Любовь под снегом

– У тебя щека в муке, – почему–то хрипло произнес Александр и девушка обернулась.

Он смотрел на неё так, как там, во сне. Или в воспоминаниях. Маришка тут же почувствовала себя голой и память радостно подсказала, что на ней кроме футболки действительно ничего нет. Рот сам приоткрылся в ожидании поцелуя…

– Что горит? – спросил Александр.

Маришка со скоростью света обернулась к плите. Ну конечно же! Блины не терпят невнимательности. Не зная, радоваться или огорчаться сорванному поцелую, девушка пошла со сковородой к раковине, под которой располагалось мусорное ведро.

Мужчина не отрывал взгляда от своей блондиночки. Она шла медленно, плавно, красиво, зная, что он смотрит. Вот она немного наклоняется, футболка ползёт вверх, но недостаточно высоко. Он готов взять её прямо здесь и сейчас. И она, кажется, тоже не против.

Да только Марина вернулась к плите и, как ни в чём не бывало, продолжила печь блины.

«Ну ладно, я подожду, – Александр любовался точеной фигуркой девушки и предвкушал. Судя по бардаку в квартире, ночь прошла очень бурно и хорошенькая скромная блондиночка знает толк в страсти. Память впервые его подвела и предполагать, как это было, – себя не уважать, когда можно просто повторить, решил мужчина. – Лена, конечно, меня убьёт, если узнает, но сделанного не воротить».

Маришка чувствовала себя странно. Понимание, что тебя хочет такой мужчина, будило фантазию и возбуждало до чертиков. Даже в простой белой футболке и домашних штанах он выглядел как картинка, эдакий образец брутальности. А его взгляд! Марина чуть не спалила очередной блин, когда представила, как он сейчас на неё смотрит и едва удержалась от того, чтобы не прогнуться в пояснице, многозначительно выдвинув на передний план нижние девяносто.

Скромность, по всей вероятности, взяла отпуск без содержания. Марине жутко захотелось сделать что–то такое… восхитительно неприличное, несвойственное ей обычно. Как назло, ничего умнее якобы случайно задранной футболки не приходило в голову.

«Ну, нет уж, совсем позоруха! Пусть идёт как идёт» – решила юная соблазнительница и принялась заворачивать начинку в блинчики.

– У меня там икра есть и сметана, можно часть с мясом, часть так съесть, – предложил мужчина.

– Отлично.

Маришка представила, как он откусывает блин и сметана тонкой струйкой бежит вниз, на долю секунды задерживается в ямочке на подбородке. Она стирает её пальчиком и облизывает…

«Какая я пошлая! Ё-моё! – одёргивает себя девушка. – Да что со мной такое? И мне даже ни капли не стыдно! Разве так бывает?»

Пока Марина фаршировала блины, Александр достал икру, сметану, джем, разложил по пиалам и сварил кофе. Девушке было непривычно видеть, как мужчина хозяйничает на кухне, её папа в «женском царстве» появлялся только для еды и мог максимум чаю налить самостоятельно.

– У меня всё готово. Иди сюда.

Маришка задохнулась от хрипотцы в голосе. Казалось, каждое его слово имеет сексуальный подтекст. Грудь налилась тяжестью, соски напряглись, предательски виднеясь под тонкой тканью.

– Минуточку, – выдавила она из себя и постаралась сосредоточиться только на блинах, унять бешено бьющееся сердце, не говоря уже о более заметных признаках возбуждения.

Минуты не хватило. Сердце колотилось, отдаваясь пульсацией в ушах, ладони вспотели, горло то пересыхало, то, напротив, наполнялось слюной, и Маришка нервно сглатывала, всё больше распаляясь и краснея. Его «иди сюда» словно отпечаталось в мозгу и Марина не могла думать о чем–то другом. Фантазия рисовала, как она оборачивается, подходит к мужчине. Он кладет руки на её бёдра, плавно скользит вверх, обнимает за талию и усаживает к себе на колени. Снимает и отбрасывает ее футболку…

Маришка не понимала, что последние несколько минут стоит без движения и глубоко дышит. Александр положил руки ей на талию и она вздрогнула. Реальность вторглась в мир фантазий, разрушив тот как карточный домик.

– Ты так напряжена, – губы мужчины почти прикасались к её уху. – Может быть, поедим позднее?

Маришка молчала и Александр прижался поцелуем к шее. Одна рука плотно обвила тонкую талию, прижала к возбуждённому телу, вторая – скользнула вверх и принялась поглаживать налитую желанием грудь. Девушка откинула голову на плечо, подставляя шею его ласкам. Голова не соображала, ноги едва держали и она обмякла в его руках, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым поцелуем.

Футболка поползла вверх и Марина покорно подняла руки. Прохладный воздух скользнул по разгоряченной коже, но не привёл в чувство, не остудил страсть, бушующую в крови, а, наоборот, подогрел её. В обессилевшую до этого девушку словно вдохнули силы и она, развернувшись, обняла мужчину и сама потянулась за поцелуем.

«Горяча!» – только и успел подумать Александр.

Глава 11

Настя ликовала! Всё получалось словно в сказке: Маришка довольно безболезненно рассталась с Сергеем, не успев наделать глупостей, и нашла, похоже, нормального мужчину – Насте безумно хотелось, чтобы Александр оказался тем самым принцем на белом коне, о котором мечтала подруга, – а сама она теперь с Женей.

«Настя + Женя» – писала девушка на последней странице учебной тетради и рисовала вокруг много–много сердечек с крылышками. Таких же воздушных, красивых и беззаботных, как и она сама.

«Ах, как прекрасно быть влюблённой!» – вздыхала Настя, с улыбкой глядя в окно. Или в стену. Или в потолок. Она полностью погрузилась в себя, свои переживания и не видела ничего кругом! Но это «всё» было прекрасно! Замечательно! Феерично! И солнце освещало всё вокруг. А, быть может, внутренний свет самой девушки.

«Ах!» – снова вздыхала она от полноты чувств. Хотелось поделиться, выплеснуть хотя бы часть эмоций, впечатлений, но нельзя. Женя просил пока не говорить ничего Маришке и она терпела. Лопалась от избытка чувств, мыслей, желаний, но молчала.

– Ей пока не стоит знать. Пусть пройдёт время, она найдёт себе хорошего парня, тогда и скажем. Мало ли, вдруг наши с тобой отношения её заденут сейчас, – убеждал Женя и добавлял: – Я бы не хотел стать причиной разлада между вами, вы всё–таки лучшие подруги. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Вообще, никогда–никогда.

Женина забота и предусмотрительность порадовали девушку и она лишь уверилась в его идеальности. Бывает же такое! Хороший, добрый, внимательный. А самое главное – её! – парень!

Но после того, что произошло на новогоднем балу она не могла молчать! И начхать, кто там что подумает! Жене можно и не говорить, пусть молчит сам, сколько ему влезет, а она скажет! И ни капельки не сомневается – Маришка только порадуется.

Настя вспоминала тот вечер как один из самых лучших в своей жизни. Бал прошёл великолепно! Все, кто ходил на мастер–классы, которые она организовывала, танцевали замечательно, и девушка обоснованно гордилась причастностью к восхитительно красивому мероприятию, необычному и атмосферному.

Праздник с самого начала, что называется, задался. Настя надела потрясающее вечернее платье насыщенного зелёного цвета, специально пошитое на неё. Её светло–зелёные глаза стали ещё выразительнее, ещё ярче и блестели как два самых что ни на есть настоящих изумруда чистой воды.

– Ты колдунья, Настька! – шептал во время танца очарованный Дима. – Я просто не могу оторваться от тебя. Таких красавиц – недоступных, ярких! – сжигали на кострах инквизиции, чтобы вы не выпивали наши души и не пожирали сердца. Одно твоё слово – и я навеки твой!

Неподдельное восхищение в обычно спокойных серых глазах, благоговейные нотки в голосе, чуть подрагивающие руки – всё тело парня вторило его словам. И она верила! Верила и наслаждалась этим! И чуть выше держала подбородок, и чуть прямее – спину.

– А потом на костёр? – Настя смотрела лукаво и не сбивалась с такта. Они танцевали вальс и в объятиях привычного надёжного Димки, с которым и в огонь, и в воду, она чувствовала себя уверенно, спокойно и смело. Достаточно смело для того, чтобы говорить всё, что душе угодно, не выбирая выражений.

– Если только со мной, – Дима поиграл бровями, улыбнулся многозначительно, – и на костёр страсти. Я готов сгореть в твоих объятиях, коварная Анастасия! Соблазняешь меня, сводишь с ума, – шептал он с придыханием, не отводя взгляда, – и не даёшь!

Последнюю фразу Димка сказал тоном обиженного ребёнка и Настя не выдержала, расхохоталась. Он всегда знал, как поднять ей настроение.

– Ай, ну тебя! А то я не знаю, что здесь ползала девчонок – и не только девчонок, думаю, и преподавательницы не прочь! – готовы из платьев повыпрыгивать ради твоей благосклонности! Найдёшь, с кем взойти на костёр страсти, – Настя едва удержалась, чтобы не показать парню язык, как часто делала, но вовремя вспомнила, где находится.

– Жестокосердечная! – патетично воскликнул Димка. – Разве есть тебе замена, когда лишь ты царишь в моём сердце?

Настя давно так не хохотала. Любое общение с одногруппником перемежалось флиртом, ненастоящими попытками соблазнить, дружественными подковырками и безумным количеством комплиментов. Она его слишком хорошо знала, чтобы принимать игру всерьёз, но обожала всё это. И даже позволяла обнимать себя собственнически, будто так и положено. Знала – Димка никогда не будет настаивать на том, о чём она может впоследствии пожалеть. Просто ему так нравилось и она принимала его манеру поведения как само собой разумеющуюся.

С ним просто было хорошо и комфортно. И весело.

Сегодня Дима выглядел совершенно ошеломительно. Красный гусарский доломан с золотыми шнурами шёл ему необыкновенно и Настя буквально физически ощущала, как впиваются в её тело завистливые злые взгляды обделённых вниманием её спутника дам.

– Я тебя специально буду держать весь вечер при себе, пусть пооблизываются на тебя подольше, – подмигнула Анастасия другу и повела его к столику в углу зала, где толпились одногруппники.

– Шампанское невкусное, – скривилась староста группы Наталья и отставила свой бокал.

– Да вроде нормальное, – Настя не чувствовала вкуса, только обжигающие нёбо пузырьки. Она так много смеялась в компании Димы, что пила шипучий напиток как воду – просто, чтобы промочить пересохшее горло.

Когда она в очередной раз протянула пустой бокал другу, тот не удержался от замечания:

– Может, хватит? Ты уже четыре бокала выдула, это почти бутылка, Насть.

– Дима, не нуди! – заявила девушка и глянула волком. – Лей!