стилистам: причёска, шмотки, даже линзы, которые ему было велено много лет назад носить вместо очков, но до маразма не доходил, и когда ему однажды предложили лечь под нож, чтобы "чуть-чуть" подточить черты лица лишь покрутил пальцем у виска. Человечество совсем рехнулось на идеализировании своей внешности. В последние годы он особенно сильно начинал это замечать. Тогда и закончились короткие публичные романы с силиконовыми красавицами. Ну а толку их каждый месяц менять, если они всё равно на одно лицо?

Кирилл без восторга бросил быстрый взгляд на электронные массивные наручные часы. Матвеева опаздывала. И на звонки не отвечала, только что отмахнулась коротким сообщением из разряда: «Еду. Скоро буду. Жди». Жди. Ну ждёт, окей. Но время-то тикает.

– Кирилл Комета, ваш выход через две минуты, – оповестила его девушка с гарнитурой у уха и планшетом в руке.

– Понял, – кивнул тот. Спутницу свою он, по всей видимости, всё же не дождётся. Теперь не оберёшься вопросов. Ладно, что-нибудь придумает.

Жестом дав знак продюсеру, он послушно пошел за ассистенткой. Ему предстоял привычный торжественный проход по дорожке вдоль собравшихся на сегодняшнее веселье взбудораженных зрителей. Ведущие будут задавать вопросы, фанаты размахивать плакатами, пресса снимать со всех углов – всё, как обычно.

– Где твоя бойкая девчонка? – возле Кирилла, вокруг которого, кружа, жужжали верными пчёлками стилист и гримёр, доводя совершенство до границ превосходства, замерли дуэт Маши и Никиты. Оба в золотисто-чёрном, так гармонично сочетающихся между собой. Держатся за руку. Красивая, настоящая пара. Без пафоса и высокомерия.

– Ты хотела сказать: заноза в заднице? – усмехнулись блондинке в ответ, обмениваясь с её парнем приветственным рукопожатием.

– Ну, она, конечно, эксцентричная особа, но мне понравилась, – заметила Маша. – И вы дивно смотритесь вместе.

– О, нисколько не сомневаюсь.

– Нет, правда. Думаю, она тебе подходит.

– Мари, ты у нас теперь ясновидящая?

– Просто женская интуиция. Тебе давно нужна встряска. Иначе как ты почувствуешь вкус жизни? Иди, тебя зовут. Позже увидимся.

Имя Кирилла, усиленное динамиками, и правда прозвучало где-то со стороны улицы. Именно туда, через специально сконструированный для сегодняшнего дня туннель ему нужно было выйти. Едва кумир подростков появился в поле зрения толпы, территория огромного концертного зала, на которой они находились, взорвалась криками и вигами.

Девчонки орали до хрипоты, расталкивая всех локтями и ногами, чтобы пробраться как можно ближе к барьеру и заветной мечте хотя бы разок коснуться любимой звезды, но Кометов никогда не тискался с фанатами. Ни на автограф-сессии, ни на концертах. Ни жал им рук и ни обнимал для фото. Это была даже не брезгливость, хотя и она в какой-то мере имела право на существование, сколько уважение к личному пространству. Своему и поклонника.

Вот и сейчас он лишь приветливо махал им, одаривая ослепительной улыбкой и расслабленной походкой пересекая аллею, устеленную синей ковровой дорожкой. Рука в кармане брюк, белая рубашка небрежно расстёгнута на несколько пуговиц, галстук развязан и висит на шее – всё тот же продуманный до мелочей стилистами образ разгильдяя-плохиша, которого «вынудили» сегодня принять официальный облик, но который в силу характера не желал с этим мириться.

На пути его уже ждали сегодняшние ведущие. Посыпались ожидаемые вопросы: что, зачем и почему. И про Ульяну не забыли поинтересоваться. К счастью на каждую звезду время было ограничено и не получив внятных ответов, его отпустили с богом, принимаясь за следующую знаменитость. Кирилл же во вторую часть "аллеи славы", к высокому баннеру, на фоне которого, как было принято, творилось вакханалия вспышек объективов. Над головой летали записывающие видео-дроны. Внизу их страховали люди-операторы с массивными камерами на плечах.

– Простите, прошу прощения. А ну брысь! Кыш, кому сказала! У меня vip-пропуск, – сердито запыхтел кто-то, расталкивая секьюрити.

Кирилл, обернувшись на звук, закашлялся от неожиданности, подавившись то ли воздухом, то ли застрявшим в горле ругательством. А затем и вовсе потерял дар речи, когда выросшая рядом с ним Ульяна, обворожительно улыбаясь и позируя так, чтобы фотографы смогли во всей красе оценить её сегодняшний, в прямом смысле сбивающий с ног прикид, насмешливо высунув язык, вдруг смачно лизнула поп-певца. На камеру. В прямом эфире.

Глава 6. Концерт

Ярко-малиновые волосы, бордовая помада, переливающиеся блёстками тёмные тени, забитый татуировками рукав и откуда-то взявшиеся пирсинги: колечко в носу, на губе, на брови и на ушных хрящах – от одной головы Ульяны происходил крышеснос. А если опустить глаза ниже…

– Ты во что вырядилась, красота моя? – негромко поинтересовался уже пришедший в себя Кирилл. Он торопливо нацепил на себя рабочую улыбку, обнимая новоприбывшую. Эмоции эмоциями, а терять лицо при папарацци нельзя, и так уже дал маху. На что Матвеева, собственно, и рассчитывала своим эпичным появлением. Ничего не скажешь, эффект неожиданности сработал как надо.

– А что? Топик не нравится? – театрально ужаснулась Матвеева, позволяя ему целовать себя в щеку. Наигранность и фальшь в каждом движении. Как же это гадко. – Так и знала, нужно было белый надеть.

– Для начала надо было его просто надеть. А то притащилась в одном лифчике.

Чёрный кружевной топ, который действительно больше смахивал на нижнее белье, колготки в крупную сетку, короткие джинсовые шорты, едва прикрывающие задницу и высокие ботинки на шнуровке – видок для сходок любителей рок-фестивалей, а не сегодняшнего помпезного сборища и дизайнерских вечерних платьев.

Был ещё, конечно, вязаный бесформенный кардиган, который прикрывал наготу (только благодаря нему она вообще вышла из дома в таком виде, она ж не совсем тю-тю), но Ульяна второпях бросила его какому-то охраннику, так что теперь нехило мёрзла. Но ничего. Неудобства стоили реакции Кирилла. Ох, только бы его охреневшее выражение лица успел кто-нибудь заснять!

– Ну котик, не злись, – обнимая Кометова за шею промурлыкала она, прижимаясь к нему как можно ближе. Маленькая попытка спрятаться от майского ещё прохладного ветра. – Я просто хотела произвести впечатление.

– На кого? Сутенёра с Тверской?

– Чё, знаешь об этом не понаслышке? – заигрывающе прикусив губу, она потёрлась своим кончиком носа об нос Кирилла.

– Не боишься, что пострадает больше твоё имя, чем моё?

– Милый. Через месяц-другой про меня никто не вспомнит, а вот о тебе будут ещё долго говорить.

– Ах, да. Как же я мог забыть, что ты не только головная боль, но и нескончаемые проблемы.

– Погоди, это ведь только начало. Я ещё даже не поведала твоим поклонникам душещипательные подробности нашей личной жизни. Например, ммм… – она театрально призадумалась. – Например, что ты любишь ходить в свободное время по дому в костюме горничной. А что? У всех есть свои маленькие секретики. Этого не нужно стыдиться.

– Ты не посмеешь.

– Думаешь? Смотри и наслаждайся. Думал, я сюда прохлаждаться приехала? Я ведь обещала, что подпорчу тебе репутацию.

Не на того напала. Кирилл опасно прищурился.

– Как удачно, что моя репутация и без того всегда хромала. Держись покрепче.

– Чта-а-а? – не поняла та, но её уже, подхватив, закинули на себя. Ульяна вынужденно вцепилась в него ногами и руками, чтобы удержаться и тут его губы поймали её. Следующую минуту вся страна в прямом эфире наблюдала, как как они целуются. Да не просто целуются, а с таким напором, что у обоих по ощущениям должна была начать трескаться эмаль на зубах. Со стороны, наверное, казалось, что они едят друг дружку. Жадный поцелуй обжигал и возбуждал. Настолько, что Матвеева не смогла подавить предательский стон. Мужские пальцы собственнически впились ей в задницу. Кирилл оценил реакцию.

Кто-то что-то сказал, обращаясь к звезде, кто-то тактично кашлянул, привлекая их внимание, фотографы щёлкали спусковой кнопочкой в бешеном экстазе, журналисты строчили поэмы в электронных блокнотах, на дорожке успела собраться пробка – подоспела следующая певица, уже поприветствовавшая поклонников.

Кометов с трудом оторвался от Ульяны. Ох, как тяжело он дышал, словно марафон бежал. Кто-то завёлся ничуть не меньше её самой, потому что она чувствовала, как пульсировали её приятно ноющие губы, отдавая приглушённым звоном в ушах. Кирилл, к огорчению прессы, сподобился покинуть зону фотосъёмки, скрываясь в стенах соседнего крытого сектора концертного комплекса, где, вот же невезение, было всё так же многолюдно.

Народ топчется, общается, активно жестикулирует и имитирует радость от встречи с коллегами по цеху. А Матвееву, тем временем, всё продолжали держать на руках. И удобно ему её тащить? А, понятно. Это он так прикрывается. Сложно не почувствовать упёршееся в неё последствие их страстного поцелуя.

– Постой-ка рядышком, хорошо, – спустив её, наконец, на грешную землю попросил Кометов. Нет… какой попросил? Просто вцепился в неё, привлекая к себе. Захочешь, не вырвешься.