Королева переходного периода. Повесть

– Разумеется. Его работы представлены в Оружейной палате. Вы там были?

– Обязательно! Первым делом отправился именно туда. Я, видите ли, занимаюсь ювелирным бизнесом. Поэтому с работами месье Фаберже отлично знаком и в Оружейной палате бывал.

В этот момент к столику подошел еще один мужчина – высокого роста, с усиками. Вера сразу отметила его особую стать. Плечистый, холеный, импозантный.

Господин Трувель представил его Вере:

– Это Бертран Шильон, мозг и душа нашей фабрики. Гордость Франции.

– Моя фамилия правильно произносится Чильонни, – сказал месье Бертран, разглядывая Веру.

– Вы итальянец! – воскликнула она

– Да, именно так, – произнес Бертран. У него был вкрадчивый мягкий баритон. – Но французы называют меня Шильон. Я уже привык!

– Так у вас своя ювелирная фабрика? – деловито уточнила Вера, обращаясь к Морису. – У вас двоих?

– Бертран придумывает дизайн, а я организую производство. Мы украшаем всех женщин Франции.

– Занятие, достойное мужчин, не так ли? – игриво добавил Бертран.

– У вас собственная ювелирная фабрика? – суховато уточнила Вера, нарочито отметая заигрывания ювелирного дизайнера.

Еще два года назад она бы вытаращила на иностранцев глаза: надо же, частный капитал! Но теперь, когда она сама стала руководить хозрасчетным предприятием, ювелирное дело иностранных гостей не потрясло ее, а вызвало профессиональный интерес. Почему бы не создать совместное предприятие? Сейчас это модно. Хотя у населения не так уж много денег, но всегда найдутся модницы, которые захотят купить настоящие французские украшения. Вере нравилась французская мода, изысканная и утонченная. Линия! Самое главное в одежде – линия. Французы умели эту изящную линию провести. И украшения у них тоже отличались изысканностью.

Она принялась засыпать их вопросами: сколько работает человек, есть ли налоговые льготы, из чего складывается предпринимательский доход. Французы отвечали сдержанно: Вера лезла в самую кухню.

– Мадам русская предпринимательница понимает толк в делах, – галантно поклонился Морис.

– Предпринимательница? О нет, пока еще нет, – возразила Вера. – Пока еще только руководитель хозрасчетного предприятия, – она запнулась, как это перевести, но смогла описать. И уточнила на всякий случай: – Пока у нас еще нет частного предпринимательства.

– Ну, это пока. Ваша страна стремительно меняется. Долгожданный ветер перемен! Мы так ждали этого в Европе, – сказал Морис.

А Бертран заинтересовался ее персоной.

– Ваша фамилия Балакирева. Это совпадение?

– Совпадение с чем?

– С композитором, – улыбнулся снисходительно Бертран. – Неужели вы, русская, его не знаете?

– Ну почему же. Композитор Балакирев, основоположник объединения музыкантов «Могучая кучка»… Я не знаю, имеет ли моя семья отношения к нему.

– Как? Вы не знаете? Разве у вас не почитают дворянского звания?

– У нас страна пролетариев и безработных демократов. Дворянским званием не принято кичиться.

Вера произнесла это так весело, что с Бертрана слетел его снобизм. Он тоже рассмеялся.

– Но вы не пролетарий. Вы новый вид антрепренёров?

– Новый вид, это точно, – со вздохом произнесла Вера.

– И, тем не менее, разве вы не задумывались над своим происхождением? – спросил француз.

– Да у меня самое обычное происхождение.

– Но если вы имеете отношение к композитору Балакиреву, вы для нас особенно ценный экспонат. Мы с Морисом являемся членами общества культурных связей России и Франции.

– Да, мне говорили.

– Нас интересует все, что связано с русской культурой.

Вера немного устыдилась, что пополнила армию Иванов, не помнящих родства.

– Вы мне подкинули хорошую мысль. Никогда не задумывалась о своих корнях. Не до этого было. Но я, пожалуй, этим займусь. Не обещаю, что скоро. Очень много производственных проблем. Бизнес во Франции вести намного легче, чем у нас. Вам и не снилось, с какими проблемами нам приходится сталкиваться каждый день.

Она смотрела на своего нового знакомца и ловила себя на том, что он ей нравится. Ей хотелось удержать его, поговорить с ним еще. Надо обязательно договориться о какой-то совместной деятельности! Цифра восемнадцать досталась ей неслучайно! Совместная деятельность? Да он просто волновал ее, как мужчин. Вера, уймись! Ты замужняя женщина!

Он галантно поцеловал ей руку, и это было необычно. Соотечественники тоже, бывало, целовали руки, но совсем по-другому. Советский мужчина либо стеснялся, либо делал одолжение. Либо нахально изучал выражение лица женщины, словно проверял ее моральную устойчивость. Француз проделывал сию нехитрую процедуру вдохновенно.

– А чем именно, какой культурной сферой занимается ваше общество? – поинтересовалась Вера, придавая голосу как можно больше сухости.

– О, совершенно всем! У нас есть кружок любителей Тургенева и Гоголя.

– Неужели? Чем же сегодняшнему французу интересен Тургенев?

– О, у него такие поэтичные женские образы.

– Это не современно, – деловито произнесла Вера. Бертран явно с ней заигрывал. Ей было приятно, но боязно. Как говорится, и хочется, и колется, и мама не велит.

– Вы хотите сказать, что современные русские женщины другие? Не такие, как их описал господин Тургенев?

– Тургенев описывал барышень, представительниц высших сословий. Сегодня в СССР грани социальных слоев стерты. Все равны.

Вера нарочито говорила так, словно выступала на комсомольском собрании. Нельзя было запускать Бертрана в душу! А он лез в нее через все щели.

– Мне очень нравится его Анна из романа «Отцы и дети». Такая самоотверженная женщина. Разве она не современна? Разве не такие сегодня в Советском Союзе поднимают кооперативное движение?

– Вы хотите сказать, что понимаете нас лучше нас самих? – с вызовом произнесла Вера.

– О нет, понимать вас – это очень сложная задача. Я за такую не берусь. И вообще, зачем понимать женщин? Ими надо просто восхищаться!

Вера вдруг расхохоталась. Однако советская пропаганда хорошо ее натренировала: она настойчиво выискивала идеологического врага в этом молодом элегантном мужчине. Но эпоха идеологических врагов закончилась! Она уловила тонкий аромат мужского одеколона. «Враг» источал очень приятный аромат! Ох, как этот француз был опасен. У него был безупречный галстук с булавкой из благородного опала.

– Эта булавка – это ваше произведение? – осведомилась она.

– Да, разумеется. Наши сапожники с сапогами. Мы сами носим свои украшения. Вам нравится?