Журнал «Парус» №66, 2018 г.

Книга Зайцевой полна отсылок к известным именам и названиям:

– «и оживали чудища у Босха…»

– «Вифания, Голгофа, Гроб Господень!..»

– «шлемоблещущий Гектор, воинственный враг Атрида…»

– «застыла Гераклитова вода…»

– «штудирует Платона у доски…»

– «Вавилон, чье время пил виноградарь…»

– «пировал и здравствовал Валтасар…»

– «и бежал за Зевсом вослед Тифон…»

– «земля твоя – мой Гефсиманский сад…»

– «как проповедовал Уолт Уитмен…»

– «я видел Ниагару, Днепр, Меконг…»

– «до Холокоста, до ноги майора…»

– «высвистывал Шопена соловей…»

– «Мари Тюссо, искавшая знакомцев…»

– «и передайте пани Мельпомене…»

– «седой Протей, тысячеликий идол…»

– «танцуй, Саломея, смелее!..»

– «и пусть голова Адольфа прошествует по Берлину!»

Подобные примеры можно множить десятками, если не сотнями. Поневоле возникает детский вопрос: «Зачем это всё сюда понатыкано?». И ответ тоже приходит мгновенно: «Для того, чтобы вы, лапотники, знали, какая я начитанная и вообще культурная!»

Может, в Гаврилов-Яме такой ответ и «проканает». В литературе – нет.

Если кто-то не понял, выражусь поизящнее. Судя по всему, автор книги считает, что сам факт упоминания в стихах столь солидного сонма знаменитых людей и мест должен уже сам по себе произвести внушительное впечатление на читателя. Но на меня вот что-то не производит. Может, дело в том, что я историк по образованию – и спокойно отношусь к любым именам и названиям? Не знаю, не знаю… Скорее, дело в том, что я, всю жизнь проживший в русской провинции, уже давно привык к этой манере провинциалов – витиевато и надменно болтать, жонглировать звучными и плохо знакомыми собеседникам (по мнению этих провинциалов) словами, создавать из этих слов щит для прикрытия своей никчемности.