Мечом и любовью
– Ну что? – накинулись товарищи с расспросами. – Что там? Отчего шум?
– Кто-то вскрыл нашего бедного Эско…
– Как? – не понял Томис.
– Перерезал горло. От уха до уха, – Айвен чиркнул себя пальцем по горлу. – Кровищи – море… Бедняжку Элизию чуть удар не хватил, когда она увидела эту картину. Вот она и начала вопить.
Ремм нахмурился и с подозрением взглянул на Алоиса.
– Твоя работа, Ло?
– С чего ты взял? – невозмутимо ответил тот. – Я спал рядом с тобой. Когда бы я успел сделать это доброе дело?
– Вот именно… Даже если это его рук дело, он не признается, и правильно сделает, – усмехнулся Лью.
Ремм подумал о том же, и больше не приставал к товарищу с расспросами.
Через несколько минут к их костру подошёл капитан в сопровождении нескольких воинов.
– Дангерус!!! – рявкнул он. – Это ты убил Эско?
– Нет, не я, – честно глядя в глаза капитана, ответил юноша. – Я не покидал стоянку ни вчера вечером, ни сегодня ночью.
– Я тебе не верю!
– Это ваше право, капитан. Но я клянусь, что и пальцем не тронул этого негодяя.
– Тогда чья же это работа, если не твоя? Вы ведь подрались!
– Мало ли у Эско было врагов! Мы подрались, а кто-то не захотел выносить проблемы на публику и сделал своё дело тихо… Ищите убийцу в другом месте.
– Моё чутьё подсказывает, что ты ушлый маленький негодяй, а я редко ошибаюсь в людях… – нахмурился капитан, но в его голосе уже не было прежней уверенности.
– Если не верите мне, спросите моих товарищей. Если кто-то скажет, что я покидал стоянку этой ночью, я безропотно приму надлежащее наказание.
– Вы здесь все заодно… Ладно, пока я тебе поверю… Но хочу предупредить: если случится ещё одно подозрительное событие, связанное с вашей пятёркой, я вас всех выгоню к чёртовой матери!
– Это строго… – усмехнулся Алоис. – Тогда и я вас хочу предупредить: если вы нас выгоните, ваш дальнейший путь станет очень трудным…
– Что?! Ты мне угрожаешь? – изумился капитан.
– Просто предупреждаю…
– Да ты… Молокосос! Да я водил обозы, когда ты ещё сосал грудь своей матери! Думаешь, меня испугают угрозы какого-то мальца? Чем ты меня можешь напугать?
– Я – ничем… Но эти горы кишат варварами, а мой отец был родом из этих мест… Я умею договариваться с варварами.
– Не бери на себя слишком много, парень, – буркнул капитан, повернулся и пошёл прочь.
Алоис только усмехнулся в ответ.
– Э-э… Может, не стоило сердить капитана? – спросил Ремм, когда тот ушёл.
– Может, и не стоило… Язык мой – враг мой, – согласился Алоис.
– Ты хочешь сказать, Акорис, что сможешь натравить варваров на обоз? – поинтересовался Айвен.
– Их даже не придётся долго упрашивать… Если всё правильно организовать, то можно легко захватить обоз, даже такой большой, как этот. Когда я жил у отца, то часто выезжал с ним на подобные «мероприятия». Мы грабили сатские обозы, если их не охраняли «меченые», конечно… С «мечеными» это куда опаснее.
– «Меченые»? Кто такие «меченые»? – удивился Томис.
– Выпускники крепости Святой Лианны, или Школы Меченосцев, как её называют у нас. Отличные воины, парни и девушки, специально обученные для охраны и сопровождения. Их обучают десять лет настоящие виолки из Оллина… Моя мать и тётка основали эту Школу ещё в первые дни королевства. Тетя Леама до сих пор руководит школой и обучает в ней своих детей.
– Наверное, крутые ребята… – протянул Лью. – Как узнать «меченых», чтобы случайно не нарваться на их меч?
– На левом предплечье у них татуировка: меч, пересекающий солнце. Это знак Школы Меченосцев. Из-за него их и прозвали «мечеными». А на правом предплечье у каждого свой знак: воина, стражника или телохранителя, смотря, какой факультет он закончил.
– Хм… А у тебя таких знаков, случайно, нет?
– Нет. Я не учился в Школе. У каждого воина есть свои секреты, которые они желают передать сыновьям. И у виолок тоже. Потому я и говорю, что моя подготовка лучше, чем у «меченых». Я знаю и умею то, чему их никогда не обучат ни в какой Школе.
– Значит, с нами ты своими секретами не поделишься? – улыбнулся Лью.
– Нет, конечно. Но могу научить тому, что умеют все «меченые».
– Было бы неплохо.
– И весьма полезно.
Глава 5
Долгий путь подходил к концу. До границ Медауса оставалось не более ста кемов. И тут случилось то, чего больше всего опасался капитан: на них напал большой отряд варваров. Они налетели во время дневной стоянки, неожиданно и нагло, с устрашающими воплями, разукрашенные запугивающей раскраской, изображающей человеческие кости. Мгновенно сметя посты охраны, варвары набросились на обоз, как стервятники на падаль. Побросав миски и кружки, стражники схватились за оружие и бросились навстречу врагу. В воздухе засвистели стрелы, раздались крики раненых, упали первые убитые. Капитан быстро и умело организовал оборону. За построенными в круг фургонами он спрятал лучников, а мечники, вскочив на коней, бросились в атаку.
Силы казались неравными. Нападавших было раза в три больше, чем стражников. Но варвары хуже вооружены и плохо организованы. Они нападали беспорядочной толпой, больше мешая друг другу, чем помогая. Их луки были слабее, а бронзовые мечи уступали стальным. Наёмники медленно, но верно теснили врага.
Через час напряжённого боя варвары дрогнули и повернули прочь, оставив на поле боя почти половину своих людей.
Охрана тоже понесла ощутимые потери, хотя и не такие значительные, как у варваров. Несколько человек погибло, больше десятка получили ранения разной степени тяжести. Их сносили в санитарный фургон, где их ранами занимались походный лекарь и Элизия.
Как только бой закончился, Алоис, усталый, забрызганный кровью, отправился на поиски товарищей. Лью и Айвен, как отличные лучники, находились в обороне, поэтому он сразу с ними встретился. Ребята не пострадали. Ремм и Томис были вместе с ним в атаке, но в суматохе схватки он потерял их из вида.
Не найдя товарищей среди живых и раненых, друзья, с замиранием сердца, направились туда, куда сносили убитых.
На земле лежали семь человек. Томиса среди мертвецов не было, но первым лежал Ремм. Варварская стрела пробила ему горло. Лицо воина было спокойным и умиротворённым, словно он спал и видел безмятежный сон. Алоис опустился возле товарища на колени и взял в ладони холодную тяжёлую ладонь.
– Ремм… – прошептал юноша и на глазах его заблестели слёзы. Он закусил нижнюю губу, стараясь сдержать рвущиеся из груди рыдания, но горячие слезы выкатились из потемневших от горя глаз и скатились по смуглым щекам. Он с силой сжал руку мертвеца, словно пытаясь разбудить его от вечного сна. – Ремм… – почти простонал он.
На его поникшие плечи опустилась чьи-то руки. Он поднял голову и увидел участливые лица товарищей.
– Идём, Ло, – сказал Лью, называя Алоиса так, как звал его только Ремм, – твой дядя умер, как воин… Это достойная смерть достойного человека.
Алоис поднялся и только теперь заметил Томиса с перевязанной рукой, стоявшего чуть поодаль.
– Прими мои сочувствия, друг, – просто сказал он. – Твой дядя был прекрасным человеком.
Юноша на мгновения прикрыл глаза и напрягся, словно сдерживая рвущиеся наружу эмоции. Когда он расслабился, то казался спокойным и равнодушным, только слегка угрюмым.
Они вернулись на место привала и начали собирать разбросанные в спешке вещи. Работали молча, никто не произнёс ни слова, но все с сочувствием посматривали в сторону юноши. Тот взял чистую одежду и направился к ручью. Вернулся уже умытым и переодетым. Бросив испачканную кровью одежду, повернулся и куда-то направился.
– Эй, ты куда? – воскликнул Лью.
Но тот и ухом не повёл. Проследив за ним взглядом, иллариец увидел, что тот направился к группе пленных, которых держали под охраной, ожидая распоряжений капитана. Остановившись рядом, молча смотрел на них пристальным изучающим взглядом, а затем ткнул в одного пленника – юношу лет восемнадцати – и повелительно произнёс по-варварски:
– Подойди ко мне, воин.
Юноша удивился и послушно поднялся с колен, выполняя приказ. Один из воинов охраны прикрикнул на него и хотел ударить, но Алоис остановил его, сказав:
– Оставь его, я хочу поговорить с ним.
– Тебе разрешил капитан?
– Мне не нужно его разрешение. Я всего лишь поговорю.
– Да ладно, путь поболтает, – вступил в разговор второй охранник. – Это же Акорис, с ним лучше не спорить.
Когда варвар приблизился, Алоис достал нож и разрезал верёвку, стягивавшую запястья пленного. Охранники лишь молча наблюдали за его действиями. Взяв руки воина, он некоторое время внимательно разглядывал татуировку, которой была покрыта его кожа от запястий до локтей, а затем заговорил по-варварски:
– Тебя зовут Горал Быстрый из племени Белой Совы. Тебя приняли в касту воинов этим летом, и ты ещё ничем не проявил себя. Очень печально, ибо после смерти твоей душе нечего будет предъявить Небесному Духу… А теперь, Горал, скажи мне, где находится ваше селение?
Варвар презрительно усмехнулся и гордо отвернулся. Алоис быстрым и резким движением выбросил правую руку и двумя выпрямленными пальцами ударил пленника в солнечное сплетение. Тот, словно подкошенный, рухнул на землю, корчась от боли. Левой рукой схватив его за длинные волосы, юноша приподнял голову, склонился и произнёс зловещим шепотом:
– Ты ответишь на все мои вопросы, сосунок… В твоём возрасте я уже убил трёх светлолицых и двух варваров из враждебного племени… Я лично пытал одного сильного воина, и он выл в моих руках, как самка омелота, потерявшая детёныша… Я умею делать очень больно, так больно, что ты со слезами будешь умолять меня о смерти. Я и сам могу найти дорогу в ваше селение, но это займёт много времени, а у меня его нет… Потому будет лучше, если ты мне покажешь дорогу сам.
– Что здесь происходит?! – послышался раздражённый голос капитана. – Какого дьявола здесь делает Дангерус?
Юноша выпрямился и оглянулся. Капитан с подозрением смотрел на него.
– Я допрашиваю пленного, чтобы узнать, где находится селение этих варваров.
– Зачем оно тебе?
– Вы не хотите, чтобы эти варвары напали снова?
– Не хочу.
– И хотите спокойно вернуться обратно в Кламар?
– Хочу.
– Тогда, доверьтесь мне… Я знаю способ, как обезопасить наш путь.
– И что это за способ?
– Вам лучше об этом не знать. Когда я выполню задуманное, тогда доложу о своих действиях… Если захотите, капитан.
Капитан нахмурился и сердито засопел. Затем посмотрел на юношу задумчивым взглядом и медленно кивнул.
– Делай, что задумал… Справишься один или нужны помощники?
– Я буду один.
– Дерзай! – кивнул капитан.
– Мне нужен этот пленный.
– Можешь брать хоть всех!
Капитан повернулся, собираясь уходить, затем вновь повернулся к юноше.
– Я слышал, твой дядя погиб… Мои соболезнования… Да примут Небеса его душу.
– Спасибо, капитан.
Когда капитан ушёл к Алоису приблизился Лью.
– Что ты задумал, Ло?
Алоис посмотрел на товарища долгим взглядом и холодно ответил:
– Не зови меня так…
– Но твой дядя…
– Ты не мой дядя… Когда им станешь, тогда и будешь звать.
Лью не понял, что означает последняя фраза, но согласно кивнул.
– Ладно, Акорис… Так что ты задумал?
– Я только что всё объяснил капитану. Почему ты думаешь, что тебе я скажу больше? – почти грубо ответил юноша.
– Спрячь свои колючки, Алоис, я просто спросил… Просто я не хочу, чтобы ты наделал глупостей.
– Разве я похож на глупца?
– Нет. Но ты расстроен…
– Моя печаль не мешает мне трезво мыслить, Лью. Спасибо за беспокойство и позволь мне продолжить допрос.
Иллариец пожал плечами и отошёл в сторону.
Алоис схватил варвара за шиворот и рывком приподнял, поставив на колени. Вновь схватив его за волосы, запрокинул ему голову и вынул нож. Приставив лезвие к горлу, слегка провёл по шее, оставив на коже кровоточащую тонкую полоску.
– Я буду углублять порез на толщину волоса каждый раз, как ты мне ответишь «нет», – произнёс он. – Ты будешь чувствовать, как жизнь по капле покидает твоё тело, уходя с кровью… Ну, как, покажешь дорогу в селение?
Варвар молчал, но его кадык судорожно дёрнулся, а в глазах появился страх.
– А может, лучше оскопить тебя и отпустить на волю? – задумчиво протянул Дангерус.
– Нет…
– Тогда сделай то, о чём я тебя прошу…
– Нет…
Лезвие ножа вновь чиркнуло по коже, и на грудь побежала тонкая струйка крови.
– Ты напрасно упрямишься! – вновь заговорил Алоис. – Поверь, мне не доставляет удовольствия мучить тебя… Но сегодня погиб мой лучший друг и я хочу отомстить за его смерть. Давай договоримся: ты приведёшь меня в селение, и я вызову на поединок вашего лучшего воина. Я его убью, и таким образом отомщу за смерть своего друга. Это справедливо?
– Справедливо… – прошептал пленный.
– Но если ты из глупого упрямства не проведёшь меня в селение, я убью тебя, а затем сам отыщу дорогу в селение Белой Совы… А я это сумею, поверь мне. Убегая, ваши воины оставили на земле много следов.
– Воины Белой Совы не боятся смерти…
– Даже, когда я отрежу твою голову и увезу её в дальние края в качестве талисмана?
Кадык пленника вновь судорожно задёргался. Лицо его побледнело. Алоис ударил по самой чувствительной точке суеверных варваров. По их поверьям, после смерти дух воина отправляется на Небеса и присоединяется к Верховному или Небесному Духу, где развлекается в Райских Лесах с вечно юными девами, охотясь на бесчисленных животных. Но если погибшему воину отрезать голову и забрать с собой, его дух обречён вечно скитаться по земле, не находя себе покоя, и постепенно превращаясь в злой дух, пожирающий души живых людей. Поэтому варвары больше всего боялись потерять голову после смерти.
– Если мне придётся самому искать дорогу в твоё селение, я буду очень зол и позову своих товарищей… Ты знаешь, на что способны светлолицые в гневе. Мы вырежем всё ваше селение, не пощадив ни стариков, ни женщин, ни детей… Возьмёшь ли ты на свою душу такой грех? – продолжал запугивать пленника Алоис.
И варвар дрогнул. Сглотнув слюну, он тихо ответил:
– Я проведу тебя в селение, если ты поклянёшься, что поедешь один…
– Клянусь, что нас будет только двое: ты и я.
– Пообещай мне лёгкую смерть после того, как достигнешь желаемого…
– Обещаю.
– Я проведу тебя в своё селение, воин…
Алоис довольно улыбнулся.
Он попросил Лью привести коня, а сам тем временем связал варвару руки и набросил на шею петлю их кожаного ремня.
– Я тебе, конечно, верю, но не доверяю, – объяснил он пленнику свои действия.
Варвар покорно пошёл вперёд, а юноша, вскочив на коня, поехал следом за ним.
Глава 6
Селение племени Белой Совы расположилось на склоне крутого каменистого холма, вздымавшегося над быстрой порожистой речкой. На вершине, украшенный резными каменными колоннами и причудливыми фигурами фантастических зверей, стоял храм Непорочных Дев, где обитала Верховная Жрица в окружении юных прислужниц.
Взобравшись на соседний холм, Алоис внимательно рассмотрел селение и подходы к нему, изучая всё до мельчайших подробностей и вырабатывая план. Затем ушёл в заросли и вернулся оттуда уже переодетым в варварскую одежду: узкие штаны из тонкой мягкой кожи, украшенные мехом и серебряными пуговицами по швам, длинная шерстяная рубаха без рукавов, расшитая цветными нитками и мелким речным жемчугом. Голова перевязана широкой кожаной лентой с замысловатым узором, понятным только посвящённому, с вшитыми разноцветными перьями. Глаза привязанного к дереву варвара, увидевшего всё это великолепие, а также расписанные цветной татуировкой руки, широко распахнулись от удивления. В такие роскошные одежды мог одеваться только знатный воин, а татуировки на руках говорили, что этот полукровка достойный сын славного отца.
– Теперь ты видишь, что я с тобой одной крови… Почти. Но сейчас в моих жилах бурлит кровь отца, требуя возмездия и отмщения, потому я выхожу на тропу войны. Если вернусь, то дарую тебе лёгкую смерть, как и обещал, а если нет – пусть боги заботятся о тебе. В любом случае запомни моё имя: Алоис Опасный из племени Бастера.
Алоис вскочил в седло и исчез в зарослях, покрывавших холм. Некоторое время пленник слышал удаляющийся топот, а затем всё стихло. Он попытался освободиться, дёргаясь и извиваясь всем телом, но Алоис хорошо знал своё дело и надёжно прикрутил его к стволу. И кричать варвар не мог, так как во рту торчал кляп. Сдавшись на милость богов, варвар затих, покорно ожидая своей участи.
Алоис тем временем объехал селение по широкой дуге, стараясь держаться на приличном расстоянии. Он рассчитывал подобраться к нему с тыла, со стороны храма. Сначала у юноши был один план, но, когда он увидел храм, в голове его возник дерзкий замысел.
Вечерело. Спрятав коня у подножия холма в густых зарослях, Алоис подождал, пока солнце опустится за горизонт и землю окутают густые вечерние сумерки. Осторожно приблизившись к храму, он спрятался в его тени.
Здесь, на вершине, царила умиротворённая тишина, только снизу, из селения, доносился приглушенный шум повседневной деревенской жизни.
Выглянув из-за угла, Алоис увидел двух воинов, охранявших вход. Они сидели на корточках у ступеней, ведущих в селение, и тихонько о чём-то болтали. Алоис выступил из тени и поднял арбалет. Раздались два щелчка, и поражённые насмерть воины, даже не успев ничего осознать, рухнули на каменные плиты. Алоис вновь отступил в густую тень и прислушался. Вокруг по-прежнему стояла тишина, только из храма доносились приглушенные песнопения вечерних молитв. Юноша приблизился к воинам и, вынув «айосец», несколькими движениями отрезал им головы. Сунув «добычу» в припасённый заранее мешок, спрятал его за углом, а затем бесшумно вошёл в храм и замер в тени колонн.
На алтаре горел огонь из высушенных ароматных трав, и густой ароматный дым поднимался вверх, сизыми пластами плавая под потолком. Перед алтарём стояла коленопреклоненная Верховная Жрица, и, воздев руки, пела хвалебную песнь, раскачиваясь из стороны в сторону. Её прислужницы – пять непорочных девушек – стояли позади, подпевая тихими благозвучными голосами.
Зарядив арбалет, Алоис ступил на освещённое пространство и громко произнёс:
– Так, красавицы, стали под стеной и закрыли рты! Кто пикнет, получит стрелу!
Девушки недоумённо оглянулись и уставились на вошедшего с таким ужасом, словно он был духом, сбежавшим из ада.
– Ну, пошевеливайтесь! – прикрикнул юноша и, подскочив к Верховной Жрице, схватил её за руку и рывком поставил на ноги. Из груди девушек-прислужниц вырвался возглас изумления и ужаса. Ни один мужчина не смел коснуться Непорочной Девы, а тем более Верховной Жрицы, под страхом вечного проклятия. Это строжайшее табу, и тот, кто нарушал его, погибал скорой и мучительной смертью – варвары в это свято верили.
Алоис быстро и умело связал Верховной Жрице руки и набросил на голову покрывало. Та не успела ничего увидеть или осознать, находясь в полутрансе от вдыхания сжигаемых на алтаре трав и ритмичных песнопений.
Пленив Жрицу, Алоис взялся за Дев. Загнав их в кладовку, где хранились ароматические травы для алтаря, закрыл дверь на засов и приказал девушкам молчать, пригрозив, что, если они поднимут шум, то он убьёт Верховную Жрицу. Затем втащил в храм обезглавленные тела и положил их на алтарь, потушив вечногорящий Священный Огонь.
Своими действиями Алоис нарушил столько строгих табу и заработал столько проклятий, что, если бы все они исполнились в тот же миг, его бы стёрло с лица земли и дух его развеяло в космосе.
Но дерзкая виолка не боялась ни табу, ни проклятий. Хотя в данный момент она притворялась варваром и в жилах её текла варварская кровь отца, но свято верила лишь в богов матери: в Священный Меч, Богиню-Мать и Святую Лианну. И считала, что их сила выше силы Духов отца-варвара, и они защитят её от варварских проклятий.
Перекинув жрицу через плечо (она оказалась маленькой и худенькой, наверное, высохшая от старости старушенция, предположила Алоис), виолка покинула храм, прихватив по пути мешок с головами воинов охраны, и спустилась к коню. Положив драгоценную ношу поперёк седла, вскочила в седло и вернулась к тому месту, где оставила пленника. В сгущавшейся темноте она с трудом отыскала нужную поляну. Варвар стоял на месте, покорно ожидая смерти.
– Ну, воин, я вернулся… Моя охота оказалась удачной – две головы воинов и Святейшая! – с насмешкой похлопал лежащую на седле женщину по торчащей вверх попке.
Варвар в ужасе вытаращил глаза и что-то промычал.
– Что ты сказал? – переспросил Алоис, выдёргивая изо рта пленника кляп.
– Ты похитил Святейшую, безумец?! – казалось, Быстрого сейчас хватит удар. – Да падёт проклятие на твою голову!
– Да, я безумец! – засмеялся Алоис. – Это моё второе имя – Безумный Йол.
– Пусть меня простит Великий Дух, я не знал, что помогаю Проклятому! – прорыдал варвар.
– Попросишь прощения у него лично, ибо настал твой час! – засмеялся Алоис и поднял арбалет. Стрела попала точно в сердце, и варвар умер мгновенно, не успев даже закрыть наполненные ужасом глаза.
Алоис переоделся в воинский костюм, сел в седло, и не спеша отправился обратно в лагерь, со звериным чутьём находя дорогу в ночной темноте. К обозу он прибыл на рассвете, всполошив часовых. Его чуть не пристрелили с перепугу, но он вовремя подал голос и его пропустили внутрь.
Подъехав к своему костру, Алоис спешился и осторожно снял с седла ношу. Жрица не могла стоять на ногах, и он уложил её на землю у костра. Подбросив в затухающий костёр хворост, развёл огонь, стянул с пленницы покрывало и разрезал стягивавшие её путы. Взглянув на добычу, приятно удивился.
Верховная Жрица оказалась не высохшей от старости старушенцией, а юной очаровательной девочкой лет четырнадцати-пятнадцати. Бледной и напуганной. В больших раскосых глазах застыли недоумение и ужас, а маленькие пухлые губки дрожали от страха.
– Прости, Святейшая, что причинил тебе неудобства и страдания… – мягко произнёс юноша, опускаясь возле девочки на корточки. – Не бойся, я не причиню тебе боли или зла… Но это плата за боль и страдания, которые причинили мне твои соплеменники, убив моего друга, которого я любил и уважал…
На глазах девочки выступили слёзы, и она горько зарыдала.
– Боги покарают тебя… – пробормотала она сквозь всхлипы.
– Может быть… Но пока твои боги не добрались до меня, я распоряжаюсь твоей судьбой… Поэтому, поклянись мне душами своих предков, что будешь послушна и не попытаешься убежать, и я поклянусь, что ни один светлолицый не обидит тебя. Я, также, не буду тебя связывать и унижать, как простую рабыню, а буду относиться к тебе с подобающим уважением.
– Видимо, боги за что-то рассердились на меня, раз позволили такое святотатство… – пролепетала девочка.
– Тебе видней, Святейшая… Но я жду клятвы. Иначе мне придётся связать тебя и отдать светлолицым. А ты, думаю, знаешь, как они обращаются с хорошенькими пленницами…
– Клянусь… – сквозь слёзы и всхлипывания произнесла девочка, – Клянусь душами моих предков и четырьмя богами, не пытаться бежать и быть послушной и покорной, о, великий воин…
– Не проклинать меня и не причинять иного зла мне и моим товарищам…
– Не проклинать… и не причинять вреда твоим товарищам… – послушно повторила девочка.
– А я обещаю оберегать и защищать тебя… Теперь ты моя пленница, а не Верховная Жрица, женщина… Назови мне своё имя, чтобы я знал, как к тебе обращаться.
– Лилас… – прошептала девочка.
– У тебя чудесное имя, Лил. А меня зовут Алоис, и ты можешь так ко мне обращаться.
Их милую беседу прервал приход капитана, которому доложили о возвращении Дангеруса.
– Я вижу, ты вернулся с добычей… Что это за смазливая крошка? И как прошла твоя поездка? Ты выполнил задуманное?
– Поездка прошла более, чем успешно, капитан. Я не только выполнил, что задумал, но и сделал то, о чём даже не помышлял.
– Теперь ты поделишься с нами своими планами?
– Эта смазливая крошка Верховная Жрица… Я её похитил, а также осквернил храм и лишил двух воинов голов.
– Ну и что? Как это поможет остановить варваров? Мне кажется, теперь они обозлятся только сильней, и разнесут нас в клочья, – нахмурился капитан.
– Вот поэтому я и не хотел говорить вам о своих планах заранее, – усмехнулся Алоис. – Вы бы ни за что не позволили мне это сделать.
– Конечно, не позволил бы! – рявкнул капитан. Лил вздрогнула и испуганно спряталась за спину юноши. – Почему ты думаешь, что варвары не захотят отомстить за все эти безобразия?!
– У варваров есть много табу, которые они ни за что не нарушат… Из-за того, что я унёс головы двух воинов, в селении появятся два злых духа, которые по ночам будут пить кровь людей и пожирать их души… Они свято в это верят. Одно это должно заставить их покинуть селение как можно скорее и убраться как можно подальше от старого места. Осквернённый храм не очистить без Верховной Жрицы, а её нет. К тому же, похитил её мужчина, что само по себе является ужаснейшим преступлением… Одним словом, варварам придётся убраться из этих мест навсегда. И вряд ли какое иное племя поселится здесь ближайшие сто лет.
