Удавка для Снежной королевы

– Полечка, я не первый день на свете живу. Девка накрашенная от хвоста до копыт, живого места на ней нет. Курит, пьет, нигде не работает и не учится. За что такое моему мальчику?

Я задумалась. Конечно, Паша не пьет и не курит – не на что. Он хронический безработный, и по-моему, давно забыл, как выглядят наличные деньги. Кормит, поит и одевает его матушка. Она художница, оформляет в одном некрупном издательстве детские книжки. Когда у издательства есть заказы, Марина Петровна получает неплохие деньги, которые в основном идут на оплату квартиры, пашиного мобильника, его одежду и походы с друзьями в кафе. А когда заказов нет, что случается нередко, то и деньги в семье кончаются. А кстати, на какие шиши курит и пьет пашина избранница? Немного поколебавшись, этот вопрос я задала вслух.

– Меня не волнует, на какие деньги пьет эта дрянь. – процедила Марина Петровна. – Главное, она и моего сына угощает!

Я не нашлась, что на это ответить. Стоящий у плиты Саша подозрительно закашлялся.

– Я вам очень сочувствую. – проглотив все рвущиеся с языка комментарии, наконец выдавила я. – Может быть, все-таки чаю?

– Полина, я знаю, ты гадалка. Эта девка моего Пашеньку просто приворожила. Ты ведь можешь сделать отворот?

Я задумчиво покивала. Отворот мне делать не хотелось. Я искренне сочувствовала и Паше, и неизвестной девушке, польстившейся на такое сокровище, и Марине Петровне, которой хотелось оставить это самое сокровище для своего личного пользования. С другой стороны, отворот – средство скорее психотерапевтическое. Если я откажусь, мать Паши мне этого никогда не простит. А если соглашусь – чем я рискую? Если отворот не подействует – ну что же, Марина Петровна на меня не обидится, подумает, что девица обратилась к ворожее посильнее меня. Но скорее всего, девушка в любом случае бросит Пашу в самом скором времени. В любом случае, повредить я никому не могу.

– Хорошо, Марина Петровна, для вас я готова на все. – наконец решилась я. – Дайте фотографию девушки, попробую Пашу от нее отворожить.

– Полина, тебе надо самой на нее посмотреть! – убитая горем мать резво вскочила на ноги. – Они сейчас дома, оба, поехали скорее!

Я с сомнением посмотрела на свой цветной халатик. Расшитый розами и драконами шелк выглядел роскошно, но тепла не давал. А на дворе стоял октябрь, время по городским меркам почти зимнее. Да и Саша в разношенных трениках и майке-алкоголичке на морозце смотрелся бы несколько нелепо.

– Марина Петровна. – нерешительно начала я. – Уже поздно, нам с Сашей завтра рано вставать… Да мы и не одеты… Зачем мне на эту девицу смотреть, я ее по вашим рассказам великолепно представляю. Вы мне фотографию принесите, и я отворот на дому сделаю.

– Полечка, но тебе надо ее видеть, иначе ты меня не поймешь. – мать Паши чуть не плакала. – Ну давай быстренько съездим, я такси туда и обратно закажу, ладно?

– Я отвезу. – вмешался Саша, мрачно следивший за диалогом. – Полина, пошли одеваться. Марина Петровна, подождите, мы быстро.

Мы прошли в спальню. Я, с грустью посмотрев на такую уютную двуспальную постель, скинула приятный на ощупь халатик и потянулась к шкафу за серым толстым свитером. Саша в одно мгновение скинул треники, натянул брюки и сказал, что готов.

– А вообще, Полька, веселые у тебя друзья.

– Ты можешь не ехать! – взвилась я. – Я на такси доберусь туда и обратно.

– А мне пока что делать? На кровати одному валяться?

Я чмокнула любимого в щечку, быстро натянула джинсы и свитер и вышла в коридор. Гостья уже стояла у дверей, полностью одетая. Я одела сапожки, Саша натянул кроссовки, плащи мы решили не брать, все равно на сашиной машине поедем. Но оказалось, на улице льет, как из ведра. Я хотела пойти наверх за зонтом, но Саша из благородства решил рискнуть здоровьем и вызвался подогнать машину к самому подъезду. После чего в одном свитере храбро бросился под самый ливень.

– Хороший у тебя друг. – вздохнула Марина Петровна. – А мой Паша тебе чем не подошел?

– Любовь зла… – дипломатично ответила я. – А что мы у вас дома делать будем?

– Ну, посидим вместе за столом, чайку попьем. Потом я тебе незаметно ее фотографию дам, и поедешь домой.

– Как зовут девушку?

– Маргарита. Она себя Марго называет. Королева нашлась!

Призывно забибикал подъехавший автомобиль. Мы забрались внутрь, и насквозь промокший Саша поехал к пашиному дому. В результате, зайдя в квартиру, мы с Пашей и Мариной Петровной первым делом переодели Сашу в пашин махровый халат, а промокшие брюки с бетловкой повесили на веревку в ванной. Увлекшись просушкой любимого, я не сразу заметила в кухне худенькую девочку-подростка, которая важно сидела на деревянном стуле, закинув ногу на ногу.

Собственно, в глаза бросалась не столько сама девчонка, сколько ее голова. Маленькое детское личико обрамляли торчащие в разные стороны короткие космы непонятного бурого цвета. Эту прическу взбесившегося дикообраза сильно оживляли яркие фиолетовые и светло-зеленые пряди. Ни дать ни взять, сумасшедший павлин! Налюбовавшись прической, я пристально оглядела девочку. Да, глаза слишком сильно подведены жидкой черной подводкой, ресницы из-за неимоверного количества туши выглядят накладными, да и кроваво-красный цвет помады к детскому пухлому личику не подходит, а уж к зелено-фиолетовым локонам и подавно. А длиннющие накладные ногти с пышными страусинными перьям наводили на мысль о том, что руки девочка никогда не моет. Иначе, перья выглядели бы более жалко. Но малышка хочет выглядеть взрослой, вот и размалевалась под клоуна. С возрастом увлечение боевой раскраской пройдет.

– Паша, познакомь с девушкой! – попросила я.

– Знакомьтесь. Маргарита, Полина. – Паша прямо светился от счастья. – Полина – мой друг, старый и проверенный. А, вот этот парень – ее бойфренд. А Марго – моя любимая девушка!

Мне очень хотелось спросить, сколько лет любимой девушке, но как-то не поворачивался язык. Похоже, мой приятель – педофил, его девочка вряд ли закончила среднюю школу. Интересно, паспорт у нее уже есть?

Марина Петровна тем временем проворно накрывала на стол. Как по волшебству, на белоснежной скатерти появились желтые блины, две банки с вареньем – вишневым и малиновым, огромный яблочный пирог… Пирог выглядел таким вкусным, что у меня просто слюнки потекли. Не дожидаясь, пока мы все сядем за стол, Марго схватила пирог, руками оторвала от нее большой кусок я стала смачно жевать. Я зажала рот руками, стараясь подавить истерический смех. Да, у Марины Петровны есть некоторый повод для недовольства. Впрочем, девочка еще совсем маленькая, ее наверняка можно научить хорошим манерам. Но реакция пашиной матери меня просто потрясла. Она подскочила к девчонке и с размаху треснула ее по руке большой деревянной ложкой.

– Не хватай мой пирог грязными лапами!

– Что вы деретесь, больно же! – завизжала девчонка.

У меня моментально пропал аппетит. Я покосилась на Сашу и увидела, что его лицо тоже слегка искривилась в гримасе. Зря мы все-таки сюда поехали.

Марина Петровна, не обращая больше внимания на хныкающую Марго, выложила на стол еще какие-то закуски и широким жестом предложила нам с Сашей садиться за стол. Паша уже сидел на табуретке рядом с любимой, обнимая ее за талию и гладя по пострадавшей руке. Мы с Сашей сели на угловой диванчик и прижались друг к другу.

Марина Петровна налила нам чаю, села за стол, и Паша начал длинную застольную беседу. Он подробно рассказал нам про то, как в очередной раз пытался устроиться на работу, и что ему сказал нехороший дядя-работодатель. Эти истории за время нашего знакомства я слышала неоднократно, поэтому слегка заскучала. Дождавшись паузы в бесконечном рассказе, я невежливо перебила хозяина:

– А Марго где работает?

– Марго в этом году закончила школу, теперь готовится к поступлению в ВУЗ. – самодовольно пояснил Паша.

– На какой факультет?

Возникла неловкая пауза. Похоже, этим вопросом ни Паша, ни его возлюбленная не озадачивались. И теперь они лихорадочно раздумывали – Паша, видимо, придумывал название будущей специальности своей любимой, а Марго явно размышляла над тем, что означает слово «факультет». Наконец, Паша нарушил молчание:

– Марго поступит на пи-ар.

– Марго, кого же вы в будущем собираетесь пиарить? – предельно вежливо поинтересовалась я.

– Я не такая! – возмутилась малолетка. – Никогда этим не промышляла. А вам хватит выражаться. Еще выглядите приличными людьми!

Меня согнуло в приступе судорожного хохота, и мы с Сашей вцепились друг в друга, пытаясь удержаться на диванчике. Паша выглядел несколько смущенным, а Марина Петровна даже не улыбнулась. Есть в этой милой компашке мне решительно не хотелось, поэтому, отсмеявшись, я отодвинула подальше нетронутую чашку и решительно поднялась с места.

– Паша, наверное, сашины вещи уже просохли, мы поедем. Спасибо за гостеприимство, Марина Петровна, нам правда пора.

Мать Паши встала, чтобы подать нам вещи и проводить к дверям, а Паша с обиженной Марго остались сидеть на кухне. Пока Саша в ванной переодевался, Марина Петровна вынесла мне большой цветной снимок, на котором счастливый Паша сжимал в объятиях раскрашенную под павлина Марго. Я быстро сунула снимок прямо за пазуху, схватила за руку уже одетого Сашу, и мы стремительно выбежали из гостеприимного дома.

Глава 4

Марина Петровна позвонила на следующий день.

– Полина, ты сделала отворот?

– Конечно, еще вчера. – бодро соврала я. – Но подействует он лишь через месяц. А вы пока постарайтесь с девочкой подобрей обращаться. А то она назло вам не захочет из вашего дома уходить, даже если Паша ее разлюбит.

Пашина матушка что-то буркнула в трубку – я толком не разобрала, поблагодарила или отчитала – и отрубилась. Я в душе порадовалась своей находчивости. Через месяц, скорее всего, девчонка от Паши сбежит. А если нет – ну что же, за это время Марина Петровна к ней, возможно, уже привыкнет. В таких приятных раздумья я вышла в коридор салона. Клиентов сегодня было мало, к тому же на работу не вышла Аня-Эсмеральда. Я подошла к Синтии:

– А Анечка сегодня загуляла?