Понять себя и умереть

Встав в семь часов утра по будильнику, она почувствовала себя такой разбитой, будто и вовсе не спала. Сделав завтрак и отнеся его Галине Анатольевне, Карина выслушала от той не только инструкции на весь день, но и жесткую критику по поводу событий прошедшей ночи. Вернувшись на кухню, она увидела в телефоне пропущенный вызов от мужа, которому сразу же принялась перезванивать:

– Что хотел?

– Привет, – равнодушно ответил тот.

– И тебе привет, – грубо сказала Карина. – Что хотел?

– Вещи ты мне собираешься привозить? – спросил Дима.

– Пока не могу, в конце недели привезу, – вспомнив только сейчас о своем обещании, сказала Карина. – А что, разве тебе не заплатили за рейс? Что денег не хватает?

– Конечно, заплатили, ты сама и платила вообще-то, – не поняв намека на шутку, ответил Дима. – Мне просто нужны мои вещи, вот и все.

– Можно я тебе задам один вопрос? – спросила Карина, ощущая пустоту при разговоре, а, услышав одобрение в ответ, продолжила: – Что в нашем браке тебя не устраивало? Почему ты себя так ведешь, будто мы совершенно чужие люди?

– Это два вопроса, но это не важно, – однотонно ответил Дима. – А мы и есть чужие люди, я только когда встретил Полину, понял это. Сначала мы были просто друзьями, она мне нравилась, да, признаюсь, пару раз мы с ней целовались, но изменять я не собирался. Так продолжалось рейса три, и для меня это было легким флиртом, потому что мне казалось, что люблю я тебя. Но последние два рейса я провел с ней полностью, сначала меня терзали угрызения совести, но затем я смирился с тем, что хочу быть только с ней. Я переоценил нашу с тобой жизнь и понял, какой пустой она была, десять лет вместе, а вспомнить практически нечего. Да, было много хорошего, но по сравнению с неделями, проведенными с Полиной, все это меркнет. И я не чувствую себя виноватым в чем-либо, потому что это жизнь: люди сходятся, люди расходятся…

– Но ведь можно расходиться как порядочные люди, – сев на стул от услышанного, сказала Карина. – А не через суд, например. Что, будем ложки считать?

– Мне уже твой адвокат позвонил и предложил заплатить за половину квартиры, – спокойно ответил Дима. – И я согласился. Он мне доступно объяснил, что светит мне только это.

– А, поэтому ты со мной решил поговорить? – усмехнувшись, поинтересовалась Карина. – Потому что делить больше нечего? Все поделено…

– Может, и так, – равнодушно ответил Дима. – А в браке меня все устраивало. Может, потому что до Полины я не знал, что можно чувствовать себя живым и не ограничивать себя ни в чем. А этот быт: работа – дом, работа – дом мне уже настолько надоел…

– Я поняла, – с грустью в голосе ответила Карина. – Нас все устраивало, да и я думала, что мы с тобой проживем вместе до конца дней. Просто странно, что ты даже не попытался спасти наш брак, ты даже не пытался поговорить со мной, не пытался что-то изменить, объяснить свои претензии. Нет. Ты просто свалил. Обидно то, насколько быстро и без боя ты сдался!

– Да, ты права: все произошло быстро и без твоего участия, – немного повысив тон, сказал Дима. – Ну, хоть что-то без тебя я сделал самостоятельно!

– Нет, подожди, я женщина! – не выдержав, сказала Карина. – И ты думаешь, что мне не хочется быть слабой и беззащитной? Думаешь, мне хочется везде лезть и все контролировать? Да я бы с радостью сидела дома, красила ногти и периодически говорила, что ты мой герой! Ну, так ты же все время на работе! Если лопнул кран, я иду чинить, думаешь, если бы я позвонила тебе во время рейса с фразой: «Иу, котенок, тут водичка кап-кап, я боюсь, что делать?», то было бы лучше? Да у нас не было бы ничего! Квартирой этой я занимаюсь, машиной я занимаюсь! Ты даже не знаешь, где, когда и как страховку на нее оформлять!

– За это я тебе благодарен, тут вопросов нет, – замявшись, ответил Дима. – Но я будто не хозяин своей жизни…

– И давно ты в философы записался? – усмехнувшись, поинтересовалась Карина. – Я тебе предложила быть хозяином своей жизни: вести бизнес с земли и вместе со мной решать все проблемы. У тебя была возможность одуматься, когда я купила «Диану» и предложила тебе больше не ходить в море, но нет, ты все равно выбрал эту Полину свою!

– Я не знаю, ты права, – согласился Дима. – Ты во всем права, ты так все правильно и логично говоришь. Значит, я просто поступил так, как хотел, да, это эгоистично, возможно, но я хотел быть с Полиной больше всего, и сейчас тоже этого хочу.

– Я рада, что мы хоть что-то выяснили, – спокойно произнесла Карина. – В таком случае желаю вам всего хорошего! А за ту боль, которую ты мне причинил, гори в аду.

Договорив последнюю фразу, она бросила трубку и принялась заниматься своими обязанностями, периодически разговаривая с собой и выкрикивая гневные ругательства в продолжение своим мыслям.

– Привет, – сказал Игорь, неожиданно войдя на кухню. – Ну, чего такая кислая?

– Привет, – с натянутой улыбкой ответила Карина. – Все хорошо, я просто устала и мне нужен отдых. Слушай, а что находится на последнем этаже?

– Комнаты, – пожав плечами, сказал Игорь. – Но туда без веской причины запрещено ходить. Это строгое правило.

– Мне кажется, что там кто-то был этой ночью, но охранники ничего с этим не сделали, – недовольно сказала Карина. – Нужно будет как-нибудь туда сходить.

– Тебе осталось тут недельку работать, – махнув рукой, сказал Игорь. – Не думай об этом. К тому же там что-то со светом, поэтому в темноте и в одиночку не смей туда идти.

– Ладно, – согласилась Карина, однако сдаваться не собиралась. Поэтому под предлогом того, что ей нужно было идти к Галине Анатольевне, она зашла в лифт и нажала кнопку с номером «3».

Был день, однако даже это не помешало Карине испытать жуткий страх за те несколько секунд, пока ехал лифт. Как только дверь открылась, она непроизвольно взвизгнула, потому что увидела не то, что ожидала. Нажав кнопку «стоп», она принялась рассматривать доски, которыми был плотно заколочен выход из лифта. Попытавшись посмотреть через щели хоть что-то, Карина поняла, что и здесь потерпела фиаско, поэтому нажала кнопку второго этажа и, чтобы не вызывать подозрений, пошла к Перовой уточнить кое-какую информацию.

– Ну что, доски увидела? – смеясь, спросил Игорь, как только та вернулась на кухню. – И не спрашивай, как я узнал, просто ты плохо умеешь скрывать свои эмоции.

– Я не понимаю тогда, что смотрели охранники, – нахмурившись, сказала Карина, поняв, что отрицать очевидное совершенно бессмысленно. – Они точно вчера из лифта выходили.

– Ну, так правильно, на третий этаж ведет только одна лестница со второго этажа, – уверенно сказал Игорь. – Как там твой муж? Как там Марк?

– С мужем почти развелись, с Марком мы приостановили общение на то время, пока я здесь, – не став лукавить, ответила Карина. – А отчего все-таки тогда труба эта лопнула?

– От старости, – быстро ответил Игорь. – Трубы поновее, там, где есть возможность, мы в стену утопили, а если нет такой возможности, то везде краники ставим. Поэтому ты быстро так их и перекрыла.

– Ясно, спасибо, – ответила Карина, даже не подумав верить его словам.

Как только наступила ночь и все уснули, она взяла фонарик, все нужные ключи и пошла в подвал. Включив там свет, она вздохнула с облегчением, потому что идти в темноту с одним фонарем было ну очень жутко. Подойдя к двери, за которой раньше была течь, она быстро открыла ее и вошла в сухое убранное помещение. Там все еще пахло сыростью, однако хлама было гораздо меньше. Подойдя к трубе, она начала пристально осматривать место сварки, структуру трубы, толщину, диаметр, чтобы позже посоветоваться со знакомым специалистом.

Посмотрев все что нужно, она развернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала звук поворачивающегося в двери ключа. Сказать, что Карина испугалась в тот момент – это означает ничего не сказать. От ужаса она просто впала в ступор, боясь пошевелиться и издать хоть звук. Спустя несколько минут, после того, как ее кто-то закрыл, Карина подошла к двери, аккуратно взялась за ручку и надавила на нее. Поняв окончательно, что ей придется здесь ночевать, она взяла мешок со старыми вещами и прилегла на него. Как быть Карина не знала, потому что выбить металлическую дверь она не смогла бы, звать на помощь из подвала бессмысленно, а Игорь мог ее спасти только утром.

– И как же я узнаю, что он пришел? – спросила она сама у себя, – Как же мне позвать на помощь? Нет, наверное, мне не стоит спать.

Решив себя чем-нибудь занять, Карина начала рассматривать старые вещи, нашла какие-то потрепанные книги, старые фотоальбомы, какие-то детские вещи, детские рисунки и ничего не значащие каракули. Решив, что все это принадлежало Марку, она невольно улыбнулась и еще усерднее начала всматриваться в черно—белые снимки.

Однако даже этому недолгому спокойствию пришел конец, потому как кто-то выключил свет во всем подвале. Подойдя к самой двери, Карина начала прислушиваться, надеясь услышать шаги, однако сквозь металлическую дверь что-то услышать было очень сложно. Оставшись в полной темноте, она почувствовала себя загнанной добычей, от которой мало что зависело. И тут ей пришла в голову мысль, которая одновременно ее обрадовала и напугала. Карина решила нарочно повредить заплатанную трубу с холодной водой, чтобы Игорь увидел течь и открыл дверь в эту комнату. Но испугала ее не мысль о потопе и холодной воде, а о том, что, возможно, кто-то вроде нее здесь уже сидел. И кому-то до нее эта мысль в голову пришла первой. Но тогда куда же делся этот человек?

– Какая же я тупая, – ударив себя по голове, сказала Карина, начав ощупывать пространство возле себя. – У меня же есть фонарик!

Наконец-то найдя свой единственный источник света, она включила его и принялась усердно рассматривать каждый сантиметр помещения. Однако ничего подозрительного или необычного она не смогла рассмотреть, поэтому принялась искать что-то металлическое для своей «диверсии». И единственное, что ей попалось на глаза – это металлические карнизы советских времен, на которых было много вмятин.

– Теперь понятно, почему они такие покореженные, – сказала Карина, взяла один и начала бить по трубе, которую предварительно перекрыла. Чтобы долезть до верха, она опрокинула деревянную полку и использовала ее как лестницу. Карина не знала, как долго ей придется бить карнизом, потому что самое слабое место на трубе находилось под краником, к которому было тяжело подобраться.

И силы, и терпения у Карины хватало, поэтому после трех часов усилий, пяти перерывов и большого количества нецензурной брани, она-таки смогла пробить металлическую трубу. Предварительно организовав себе лежбище на возвышении, она открыла краник и села в ожидании помощи. Смотря за текущей водой, Карина не выпускала из рук металлический прут на случай самозащиты, однако неожиданно ее внимание привлекло странное шипение за спиной. Резко повернувшись и направив фонарик в сторону звука, она увидела, как вода с трудом просачивалась под пол.

– Странно, – сказала Карина, после чего спустилась и пошла по ледяной воде. – Здесь же вроде бы всюду пол бетонный.

Дойдя до отверстия в полу, она постучала везде карнизом и кое—где услышала звук пустот. Ощупав все вокруг, Карина засунула в отверстие руку и, применив силу, подняла крышку люка. С колотящимся от страха сердцем она начала водить по отверстию фонариком, надеясь хоть что-то рассмотреть. Однако увидела Карина только узкий лаз, ведущий сквозь стену в неизвестность.

– Эй, тут есть кто-нибудь? – негромко спросила она, готовясь в ужасе потерять сознание от происходящего. – Не бойтесь меня, я не причиню вам вреда!

Перекрыв воду, чтобы лучше слышать, она вновь подошла к открытому люку, однако оттуда, как и прежде, не было слышно абсолютно ничего. Побоявшись за свою жизнь, Карина бросила в люк какую-то тряпку, затем закрыла его и поставила на него полку. Постоянно прислушиваясь, она просидела еще час, пока кто-то не начал открывать дверь, а затем свет в комнате включился и в нее зашел Игорь.

– Это ты! Как же я рада тебя видеть! – воскликнула Карина, опустив металлический карниз. – Мне нужно выйти!

– Что здесь произошло? – спросил Игорь, осматривая помещение.

– Потом расскажу, – быстро ответила та, после чего пулей выбежала из подвала.