Очередной год опалил мой цвет.
Цвет густой ночи
И вороньих крыл.
Мои шторы скрывают день много лет.
Повсюду копоть свечи.
Вековая пыль.
На губах и глазах так же пыль лежит.
Только телефон – мой друг -
Вопиюще чист.
Он до боли громко без конца молчит.
Шар заходит на новый круг.
А глаза – навсегда вниз.
Хрупкость
Внутри я маленькая и хрупкая:
Если тронуть, то кости сломаются.
В этом мире неуютно мне,
Что-то важное в нём теряется.
Я – как бабочка: стремлюсь к красивому,
В вечном поиске – с цветка на цветок;
То склевать хотят клювом сильным,
То поймать норовят в сачок.
Однажды поймают, прожуют и проглотят,
Или посадят в банку, прикроют крышкой.
Выживает сильнейший в природе
Бетонных улиц и радиовышек.
Боль
Когда всё закончится, боль не уйдёт,
Она отпечаталась в сердце.
Когда всё закончится, каждый поймёт:
Весь мир в окровавленных берцах.
Европа стоит по колено в крови,
Разжечь устремляясь сраженье.
"Оружие, деньги – только гори!
Россию – на уничтожение!"
От жажды плоти – сведение скул,
Безжалостно и беспощадно,
Голодная стая белых акул
Терзает добычу жадно.
Здесь уже нет ни зла, ни добра,
Цвета флагов неразличимы,
Алая краска всё залила,
И раны неизлечимы
Люди не слышат друг друга
Люди не слышат друг друга,
Слушают только себя.
В апогее эгоцентризма
Тонет земля.
Правду принять очень сложно,
Правда нам режет глаза,
Но если вынуть занозы,