Варежки со снежинками

– А вы получаете процент от каждой сделки или сидите на окладе? – вдруг поинтересовалась я, уже направившись к выходу.

Снегурка ничего не ответила, только опять мягко улыбнулась. Что ж, понятно, коммерческая тайна, как и в любом финансовом учреждении.

Я вспоминаю эту её улыбку, и вдруг мне хочется похулиганить. А что? Пусть девушка отрабатывает свои комиссионные.

– Здравствуйте, это я, ваш идеальный заёмщик, – иронично произношу я, набрав телефонный номер, указанный на визитке.

– Здравствуйте. Это возможно, я же вам говорила, что для вас возможно всё, – отвечает уже знакомый голос на не заданный мной вопрос. – Только это очень дорогая покупка. Тут и языки, и дополнительное образование, причём не одно. И самбо, и возрастная коррекция – кстати, не в лучшую сторону, и ещё много чего, что вам придётся освоить и усвоить в очень короткое время. И это только для организации встречи. Боюсь, вы просто не потянете. Но в любом случае вам решать, если хотите, я подготовлю к завтрашнему утру набросок варианта договора.

– Нет, спасибо, – благодарю я и задумчиво кладу трубку.

Мой вопрос был – могу ли я выйти замуж за президента?

Ночью мне снятся кошмары. Точнее, это, наверное, не совсем кошмары, но, тем не менее, просыпаюсь я в холодном поту. Мне снилось, что два высоких синеглазых брюнета с крылышками ангелов за спиной составляют опись того, что есть у меня в жизни: тяжёлая, но высокооплачиваемая работа, умение плавать, любимый и любящий, но, тем не менее, гулящий муж, красивая фигура, друзья в Сыктывкаре, спаниель Додик…

«Но ведь можно купить какую-нибудь маленькую мечту, совсем безобидное чудо, за которое легко расплатиться, за которое ничего не станут отбирать» – думаю я, проснувшись. Глупо совсем отказываться от такой удачи.

Тем временем на календаре 31 декабря, а на часах – шесть утра. Я смотрю на спящего благоверного, думаю, какой же он все-таки у меня красивый мужик, и тихонько выскальзываю из постели. Иду на кухню, ставлю чайник, набираю уже заученный номер телефона.

– А что от меня потребуется, если я захочу, чтобы муж мне никогда не изменял? – робко шепчу в трубку.

– Чтобы точно вам ответить, мне нужно заглянуть в картотеку, посмотреть карточку вашего партнера, – сонно отвечает Снегурка. – Но так навскидку, с учетом аналогичных заказов, могу сказать, что такой кредит чаще всего дается на очень длительный срок, как ипотека. А типовые условия… первые несколько лет связаны с различными требованиями к изменению внешности, в последующем кулинария, Камасутра всякая, потом упор на душевную чуткость… вроде бы… Извините, я сейчас не очень хорошо соображаю, – извиняется моя собеседница. – Вам подготовить договор на это желание?

– Нет, спасибо, я только поинтересовалась, – опять пугаюсь я. – Кстати, а что, желание может быть только одно?

– Нет. Для вас количество не лимитировано.

Я машинально завариваю чай и думаю: а может и впрямь? Полюбить, так королеву, проиграть, так миллион! Может, и впрямь на загадывать всего-всего, хоть чуть-чуть пожить, как в сказке. Таких сумасшедших «мечт» накупить, чтобы об оплате даже голова не болела, чтоб точно знать, что вовек не расплатишься, но хоть поживёшь как белый человек. А потом, что она там болтала про судьбу? Да и пусть забирают, не убьют ведь, сами же сказали. А то, что будут вертеть тобой как марионеткой, так можно подумать, сейчас судьба мной не вертит, можно подумать, я ей прям хозяйка, куда хочу – туда качу. Как же! Так что изменится?

Весь день в голове крутятся мысли насчет желаний. Чтобы ничего не упустить, записываю всё в блокнот. Режу морковку для салата и тут же записываю, тушу мясо – блокнот рядом, расставляю тарелки на праздничном столе и вдруг, схватив ручку, записываю новое, пришедшее на ум желание. Полпятого вечера в голову приходит мысль о меценатстве. Сажусь за телефон и обзваниваю многочисленных подруг, знакомых, родственников. В другой блокнот записываю их сокровенные желания. Всё равно пропадать, так хоть людям радость принесу, тем более что расплачиваться не им. Мужу тоже устраиваю допрос. К десяти вечера в блокнотах числится три тысячи сто семьдесят желаний. Снова набираю заветный номер.

– На все ваши желания у меня уже есть документация. Да, задали вы нам работку, пришлось всем отделом оформлять договора, – начинает тараторить Снегурка, даже не дослушав моё «здравствуйте». – Так как времени для изучения и подписания каждого документа у нас совсем нет, предлагаю вам подписать только допсоглашение, которое будет автоматически считаться подписанием всех договоров, а с условиями познакомитесь позднее.

Я лихо соглашаюсь. Снегурочка говорит, что придёт ко мне домой сама, без пятнадцати двенадцать, как раз и документы подпишем, и Новый год отпразднуем. Полдвенадцатого мы с мужем садимся за стол. В этом году мы впервые решили встречать праздник дома, вдвоём, без друзей и родственников. Муж открывает традиционное шампанское, я накладываю в тарелки закуски. Раздаётся звонок в дверь.

– Ба, кто это к нам? – удивляется супруг.

– Я сама открою, это ко мне, – быстро отвечаю и спешу в прихожую.

На пороге та самая Снегурочка в том же самом костюме, только с кожаной папкой в руках.

– Давайте на пять минут на кухне с вами уединимся, – говорит она, подмигнув, и мы оставляем мою вторую половинку ждать нас в зале.

– Вот здесь, здесь и здесь нужно поставить подпись, – мне указаны проставленные в документе галочки.

Я уже собираюсь расписаться, но в этот момент происходит непредвиденное. В кухню врываются три здоровенных Деда Мороза. Снегурочка кричит, они заламывают ей руки и уводят. В прихожей мирно лежит мой нокаутированный супруг. Я оседаю на пол и машинально смотрю на часы. Без трех минут двенадцать. Из коридора возвращается один из Дедов Морозов и подходит ко мне.

– Вы в порядке? Вы способны сейчас здраво рассуждать? – спрашивает он.

Я молча киваю.

– Понимаете, я не имею права всего рассказывать, но как-то объясниться мы все-таки должны, – быстро начинает говорить он. – Всё, что с вами произошло, – это огромная циничная махинация группы лиц, работающих в нашем банке. Преступление мы предотвратили, деталей вам знать не надо, да и не поймёте вы.

– То есть, всё это вранье, розыгрыш и никаких кредитов не существует? – я начинаю нервно хихикать.

– Нет, всё правда, – куранты в телевизоре начинают бить свои двенадцать ударов, а Дед Мороз начинает говорить ещё быстрее. – Просто вас ввели в заблуждение относительно безлимитности кредита и вообще по условиям. Преступники хотели использовать вашу безупречную кредитную историю в своих целях. Объяснять долго, а вы должны ещё успеть подписать договор на какое-нибудь желание. Вы же не упустите такую уникальную возможность?

Часы бьют, Дед Мороз говорит, что мне нужно быстро выбрать из моего списка одно желание и быстро поставить росчерк на документе, пока часы не пробили двенадцать. Тогда мне успеют дать на него кредит.

Время в моем сознании вдруг останавливается, становится вязким и тягучим, как конфета ириска. Я смотрю на список: поездка на Мальдивы, умение танцевать сальсу, грудь четвертого размера, должность генерального директора… Три тысячи сто семьдесят желаний… Три тысячи сто семьдесят глупостей, которые, по сути, никого никогда не сделают счастливыми. Потому что счастье – это не умение танцевать, это мгновение, когда у тебя вдруг вышло правильное движение, это долгие месяцы и, может, даже годы достижения поставленной цели, это жизнь, проходящая в эти самые месяцы и годы, пусть не всегда стопроцентно счастливая, но твоя жизнь. Не жизнь клонированной талантливой танцовщицы, а твоя, настоящая.