Ярик, или «Ваш редкий шанс»

– Колхоз, хоть и ликвидирован, он и есть – колхоз. Вывески везде поснимали, печать с документами сдали, правление закрыли, а люди-то остались все те же.

Надежда старалась выглядеть как можно увереннее и спокойнее, хотя знала; будет нелегко одной выдержать на себе весь зал.

На сцене стояла трибуна с еще советских времен, стол, покрытый все так же, как и раньше красным кумачом. Только бюст Ленина, окрашенный белой краской, убрали с глаз подальше; задвинули в угол за занавес «лицом» к стене. Видимо, тяжелый и некому было перенести его куда-то в другое укромное место. А, может, и специально оставили недалеко от трибуны… Как знать, компартию никто не отменял. Может, еще и вернется бюст Ильича на свое место, не зря деревня их Ильичевкой зовется.

Когда все окончательно расселись по местам, Надежда, сделала знак заведующей клубом Тамаре Ивановне, молодой женщине лет тридцати, которая, как и обещала Маша, любезно предоставила помещение для культурно-просветительской работы, т.е. для прочтения лекции на тему семьи и брака.

Тамара Ивановна подошла к краю сцены, чтобы сидящие в зале могли ее получше видеть и слышать. Она представила лектора из Москвы Надежду Константиновну Тягачеву. В зале наступила тишина. Вдруг раздался голос Игнатьича:

– Уж, не покойного ли Тягачева дочка?

Завклубом ответила:

– Да, Надежда Константиновна родом из нашего села, а родители ее работали в колхозе «Светлый путь».

Надежда поднялась со своего места и направилась к трибуне, на которой, как и положено, стоял графин с водой и пустой стакан.

Мобилизовав все свои внутренние силы, Надежда приготовилась к лекции экспромтом, собрав в памяти все прочитанное когда-то на тему семьи и брака. Умом она прекрасно понимала, что при таком стечении народа агитировать незамужних селянок на брак с иностранцами, да и, вообще, поднимать эту тему, – верх глупости. Ее тут же, в лучшем случае, осмеют. Провал будет неизбежен.

Каким-то образом ей удалось удержать внимание зала минут на пятнадцать-двадцать, она говорила о кризисе семьи, о большом проценте разводов в стране, о современных методах изучения психологической совместимости партнеров и использовании компьютеров для подбора наиболее подходящих пар. Не углубляясь и не вдаваясь в подробности, она косвенно коснулась и деятельности брачных агентств. Короче, «толкла воду в ступе», с единственной мыслью, побыстрее закруглиться с лекцией и распустить зал, оставив только незамужних женщин, заинтересованных в устройстве личной жизни.

Когда Надежда закончила говорить, в зале вновь раздался голос Игнатьича. Дед, кашлянув в кулак, спросил:

– А сама-то, ты замужняя?!

Вопрос сразил Надежду Тягачеву наповал. Она даже слегка растерялась. Завклубом Тамара Ивановна со своего места из-за стола, покрытого кумачом, приструнила гиперактивного деда:

– Василий Игнатьевич, задавать лектору подобные вопросы личного характера некорректно.

В зале зашикали на Игнатьича, но дед был не лыком шит и не пальцем делан, поэтому продолжил интересоваться:

– А, вот, скажи мне, – обратился он к Надежде, – может твой компьютер и мне невесту подобрать?

В зале грохнул раскат смеха.

Надежда вовремя догадалась повернуть разговор в сторону легкого юмора:

– Почему бы нет… Было бы желание и возможности.

Дед подхватил:

– Желание, оно-то есть, а, вот, возможности…

Кто-то неробкого десятка, вспомнив известную цитату из «Кавказской пленницы», выкрикнул:

– Пусть желания совпадают с возможностями, дед! А мы тебя в деревне и без компьютера женим!

В зале все буквально повалились от смеха и Надежда поняла: самое время заканчивать. Худо-бедно, но мероприятие не провалилось с треском и этот смех не в ее адрес, чего она больше всего боялась. Она посмотрела на завклубом и та обратилась к залу:

– Давайте поблагодарим Надежду Константиновну за нужную и полезную лекцию. Просьба женщин, кому интересно продолжение разговора на эту тему остаться, а мужчин покинуть зал. В ответ на ее слова раздались аплодисменты и народ потянулся к выходу. В зале осталось около тридцати женщин самого разного возраста.