Врачебные связи

– Куда мне столько? – ужаснулся Толик.

– Тебе полезно – вон, кожа да кости одни!

«Какая заботливая! Между вами что-то есть? Не похоже, чтобы парень обрадовался твоему появлению».

Медсестра вкатила капельницу.

– Ну, нам пора, – поднимаясь, сказала я, беря Настю под руку. Она явно не намеревалась так быстро уходить, но я подтолкнула ее к выходу. – Надо дать больному отдых!

– Вот именно! – пробурчала молоденькая сестра, прилаживая капельницу рядом с койкой Толи. – То никого, то целая толпа…

Оставив ее бурчать и возмущаться, мы попрощались и вышли.

– Настя, – обратилась я к посетительнице, – где мы могли бы поговорить?

– Со мной? – удивилась она.

– Может, в кафетерии?

Пожав худенькими плечами, девушка согласилась. Больницу сына я знаю не хуже, чем собственную, поэтому безошибочно ориентируюсь в хитросплетениях коридоров и знаю «короткие пути». Оказавшись в кафетерии на первом этаже, я усадила Настю и сказала:

– Возьму вам кофе и… хотите чего-нибудь еще?

– Нет, спасибо.

Поставив две чашки дурно сваренного больничного кофе на столик, я уселась напротив и заговорила:

– Откуда вы знаете Толика?

Настя с подозрением разглядывала меня.

– Вы – правда его бывший преподаватель?

– А что, есть сомнения?

– Да нет. Извините, Анна…

– Демьяновна.

– Извините, Анна Демьяновна, но в последнее время вокруг столько всего плохого происходит, что я уже не знаю, кому верить!

– Расскажите! – потребовала я. – Толик молчит, как рыба, а давить мне не хочется – ему и так сейчас несладко.

– Он и не расскажет, он такой, – кивнула Настя.

– Вы знаете, кто его избил?

– Охранники.

– Охранники – чего?

– Компании «Фармакония».

– А поподробнее? Видите ли, Настенька, мы с Толей давненько не виделись, поэтому я абсолютно не в курсе его нынешней жизни. К примеру, только сейчас я узнала, что его мама погибла три года назад…

– Погибла? – переспросила девушка. – Да нет, она умерла в прошлом году!

– Погоди-погоди… – пробормотала я, потирая подбородок. Действительно, с чего я взяла? Да с того, что из Толика слова не вытянешь – как партизан на допросе, честное слово! – А от чего же она умерла?

– Когда ее сбила машина, у нее оказался поврежден позвоночник. Из-за этого начались проблемы с сосудами, и на этой почве случился инсульт. Она пролежала пластом два года – не двигалась, не разговаривала даже. Толя пытался ее на ноги поставить, но ничего не вышло, и мама умерла.

– А Марина?

– У нее год назад обнаружили рак.

– Боже мой, как же я ни о чем не знала?! Его друзья могли бы хоть позвонить…

– А никто не знает, – покачала головой Настя. – Он никому ничего не рассказывает.

– А ты? – спросила я. – Как получилось, что тебе известно так много?

– У нас общее горе. Мой младший брат Рома болен тем же, чем и Марина. Они лежали в одном отделении онкоцентра – там мы и познакомились.

– Но это все не объясняет избиение Толи, – заметила я.

– У вас есть время?

– Сколько угодно!

– Тогда, может, зайдем ко мне? Я вам кое-что покажу.

* * *

Настя жила в блочной многоэтажке, на десятом этаже. Дверь она открыла своим ключом и тут же закричала:

– Мама, ты дома? Я не одна!

Из кухни выбежала женщина в застиранном переднике, наскоро вытирая об него руки. Выражение ее лица было испуганным.

– Ты нашла его? – спросила она у девушки.

– Нашла, все в порядке, ма. Это – Анна Демьяновна, знакомая Толи. Моя мама, Ирина Георгиевна.

Мы дружелюбно кивнули друг другу.

– Вы уж извините, – пробормотала мама Насти, – я тут плюшки затеяла… Рома их очень любит, хочу в больницу отнести.

– Не обращайте на меня внимания, – сказала я. – Я всего на несколько минут.