Я тебя давно ждала

– Это мы тебя мучаем? – голос подруги прозвучал на удивление спокойно, – хорошо, мы уйдем, но только потому, что так хочешь ты. Ах, да – мы из-за тебя ночей не спим, если хочешь знать, но только твой Кот – святой, и с этим нам уж не поспорить, ведь так?

Она уставилась на брата, тот лишь кривовато ухмыльнулся и пошагал вниз по лестнице.

Ну вот, я разругалась с лучшими друзьями. Я зашла в квартиру и села прямо на пол в прихожей. В голове вертелись события вчерашнего вечера, начиная от нападения Алисы и заканчивая признанием Саши. Я вспомнила события, которые предшествовали нашей первой ночи – если перед каждым мигом счастья нужно будет вытерпеть столько боли, я не справлюсь.

Я приготовила курицу с овощами, заварила чай с травами и села за стол. Скоро вечер, а его все нет. Но ведь Саша ничего мне не обещал, так что это снова мои мечты. Сейчас ему нужно поговорить с женой, а не ужинать в моей компании. Есть я так и не стала, вместо этого включила телевизор и, свернувшись на диване, уснула под выпуск вечерних новостей.

Разбудил меня звонок телефона. Это был Анатоль. Он пригрозил вмешаться в мою жизнь, если я и дальше продолжу совершать столь глупые поступки, обвинил меня в слезах Полины, в их ссоре с Максимом и нажал на отбой. Я молча выслушала его речь, а потом написала сообщение Полине: «Любовь прощает все». Это касалось и моего отношения к Саше, и намек на то, что я люблю своих друзей и что бы они не говорили, они останутся для меня самыми близкими людьми, также я хотела, чтобы она помирилась с братом. Не думаю, что Поля поняла все это, но мне стало легче – я озвучила свою точку зрения.

Ждать Кота – для меня это было не впервой. Но сегодня моей растерзанной душе и не совсем целому телу он был нужен как никогда. На часах было без четверти десять. А что, если он пришел к Алисе и не смог уйти. Может, она, как и я сейчас, плачет, только рядом сидит он и успокаивает, говорит нежные слова. Ну это уже слишком – я не буду думать о ней, лучше выпить немного ароматного чая и позвонить маме. Тем более, что она наверняка будет рада услышать меня и точно не будет читать мне нотаций про Кота. Просто потому, что она ничего не знает, иначе Полины крики показались бы мне доброй песней. Итак, родители, они включают громкую связь, чтобы обоим было слышно меня, мы болтаем о погоде, о том, как мама приготовила варенье из облепихи и хочет отправить мне пару баночек этой сладости. Папа рассказывает об очередной победе футбольного клуба, потом интересуется, успеваю ли я поспать и покушать с таким ненормированным рабочим графиком. Я лишь смеюсь – конечно, сегодня то и делаю, что сплю и готовлю себе курочку в фольге. О том, что засыпаю я благодаря обезболивающим и что еда стоит на кухне нетронутая, молчу. Вот и пролетели сорок минут, я понимаю, что им нужно завтра на работу, желаю родителям спокойной ночи и возвращаюсь к своей реальности. Саши нет. И вряд ли он придет. Снова ложусь на диван и пытаюсь уснуть.

Когда я открыла глаза, то увидела, что передо мной на полу сидит Саша, ест овощи и смотрит телевизор. Не понимая, что происходит, я обвожу взглядом свою гостиную – на полу стоит стакан с водой, рядом тарелка с костями, значит, куриное бедрышко он уже съел, на экране танцует Джим Керри в зеленой маске.

– Ты? – я протягиваю руку к его спине, он так близко, но я не могу ухватить, может, это самый подлый сон, что мне снился?

– Ты ждала кого-то еще? – он поворачивается ко мне и указывает вилкой на тарелку. – Я так и подумал.

Саша улыбается, но видно, что глаза грустные – за сегодняшний день он пережил не меньше меня.

– Обалденно вкусно, спасибо, – он ставит тарелку на пол и садится рядом со мной.

– Как ты проник в дом? – я обнимаю его за плечо – как же хорошо чувствовать его рядом.

– Я ключи взял, у тебя на зеркале две пары висели, извини, что не спросил, ты спала, – уже родной голос ласкает уши, я утопаю в буре чувств, что сейчас меня заполоняют.

Он садит меня к себе на колени, но не так, как вчера, а будто пытается укачать.

– Что сказал врач?

– Ничего страшного, – я говорю это и пытаюсь дотянуться до его губ, но у меня не получается, и я целую его в шею.

– Ты засыпай, а я буду рядом, ладно, – он легонько целует меня в щеку.

Я верю, что это не сон и проваливаюсь в темноту.

Я открываю глаза и вижу Алису. Она стоит у окна и держит в руках какое-то фото. Это не та стопка маленьких фотографий, на этот раз большая фотография помещена в черную рамку. Я пытаюсь всмотреться – на ней мы с Сашей. Алиса приближается и вонзает в меня откуда ни возьмись взявшийся нож.

Я просыпаюсь. Рядом Саша, он держит меня за руку, свободной ладонью убирает спутанные волосы с моего лица.

– Здесь только я, – кажется, я как-то выдала себя. Возможно, кричала ее имя или что-то в этом роде.

– Прости, – мне стыдно за свою слабость, я целую его в ладонь и закрываю глаза, спать мне не хочется, но видеть его измученное лицо – выше моих сил.

Я боялась, что он начнет оправдываться, снова говорить, как он виноват, но вместо этого он просто поет какую-то песню на французском. Он так тихо шепчет, что я не могу узнать ее, а может, он сочиняет ее на ходу. Мне это неважно, главное, он сейчас здесь, рядом со мной, стережет мой сон – и это все, что мне нужно от жизни.

Проснулась я раньше Саши – он так и спал, держа меня за руку. Я поняла, что после моего ночного кошмара он перенес меня на кровать, уложил на середину, а сам так и остался лежать на краю. Кажется, на лбу добавилось мелких морщинок. Или нет. Во всяком случае, мы оба влияли на жизнь другого, разбивали сердца близких нам людей, это была своего рода битва, бой за любовь. Неплохое название песни. Кстати, о работе – мне же завтра вечером предстоит лететь в Варшаву, на презентацию книги. Надеюсь, тональные средства смогут скрыть мой боевой раскрас. И, да, Полина должна быть со мной, я поговорю с ней, ведь без подруги я туда ехать не желаю. Я осторожно попыталась освободить руку, но Саша все же проснулся, сказал, что ему нужно отправиться за вещами. Я было расстроилась, что он снова поедет домой, но, как оказалось, у него имелся кое-какой запас на случай срочных перелетов в студии, поэтому он обещал вернуться через тридцать минут. Полина не отвечала, я оставила с десяток сообщений, но она продолжала меня игнорировать. Чтобы как-то расслабиться, я пошла в душ – теплая вода и вкуснейший запах шоколадного геля тут же вернули меня к жизни, я даже запела, что не раз делала, не при Полине, конечно, ей лучше не слышать эти жалкие попытки. Тем более, что это был кавер Анатоля на знаменитую песню, я его очень любила и напевала при любой возможности, и в душе, и в душе.

Небо, наверное, та же река,

Только в ней тонут не все, не всегда.

Небо, волнуясь, в солнечный бриз

Манит и тянет плывущих всех вниз.

Тот, кто не плавал на небесах,

Тот не узнает, где счастье, где страх.

Страшно тонуть в глубине синевы.

Счастье иль страх ты узнаешь, плыви.

Я тебя прошу, останься с облаками

И сойди потом на землю серебром,

Буду я бежать, ловить тебя руками.

Я в ладони соберу, я тебя перенесу в свой дом.

Сильным, я знаю, не страшна река.

Им утонуть не дадут облака.

В облаке Счастье, в реке Небеса

С нежностью дарят друг другу сердца.

Я тебя прошу, останься с облаками

И сойди потом на землю серебром,

Буду я бежать, ловить тебя руками.

Я тебя давно ждала.

Оглянись и вспомни – здесь твой дом.

Оглянись, ты узнаешь свой дом?

Я тебя ждала, и ждал твой дом.

Сейчас эти слова для меня многое значили, я знала, кому их посвящаю.

Немного подсушив волосы, я завернулась в полотенце и поспешила на кухню, чтобы выпить стакан сока. А там, к моему удивлению, сидел Саша.

– Ты умеешь заходить в дом хотя бы с малейшим шорохом? – я смотрела на него и любовалась: шоколадно-черный пиджак с двумя лацканами заостренной формы, кожаные джинсы, растрепавшаяся челка, горящий взгляд – похоже, он решил свести меня с ума.