Коноплянка

называя, как в детстве, по именам
все намёки движений, метаний, снов,
чтоб себя отыскать, не сойдя с ума.

Неизбежное после – друзья, враги,
одиночество будто лишилось сна.
Лишь прислушавшись, слышно её шаги,
той судьбы, что так долго во тьме ждала.

Отступают назад все чужие дни,
и становится радостным тусклый взгляд.
Одиночество, ты уж меня извини,
но теперь я по жизни пойду одна.

Лето машет, как в детстве, своей рукой,
забывая, что завтра придёт зима.
Чтоб дорогой судьба не пошла другой,
я ей встречу назначу уже сама.

Таланту

Стихи не перестанешь слышать впредь,
завидовать тебе всё станут больше,
ты можешь взять и просто умереть,
но даже смерть твой не испортит почерк.

Ты можешь взять, и обрубив концы,
закрыться в доме, где гуляет ветер,
но даже там тебя найдут стихи,
другого рядом просто не заметив.

Придут они к тебе, когда ты спишь,
разбудят ночью или на рассвете,
лица слегка коснутся, не остыв,
как это делают в одном порыве дети.

Стихи не перестанешь слышать впредь,
завидовать тебе всё станут больше,
но если вдруг захочешь умереть,
учти, что смерть твой не изменит почерк.

В других городах

Дорогие мне люди в других городах
пишут письма в стихах, оставаясь вдали.
Я пытаюсь вглядеться, но тают в лучах
освещавшие ночью их путь фонари.

Я стараюсь понять нежность искренних слов,
то в руках подержу, то верну их назад.
Как такое бывает – крадётся любовь
осторожной пантерой, скрывая свой взгляд?

Я пытаюсь понять, но в других городах
одиночество тоже сегодня в цене.
Отрекаясь, любовь перестанет страдать
и напишет письмо равнодушное мне.

Чужое платье

Дней напридуманных объятья.
Зачем же так, скажи на милость,
я наряжаюсь в чьё-то платье,
чужое, что и мне сгодилось?

Читаю я чужие письма
и слушаю чужие речи,
а по ночам опять мне снится
тот сон, что душу мою лечит.

И привыкая жить в разлуке,
тебя уже не узнавая,
я нежные пытаюсь звуки
извлечь из грохота трамвая.

Дней напридуманных объятья.
Зачем же так, скажи на милость,
мы сочинили наше счастье,
а нам оно не пригодилось?

Ни слова о любви

Новые стихи твои.
Ожиданье гасит вечер.
Вновь ни слова о любви…
Только ветер, один ветер
крутит мысли и слова,
перемалывает строчки.
После каждой, как трава,
расцветают многоточья.
Расцветает, как молва,
одинокая потеря.
Огрызаются слова,
словно загнанные звери.
Но стучит в твоё окно
нарисованная птица.
Это я, и мне дано
полетать и возвратиться.
Ты, мой странный визави,
боль опять стихами множишь,