Счастье на несчастье, или Другой берег

Где-то на горизонте мелькнул проблеск молнии, а усилившийся ветер, подсказал, что это единственно-верное решение. Антон взял Геру за руку и они побежали к кафе, построенном из стекла и бетона еще в 60-х годах.

В кафе «Лето», было немноголюдно: несколько завсегдатаев с дешевым портвейном и две-три парочки молодых людей, из числа случайно зашедших, как и они. Заказали кофе с мороженым, от шампанского Гера отказалась.

За стеклами кафешки разразилась настоящая майская гроза, словно по Тютчеву. Гром играл и грохотал во всю мощь. Сели за столик и Антон заполучил возможность получше рассмотреть свою спутницу: шатенка, правильные черты, серые глаза, мало косметики, руки ухоженные – маникюр свежий. Стройная фигура и распущенные по плечам волосы делают ее моложе, выглядит от силы лет на двадцать. У него тоже такая «проблема», он в отца, тот в свои 42 едва на 35—37 тянет! Фигура, как у парня, руки крепкие, да и силой Бог не обидел. Видимо и, как мужик хорош, раз Яна с разницей в 19 лет, так на него запала! В памяти вновь всплыла картина, как «напоследок», отец вколачивался в Яну тогда у стены и ее стон… Антон отогнал от себя это воспоминание, переключив все внимание на свою спутницу.

Она говорила, в основном, о работе. Казалось бы, что проще, чем продавать цветы… Его удивило, что девушка и впрямь довольна своей работой, сказала, что ей нравится составлять флористические композиции и работу свою она любит. У нее ничего не пропадает, даже цветы с обломанным стеблем использует для маленьких корзиночек или свадебных бутоньерок. Удивительно, но Антону было интересно слушать, как она добавляет веточки и травы с полевыми цветами в букеты оранжерейных растений и как эти нотки естественной природной красоты имеют успех у самых взыскательных покупателей. Он улыбнулся и сказал, что в Англии садоводство – любимое занятие аристократов. Сама английская королева обязательно посещает выставку цветов. От Антона не ускользнуло радостное выражение лица девушки и искренность с которой она говорила:

– Я же в Южке живу, у нас лес кругом. Вот, перед работой, бывает и нарву букетик полевых и еще трава попадается – осока зеленая с белой полоской. Так композицию оживляет! В торговых точках цветы по всей Москве, в принципе, одинаковые. Вот и придумываю. У меня есть постоянные клиенты, которые специально из других районов приезжают. – не без гордости сообщила она.

– Вы счастливая, любите свою работу! Творчески к ней относитесь!

Он, почему-то, обратился к Гере на «Вы», затем с грустью сказал:

– Я завидую Вам, Гера. Я не люблю свою работу. В ней нет ничего творческого. От меня ничего не зависит, чувствую себя частью какого-то механизма. Заменить меня легко, Вас, Гера – трудно.

Возникла пауза.

– Завтра опять на работу. У меня шестидневная рабочая неделя.

– Зачем так много работать? Можно ведь и нанять кого-то?

– Можно, но Мария Петровна не хочет.

– Кто такая Мария Петровна?

– Хозяйка и мамина школьная подруга.

Гера раскрыла сумочку, чтобы достать носовой платок, за неимением салфеток на столике. Из сумки случайно выпала книга. Антон поднял ее и прежде, чем отдать девушки прочитал название:

«Королек – птичка певчая»

Гера заметно покраснела, ей стало неловко, что она читает подобные мелодраматические романы, как юная девушка. Антон заметил ее смущение и улыбнулся:

– Прекрасная книга Гюнтекина. Я сам ее когда-то читал с удовольствием. Лет в тринадцать у мамы взял. Это уже классика. Турция в период начала реформ Ататюрка.

– А, Вы, что читаете, Антон? – робко поинтересовалась Гера.

– Сводки с бирж. Но, если серьезно, читаю, конечно, в основном, зарубежных авторов.

– Наверняка в подлинниках?

– Случается, – Антон перевел тему – смотрите, Гера, гроза прошла.

Воспользовавшись возникшей паузой, девушка положила книгу в сумку и достала кошелек, но Антон уже направился к официантке, болтающей у стойки с барменом.

Они покинули стеклянную кафешку. На улице заметно похолодало после грозы. Гера в легком платье почувствовала, что мерзнет. Она дрожала. На Антоне поверх футболки был надет тонкий голубой пуловер, он стянул его с себя и накинул девушке на спину, завязав впереди рукава.

– Ты зубами от холода стучишь. Не простынь, ты же незаменима, не то, что я!

Гера с благодарностью посмотрела на Антона. От пуловера, хранящего тепло парня, приятно пахло.

По свободным от пробок улицам они быстро доехали до Южки. В начале лета город пустеет, москвичи разезжаются по дачам. На прощание он долго не отпускал ее руку. Чувствовалось, что ему не хочется расставаться. Она догадалась и честно призналась ему:

– Извини, сегодня не могу тебя пригласить к себе. Спасибо за прогулку и кофе с мороженым. Давай не будем спешить. Пока только дружба. Согласен?

Он кивнул:

– Согласен. Можно спросить?

Теперь кивнула Гера.

– Скажи, как твое полное имя?

– Ой, самый мой нелюбимый вопрос! Угораздило отца назвать дочь Гертрудой! В школе еще хлеще – Герасимом звали, но парни, в основном! Она заторопилась, чтобы побыстрее уйти. Вдруг вспомнила, что забыла отдать пуловер. Быстрыми шагами вернулась к автомобилю и протянула его в окошко Мерседеса. Антон поймал ее руку и поцеловал! Гера, с колотившимся в груди сердцем, почти бегом поспешила к дому и скрылась в подъезде, а автомобиль парня развернулся и поехал прочь.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ – СЕРГЕЙ

Глава 1 Одно другому не мешает

Отец Антона – Сергей был единственным сыном подрывника шахты Тимофея Петровича и медсестры Александры Михайловны Савенко. До него у родителей был еще сын Михаил, но он трагически погиб в десятилетнем возрасте. Несчастный случай по детской неосторожности.

Так, что, сдружившись с односельчанином и соседом по парте Васей Коренцом, Сергей считал его не просто другом, но и в какой-то степени братом. Общим было, что оба из простых семей, как и большинство одноклассников; во всем же другом они были настолько разными, что многие учителя гадали: и что может связывать таких непохожих мальчишек, как серьезный не по годам Сережа Савенко и непоседа Вася Коренец. Годы шли, ребята росли, закончили школу. Василий пошел служить в армию, а Сергей уехал учиться в Москву, успешно сдал экзамены и поступил в МГУ на физмат. Надо сказать, что серьезно увлекся он точными науками в 8 классе, во многом благодаря новой учительнице математики Нине Александровне Прохановой, молодой москвичке двадцати двух лет, после окончания педвуза получившей направление в школу их станицы Петровская на берегу Дона. Хорошенькая блондинка с задорным нравом и кипучей энергией, она моментально влюбила в себя мальчишек-старшеклассников. Умная Нина сумела это подростковое чувство направить в нужное русло: привить любовь к своему предмету. Она устраивала конкурсы на лучшего математика класса, потом школы, так ей и удалось высветить в тихом, задумчивом Сереже Савенко талант к точным наукам.

В Москве и других крупных городах СССР в конце 70-х готовились к проведению Олимпийских игр, об этом много писали в газетах и показывали по телевидению. Станичники, конечно, смотрели телевизор, но чаще на небо, угадывая погоду. Именно от нее зависело все: и план по сельскохозяйственной продукции, и урожай на собственном подворье.

– У каждого свои задачи, – как говорило руководство на собраниях их района.

Нина, естественно, напрямую не связана с сельским хозяйством и кроме школы ей было нечем заниматься. Одинокая, хоть молодая и симпатичная, она много читала, от скуки разгадывала кроссворды и считала месяцы, чтобы после положенных трех лет преподавания в станичной школе вернуться в родную Москву. Сергей узнал об этом тайном желании Нины Александровны случайно, когда в пристройке к зданию школы, где жила учительница, ему на глаза попался настенный календарь с крест-накрест зачеркнутыми месяцами текущего года. Он даже спросил:

– Что Вы отмечаете в календаре?

– Срок до окончания моей работы в нашей школе. Осталось два с половиной года. Как раз совпадает с твоим окончанием десятилетки. Тебе одному по секрету говорю. Не выдашь меня?

Сергей, которому должно было совсем скоро исполниться пятнадцать лет, густо покраснел и выдавил из себя:

– Не выдам. – сказал, будто клятву дал. Он уже тогда смутно понимал, что ему нравится Нина, даже больше, он постоянно думает, мечтает о ней. Впрочем, не он один, Васька Коренец тоже. Только мечты у него какие-то пошлые.

Так, под влиянием и больше из любви к молодой учительнице, Сергей Савенко увлекся ее предметом настолько, что стал участвовать в математических олимпиадах: сначала районных, затем краевых. Его кандидатуру утвердили на союзную олимпиаду среди школьников. Нина Александровна, которую они с ребятами за глаза называли просто Ниной, хорошо подготовила своего лучшего ученика Сергея Савенко, но в дело вмешался его отец. Тимофей Петрович, раздувая седые усы, сказал молодой преподавательнице:

– Пустое это. Восемь классов кончит и ко мне на шахту в подрывники пойдет. Где он столько денег еще заработает? Женится, дети пойдут…

У Нины тогда сердце остановилось:

– Что Вы говорите! Ваш сын – талант! Ему в Москву надо после десятилетки ехать учиться!

Ей с трудом, все же удалось уговорить отца Сергея, чтобы парень закончил десятилетку. На Тимофея Петровича больше возымели воздействие многочисленные грамоты и награды сына за победы в математических конкурсах. О нем даже написали в местной газете, как о гордости школы, а печатное слово было тогда в почете. Ему безоговорочно верили. Так, подрывник шахты Тимофей Савенко расстался с мыслью сделать из сына шахтера, а вместо этого собрал ему на дорогу денег и отправил по совету учительницы в Москву поступать в институт. Уезжали ученик с учительницей вместе одним поездом, в одном вагоне. Родители Сергея пришли проводить их. Когда поезд скрылся из виду, они направились с железнодорожного полустанка на автобусную станцию, чтобы добраться домой в Петровское. Тимофей Петрович, обратившись к жене, в раздумье произнес:

– Знаешь, мать, обженит она нашего парня. Как пить дать. Вместе здесь, вместе уехали. Я еще давно понял и чего они друг к другу прилепились? Чего он в школе пропадал и домой к ней ходил? Вернется, бывало, от нее, как чумовой. А книжки – это так, прикрытие!