Мальтийский пациент

– Тем не менее, – сказал он более спокойным тоном, – может, оно и к лучшему. В ордене неспокойно, и мы должны поскорее где-нибудь осесть, чтобы навести порядок. Видите ли, Аркон, вы слишком долго отсутствовали и, боюсь, не в курсе того, что у нас здесь творится. Члены ордена ведут себя отвратительно. Помните три основных обета, которые все мы приносим при вступлении в ряды братства?

– Послушание, целомудрие и добровольная нищета?

– Верно, – усмехнулся Дель иль Адам. – Ни один из этих постулатов более не соблюдается. Молодежь бахвалится силой и ловкостью, нередки стали случаи дуэлей среди рыцарей со смертельными исходами. И это в ту пору, когда нас со всех сторон осаждают враги! Два дня назад мне пришлось заточить в каземат трех молодых рыцарей за несанкционированный поединок, и это вызвало бурю недовольства. Не знаю, сколько еще удастся сдерживать эти горячие головы. Как видите, послушанием здесь и не пахнет! Что же касается целомудрия и нищеты, прости Господи, то тут вообще – беда. Мне доносят, что рыцари совершают набеги на близлежащие деревни, где… вот, послушай: «Грабят местных жителей, уводят скот и бесчестят всех, кто есть женского пола!» – магистр отложил свиток, выдержку из которого зачитывал Аркону. – Представьте, это я на днях получил от посланника короля Сицилии, чрезвычайно недовольного сложившейся ситуацией!

– Надо думать, – ухмыльнулся Аркон при мысли о том, как рыцари-монахи в плащах с изображением восьмиконечного креста прочесывают деревню в поисках любовных утех.

– Вы улыбаетесь! – возмутился Великий Магистр. – Но что за мнение создастся об ордене у местных жителей, если наши рыцари позволяют себе подобные бесчинства? Нет, война стала бы спасением для всех нас, видит Бог! Молодежь, которой некуда приложить силу, необходимо срочно чем-то занять, поэтому я приму предложение Карла. Мы отправимся на Мальту и возьмем на себя обязательства, накладываемые дарственной грамотой Императора – будем защищать Триполи и эти два несчастных острова, как ранее защищали Иерусалим, Кипр и Родос. А коли будет на то воля Господня, мы вернемся, отвоевав наши земли у османов!

В дверь постучали. Великий Магистр уже и забыл, что отправлял юного пажа за провизией.

– Тебя только за смертью посылать, сын мой, – недовольно проворчал он, пока молодой человек раскладывал на столе еду и открывал бутылку вина. А юноша с любопытством разглядывал высокого русобородого рыцаря, сидящего напротив Дель иль Адама. Этот человек не походил на других рыцарей. Даже одежда его отличалась от принятой в ордене. Вместо черного суконного плаща с шелковым белым восьмиконечным крестом на рыцаре была серая накидка, а белый полукрест, едва заметный на этом фоне, располагался не на середине груди, как у всех членов братства, а слева. Полукресты носили члены ордена, не принявшие монашество. Раньше паж не сталкивался с подобным обмундированием, а потому прямо-таки изнывал от любопытства. По виду незнакомца было очевидно, что он прибыл издалека и что Великий Магистр придает огромное значение встрече с ним, а иначе он бы не позволил впустить рыцаря в столь поздний час, а предложил дождаться завтрашнего утра.

Но юноше не суждено было получить ответы на свои вопросы: все время, что он сервировал стол, нарезал хлеб и разливал вино, оба мужчины хранили молчание. Только когда он вышел, Дель иль Адам вернулся к прерванному разговору. Аркон же принялся за скромную трапезу, состоящую из козьего сыра, хлеба, оливок и вина.

– У меня тоже есть для вас новости, сын мой, – сообщил Великий Магистр. – К сожалению, не из приятных. Боюсь, недолго вам отдыхать после утомительного путешествия.

Рыцарь поднял на собеседника вопросительный взгляд, продолжая усиленно работать крепкими челюстями.

– Слышали ли вы об организации под названием «Церковь Кровавых Святых»?

– Охотники за сокровищами?

– Значит, слышали, – констатировал Дель иль Адам. – Но они не просто, как вы их назвали, «охотники за сокровищами». Эти люди мечтают собрать все реликвии и святыни, которые имеются в христианском мире и у других народов. Их, с позволения сказать, «охота» представляет немалую опасность для ордена.

– В чем же опасность, мессир? – удивился Аркон, делая добрый глоток из деревянного кубка. – Иоанниты – не самый богатый орден из ныне существующих, и всем это прекрасно известно.

– Верно, – согласился Великий Магистр. – Но и у нас имеются святыни, о которых мечтают члены «Церкви». Как, кстати, поживает Глаз Шайтана?

Аркон вытер рот рукавом и извлек из ножен клинок из сверкающей стали. Дель иль Адам даже подался вперед, чтобы получше разглядеть это чудо кузнечного мастерства. Меч являл собой новшество инженерной мысли: в основное лезвие было встроено еще одно, в центре, приводившееся в действие работой простого механизма. Противник чувствовал себя в безопасности, думая, что находится вне пределов досягаемости клинка, и подходил ближе. В этот момент хозяин меча нажимал на рычажок, и противник падал, пронзенный выскочившим с быстротой молнии узким и тонким лезвием, увеличивающим длину оружия в полтора раза.

На рукояти меча причудливо переплетались золотые и серебряные змеи, головами своими поддерживающие огромный «глаз» – невиданной красоты голубой бриллиант в обрамлении более мелких камней. Именно из-за цвета бриллианта меч и прозвали Глазом Шайтана. Османы, у которых редко встречаются светлые глаза, считают голубой глаз символом нечистой силы. Вместе с тем голубой глаз, как ни странно, еще и оберег – украшая оружие голубыми камнями, мастер хотел защитить владельца от сглаза. Великий Магистр знал, что Глаз Шайтана – не только произведение искусства. Он не раз спасал жизнь своему владельцу, и Аркон скорее согласился бы лишиться правой руки, нежели этого клинка. «Глаз» был подарен Аркону самим Сулейманом Великолепным. Великий Магистр до сих пор гадал, при каких таких обстоятельствах великий полководец решился расстаться со своим бесценным оружием и отдать его «неверному» – Аркон свято хранил эту тайну.

– Прекрасный меч, – сказал Великий Магистр, осторожно проводя рукой по острому, как бритва, лезвию. – О том, что «Глаз» у вас, знаем не только мы, Аркон.

– Вы хотите сказать, «кровавые святые» хотят его заполучить? Ну, тогда им придется потрудиться: пока я жив, «Глаза» им не видать!

– Если бы речь шла только о мече, я бы так не волновался.

– Речь о… них? – медленно произнес Аркон, и улыбка сползла с его лица.

Великий Магистр кивнул.

– Но как они узнали?!

– Им известно гораздо больше, нежели вы представляете, сын мой… И, уж во всяком случае, – больше, чем хотелось бы! Ваш путь теперь лежит в Венецию. Я дам вам провожатых, и вы снова добудете необходимые ордену сведения. А я меж тем начну готовить флот к отплытию на Мальту.

Великий Магистр глядел из окна на удалявшегося к воротам с прямой спиной Аркона и думал о том, что когда-то он сам был молод и полон сил. Теперь же он болен и немощен, и с каждым днем у него все меньше энергии для того, чтобы противостоять ударам судьбы, которые с завидным постоянством сыплются на орден.

Новый порыв ветра налетел и растрепал седые волосы Великого Магистра, заставив его поежиться: была уже глубокая ночь, и воздух стал прохладным. Аркон скрылся за высокими деревьями монастырского сада, и пожилой усталый мужчина в белом балахоне со вздохом закрыл окно.

Май, 1942 год, Мальта

Полковник Жубер оглядел собравшихся в его кабинете людей. Лишь двое, как и он сам, носили военные знаки отличия. Остальные шестеро были в штатском, и тем не менее всех присутствующих объединяла общая цель.

Все они много пережили с тех пор, как началась война, и долгое время им сопутствовала удача. В июне сорокового, когда Муссолини отправил свой многочисленный воздушный флот бомбить остров, они, имея лишь три истребителя, носящие имена «Вера», «Надежда» и «Милосердие», сумели уничтожить двести итальянских самолетов! И это не единственный пример мужества и самоотверженности, которые нередко показывали защитники стратегического аванпоста под названием Мальта. Те, кто сегодня собрались здесь, в немалой степени содействовали успехам антифашистской коалиции не только в Средиземноморье, но и во всей Европе.

Война разделила их. Немецкие, австрийские и итальянские братья оказались перед выбором: участвовать ли им дальше в деятельности ордена, тем самым предав свои страны, ведущие военные действия на стороне Гитлера и Муссолини, или поставить общие интересы превыше всего. Большинство склонились ко второму, невзирая на опасность, которой отныне каждую минуту подвергались их жизни. Кардинал фон Гален, кавалер Большого Креста, возглавляет сейчас одну из групп сопротивления нацизму в Мюнстере. По понятным причинам он не смог присутствовать на этой тайной встрече, но прислал своего представителя. Шенка фон Штауфенберга не было среди присутствующих, и это наполняло сердце полковника Жубера печалью. Шенк даже не относился к членам ордена, хотя его семья имела пятисотлетнюю историю связи с его братьями. Фон Штауфенберг возглавлял заговор, целью которого было убийство Гитлера, но покушение провалилось. Фюрер казнил двенадцать немецких рыцарей ордена, чтобы показать, насколько безуспешны попытки уничтожить его и запугать тех, кого впоследствии мог вдохновить пример заговорщиков. И это – лишь малая часть потерь, которые нес орден все годы, что продолжается эта война.

Гитлер хочет во что бы то ни стало заполучить Мальту, представляющую слишком большой стратегический интерес. Самолеты Люфтваффе днем и ночью стерегут проход в Северную Африку, а Мальта стоит у них на пути. Только в январе этого года было совершено двести шестьдесят три налета на остров, а в апреле – уже двести восемьдесят три! В результате больше всех населенных пунктов пострадала Валетта, столица, где располагается и штаб-квартира ордена. Но ни постоянные бомбежки, ни угроза блокады не сломили жителей острова, получившего от самого Гитлера прозвище «непотопляемый авианосец», так как именно отсюда непрерывно взлетали истребители, наносящие непоправимый урон Люфтваффе.

Месяц назад Георг Шестой, король Великобритании, наградил народ острова за мужество Георгиевским крестом. Эта награда принадлежала им по праву. Безо всякой помощи извне, находясь в тяжелейших условиях нехватки горючего и питания, мальтийцы продолжали сопротивление и не имели намерения сдаваться на милость врагу. Полученные сегодня новости были радостными для всего населения Мальты, но плачевными для тех, кто собрался в кабинете. Именно о них Жубер должен был поведать присутствующим.

– Итак, господа, – начал полковник наконец, – я собрал вас здесь, чтобы ввести в курс произошедшего за последние двое суток. Мы потеряли два истребителя, но уничтожили шестнадцать самолетов противника.

– Учитывая соотношение сил, – вставил пожилой человек в очках, сидевший у самой двери, – счет не в нашу пользу!

– Согласен, – кивнул Жубер. – Тем не менее есть и хорошая новость: сегодня утром конвой из четырнадцати грузовых кораблей успешно миновал заслон противника и доставил на остров топливо, медикаменты и продукты питания. Так что, господа, по крайней мере, голод нам в ближайшее время не грозит!

Присутствующие радостно зашумели, но полковник прервал их громким: «Тише, господа, это еще не все!»

Разговоры смолкли, и все взгляды устремились на Жубера.

– В целом конвой благополучно достиг Мальты, – продолжал он. – Но мы потеряли одно судно…

Он прервал речь и оглядел лица присутствующих, на которых читалось напряженное ожидание.

– Мы потеряли «Санта-Марию», господа, – закончил полковник и сел.

Единый вздох, пронесшийся по помещению, сказал ему о чувствах, которые одновременно испытали собравшиеся при этом известии.

– Не может быть! – пробормотал мужчина в генеральской форме. – Как же так?

– Я не знаю подробностей, – покачал головой полковник Жубер. – На конвой было совершено нападение, хотя свидетели говорят, что оно выглядело… несколько странно.

– То есть? – спросил все тот же пожилой джентльмен в очках, который высказал замечание по поводу утраченных истребителей.

– У них создалось впечатление, что нападающие интересовались исключительно «Санта-Марией», причем намеревались заполучить ее в целости и сохранности!

– Но это невозможно! – вскричал джентльмен. – Это же означало бы…

– Означало бы, что они точно знали, что за груз перевозит «Санта-Мария», – закончил за него полковник. – Несколько кораблей получили в результате атаки незначительные повреждения, не помешавшие им продолжить путь, а появление нашего воздушного сопровождения заставило противника ретироваться. Но перед самым началом атаки «Санта-Мария» неожиданно отделилась от конвоя и взяла курс на Сицилию. Связь с кораблем установить не удалось, и никто не знает, что произошло на борту.

– Боже мой, – прошептал генерал. – И что же теперь делать?

– Ничего, – покачал головой Жубер. – Мы ничего не сможем сделать, пока идет война, сэр. Организовать поиски в данный момент не представляется возможным. Кроме того, на это потребовались бы немалые средства и такое снаряжение, которым, боюсь, мы не располагаем.

– Хорошо, – вмешался человек, сидевший напротив Жубера и до этого хранивший молчание. В его французском слышался сильный английский акцент. – Что вы предлагаете, месье?