Сказки Сирены

Росла Ириска, не тужила, с ленцой науку проходила, в меру завидовала старшим сёстрам. Умнице – за её светлый ум и умение всегда поступать правильно, за что та никогда не получала по мягкому месту. Красавице – за её несравненную красоту, с помощью которой та сводила с ума мальчишек ещё с голопупенкового возраста. Она хотела дружить с сёстрами и брать с них пример, но сестрёнки относились к Ириске свысока и не принимали в свои компании. Поэтому младшей приходилось вращаться в кругу местных парней, чтобы хоть как-то самоутвердиться.

Закончив так-сяк науку, Ириска задумалась о дальнейшей жизни. Она понимала, что, не блистая умом, в науке ей делать нечего. Не обладая красотой, о принце мечтать не приходится. Искать Ваньку-дурака, чтобы только выскочить замуж и нарожать детишек, она тоже не желала, так как всё-таки была не полной дурой. Но тут подруга подсказала ей здравую мысль: а не пойти ли тебе, девица, в войско? Ты всю жизнь тусовалась с парнями, сама стала, как пацанка, вот и топай дальше по той же дорожке.

Мысль Ириске понравилась, и она тут же отправилась на призывной пункт и записалась в войско. Если кто не знает, скажу: в войско женщин берут, и с большим удовольствием. А в то время как раз недобор был девушек-солдат, поэтому нашу Ириску взяли с руками-ногами и отправили в соседний уезд служить государю и отечеству.

Ириска оказалась в родной стихии. Служить – не мешки ворочать. Сиди себе и в рупор кричи, передавай команды командиров. Ни тебе ума большого не надо – за тебя командир думает. Ни красоты особой – девушек в войске мало, а парней много. В очередь выстраиваются, чтобы познакомиться.

Но в народе говорят: не родись красивой, а родись счастливой. А вот со счастьем у Ириски тоже был недобор, как и со всем остальным. Нет, чтобы раскинуть умишком и закадрить какого-нибудь генерала, или, на худой конец, молоденького новоприбывшего офицерика. Нет, злой рок подсунул нашей девице солдата по имени Ванька (ну, а куда же в сказке без Ваньки?), по фамилии Раздолбай. Уже одна эта фамилия должна была насторожить Ириску. Но, то ли её очаровали голубые глазки солдата, то ли его чубчик кучерявый, то ли, что умел он краснеть, как красна девица, то ли речи жалостливые «сирота я… никому не нужен… никто меня не любит…». Так ли, сяк ли, но повелась Ириска на всё это и поддалась чарам Раздолбая. И повёл Ванька речи сладкие, как мёд, простые, как двери, и старые, как мир: «Какая ты Умница! Какая ты Красавица! Люблю тебя одну и жить без тебя не могу!».

Дрогнуло сердце девичье, помутился ум-разум, и согласилась Ириска стать женой Раздолбая. Понесли они прошение в мэрию.

Приступил тогда Раздолбай к Ириске по-серьёзному:

– Давай сделаем Митяя! Ну, давай сделаем Митяя!

Но тут Ириске хватило ума и стойкости, и она ответила нетерпеливому жениху, змею-искусителю:

– Вот как сыграем свадьбу, так и начнём делать Митяя, а до того, милый, обходись своими силами!

В мэрии не стали играть на волынке, и через месяц Ванька с Ириской сыграли весёлую свадьбу. Родители, конечно, подивились столь скоропалительному замужеству младшенькой, но, так как та упрямо заявила: «Пойду, и никаких гвоздей!», смирились.

Не успели стихнуть звуки марша Мендельсона, как Ванька, с разбегу, набросился на Ириску и приступил к давно лелеемому плану делания Митяя.

Дурное дело не хитрое, и через год аист принёс молодожёнам их первенца Митяя. К тому времени Ириска прозрела, потеряла розовые очки и окончательно удостоверилась, что её Ванька действительно таки Раздолбай. Но птицы улетели, снег растаял, а вода ушла в песок. На руках молодой матери лежал крохотный сынуля, и оставлять его без папули, пусть и такого беспутного, было бы нехорошо. Вынув из груди сердце, Ириска заперла его в сундук терпения, чувства загнала в угол души и велела сидеть там и не высовываться, дала пинка мозгам, чтобы в следующий раз не отсутствовали в ответственный момент, и, поумневшая задним числом, решила попробовать перевоспитать Раздолбая, раз это не получилось у его родителей.

Как ни странно, старания Ириски увенчались успехом. Раздолбай слегка поумнел и приструнился, и его тут же увела подвернувшаяся молодица. Осталась Ириска одна, с уже двумя детками на руках: Митяём и Михаём. (Младшенького нагло подкинул на порог бесстыжий аист, хоть как Ириска ни отбивалась от этого «подарка». Хотела даже свернуть проклятой птице тощую шею, но аист извернулся и улетел, издевательски хохоча).

Много ли времени прошло, мало ли… Детки росли, Ириска старела… Не ждала уже она от жизни ни радости, ни любви. Аж тут на горизонте нарисовался добрый молодец: косая сажень в плечах, мужественное физио и полное отсутствие совести. Последнее, правда, не сразу бросалось в глаза. Завёл он песню прежнюю: «Сирота я сиротинушка!.. Никто ж меня, бедного, не любит! Никто не приласкает!». Ослеплённая красотой молодца и одурманенная его речами, Ириска с разбегу выскочила за него замуж, даже не успев спросить фамилию. Узнала её только на свадьбе. А звали молодца не менее оригинально: Санька Косоручко. Как оказалось после, молодец полностью соответствовал фамилии. И ещё – это тоже выяснилось позже – был он не сирота. Приехала к Ириске в гости его мамаша с выводком Санькиных братьев и сестёр, все безбатченки, и осталась у неё навек. Пришлось Ириске тянуть на своём горбу и косорукого Саньку, и его маманьку, и всех остальных родственников.

Может и до скончания веков пришлось бы Ириске работать на прожорливую семейку, если бы не безмозглость Саньки. Решив, что он мужик, а значит, ему всё можно, Санька начал потихоньку топтать чужую гречку. Но, так как он был косоруким во всём, за что бы ни брался, то и это дело не смог сделать качественно и с умом. Ириска скоро узнала о его «левых» походах и вознегодовала. Несмотря на его красоту, ласковость и почти искреннее раскаяние, она дала Саньке такого пинка, что он пролетел над городом, аки стрела сказочного принца, и упал на болото к своей последней жабе. Да там и застрял. Следом вылетела вся его многочисленная родня.

И опять осталась Ириска одна. И решила: а ну их, этих принцев, добрых молодцев и всяких-разных ванек-встанек в одно место! Буду жить для себя и растить детей сама.

Сказано – сделано. Стала Ириска, как в той поговорке: «Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик».

Лета прошли и годы пролетели, сынули выросли, Ириска поседела… Митяй вырос умником, Михай красавцем, и оба радовали мать-старуху… Хоть в чём-то угодила ей судьба-злодейка.

Мораль сей сказки проста: не ходите, девки, замуж за кого ни попадя, чтоб потом не плакать горько: «Дура же я, господя!»

08.03.2012 г.

Солнышки

Три оранжевых блестящих солнышка упали в горячее море, и оно сразу вскипело, забурлило, зашипело сердито, выплёвывая в разные стороны обжигающие брызги. Густея, солнышки трещали и попыхивали, покрываясь белёсой плёнкой, умирали на раскалённой поверхности, чтобы потом, остынув, дать жизнь другим.

***

Прекрасная глазунья из трёх яиц аппетитно исходила каплями масла на тарелке, кокетливо украшенная веснушками зелёного лука. Поджаристый край небрежно опирался о толстый бочок отварной сосиски.

11.07.2016 г. 05.55

Холостяк

Он высок, симпатичен, улыбчив и жизнерадостен. Одевается со вкусом, ухожен и при деньгах. Он – мужчина в полном расцвете лет, сил и возможностей, завидный жених и мечта многих девушек… Но он – закоренелый холостяк. Увы!

Зовут этого удальца Анатолий, и он мой хороший товарищ. Ему тридцать шесть, по характеру жизнелюб. За всю свою бурную, насыщенную приключениями жизнь, он ни разу не был женат: ни официально, ни гражданским браком, ни по расчёту, ни по «залёту», хотя женским внимание не был обделён. Как же так случилось, что он избежал уз Гименея и сетей женского очарования? Об этом мы как-то разговорились за «рюмкой чая».

– Я по жизни убеждённый холостяк, – с улыбкой произнёс Толян. – Началось всё со студенческих времён: учёба, море красивых девушек, свободные нравы, доступные наслаждения… Зачем себя связывать какими-то обязательствами, если и так получаешь всё, что хочешь?.. Многие мои товарищи поженились уже на втором-третьем курсе, некоторые заканчивали ВУЗ с детишками под мышками… Но я слишком люблю свободу, чтобы брать на себя такую обузу. К тому же, я считал (так думаю и поныне), что заводить семью, не имея материальной базы, глупо и даже, в некоторой степени, преступно.

Я не мог не согласиться с такими рассуждениями. К сожалению, в нашем менталитете прочно укоренились ранние браки. В этом мы ближе к Азии, чем к Европе. А в последнее время так вообще пошла мода – сначала сделать ребёнка, а потом думать о свадьбе. В Европе, куда мы так стремимся, ранние браки считаются признаком недоразвитости, варварства и отсталости. Там молодые люди, прежде, чем заводить семью, стараются получить образование (а то и не одно), устроиться на престижную работу, завести собственный дом, а потом уже думают о семье и детях. Там не уповают ни на помощь государства, ни на сердобольных родителей, которые у нас, славян, сначала нянчат детей, затем внуков, а потом правнуков (если доживут, конечно). Они водят своих отпрысков за руку и помогают материально, отстёгивая от скудной пенсии, до самой своей смерти.

– Ну ладно, Толян, – сказал я. – ВУЗ давно окончен, у тебя хорошая работа, квартира, тачка – всё есть. Почему же не женишься?

– А зачем? – снисходительно усмехнулся приятель. – Нагляделся я на браки друзей… Не понимаю: зачем связывать жизнь с человеком, чтобы потом его обманывать, изменять, ссориться, расходиться со скандалами и душевной травмой, и немалыми материальными потерями? Зная себя и свою тягу к свободе, я не хочу связываться с одной партнёршей, если вокруг так много красивых, соблазнительных и доступных девушек! Нет, я не легкомысленный Казанова, просто не могу долго любить одну женщину. А так как я честный человек, то не хочу ломать судьбу какой-нибудь бедолаги.

И опять не могу не согласиться с Анатолием. Если нет сильных и стабильных чувств – не стоит спешить со свадьбой, чтобы потом не бить посуду, не делить имущество и не сиротить детей… Эх, вспомнилось своё, наболевшее…

Толян шагает по жизни легко и свободно. Можно даже сказать, беззаботно. Он не из тех мужиков, что нуждаются в женской опеке. Студенческая жизнь приучила его к самостоятельности: может и постирать (с современными машинками это и дитя сумеет), и погладить, и хавку неплохую приготовить (любит, иногда, удивить друзей замысловатым блюдом, сделанным своими руками).

– Понятно, Толян, – говорю. – Ну, а в будущем не планируешь остепениться? Не надоело ещё одиночество? Вдруг, как встретишь ту, единственную?

– Ну… – Анатолий задумчиво чешет мужественный подбородок. – Вполне возможно… Может быть, когда-нибудь, мне и надоест холостяцкая жизнь, захочется семейного уюта… Я вообще-то люблю детишек… Но пока не позволяю себе завести ребёнка на стороне. Хотя, скажу тебе, поступали такие предложения… Но я хочу, чтобы мой отпрыск рос в полноценной нормальной семье, с отцом и матерью. А пока… Пока я наслаждаюсь всеми прелестями холостяцкой жизни: развлекаюсь с друзьями, забавляюсь с подружками, каждое лето езжу на курорт… Люблю я посидеть перед телевизором с бутылочкой пива в одной руке и газетой в другой… – Я завистливо вздохнул. – По выходным тусуюсь в ночных клубах, там знакомлюсь с новыми девчонками… Пока мне такая жизнь нравится, и менять её я не собираюсь.

Принципы Анатолия да в массы! Не все, а, хотя бы, основные. Например, прежде чем тащить друг друга, ослеплённых первым непрочным чувством, в отдел регистрации, стоит задуматься: сильны ли чувства, смогу ли я удержать и содержать семью, на какой… овощ, в конце концов, будем жить?! И в какой норе растить потомство? Если нет вразумительных ответов на эти вопросы, оставайтесь холостяками!

04.05.2012 г

Я не понимаю…

Сразу скажу: это произошло не в наши дни, а в «старые добрые времена», лет двадцать назад. Я тогда училась в одном учебном заведении, готовившем мастеров профобразования – «нянек» и «мамок» для балбесов технических училищ. Жили студенты в общежитии. Мне повезло – в комнате нас было всего трое. Одна девушка – моя тёзка, другую назовём хоть Жанной – в данном рассказе она никакой роли не играет и больше не упоминается. Речь пойдёт тёзке.

Хотя я была на несколько лет старше, уже побывала замужем, училась в параллельной группе, а она старше на курс, но с тёзкой мы быстро подружились (возможно, на почве одного имени). Тёзка оказалась девушкой веселой, незлопамятной, несколько легкомысленной и чуть глуповатой (с моей точки зрения). У неё был один бзик: она всё время переживала, что её никто не любит (имелся в виду противоположный пол), а потому она не сможет выйти замуж. Откуда возникли в симпатичной головке юной стройной худощавой девушки такие мысли? По одной простой причине: ей девятнадцать и она ещё девственница. Какое горе!

Когда я впервые услышала её стенания по этому поводу, то была в шоке. Я выскочила замуж в девятнадцать (тоже девственницей, кстати) и считала, что это очень рано, даже стыдилась своего скоропалительного поступка. А тут молодая девушка на полном серьёзе мечтает лишиться девственности, потому что (видите ли) все её подруги давно не девицы, и парни на неё не смотрят, потому что она ещё цельная. И замуж её тоже никто не возьмёт, по той же причине! «Раз ты до этого никому не нужна была, то и мне без надобности», – так, по её мнению, скажет суженый.

Переживания тёзки я терпела пару лет, пока она не выпустилась. Никакие мои поучения, истории из жизни, примеры и утешения не помогали. Она оставалась в твёрдой уверенности, что, если хочет выйти замуж, обязана срочно лишиться девственности. Она шла на всякие хитрости и уловки, чтобы заманить кого-нибудь в постель и отдаться со всей душой… Но, то ли парни в нашем общежитии оказались неумелыми и тупыми, то ли ей, действительно, крупно не везло, но она осталась девственной до самого выпуска. Так, со слезами на глазах и дипломом под мышкой, тезка отправилась в большую жизнь.

Я бы и не знала, как сложилась дальнейшая судьба этой девицы, если бы в один прекрасный октябрьский вечерок она не завалилась в нашу общагу, влетела в мою комнату (мою, так как я теперь была «дембелем», а со мной жили первокурсницы) и радостно завизжала:

– Ура!!! Свершилось! Поздравь меня!!!

– С чем? – удивилась я, не понимая причины восторга.

– Я уже не девочка!!!

– Ну и дура!

– Наконец, я нашла дурачка, который сделал меня женщиной!