Жизнь загробная и вечная. Свидетельства истины

Есть такое святоотеческое выражение: «После смерти нет покаяния». Это совершенно верно, если понимать под покаянием (как определяет его, например, преподобный Иоанн Лествичник) «завет с Богом об исправлении жизни». Однако даже в аду у человека сохраняется способность направлять свою волю на тот или иной объект, свобода выбирать между различными возможностями, в том числе между добром и злом. Хотя грешники не могут изменить своего состояния, не могут сделать никакого добра, тем не менее они могут возжелать освободиться от зла и обратиться к добру.

Безусловно, человек переступает порог вечности с определенным жизненным багажом. Если человек всю жизнь жил во грехе, если грех стал его внутренним содержанием, то ему очень трудно возжелать освободиться от зла и обратиться к Богу. Наши молитвы и подвиги, молитвы Церкви, призывающие благодать на душу усопшего, помогают ему в этом обращении от зла к добру, потому что Бог не хочет смерти грешников, а желает спасения всех людей. И по мере того как это обращение совершается, возможно очищение души человека Богом от греха и, следовательно, изменение его посмертного состояния.

Молитвы за усопших имеют значение не только для самих умерших, но и для живых. В приписываемом преподобному Иоанну Дамаскину весьма авторитетном в церковной традиции «Слове об усопших в вере» говорится, что всякий «подвизающийся о спасении ближнего сперва получает пользу сам, потом приносит оную ближнему, ибо не неправосуден Бог, чтобы забыть дела».

Протоиерей Олег Давыденков

День третий, девятый, сороковой…

Душа, соединенная по воле Божьей с телом, отделяется, опять же по воле Божьей, от тела, с которым прежде составляла человека.

Разделившись, душа переходит в царство существ ей однородных, в царство духовное, ангельское; а за усвоенные ею добрые или злые качества, присоединяется или к добрым Ангелам – в раю, или к злым, падшим ангелам – в аду. Эту истину открыл Сам Господь в притче о богаче и Лазаре, научив нас, что души, по разлучении с телом, в тот же день поступают или в рай, или в ад. Днесь со мною будешь в раю, – сказал Иисус Христос благоразумному разбойнику.

Значит, каждая душа по отделении от своего тела будет или в раю, или в аду. Когда? «Днесь», – сказал Господь Иисус Христос. Как слово «днесь» понять? Как согласовать с учением Церкви о днях 3-м, 9-м и 40-м?

На земле есть дни, и ночи, и годы, а за гробом вечность – или светлая, или темная. Чтобы достигнуть душе светлого или темного состояния за гробом, нужно известное пространство времени, которое и соответствует земным сорока дням. Различные состояния, в которых бывает душа после отделения от тела, соответствуют известным дням на земле. Поскольку известно загробное состояние души в первые три дня после смерти, затем в следующие тридцать дней, то Церковь и близкие усопшего употребляют в эти дни особенные средства, чтобы умилостивить Бога.

Итак, слово «днесь» означает время за гробом – вечность. Дни 3-й, 9-й и 40-й – это дни на земле, а за гробом их нет: там только «днесь» и другого дня нет.

Таинство смерти есть дверь, через которую душа, расставшись со своим телом, вступает в вечность. Что происходит тогда с телом, мы видим и знаем, что же бывает с невидимой душой – не видим, однако доподлинно знаем из учения нашей Святой Церкви, которая есть столп и утверждение истины, ибо научается Святым Духом.

Исход души и что в это время происходит около нее, святые отцы рассказывают так: душе предстанут ангелы добрые и злые. Видение последних до крайности смутит душу: отраду она находит в видении и защите Ангелов добрых. Тогда человеку великою помощью, отрадой служат его добрые дела и чистая совесть. Тогда послушание, смиренномудрие, добрые дела и терпение помогут душе и она, сопровождаемая Ангелами, в великой радости идет к Спасителю. Душу же страстную, грехолюбивую отводят злые духи в ад для мучения.

Монах Митрофан

За всех ли умерших можно молиться?

При рассуждениях о молитве за усопших часто ставят еще такой вопрос: за всех ли умерших можно и должно молиться с надеждой на силу молитв, или не за всех? Общий ответ на вопрос о спасительности возносимых за усопших молитв может быть один: в воле Божией находится – принять или не принять молитву за тех или иных из усопших.

…Что же касается того, за всех ли усопших можно и должно молиться, то Церковь, как определенное общество верующих, которое имеет свои строго очерченные границы, свой особый устав и правила (дисциплину), свои цели, может возносить общественную, или всенародную, молитву лишь за тех из усопших, которые при своей жизни находились и умерли в общении с Церковью. …Но не совершает и не может совершать Церковь заупокойной общественной молитвы ни за тех, которые никогда не принадлежали к Церкви и не имели веры в Искупителя, – за умерших язычников, иудеев и магометан (Мк. 16, 16), ни за тех, которые при жизни явно и сознательно отпали от Церкви и умерли вне общения с нею в вере и таинствах, каковы отступники от христианства, явные хулители Бога, Его Церкви и таинств, разного рода еретики, раскольники и сектанты и вообще все те, к которым относятся слова Спасителя: аще кто преслушает церковь, буди тебе, якоже язычник и мытарь (Мф. 18, 17). Наконец, не совершает Церковь молитв и за вольных самоубийц, ибо Царствие Божие силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12). Но не отказывает Церковь в своей молитве тем из самоубийц, которые лишают себя жизни в душевном расстройстве и безумии, но не в грехе отчаяния.

Заповедь о любви к ближним Церковь исполняет: она молится за всех людей, кто бы они ни были, – иноверные ли, совсем ли непросвещенные светом Христовой веры, или пребывающие в расколе и ереси, – молится, чтобы они обратились к вере православной прежде конца своей жизни. Но лишь только не принадлежащие к истинной Церкви Христовой души отходят в мир неземной, Церковь всецело предоставляет их домостроительству правосудия и милосердия Божия, ибо, по слову апостола Павла, внешних судит Бог (1 Кор. 5, 18).

Протоиерей Николай Малиновский

Приношения за усопших

Есть, действительно есть возможность облегчить наказание усопшего грешника, если пожелаем. Так, если будем совершать за него частые молитвы, если будем подавать милостыню, то, хотя бы он сам был и недостоин, Бог услышит нас. Если ради Павла Он спасал других и ради одних милует других, то не сделает ли того же самого и ради нас? Из собственного его имения, из твоего, из чьего хочешь, окажи помощь, возлей на него елей или, по крайней мере, воду. Он не может представить собственных дел милосердия? Пусть они будут совершены за него. Таким образом, жена может ходатайствовать за мужа, сделав за него необходимое для его спасения. Чем в больших он виновен грехах, тем более необходима для него милостыня. И не поэтому только, но и потому, что теперь она уже не имеет той силы, но гораздо меньше, ибо совсем не все равно, творит ли ее кто-либо сам, или другой за него. Итак, чем она меньше по силе, тем более мы должны увеличивать ее по количеству. …Многие получили пользу от милостыни, совершаемой за них другими, ибо если они и не совершенно помилованы, то по крайней мере получили некоторое утешение.

А если кто, ты скажешь, одинокий, чужой всем и никого у него нет? За то самое он и подвергается наказанию, что не имеет никого – ни столь близкого, ни столь добродетельного. Поэтому если мы сами не добродетельны, то должны стараться обрести добродетельных друзей, жену, сына, для того чтобы получить какую-нибудь пользу через них, хоть малую, но все-таки пользу.

Не напрасны бывают приношения за усопших, не напрасны молитвы, не напрасны милостыни. Все это установил Дух Святой, чтобы мы приносили друг другу взаимную пользу, ибо видишь: тот получает пользу через тебя, а ты получаешь пользу ради него. Ты истратил имущество, чтобы сделать другому доброе дело и стал для него виновником спасения, а он для тебя стал виновником милости. Не сомневайся, что это принесет благой плод.

Святитель Иоанн Златоуст

Слово утешения

Раз наш ближний бессмертен, он и там, за чертой земной жизни нуждается в нашей помощи и поддержке. Итак, что он от нас ждет и чем мы можем помочь ему? Ничто земное, конечно, уже не интересует усопших. Дорогие надгробия, пышные поминки и прочее не нужны им. Нужно им только одно: наша горячая молитва о упокоении их души и о прощении их вольных и невольных грехов. Сам умерший за себя помолиться уже не может. Святитель Феофан Затворник говорит, что усопшие нуждаются в молитвах, «как бедный в куске хлеба и чаше воды».

Молиться, каяться в грехах, приступать к таинствам Церкви мы должны в нашей земной жизни, и она дается нам как подготовка к вечной, а когда человек умирает, итог его жизни уже подведен, он не может никак изменить ее к лучшему. Усопший может только рассчитывать на молитвы Церкви и тех, кто знал и любил его при жизни. И по молитвам родственников, друзей Господь может переменить участь усопшего. Свидетельством этому являются многочисленные случаи из предания церковного и житий святых. Даже если усопший был далек от Церкви, он может получить облегчение своей участи по усердной, слезной молитве близких.

Еще один очень важный момент: если человек, ушедший от нас, не жил церковной жизнью, или мы видим, что жизнь его была далека от заповедей Божиих, любящие родные должны особенно внимательно отнестись к своей собственной душе. Мы все взаимосвязаны с родными, близкими, как части единого организма: страдает ли один член – страдают с ним и все члены (1 Кор. 12, 26). Если какой-то орган бездействует, у человека обостряются другие чувства, другие органы берут на себя дополнительную нагрузку, его функции. И если наш близкий не успел что-то сделать в духовной жизни, мы должны восполнить это за него. Этим мы будем спасать и свою душу, и принесем великую пользу его душе. …И наша жизнь за других, в память кого-то, может выразиться в нашей усердной молитве, в частом причащении Святых Таин, в стяжании христианских добродетелей, в щедрой милостыне о поминовении усопшего.

Очень часто бывает и такое, что люди, которые очень редко ходили в храм, жили жизнью беспечной, мирской, потеряв близкого человека, приходят в церковь и становятся настоящими православными христианами. Жизнь их полностью меняется, через скорбь они приходят к Богу. И, конечно, всю жизнь потом молятся за своих усопших родственников. Пути Господни неисповедимы.

…Люди верующие и люди далекие от Церкви совершенно по-разному воспринимают потерю близких.

…Со смертью близких люди, далекие от веры, часто впадают в отчаяние, уныние, черную тоску. Все, жизнь кончилась, если моего любимого человека более нет, он перестал существовать, жизнь больше не имеет смысла. Нельзя сказать, что верующие не скорбят о кончине близких, но они относятся к смерти совсем по-другому. Христианская грусть светла, мы знаем, что человек живет вечно, что смерть это только разлука, его жизнь продолжается, но в ином качестве. Знаем, что мы связаны с усопшим узами молитвы и любви. Мы не можем сказать: «Был человек, и нет человека». Если мы любили ближнего при жизни, и по смерти продолжаем любить его. Любовь никогда не перестает, – говорит апостол Павел (1 Кор. 13, 8).

Чрезмерная скорбь еще потому недопустима, что она не только губит нашу собственную душу (а уныние – один из восьми смертных грехов), но и не дает нам молиться за усопших. В душе человека унывающего образуется пустота, вакуум, он вообще не может ничего делать, тем более молиться. А ведь наш близкий так нуждается в нашей помощи! И унынием, депрессией, тоской мы не только не поможем ему, но и, быть может, принесем страдания. Ради них мы должны взять себя в руки, сколько можно успокоиться и все наши силы вложить в молитву.

Особенно до 40-го дня по кончине человек усопший нуждается в особо усердных молитвах. В эти важные для него дни будем почаще посещать церковные службы, а дома читать по усопшему Псалтирь. В дни 9-й и 40-й нужно обязательно быть на литургии, подать записки за усопшего и самим молиться на службе. В 40-й день Господь судит все дела земной жизни человека и определяет его дальнейшую загробную участь, и для усопшего нет большей помощи в этот день, чем молитва за него на Божественной литургии. Но и после сороковин не будем ослабевать в молитве, будем молиться в храме за ушедших сродников и друзей в дни их памяти, в дни родительских суббот и вообще при каждой удобной возможности. Тот, кто усердно молится за усопших, не забывает их, и сам потом не остается без церковного поминовения.

Душа человеческая, покидая тело, испытывает беспокойство, страх, она привыкла обитать в своем теле, на земле долгие годы, она не знает, что ее ждет, куда определит ее Господь. И именно теперь особенно важно поддержать душу близкого человека поминовением на Божественной литургии, чтением Псалтири, домашним молитвенным правилом. Очень часто родственники покойного думают, что если они не покажут окружающим свою скорбь, все подумают, что они не любили усопшего, и можно наблюдать иногда просто душераздирающее зрелище с истерикой, причитанием и воем над покойником. Какая уж тут молитва? Истинное горе, скорбь, как правило, проходит тихо и почти незаметно для других. Бывает, что люди, которые слишком убиваются и рыдают по усопшему, на самом деле больше жалеют сами себя: какие они теперь бедные, несчастные и одинокие.

Все эти традиции достались нам в наследство от языческих обрядов и, конечно, несовместимы с православием.

А нам, православным христианам, нужно растворять свою скорбь с христианской надеждой, что если мы будем сами спасаться и спасать своей молитвой наших близких, то смеем верить, что нам предстоит встреча с ними там, в той, иной, жизни. А если они достигнут Царства Небесного, то обязательно будут молиться там за нас.

Священник Павел Гумеров. В помощь пришедшим на исповедь

Первые дни души по смерти

Согласно православному преданию, первые три дня после смерти душа человека остается около земли, посещает привычные ей места, как бы вспоминая все, чем была для нее земля; так что душа покидает землю и предстает перед Богом в полном сознании всего, что с ней происходило. Эти три дня окружены особым вниманием. Мы молимся, мы служим панихиды, мы сосредоточены мыслью на всей многосложности наших отношений с усопшим. И у нас есть свое задание. Мы должны развязать все узелки в душе. Мы должны быть в состоянии сказать усопшему из самой глубины сердца и всего нашего существа: «Прости меня!» и сказать также: «Я прощаю тебя, иди в мире».

Может быть, в этом объяснение старого присловья, что об усопшем не следует говорить дурного. Если мы истинно, во всей истине и правде, сказали усопшему: «Я отпускаю тебя. Я встану перед Богом со своим прощением, пусть ничто, что было между нами, не стоит на твоем пути к полноте и вечной радости», то как можем мы вернуться назад, припомнить зло, припомнить горечь? Это не значит, что мы закрываем глаза на реальность, потому что если действительно в жизни человека было зло, если действительно было что-то неладное между нами и усопшим, то тем более должны мы молить Бога освободить обоих – и нас самих, и усопшего, – чтобы быть в состоянии и услышать слова прощения «Иди с миром», и произнести эти слова со все нарастающей глубиной понимания, все нарастающим сознанием свободы.

Антоний, митрополит Сурожский

Молитесь за всех

Никто не поленится помянуть своих родителей, но поминать надо и всех православных христиан, и не в этот только день, а во всякое время, на всякой молитве. Сами там будем, и будем нуждаться в молитве этой, как бедный в куске хлеба и чаше воды. Помни, что молитва об умерших и сильна общностью – тем, что идет от лица всей Церкви. Церковь дышит молитвою. Но как в естественном порядке, при беременности, мать дышит, а сила дыхания переходит и на дитя, так и в благодатном порядке – Церковь дышит общей молитвой всех, а сила молитвы переходит и на усопших, содержимых в лоне Церкви, которая слагается из живых и умерших, воюющих и торжествующих. Не поленись же на всякой молитве усердно поминать всех отшедших отец и братий наших. Это будет от тебя им милостыня…

Святитель Феофан Затворник

Порог иного мира

Один умирает в самой полноте сил своих, совершенно спокойный и мирный… А другой умирает с душею огорченною, не вкусив добра

    (Иов 21, 23, 25).

Каждый видит, что и мудрые умирают, равно как и невежды и бессмысленные погибают и оставляют имущество свое другим

    (Пс. 48, 11).

Не бойся, когда богатеет человек, когда слава дома его умножается: ибо умирая не возьмет ничего; не пойдет за ним слава его

    (Пс. 48, 17–18).