Инстинкт жертвы

– А вам не доложили?

– Что? То, что ты врешь на каждом шагу и пытаешься слинять с рабочего места раньше времени? Что я и говорил. Одна проверка – и ваши с коллегой показания не совпадают. Рапорт! Сейчас же.

– Какой?

– Об увольнении!

Артур улыбался и предвкушал то, как он сейчас красиво поставит мат самому начальнику отдела.

– А сейчас я не могу приехать. Работаю. У нас на районе девочка пропала, поэтому я отложил работу с ломбардами и поехал сразу на происшествие. Странно, что вы об этом ничего не знаете.

– Какая еще девочка? – от недоумения он оторвал трубку от уха.

– Девочка Лера, десять лет, ушла из музыкальной школы больше двух часов назад. Ранее не уходила, связи с ней нет.

Шах и мат.

Глава 7

Этот день стал переломным в судьбе троих людей. Саша решила для себя все. И для себя, и для Леона. Да, она видела в нем опору, она чувствовала себя с ним женщиной, но какой-то одинокой женщиной. Она была с ним, как говорится, как за каменной стеной, но все же – стеной. Нерушимой и крепкой, но холодной и, как камень, бесчувственной.

Леон всегда был спокоен, а греческие черты лица придавали ему строгости. Она не понимала, зачем ей эта кирпичная кладка, если, обойдя ее, она могла оказаться снова в объятиях вселенского простора. Она понимала, что ей не хватает воздуха, что-то душит ее, что-то не так. И она нашла это что-то…

Саша услышала, как открылась дверь. Почему же так страшно ему сообщать? Но пути назад не было, вещи были собраны и заботливо упакованы в пару маленьких чемоданов. Он сейчас зайдет в дом, он сейчас все поймет… Саша, набравшись мужества поговорить, вышла ему навстречу. Леон замер в дверях, а его безотрывный взгляд расщеплял ее душу.

– Послушай, Леон… Мы должны поговорить. Пока Лера на занятиях и не видит этого всего. Давай разъедемся. Я думаю, мне и не стоило переезжать сюда. Это моя ошибка, и будет нечестным медлить. Лера начинает привыкать ко мне, а я… А я нет. Я не могу быть для нее кем-то вроде матери. Ты достойный парень, Леон, но ты, извини, вы с Лерой – не моя история. Я привыкла жить одна, решать все одна. Мне сложно так, понимаешь?

Он молчал.

– Почему ты молчишь? Эти два месяца я чувствую себя лишней. Я здесь как отсутствующий фрагмент, какая-то недостающая деталь вашей жизни. Но не моей, Леон. Все это – не мое. Понимаешь? А еще, прости, как бы это ни звучало, я поняла, что у меня нет к тебе того самого… тех самых чувств. Прости.

Леон стоял в проходе, так и не проронив ни слова. Он не верил в то, что она говорит. Почти два года встреч и свиданий. Ее улыбки, смех. Он уже скучал по ее рукам, запаху ее тела, бездонным глазам и голосу. Он судорожно пытался насладиться ею в эту минуту. Он считал, что она была с ним счастлива и спокойна.

«Неужели переезд так смог все изменить?» – думал он.

Леон смотрел пристально Саше в глаза, впитывая в себя каждую ее фразу, а потом внезапно ощутил себя очень легко. Наверное, потому что Саша была слишком сложна для него, ему было легче отпустить ее, чем найти ответы на все свои вопросы.

– Давай.

– Что?

– Давай разъедемся.

– Прости, Леон, я должна была… – Она прошла к выходу, и Леон отошел в сторону. В лицо полетели тысячи снежных хлопьев, превращающихся в талую воду на ее теплых щеках, а из глаз предательски текли слезы, растворяя черную тушь на ее ресницах.

Она вспомнила снеговика во дворе больницы. «Лишь бы голова не раскололась на части…»

Два магнита, насильно скрепленные скотчем плюсовыми полями, никогда не смогут соединиться. Ни по каким законам природы. Разорвать, разделиться – единственный правильный выход.

Глава 8

Леон не стал выяснять причин этого поступка. Он помог погрузить чемоданы в багажник ее машины, по-дружески обнял и пожелал удачи, заметив, как она отворачивает заплаканное лицо.

Он чувствовал, что она не останется с ними надолго, хотя хотел этого. Он видел в ней женщину, достойную стать для Леры матерью, но… увы.

Сложно было не заметить, что последнее время напряженность в этом доме становилась все больше и приближалась к критической отметке.

– Саша, ты мне можешь объяснить, что у нас происходит?

– Я не знаю… Мне нужно обо всем еще раз подумать. – Холод ее слов пронизывал.

– О чем? Что ты имеешь в виду?

– Леон, я не обещала, что у меня получится, но ты настоял.

– То есть это я виноват? Только в чем? В том, что предложил тебе со мной жить? Или в чем? – Он начинал закипать.

– С вами жить. Не только с тобой. Давай не будем. Я не хочу скандалов.

– Ты хочешь уйти?

– Я этого не говорила.

Расставание было неизбежным, Леон это понимал, но оно оказалось еще и внезапным для него. Сложно подготовиться к плохому, даже если заранее знаешь об этом.

Все казалось нереальным, будто он за считаные секунды под наркозом провалился в глубокий сон. Скоро он проснется, и все будет как прежде. Саша. Лера. Они будут рядом, все наладится. Но ощущение сна прошло, как только он переступил порог дома и закрыл за собой дверь.

Леон крепко впечатал сжатый кулак в стену так, что Саша это услышала. Его ощущение легкости испарилось, а спокойствие резко сменилось гневом. Внутри заметался дьявол, требующий выпустить его наружу. Лицо Леона скривилось, мышцы затвердели, а глаза… Его сине-зеленые глаза приобрели темный оттенок и вобрали в себя блеск всех отражающих свет предметов. Из горла вырвался громкий крик боли. Его руки требовали действий и разрушений. Он выскочил на улицу.

Саша только садилась в машину. Леон остановился и замер, быстро и глубоко дыша огромной грудью. Он смотрел на нее блестящими глазами, будто с ненавистью, пытаясь остановить своих демонов.

Саша впервые видела его таким и, убедившись в правильности своего решения, мягко произнесла:

– Прости.

Он не услышал, но прочитал по губам. Эти слова и ее лицо с потекшей тушью дали сдержать гнев.

Он закрыл глаза и поднял голову к небу, на лицо сразу посыпались холодные снежинки, а когда открыл их, то перед ним остались лишь открытые ворота, пустое парковочное место и легкий запах выхлопного газа.

Саша ехала по знакомой дороге, навсегда прощаясь с ней. Она смотрела в зеркало и видела, как с каждой секундой отдалялся ее новый дом, в котором она могла быть счастлива. Правая нога переместилась на соседнюю педаль. Загорелись стоп-огни. «А если Леон видит это?» Не дав себе шанса вернуться, она снова нажала на педаль газа и со скоростью скрылась за поворотом, оставив позади свою боль.

Саша уехала, оставив приморский городок наедине со всеми его прошлыми потрясениями, закопав их глубоко в песок где-то на берегу балтийского моря. Этот город наводил печаль и заставлял постоянно сбрасывать с себя тину, сплетенную из осуждающих взглядов и чужих сплетен, которые быстро облетали город, а с каждым новым сплетником были в разы приукрашены. Со временем, конечно, становилось тише, но оставаться там – все равно, что подпирать палками покосившуюся избу с низкими окнами, в которые бесконечно заглядывали мимо проходящие люди.

Ей нужен был новый дом, новый город, новое начало. Старая квартира отца была неплохим вариантом. Исторический центр, немецкий дом с украшенным фасадом, близость к работе и много-много движения. Эта большая, но абсолютно необжитая квартира располагалась на первом этаже здания в самом центре. Старинные бра, коллекционные картины, завешенные плотной тканью, старый, еще немецкий паркет, который, впрочем, нисколько не уступал современным покрытиям и был в очень приличном состоянии. Можно было бы устроить выставку антикварной мебели, которая тут находилась, и продать ее с аукциона за хорошие деньги.

Саше казалось, что здесь до сих пор живет дух ее отца. Им пропитано было буквально все, отчего становилось некомфортно, несмотря на то, что она очень его любила. Однако минусы на этом не заканчивались – очень высокие потолки. Они скорее угнетали, нежели создавали здесь простор. Вся квартира была не в ее вкусе. Здесь срочно хотелось все обновить и переставить.

Глава 9