Неделя до…

– Я готова. – сказала Лика. – С инструктором.

Может она правда скоро умрет? Так хоть с инструктором прыгнет. А если вся эта ситуация с предсказаниями – розыгрыш, то потом вернется и прыгнет, как положено. И потом, имелись плюсы. С инструктором можно было прыгнуть с высоты 2500 метров, а самостоятельный прыжок был возможен первый раз только с высоты 800 метров, а это огромная разница. Ничего. Инструктора Лика как-нибудь потерпит. Зато более безопасно.

От мыслей о безопасности Лику чуть было не разобрал смех. Её скоро не станет, а она печется о собственной безопасности. Да Лике можно танцевать на краю крыши небоскреба, если верить в то, что скоро она умрет. Верить, или не верить? Вот в чём вопрос…

Прыгнула Лика не зря. В момент взлета самолета, ожидания прыжка и самого прыжка, она забыла совершенно о том, что над ней нависла какая-то непонятная угроза. Что ей шлют странные письма со страшными видео, звонят страшными голосами, и показывают страшную рекламу. Ну, или эта реклама ей просто кажется.

Падать было здорово. Самозабвенно, легко и свободно. А потом инструктор дернул кольцо и парашют раскрылся. Они медленно и плавно спустились вниз. Ну вот. Одну мечту осуществила.

Лика поблагодарила инструктора, переоделась, сдала снаряжение. На парковке она столкнулась нос к носу с Сергеем. Вздрогнула, вспомнив что было перед тем, как она убежала с работы. Правда, сразу взяла себя в руки – адреналин ещё гулял по крови, нивелируя чувство страха.

– Ты как меня нашел? Следил? – набросилась на Сергея Лика.

– Да больно надо! Через приложение нашел.

– Так это и значит, что следил.

– Да брось! Мы вместе его установили. Ты не была против. Короче, ты должна рассказать мне всё. И знай, я не отстану. И не уйду. Мы вместе разберемся во всем, что бы там с тобой не случилось!

– Ладно-ладно. – вздохнула Лика. – Только поговорим по дороге в Москву. У меня правда чертовски мало времени. Пять с половиной дней. И всё.

– Ты не умрешь! Я не позволю.

Лику так тронуло это… но она сдержалась и не стала больше целовать Сергея. По пути в Москву она рассказала ему про звонок и странную рекламу. Жарков нахмурился и молчал.

– Я не вру. – осторожно сказала Лика.

– Я знаю.

– Что с тобой?

– Думаю, что делать.

– Сергей, я уже всё решила. Я поеду туда, куда мне хочется. Если это не шутка, и я правда умру, я хочу прожить оставшееся время… прожить, понимаешь?! Не работать, не спать, не думать – просто жить.

– Хорошо. Я лечу с тобой.

– Шенген есть?

– Конечно, но я думал, ты сначала хочешь на Кубу?

– Там надо форму заполнять, сорок восемь часов должно пройти до въезда в страну. Теряем время. Так что, сначала шоппинг.

– Романова, ты же веришь, что скоро умрешь… зачем тебе вещи? – мрачно пошутил Сергей.

– Я же не спрашиваю, что ты скажешь своей жене…

– Да ей плевать. – фыркнул Жарков.

– Ну и отлично.

Лика повернулась к нему и улыбнулась. И тут её телефон, прикрепленный к панели на магнит, зазвонил. Номер был скрыт. В машине, в которой громким сигналом разрывался айфон, вдруг стало тихо и страшно. И как-то… холодно, что ли. Лика протянула руку. Сергей перехватил её.

– Не отвечай!

Она покачала головой:

– Бесполезно! – нажала на «Ответить» и сказала сдавленным голосом. – Да! Я слушаю…

– Приговоренные не могут покидать территорию. – сказал искусственный грубый голос в динамике телефона.

И тут же вызов свернулся, экран погас.

– Что это ещё за фигня? – потрясенно спросил Сергей.

Лика глубоко вздохнула и ответила:

– Кажется, мне сказали, что я не могу улететь в Европу. Видимо, область – это ещё территория, а всё, что за её пределами…

– И что будем делать?

Лика крутанула рулем, прижалась к обочине и остановила машину. Тоска, нестерпимая и тяжелая, сдавила ей грудь. Боже мой! Что же это такое с ней происходит? Почему с ней? За что?

– Если бы я знала, что делать? Если бы я хоть что-то понимала?!

Она уронила голову на руки, лежащие на руле, и горько заплакала. Плач постепенно перешёл в рыдания. Сергей пытался обнять Лику, но она помотала головой и отстранилась. Они так до чего угодно могут дообниматься. Что-что, а свои утренние ощущения Лика ещё помнила. Даже сейчас, даже в тисках боли и тоски. Боже мой, ведь она молодая и красивая. И всё ещё может быть, почему? Почему эта чертовщина творится с ней? Как же не хочется умирать-то, Господи!

Лика успокоилась довольно быстро.

– Дай мне салфетки. Они в бардачке. – сказала она Сергею.

Посмотрела в зеркало заднего вида, ужаснулась и тщательно вытерла лицо.

– Так. – решительно заявила Лика. – Будем действовать, как договорились.

– То есть, поле… – начал Жарков.

– Тс-с! Не надо ничего говорить. Просто поехали.

Она довезла Сергея до его дома. Договорились, что собирают вещи и встречаются в аэропорту. Билеты будут покупать уже там, на оставшиеся места. Бывает, что такие билеты ещё и дешевле. Лика поехала к себе за вещами и паспортом. По дороге ей пришла в голову мысль, что она не имеет права втягивать во все это Жаркова. Просто не имеет. Неизвестно, чем закончится её попытка улететь. Может быть, Лику убьют прямо сегодня. Её ведь должны убить, она правильно понимает? Сергея втягивать в это она не может. Да, он сам предложил. И он её самый лучший и близкий друг. Самый старый друг. Но предложение было озвучено и принято до второго жуткого звонка. Если и правда ей суждено умереть, то Сережка не при чем! Лика избавит его от необходимости быть с ней рядом в такой неоднозначной, странной и явно опасной ситуации.

Первым делом по пути домой она купила новую сим-карту. Дома Лика сменила симку, старую кинула на комод рядом с телевизором. Если она когда-нибудь вернется сюда… если всё это жестокий глупый розыгрыш – она вернет себе прежний номер и прежнюю жизнь. А пока вот так.

Лика заехала в банк и сняла наличные. Тут же обменяла их на евро. Они с Сергеем договорились встретиться в Домодедово, ну а она поедет в Шереметьево. Лика всё правильно придумала. Правильно и здорово, если так можно сказать в данной ситуации. Да, она находится в какой-то сюрреалистичной ситуации. То ли в реальной опасности, а то ли стала жертвой злого розыгрыша. Но впутывать других… неправильно, плохо. Придется самой.

Лика вспомнила о маме. Господи, а что с мамой-то будет, когда Лика умрет! Они похоронили отца год назад, Лика у мамы единственная дочка. Мама не переживет! Захотелось позвонить матери и как-то её успокоить… но звонок с незнакомого номера – это уже повод для мамы забеспокоиться. Всю жизнь у Лики был один номер телефона, она не из тех, кто без причин меняет номера. Мама сразу встревожится…

Лика решила, что не станет волновать маму, хоть и хотелось поговорить. Возможно, и попрощаться. Не станет, и всё тут! Это эгоизм. А пока мама ничего не знает, она и не забеспокоится. Созванивались они с мамой раз в неделю. Виделись раз в неделю, или в две. Ничего… если всё это просто чья-то злая шутка, Лика вернется и позвонит маме со своего номера. Позже. Не в выходные, а в среду. Когда с момента первого письма пройдёт семь дней…