Дневник призрака

– Планы изменились! – Купец, сев за столик, резко перебил его. – Перенесем все на конец недели. Ничего не произойдет. Тут другое. Я был в монастыре и кое-что видел. Это намного интереснее.

– Монастырь… – скривился крепыш. – С монахами связываться опасно. Ребята не пойдут.

– Ты не понимаешь, – купец покачал головой, – оно мое по праву. Вот что: возвращайся ко мне сюда через час с Филином. Я должен подумать.

При трактире находилось нечто вроде гостиницы – пара меблированных комнат, которые сдавались тем, кто хорошо знал эти края.

Ровно через час двое – крепыш и Филин – вошли в трактир. В этот раз посетителей в зале было намного больше. Они играли в карты, пили вино.

Подхватив на лету серебряную монету, хозяйка поклонилась:

– У себя он. Вас ждет. Никуда не уходил, как поднялся наверх.

Зайдя на второй этаж, крепыш громко постучал в дверь:

– Стефан, открой! Это мы! Я Филина привел.

– Да открыто здесь… – Филин толкнул дверь.

Они вошли в комнату. В глаза им сразу бросилась перевернутая постель. Окно было распахнуто настежь. Огня в камине не было. На подоконнике виднелись… свежие пятна крови.

– Матерь Божья! – охнул Филин, отшатнувшись к двери.

– Так, валим отсюда, – мрачно насупился крепыш, – сейчас фараоны нагрянут… Эх, я ему говорил…

На совещании следователь по особо важным делам докладывал начальнику полицейского участка:

– Стефан Теутулов, или Стефан Теутул, исчез из запертого номера трактира. По словам хозяйки, к нему никто не входил. Обнаружены следы борьбы и на подоконнике – следы свежей крови…

– Это тот самый Стефан Ворон, бандит? – перебил его начальник участка.

– Он самый, – кивнул следователь. – Прибыл, чтобы подготовить налет на ювелирный магазин купца Розенблюйма. Подельники его задержаны и допрошены.

– Нечего тут расследовать! – Начальник махнул рукой. – Свои его и порешили. Не поделили чего-то. У них часто так бывает.

– Но его не убили. Он исчез. Трупа нет. Пропал, – попытался вмешаться следователь.

– Закопали где-то или в море кинули, – начальство было непреклонным. – Закрывайте это дело. Собаке – собачья смерть…

Глава 3

Одесса, 1939 год

– Крестовская! – злобный оклик, раздавшийся за спиной, буквально пригвоздил Зину к полу. Голос она узнала моментально, просто было странно услышать его в конце дня. Аудитории давно опустели – даже у вечерников закончились лекции. И на кафедре оставалось лишь несколько человек. Поэтому было странно, что библиотекарша, ее заклятый враг, очутилась в стенах института, тем более здесь! Зине не оставалось ничего другого, кроме как смириться со своей судьбой.

И куда только подевалась та милая, доброжелательная старушка, заведующая библиотекой, которая помнила Зину еще с ее студенческих лет? Удивительно тонкий, интеллигентный человек – она обладала редкой способностью понимать людей с полуслова. Никакой грубости, ни одного неуместного замечания! Наоборот – только доброжелательность и стремление помочь. А как радовалась она, когда люди приходили к книгам! Она готова была оказать любую помощь, только чтобы человек оставил свое сердце среди книжных страниц…

– Книги – это самый драгоценный дар, полученный человечеством. Жаль только, что люди не умеют его ценить. Когда среди книжных страниц остается сердце, душа словно поднимается выше, ступая по лестнице, ведущей только вверх, к гармонии с собой и с миром. Злые люди не читают книг, – часто говорила она, и Зина на всю жизнь запомнила ее слова.

Во всяком случае для Крестовской это было правдой. Зина до сих пор испытывала волнительный трепет, когда открывала новую книгу. Да и к самим книгам она относилась с особым благоговением – никогда не смогла бы черкать, рисовать в книге, обрывать обложку, загинать страницы…

Выросшая среди огромного количества книг, она привыкла относиться к ним как к священному предмету. И уже сама для себя вывела истину: как человек относится к книгам, так он относится и к людям.

Если человек рвет, выбрасывает книги – он порвет и отношения, и душу. А если не открывает книг, относится к ним как к бесполезному, ненужному и даже вредному, постороннему предмету – так он относится и к людям, значит, они для него не существуют, и с легким сердцем он пройдет мимо душевных страданий, просьб о помощи, никогда не проявляя ни доброты, ни любви. В его мире никого, кроме него, нет. И в узости своего понимания такой человек не способен понять, что люди – это целая вселенная.

Когда Крестовская перешла работать в институт, старая библиотекарша тоже была еще там. С какой радостью Зина заходила в библиотеку! Сколько полезных и хороших книг перечитала она в свои свободные часы!

Зина прекрасно помнила, какую неоценимую помощь библиотекарша оказала ей во время расследования дела, связанного с оборотнем. Если б не книга о редких психических заболеваниях, которую та нашла для нее, она ни за что не добилась бы успеха в своем расследовании!

Зина была счастлива, что в библиотеке у нее появился такой замечательный друг, и старалась заходить за книгами в каждую свободную минуту.

Но потом что-то произошло. И благородная старая дама исчезла из библиотеки. Зина попыталась выяснить, что с ней. Ей ответили, что она ушла на пенсию по состоянию здоровья. Это могло быть правдой – библиотекарша действительно была весьма преклонных лет.

Однако Зина, привыкшая ничему и никому не доверять, раздобыла в отделе кадров адрес и решилась зайти к библиотекарше домой. Дверь ей открыла довольно приятная женщина, которая объяснила, что семья, проживавшая здесь ранее, переехала на другую квартиру буквально два месяца назад. А нового адреса она не знает.

В отделе кадров института Зине тоже ничего не сказали. След оказался потерян, и она очень сокрушалась по этому поводу.

А на место пожилой интеллигентной дамы пришла другая библиотекарша… И с ее приходом для Зины закончилась целая эпоха.

Это была вульгарная рыжеволосая бабища с деревенским говором и манерами, как у доярки. Она совсем не любила книги, и это было видно сразу.

В первый же день, когда Зина пришла в библиотеку, она застала просто шокирующую картину: эта бабища вырывала из какой-то книги страницы и раскладывала на них… куски селедки, которую тут же чистила! Крестовскую едва не стошнило. Такое отношение к книгам было для нее верхом дикости. Но, к сожалению, кроме Зины этого никто не понимал.

И с первых же дней новая библиотекарша возненавидела ее, разглядев в ней полную себе противоположность. Она сразу же отказалась выдать Зине нужную книгу. А про то, чтобы брать интересующие ее издания и дальше, теперь и речи быть не могло.

Зина просто не понимала, почему эта вульгарная тетка смогла устроиться на такую интеллигентную должность, как должность библиотекаря, а не пошла торговать на рынке, следуя своему прямому жизненному предназначению.

Но, очевидно, у новой заведующей библиотекой были свои, какие-то серьезные мотивы для того, чтобы устроиться именно на это место. И совсем неожиданно для Зины началась неприкрытая война.

Впрочем, Крестовскую не любили и другие сотрудники, но они старались как-то сдерживать свои эмоции. Библиотекарша же начала действовать открыто, не стесняясь ни в выражениях, ни в поступках.

И вот теперь это страшное, неприятное существо возникло в коридоре возле кафедры и, как таран, двинулось на Зину, потрясая кулаками.

– Крестовская! Остановитесь немедленно, я вам говорю! – разлилось эхом.

Инстинктивно Зина еще сделала несколько шагов вперед, словно стараясь избежать этой напасти, но все было бессмысленно.

– Что за манера убегать, когда я к вам обращаюсь!

– Я не расслышала, – ехидно улыбнулась Зина, оборачиваясь, чтобы с честью принять бой. И действительно – под ее спокойной усмешкой библиотекарша принялась багроветьй.

– Мне надо немедленно с вами поговорить!

– Я спешу. Давайте завтра, – Зина уже подошла к дверям кафедры, – я думала, ваш рабочий день давно закончен. Впрочем, так же, как и мой.

С этими словами она открыла дверь и вошла внутрь. На кафедре практически уже никого не было. Какой-то сотрудник, растерявшись, тут же подхватил свой портфель и предпочел ретироваться. В углу замешкалась новенькая девушка, преподаватель филологии, которую взяли совсем недавно, и она еще не успела со многими сойтись. Зина, к примеру, видела ее всего пару раз, и ничего не знала о ней. Тем более, что филология в медицинском вузе – специальность явно не главная, и у новой преподавательницы было намного меньше часов, чем у всех остальных.

– Крестовская! Вы брали методички неделю назад! И вы… – каким-то неестественным голосом заговорила библиотекарша, было такое впечатление, словно Зина пошла на нее с кулаками.