Есть еще свет

не родился еще, чтоб
успеть на большую беду.

Не подо мной
вдруг разверзлась, меня поглотив,
от снаряда воронка.
Нет то не мой
серый пепел по полю промерзшему
ветер разнес.
В скорби немой
не застынет жена, получив
обо мне похоронку.
Жесткой травой
безымянный, могильный
мой холм не порос.

Под Москвою опять безмятежная осень,
Не кровавый, а тихий и мирный закат.
А из памяти ветер забвения уносит
Потускневшие листья тех огненных дат.

Но не забыть
и не спрятаться нам
средь уюта за ставнем.
Не заглушить
этот колокол горя,
что бил и взывал.
Вновь прозвучит
и война нас застигнет,
зацепит, заставит
Все пережить —
то, что раньше не ведал,
не ждал и не знал —
Я обгорал
возле Курска в оплавленном и
покореженном танке.
Я замерзал
возле Нары в земле,
но Москву не сдавал.
Прах мой пылал —
это помнят Треблинка,
Освенцим, Майданек.
Я погибал,
но опять на пути
у врага я вставал.

Я – это он,
тот солдат нашей
общей любимой отчизны.
Пусть погребен
в безымянной могиле,
но нам не забыть:
Мир был спасен
нашей кровью, и болью,
и отданной жизнью.
Не побежден
потому, что нас можно
убить, но нельзя покорить!

Баллада о вечно живых

Человек – это Табула раса…одинаково расположенный к добру и злу…все зависит от обстоятельств, в которые он попадет.

    С. Довлатов.

Не кончается жизнь, и ничто не проходит бесследно.
Возвращается все в этом мире на круги своя.
Поражением отчизны предстали былые победы.
Возвращается ложь к нам приливной волною вранья.

Но ведь мы не при чем – мы прожили, как зеки вне зоны.
Наша участь терпеть, хоть не знаем в чем наша беда.
Мы не шли против всех, мы шагали в единой колонне,
И не наша вина, если нас привели не туда.

Пусть не нами написаны дерзких воззваний страницы,
И имен наших в хрониках века мятежного нет —
Наша жизнь безупречна, как честь перезревшей девицы,
Наша совесть чиста, как лежалый нетронутый снег.

Кто-то господа тень все тревожил прошением-молитвой,
Кто-то прятал свой зад, уцепившись в цыплячий насест —
Не у всех поколений бывает священная битва,
Не у каждого в жизни бывает Голгофа и крест.

Нам, лишившимся крыл, не летать и не реять удобней,
Позабывшим мечты, нам спокойней теперь не дерзать.
Мы рабы потому, что, как стадо, боимся свободы.
Мы безгласны, пока не подскажут, что надо сказать.

Мы не волки, хотя и бываем жестоки, наверно.
Мы не ангелы, хоть огонек доброты не погас.
Наш господь снисходителен к пастве своей суеверной
И давно не карает умом или совестью нас.

Пусть взлетала душа и пылала порой, как Помпея,
Пусть стремление помочь в нас порою, как лава текло —
Нету спроса давно на героев и на Прометеев,
И не нужно добро и душевное наше тепло.