Облачная канцелярия

Ночь опустилась на Облачную Канцелярию. Здесь можно ходить, не боясь за свою безопасность, потому что все в достатке. А жители Тёмной общины просто не осмелятся нарушать покой канцелярцев, зная, что не пожалевшая своей сестры королева Далина настигнет их.

Единственная дочь королевы, Энджел Уайт, всегда была идеальной. Хорошо училась, идеально выполняла свои обязанности, беспрекословно слушалась родителей… В итоге выросла травмированная личность с синдромом отличницы и нездоровым перфекционизмом во всём. Даже в отношениях с другими канцелярцами. Но сегодня хорошая девочка должна совершить то, что приведёт в ярость её мать.

Вралуан королевы Далины ночью хранился в её гардеробе, и о его местонахождении знали лишь сама королева, король Мрак и Энджел.

Сжимая в руке мешочек с порошком миража от госпожи Бум, Энджел проникла в гардероб.

От света замерцал небесно-бирюзовый камень с прозрачными крылышками. Вралуан королевы был не похож на другие. Тонкая рукоять скипетра, орнамент в стиле Античности, изящные крылышки и сам вралуан – камень с силой небесного света, дарованный Далине самим Создателем. Глубоко вдохнув, Энджел крепко сжала рукоять. До этого случая она ни разу не держала вралуан мамы.

Выбравшись из гардеробной, принцесса Облачной Канцелярии пошла… нет, не к выходу из дворца. Она пошла в тайную комнату за кабинетом отца. Там, на пьедестале, стоял опутанный защитным сиянием вралуан принцессы Зоурин Эос. Камень Зари испускал слабое розово-золотое свечение.

Сняв защиту вралуаном Далины, Энджел тихо забрала посох и вспомнила про мешочек с миражом.

Она вновь пробралась в гардеробную и высыпала содержимое мешочка на место, где стоял вралуан королевы. Тут же запахло мокрым асфальтом, и перед Энджел появилась точная копия скипетра Далины. Облегчённо выдохнув, принцесса открыла портал и исчезла.

***

– Всё готово, – Селеннес, подозвав меня жестом, показала в книгу.

– Там написано, что может быть немного больно, но ты не бойся, если что, мы уменьшим боль. Тебе нужно встать вот сюда, – Селеннес показала на небольшой пьедестал с двумя рожками по бокам. Рожки оказались антеннами, чуть выше меня. Сбоку встали Энджел, Центавра и Лайт, в руках у них были камни, вытащенные из вралуанов.

Энджел нажала на какую-то кнопку, и между антеннами надо мной возникло искрящееся силовое поле. Орденцы буквально вкинули в него камни вралуанов, которые тут же засверкали разными цветами, в зависимости от типа магии. Пытаясь подавить дрожь, я оглядела присутствующих. Лайт смотрел в пол, закусив губу. Центавра и Селеннес следили за вралуанами. Рейни – на меня, в её глазах читалось открытое беспокойство, а Энджел… Она тоже смотрела на меня, но в её глазах был испуг. Селеннес переключила рычаг, и меня прошибло сильнейшим зарядом тока. По ощущениям было, будто всё моё тело сразу свело судорогами, я не могла пошевелиться. Даже в глазах потемнело из-за такой боли, в носу появился запах крови, и предположительно, она даже вытекла на верхнюю губу. Внезапно я почувствовала, как земля уходит из-под ног, а в глазах стоял чёрных туман, но то был не обморок. Я будто наяву увидела, как мои родители убегают ночью из дворца, увидела, словно в ускоренной съёмке, как обживаются на Земле, как рождается Арс, я… Увидела, как в детстве мы с ним открываем маленькие разноцветные порталы. Увидела, как мы, совсем маленькие, еле стоим на той самой опушке в Канцелярии и разглядываем слосорогов… Увидела, как мама забирает нас оттуда и закрывает проход в Облачную Канцелярию своим вралуаном… А потом, как в кино, рассказы Арса о слосорогах, его сказки на ночь о волшебном королевстве, где все жители счастливы… детальное описание улочек и площадей Облачной Канцелярии. А потом в мою голову ударило воспоминание.

Я тогда была пятилетней малышенькой, и мне приснился кошмар. Я прибежала к Арсу. Он начал меня успокаивать, уложил к себе в кровать, а сам сидел возле меня на полу и держал за руку, даже когда я уснула. Я этого не помнила, но сейчас, наблюдая от третьего лица, я увидела искры, скачущие по нашим сплетённым пальцам. И я вспомнила свой сон. Крики, огонь, ножи… Стрелы и арбалеты, пистолеты и два снайпера на крыше перед дворцом Уайтов. Среди комнат мечется пара – красивый темноволосый парень и девушка с вралуаном. Второй рукой она прикрывает еле заметный животик. «Мама и папа!» – мелькает в моём сознании, и я смотрю дальше. Шальная пуля, пущенная одним солдатом стражи, попадает папе с голень, но он продолжает бежать, подталкивая маму вперёд и закрывая её собой от пуль сзади. Он машет по сторонам свободной рукой, обрушая за собой потолок, роняя мебель. Он пытается заблокировать проходы, чтобы выиграть время. Перекинув вралуан в свободную руку, мама открывает какой-то портал, проваливаясь туда вместе с папой. Вслед за ними в портал влетает стрела, проход закрывается, и на пол падает отрезанный кончик стрелы. Слышится женский крик «Кирро!», и упавший шкаф взрывается. Когда пыль рассеивается, становится видно женскую фигуру. Девушка с изящным круглым вралуаном с крылышками. Она тяжело дышит, коричнево-бирюзовые волосы, выбившиеся из некогда аккуратного пучка, свисают на лицо и взлетают от её дыхания. Но самое страшное – почерневшие изумрудные глаза, с ненавистью смотрящие на пёрышки, вылетевшие из отрезанного порталом наконечника стрелы. Это Далина. Далина упустила Кирро.

Воспоминание меркнет, но тут же следует второе. Тьма, деревья. Это знакомый мне с детства лес, там упали мама и папа. Обернувшись, мама вскрикивает: у папы из спины торчит стрела. Он не может встать на ноги и сильно хрипит. Мама достаёт стрелу и выдирает камень из своего скипетра. Вжав его в рану, она зажмуривается. Камень начинает чернеть, и уже через несколько секунд становится из светло-бежевого тёмно-коричневым, а затем и чёрным. Папа падает без сознания, а мама сидит рядом с ним на коленях. По её лицу катятся слёзы, но видно, что она вздыхает с облегчением. Они смогли убежать.

Видение рассыпается, и я чувствую прилив необычайной ярости. Боль из сердца разрастается по всему телу, прокатываясь волнами, и я, чувствуя, что меня сейчас просто разорвёт, начинаю кричать. Я чувствую сильный запах крови, слёзы сами собой ручьями идут из глаз, и я кричу, кричу. Боль не утихает, и я продолжаю кричать, но тут в мозгу как-будто что-то наконец-то щёлкает, и я мгновенно отключаюсь.

***

– Вроде всё… Но признаюсь, если бы мы её не вырубили, она бы разнесла офис! – голос Центавры.

– Теперь нужно отправить её домой, как и обещали, – тихий, грустный голос Лайта.

– Но!.. – дрожащий, принадлежит Рейни.

– Мы ей обещали, Рейни, она – человек, – безэмоционально говорит Энджел.

– Но откуда же в ней такая силища? – Центавра.

– Это нам уже знать необязательно, главное – что мы всё подчистили, и Орден больше не под угрозой. Нужно незаметно от неё избавиться, – Селеннес. Я открываю глаза.

– Лиля! – ко мне бросается Рейни. Чёрная пелена перед глазами рассеивается, и я вижу её. Радужные глаза поблекли, припухли. Похоже, она долго плакала. – Лиля, нам пора прощаться…

– Ты не против, если мы отправим тебя на Землю прямо сейчас? – спросила Селеннес.

– Да, давай… – я, покачиваясь, встаю. Красивый портал цвета луны открытый Селеннес Лунн. Портал домой. Я обвожу взглядом всех присутствующих. На этот раз и Лайт и Энджел уткнулись в пол и буркнули «пока». Селеннес и Центавра попрощались так, будто я ничего не изменила в их жизни. Ну, по сути, так и есть. Они избавились от проблемы в лице моих сил. И только Рейни, обливаясь ливнем слёз, повисла на мне:

– Я буду писать каждые два часа! Час! Каждую минуту! Я буду скучать…

Чувствуя покалывание в глазах и носу, я быстро обнимаю её и ухожу в портал. Он смыкается за моей спиной. Та самая парковая аллея, где всего несколько дней назад я гуляла с Хиромантом. Я иду домой, но…

Что-то не так. Я ждала этого возвращения, ждала свою жизнь. Обычную жизнь. Ту, где я – Лилия Грановская, а не дочь беглой принцессы из королевства, где производят погоду. Но… Я уже не та Лилия Грановская. Я – дочь беглой принцессы. Нет. Я уже не смогу жить обычной жизнью, зная прошлое моих родителей, зная, что мы с братом открывали в детстве порталы. Зная, какие красивые бивни у слосорогов.

Я захожу в такой родной, но такой чужой дом. Чувствую такой родной, но уже чужой запах. Вижу такого родного, тёплого и радостного Хироманта, вьющегося у моих ног. Он меня узнал. А я его – не очень. Выходит мама. Она почти не изменилась с моего видения. Тут я поняла, что она подрисовывает себе морщинки, ведь канцелярцы не стареют. За ней выходит папа. Он в домашней кофте, но я знаю, что у него на спине есть шрам от стрелы. За папой выходит Арс. Его разноцветные глаза поблёскивают в сумерках коридора. Он отдаёт маме в руки вралуан.

– Кирро. Антоний. Канцелярцы, – тихо произношу я. Мама улыбается и мягко разворачивает меня к зеркалу. Из него на меня смотрит девушка, очень похожая на меня, но у неё волосы не чисто каштановые, которые я так люблю, но немножко покрасневшие, что тот час же пропадает, словно видение. А глаза… Серо-зелёные, больше похожие на цвет болотной тины, они вдруг сияют насыщенным зелёным цветом, словно майская листва или изумруды на маминых серёжках.

– Мы должны вернуться и отомстить, – произносит мама с угрозой в голосе, но тут же спохватывается:

– Ты не голодна?

– Очень хочу есть. Мам… А… Они же забрали мою силу…

– Нет, – мама качает головой, – ты с ней родилась, значит, она бесконечна. Даже после слития она продолжит существовать, но вне твоей оболочки.

Я сажусь за стол. Мой любимый плов… Но… что-то всё равно не так.

И я понимаю. Я понимаю, что чувствую эту силу. Она переполняет меня, давит на внутренние органы. Я чувствую сильный мандраж, и тут всё пространство кухни заполняется чёрно-алыми лентами с запахом догорающих угольков, глаза опять застилает чернотой, но я чувствую прикосновение к плечу. Арс сжимает моё плечо и улыбается.

– Успокойся. Не волнуйся. Тебе надо принять это. Просто принять, и это ощущение пропадёт так же, как сейчас пропало.

И я понимаю, что этой нарастающей тревоги нет.

– Как?.. – я смотрю на Арса, на маму, на папу. И Арс говорит:

– Моя способность – успокоение. Если поднапрячься, я любого могу ввести в транс или усыпить. Ты же обращаешь всё в пепел. Не сжигаешь, а именно сразу в пепел, без огня. Папа способен разрушить всё, что угодно. А мама… – он посмотрел на неё.

– Я не могу пользоваться своей способностью. Мой вралуан испорчен. Наверное, ты видела, как он почернел, когда я спасла папу. Та стрела была отравлена одним ядом… Этот яд… Он сливает канцелярцев с вечностью. Чтобы спасти Антона, я решила вобрать этот яд в свой вралуан. Теперь моя способность излечения ран и болезней переменилась на обратную – если я, например, пущу даже искру своей магии в папу, его ранения от пули и стрелы, а так же все царапины и порезы за всю жизнь вновь откроются. А если моя магия попадёт на человека, выбравшегося, к примеру, из лап рака, то из-за моей силы у него сразу же пойдут метастазы и он погибнет. Яд превратил мою магию в проклятие, поэтому мой вралуан хранится в подвале, в секретном отсеке. Я намерена вернуть его Далине.

– Интересный эффект, правда? – ухмыльнулся Арс. – Повезло, что на Земле вралуаны не нужны, но когда мы вернёмся в Канцелярию, придётся прикрывать маму.

***

На следующее же утро мы инкогнито прибыли в Облачную Канцелярию.

– Куда мы пойдём? – спросила я.

– В Тёмную общину, к принцессе Гиспер.

– В Тёмную общину?! – я прямо-таки остолбенела.

– Гиспер на самом деле моя давняя подруга. Только благодаря своей пронырливости она смогла избежать слития. Зоурин и Селеста этого не успели… – мама вздохнула и свернула в улочку, ведущую к кварталу отступников.

И вот он снова передо мной. Дворец Сатур Ньяс.

– Гиспе-е-ер! – мама кинула в окно небольшой камушек. Из этого окна вылезла светлая голова принцессы. Её лицо неимоверно вытянулось, но тут же пропало из проёма. Спустя секунд десять страшного грохота Шайн вывалилась из парадного входа и налетела на маму: