Горбуны2.Сны
Келвин в сапогах скороходах несколько раз шагал в американский центр университета из своего дома в Америке. Показывал ограненный камень и скол сбоку. Камень оценили в Америке, а потом в России. Камень-Маша просто пела в руках у Арины, сверкала и переливалась, так ей нравились будущие писатели…
Медянка
Лента! Пестрая лента!
А. Конан-Дойль «Приключения Шерлока Холмса»
– Ты думаешь, уж – это ядовитая змея или нет? – спросила у меня Элен.
– Нет, – уверенно ответила я.
– Вот видишь, а она сказала, что ядовитая…
Элен имела в виду, что сейчас дочка судьи Даша скрывалась в загородном доме у знакомых матери. Она часто отдыхала в большом саду. Она не боялась мелких юрких змей – считала их неопасными и неядовитыми. В загородном доме Даша хранила компромат и готовилась давать показания. В этом деле были заинтересованы Спенсермэны…
С матерью-судьей у Даши сейчас был конфликт.
Спенсермэны подбросили в этот сад золотистую медянку из семейства ужеобразных. Они нанимали специального дрессировщика змей, чтобы он озлобил медянку, и та стала кидаться на людей. Медяки в принципе неядовиты, но если человек на специальных препаратах, то яд золотистой медянки может привести к быстрой смерти. Даша сейчас принимала лекарства, на которых яд медянки был смертелен. Этот яд становился смертелен даже на определенном парацетамоле.
Даша сидела в беседке, медянка подползла к ней и укусила за ногу, потом быстро юркнув в кусты… Даша даже не обратила бы на это внимания, но вскоре стала задыхаться…
Медянка укусила ее вечером, Даша дожила еще до двенадцати ночи… Она задыхалась от яда… Потом ей даже стало лучше… Вечером ей надо было принимать лекарства, и помощница ее матери, загримированная под медсестру, зная ее коррумпированную мать, которая брала взятки направо и налево, дала Даше лекарство… Даша надеялась на противоядие и, прося его, отдала Спенсермэнам все свои собранные улики… За противоядие она «продала сердце матери», подписала ей раковую опухоль, но ее потом не приняли. Противоядие ей, конечно же, не дали…
Тот, кто растворил ей в кружке препарат, и стал ее фактическим убийцей. Убийство с разделенной и частичной ответственностью… У Даши остановилось сердце…
А судьи все ждали, что их дети восстанут из могил, а они все не восставали… Слишком были запятнаны судьи в коррупции, слишком были их руки в чужой крови…
«Кошка» Надя
Была тебе любимая,
Была тебе любимая,
а стала мне…
Песня С.Никитин «Я спросил у ясеня»
В 2003 году мы думали, что приезжали оружейники, а на самом деле наркобароны. Морген говорила нам: – Неужели вы не хотите, чтобы дети радовались, чтобы им было весело! Чтобы им было хорошо в школе? Чтобы они чувствовали себя счастливыми! Тогда подпишите! – она говорила это о наркотиках и предлагала добавлять их детям в еду…
Контрабанда оружия была на виду – на стадионе лежали автоматы, американцы вели переговоры с перекупщиками, а за контрабандой оружия скрывалась продажа наркотиков… Наркотики были скрыты от глаз… Среди вещей на стадионе, за автоматами лежали пакетики наркоты, которые американцы передавали друг другу, в основном Анне… Наркотики использовали даже для школ, иногда давали в столовых, чтобы детям больше нравилось учиться…
В тот год в России засветились семь Келвинов Спенсермэнов, дедушка восьмидесяти лет, Спенсермэн-старший; Дэвид Спенсермэн-средний, с проблемами с правой ногой; Келвин-Симона, принудительный трансвестит; Келвин с больным братом, который думал, что он пес, когда изредка в нем просыпался человек, то это был мальчик трех лет. Было еще пару братьев Спенсермэнов, они все были друг другу родственниками, и все выглядели одинаково, все на одно лицо, для этого делали пластику, если не присматриваться, то и не отличить… Появлялась и Амелия – еще один принудительный трансвестит Спенсермэнов… У одного из них были длинные ногти на руках… Дэвид Спенсермэн был наркоманом, героинщиком. Их немного отличали по росту, наши полицейские делали им ДНК-тесты и устанавливали степень родства…
Под Келвина загримировали и индийского кровожадного хирурга.
Кошка, которая гуляет сама по себе, Надя, была при старичке-наркодилере, помогала ему, была ему как нянька-сиделка. «Кошка» Надя выглядела, как Мария Бонтюк и была ее клоном, худенькая, невысокая, короткая стрижка, темные волосы, очки, волосы всегда падают на лицо. За такой внешностью был незаметен любой овал лица и даже черты лица… Такая внешность – хороший камуфляж. Кошке Наде было двадцать четыре…
У старичка подрастал семнадцатилетний сын Саша, наследник его бизнеса, влюбленный в эту «кошку» Надю. Старичку предсказали, что у Саши и Нади будут дети, его внуки. Двое детей… Надя «зашила» вагину для него, ждала его взросления, а старичок-наркодилер ждал внуков. Перед приездом американцев Саша даже на коленях просил руки Нади, но она пока ему отказала – пока? Саша был полностью разбит. Надя могла делать чудеса – ходить по воде, достать звезду с неба. Саша видел ее чудеса и верил ей…
Недели две назад Надя проглотила достаточно большой ключ. Саша приковал ее наручниками к кровати и ушел. – А ключ? – крикнула она ему вслед. – А он у тебя в животе! – Вот тут она поняла, как ошиблась. Ключ был большой, и достать его было сложно… Саша вернулся и стал отпаивать ее диарейными средствами, кормить с ложечки, носить утки. Она порвала себе весь желудок и кишечник, пытаясь достать ключ… После этого проблемы с пищеварением ей были обеспечены до конца дней. Саша уехал доставать ей препараты для желудка, залечивать ее раны. Он хотел взять ее с собой, но она отказалась. Вот ей надо было уехать, но она решила держать Сашу на расстоянии – так, она думала, будут сильнее разгораться ее и его чувства…. Не сработали у нее инстинкты самосохранения. Через пять лет ее раны были бы лучше. Но Спенсермэны не оставили ей шансов…
Спенсермэны приехали в Россию за данью. Они тоже в России совершали ритуальные убийства, специально привезли из Индии очень кровожадного, единственно правильного хирурга для Нади, которому специально не давали кровь две недели… Загримировали под себя – все Спенсермэны были на одно лицо… Келвин для хирурга приготовил кошку на съедение. Они через черную дыру доставили его из Индии…
Дед-Спенсермэн говорил мне: – Она таскает в животе всякую гадость, – имея в виду Надю. – Недавно ключи носила. Они разрезали ей пищевод, и один врач специально делал промывку желудка, чтобы его достать.
Надя постоянно глотала крупные предметы и носила в себе, которые бы не выходили естественным путем или промыванием. У Нади уже были проблемы с пищеварением – они слишком много носила в себе вещей и мешочков.
– Врачи говорят, что у нее будут проблемы с пищеварением до конца дней. У нее и так язва, некоторые врачи говорят, что ее болячки несовместимы с жизнью. Она уже израсходовала все свои семь жизней, – Спенсермэн-средний усмехнулся… И началась охота.
Русские полицейские собрали драгоценности, и «кошка» проглотила мешочек с ними. Среди драгоценностей было одно дорогое кольцо судьи примерно за триста тысяч. Это была недостающая улика в важном для Спенсермэнов деле. Началась погоня, кошка Надя стала убегать, а Спенсермэны – ее догонять.
Надя истратила на Спенсермэнов все свои чудеса, была и соломинкой в реке, и птичкой… но в итоге прибежала к своему покровителю-старичку, зная, что он ее спасет и за нее заплатит. Но от американцев никто спастись не мог. Старичка поменяли, тот уснул, а клон Спенсермэнов сдал Надю ее палачам…
Надя думала, ее помилуют, как и когда-то мальчик Саша-инвалид, но американцы никого не миловали. Милосердие никогда не стучалось в их сердца…
Надю поймали и сложили в общежитии – общежития иностранцев располагались лесенкой, и у наших американцев было одинаковые комнаты в двух зданиях. В одном дальнем веселились мы, а в другом ближнем в маленькой комнате положили Надю, К ней ходили разбираться и недовольные наши. Спенсермэны держали ее голую на балконе, отстреливали ей руки и ноги.
Сначала Наде на голову вылили ведро воды… – Мокрая курица! – крикнул ей кто-то из Келвинов. Ей сделали две клизмы.
«Кошке» Наде подожгли голову, у нее сгорели все волосы. Потом выкололи глаза, она выбежала в коридор: – Посмотрите, они мне глаза выкололи… – но тут подбежал один из Келвинов с живой водой и налил воду на глаза и голову. Он даже дал ей этой воды выпить. – Это живая вода! Ну вот и все! – она сразу выздоровела и даже думала, что ее проблемы с пищеварением прекратятся. Живую воду получила, можно уходить! Но Келвин ответил:
– Нет, врач тебе заморозил пищеварение, это каменная зона, там живая вода не поможет… – Кошка только смеялась. Волосы наросли…
Надя была заговоренной. – Заклятие мог снять только один индийский хирург… Но Владимир Иванович говорил, что никто не будет приглашать хирурга из Индии, – Владимир Иванович был ее старичок-наркодилер. – А Спенсермэны нашли этого хирурга и пригласили, – Надя даже рассмеялась. Она совсем не боялась Спенсермэнов. – Так они сделали куколку, меня из вереска, – она удивилась. Спенсермэны серьезно взялись за дело. – Этот вереск рос только в одном месте на Земле…
Когда у нее выпали от яда волосы, который Спенсермэны заставили ее выпить, они собрали волосы, чтобы сделать парик, сначала дали ей накладку. Она сидела в коридоре, вырывала волосы из головы и говорила мне: – Вот видишь…
– У тебя уже никогда не будут расти волосы! – я была в ужасе.
– Посмотрим… – она еще надеялась на хороший исход…
Потом один из Келвинов сделал из ее волос нормальный парик и принес ей, надел ей на голову.
– Ну вот, это другое дело! – сказала она одному из Келвинов. И надела парик из своих волос на голову.
Но парик не держался. И Спенсермэны приклеили парик на суперклей, потом на степлер.
Спенсермэн девушка-трансвестит, тоже по документам Келвин, а в прошлом Симона, сказала мне:
– Еще пять лет назад мой оракл сказал, что в это день я должна растворить таблетку с опухолью девушке Наде из России и под это мне дали денег, улучшили оценки… – И она дала раковую таблетку «кошке» Наде…
Идя к американцам, все надеялись на хороший исход, американцы производили такое впечатление, но у них все заканчивалось плохо… Они над Надей издевались… Редко кто будет так унижать и пытать, как Спенсермэны.
Кто-то из братьев принес огромную иголку, чтобы выколоть Наде глаз – иголка должна была доставать до конца глазного дня, и они принесли огромную швейную… Один из Спенсермэнов зажал ее в комнате на кровати и всадил эту иголку ей в левый зрачок, полностью проткнув ей глазное яблоко, достав до сетчатки, проткнув глаз насквозь… Дед Спенсермэн долго ковырялся иголкой в ее глазу… Ее глаз медленно вытекал… Потом она бегала с платком и искала, просила опять живую воду… Как раз в этот момент она подошла к окну и ее увидел ее хозяин, добрый старичок. «Если бы они ее не нашли», – подумал он. – «Но теперь»… Его тоже повесили и пытали у общежития, его избивали Спенсермэны…
Глаз Нади как будто посинел – зарос бельмом. Спенсермэны в этих комнатах общежитий растягивали время – в коридоре стоял черный раскрытый чемоданчик с черным камнем внутри…
Надю мучили несколько дней, пытали, глумились, дали яд, чтобы у нее выпали все волосы, выбили все зубы. Ее насиловали трое, хотя она была девственницей до. Келвин даже пригласил знакомого американского полицейского, друга семьи для этого и двух сутенеров. Ее насиловали пенисами с колючей щетиной до ран, до опущения вагины…
Один из Келвинов занес в комнату дымящуюся колбу, размером как фонарь, с жидким азотом. Колбу с жидким азотом также заметили работники аэропорта.
Потом ей на живот налили жидкой азот… и она стала нежилец… Она почему-то решила, что это тоже вода… Сначала даже не обратила внимания. Она трогала свой твердый живот и не понимала, в чем дело… Потом начались боли… С этим жидким азотом она еще бегала по общежитию на адреналине, ругалась. Ее увидели охранники, и отправили к Спенсермэнам, обморожение было глубокое, до позвоночника. Ей залили рот наркозом, положили на кровать, и она мгновенно уснула.
– Я это только на кошках делал… – сказал хирург-индиец Спенсермэну-деду.
Дальше над ней работал индийский хирург. Он разрезал ей живот, аккуратно достал камень азота с внутренностями Нади и отдал Спенсермэнам. Дед весело рассмеялся. Келвин бросил камень об пол, камень не рассыпался, его стали разбивать на куски – камень, состоящий из внутренних органов «кошки» Нади. Особенно им нравились куски, где заканчивались одни органы и начинались другие… Спенсермэны выбили мешочек и пошли этот мешочек разбивать, доставать кольцо, аккуратно, молоточком. Потом нести судье…
Как только хирург сделал свое дело, ему тут же Келвин кинул только что убитую кошку. Хирург на нее мгновенно накинулся. Она была еще свежая.
– Ему врач уже подписала препараты, – сказал мне Келвин. – Сворачиваем кровожадность…
А Надя так и осталась лежать на кровати под препаратами, без живота… Потом она вдруг пришла в себя, увидела дыру в себе и начала отчаянно кричать, выбежала в коридор… Стала просить живой воды… Ее быстро вернули, пшикнув в лицо забвение…
Потом ей надели свободную кофту, и она еще ходила без живота, разговаривала с ними, сидя на диване, даже учила их чему-то, а Келвины смотрели на нее и подыгрывали:
– Так у тебя же живота нет? – один из Келвинов проткнул ей белую кофту насквозь… Она была на наркотических обезболивающих.
– Как нет? – она посмотрела на сквозную дырку в животе и стала кричать, ее опять перезагрузили. Хирург наблюдал за ней: – Все, больше обезболивающие колоть нельзя, – сказал он, и ее под сильными снотворными положили в зале.
Дед-Спенсермэн пригласил комиссара из южного штата Алабама через черную дыру попробовать Надю. Сейчас в этом штате у Спенсермэнов были дела.
– Проходите, – вежливо говорил он с ним. – Вот наше новаторство. Стараемся на благо науки. А это ее печень, – дед-Спенсрехолд показал на коричневые осколки на полу. Комиссар поднял один осколок, недолго рассматривал, слегка понюхал и взял себе на память, сложил в карман.
– Это азот…
– Вы как всегда, – комиссар благостно похлопал старого Спенсермэна по плечу. – Она еще жива? – комиссар очень удивился, он пощупал ее пульс.
– Да, все свежее… – Спенсермэн приглашал к кровати, как к столу.
Спенсермэн насыпал героина на ее живот, комиссар взял трубочку и пару раз нюхнул героин. – Хорош… А вы?
– Я тоже, – дед попробовал кишок Нади, на губах у него осталась кровь, как у вампира. Наркотики с кровью – новый тренд… Комиссар внимательно рассматривал азотные осколки из органов Нади.
– Ну я пойду, – комиссар долго не задерживался. – А ее убить бы надо, – он показал на кровать..
– Да, Келвин сделает… Ох… Знаете, – старый Спенсермэн хитро прищурился. – А как же наше дело?
– Решим-решим… Пусть Энтони завтра позвонит…
И комиссар быстро скрылся в черной дыре и опять очутился в своем теплом и спокойном кабинете в штате Алабама, где не было еще живой, но уже мертвой девушки без живота.
– Келвин? – позвал дед. – Позвони Энтони, пусть завтра позвонит мистеру Грею…
– Хорошо… – он быстро вышел…
Потом дед пригласил детей на ужин… На улице была сплошная темень… Они накинулись на ее живот. Дед еще рассыпал на животе наркотиков… Они стали нюхать наркотики через трубочки, пробовать кишечник.
Вдруг Надя застонала…
– Она еще жива? – удивился один из Келвинов…
– Да, – ответил раздосадованный дед. – Думаешь, я или Грей будем ее убивать…
– Я сейчас! – этот Келвин вышел… Он знал правила…
Потом дед, Спенсермэн-старший, пригласил остальных американцев…
Все удивлялись, но ели мало…
Надя иногда стонала и просила пить, я хотела дать ей воды, но Спенсермэны е разрешили: – У нее же живота нет. – В таких случаях можно было просто смачивать ей губы водой, так говорила моя мама… Приходили какие-то врачи, изучали ее тело со сквозной дырой, внутренние органы, позвоночник без части, проверяли ее рефлексы, заставляли встать и ходить… Спенсермэны потом всех выгнали…
У Нади прокололи и сделали жидкими оба яичника, и Симона в теле девушки выпила их через трубочку. – Теперь ты можешь иметь детей, – сказал ей дедушка Спенсермэн. Она захлопала в ладоши подпрыгивая.
На умирающую девушку приезжали смотреть и Георгий Семенович, зафиксировать нарушение, он все хотел ей помочь… Приходил и профессор Саши-Маши со своей возлюбленной… Приезжал и министр обороны Шалгу, и пресс-секретарь президента Пескин. Откуда-то появилась блондинка фигуристка с подругой высокой Викой, которая стала собирать на Спенсермэнов компромат… Сначала все они появились из черной дыры из Питера 2005 года, а потом появились из реального времени… Забежала адыгейка Маша – она даже писала заявление против Спенсермэнов.
Потом на Надю накинулся и стал жрать кровожадный брат одного из Келвинов, его единокровный больной брат- пес…
– Иди! – дед разрешил хирургу тоже поесть… Он пригласил его попробовать оставшиеся внутренности Нади… Дед говорил с ним пренебрежительно, как с прислугой. К ее телу наклонился хирург, с жадностью на нее накинулся. Наелся, напился ее крови.
Во время встречи с комиссаром хирург ждал в коридоре. Он был все еще голоден… И попробовал ее кишечник…
– Она еще жива? – спросил он, озабоченно повернув голову к старому Спенсермэну. – Это же запрещено! – он недовольно и быстро вышел из комнаты…
Запрещено есть живого человека… Спенсермэны людей живьем жрут. Поэтому им поклоняются – они отступники и поэтому сильнее, они нарушают правила…
Пришел Келвин с колом… Он молотком всадил кол ей в сердце…
Тут же вернулся встревоженный хирург. Он смотрел, как ей остановили сердце.
– Все, умерла, – сказал Келвин, еще раз проверив ее пульс.
– Хорошо, – хирург выдохнул с облегчением. Через пару минут он был награжден золотом и вышел в черную дыру домой.
Остальные американцы опять могли попробовать ее внутренностей, затем отнесли ее тело к озерам и бросили в Карасун. Они потом гримировались под нее, как мертвеца, и пугали друг друга и нас…
На следующий день Элен и Морган опять потащили меня к университету к Карасунам. И показывали восставшую из ада Надю. На ней были уже ее волосы, а не парик на скобах. Она была одета, на ней была та же одежда, которую она носила в последний день. Один ее зрачок был расширенный, а другой наоборот суженный и суженный левый глаз синий.
– Ха-ха-ха, вот она, – закричала, увидя ее, Элен. Труп кошки Нади появился из-за камышей. Морген, тоже увидев ее, заверещала. У Элен от стресса постучался внутренний монстр, и ее отправили к врачам под препараты.
«Кошка» Надя восставала несколько раз, потом ей отрубили голову – она восставала и без головы. Ее труп уже без головы доставил водяной. Его вызвал старший из Келвинов Спенсермэнов. Спенсермэны вызывали священника, чтобы она больше не могла восстать… окунали голову в мазут, скормили голову червям, ждали три дня…
Уезжая из Краснодара, Келвин Спенсермэн вывозил голову кошки Нади в небольшой холодильной камере, размером с чемоданчик, чтобы больше она не восстала из мертвых. В аэропорту было холодно, чтобы не пахло разлагающимся трупом…
В аэропорты было четыре разных Спенсермэна, один из которых был хирург, разрезавший ту «кошку». Остальные Спенсермэны уже уехали под разными документами. Чтобы сделать фотографии на мой фотоаппарат Спенсермэны переодевали накладное левое ухо и пояс, передавали сушки с сахарной пудрой, фотограф-полицейский всегда выбирал хороший для Спенсермэнов ракурс. Они естественно все были на одно лицо и абсолютно одинаково одеты. Сейчас уши и пояса были трендом камуфляжа. А Спенсермэны были в тренде…
В Америке у комиссара началось отравление – жидкий азот нельзя нюхать. Ему перед черной дырой в Америку дед пшикнул что-то в лицо. – Вот идиот! – говорили о нем Спенсермэны и смеялись. – Азот нельзя хранить в кабинете! Он думает, это просто камень! – Комиссар был сильно отравлен, лечил носоглотку и легкие, ему предстояло теперь длительное лечение по санаториям. Этот комиссар стал перебежчиком. Но кусок печени с ДНК Нади он сохранил в своем кабинете в Америке в специальной закрытой колбе. Комнату в общежитии, где лежала Надя, специально оборудовали Спенсермэны, и там нельзя было отравиться…
Для старичка-наркодилера и его сына Саши, у которого была короткая левая рука, сделали идентичного Наде клона Катю. Но Саша поклялась до конца дней мстить Спенсермэнам за смерть Нади… Их дети могли бы вырасти и возглавить наркокартели – поэтому Спенсермэны ее и убили… До смерти Надя заморозила свои яйцеклетки на всякий случай. Саша собирался из этих яйцеклеток потом рожать себе детей, и в 2010 году у него из яйцеклеток Нади было двое детей – сын и дочь…
Дань
Спенсермэны приехали собирать в Россию дань. В этот раз Спенсермэны приехали убивать – президент подписал отмену поставок рабов в Казахстан, и требовалось вернуть гармонию, сохранить баланс… Дань работорговцам Казахстана закончилась, собирать дань приехали Спенсермэны. Они обокрали национальные богатства – крупный желтый топаз, а русским из-за этого закрыли месторождение топазов. Спенсермэны приехали наказывать и карать, убили восьмое чудо света, «кошку» Надю…
Спенсермэны развлекались, как могли. Нас спустили до муравьев… Одна девушка, дочка генерала, делала видео переговоров Спенсермэнов со своими поставщиками. Ее поймал Дэвид Спенсермэн, шагнул в свое поместье в Америке и бросил ее в подвал к червям, поедающим людскую плоть. Ей вкололи паралитик, и черви стали есть ее живьем… От ее криков содрогалось поместье… Потом ею Спенсермэны хотели накормить свою лягушку в поместье…
Тогда к Арине пригласили сутенера и стали давать ей вещества, ведущие к проституции, возбуждающие… Сутенер стал ее «разрабатывать», заниматься с ней сексом под забвением… Когда Арина согласилась стать проституткой и выпила из черной чаши проституции, Земля вдруг остановилась, перестала вращаться – в Краснодаре солнце светило круглые сутки… Так прошло три дня – все разбирались, в чем причина… Это был день, когда Земля остановилась… Все стали гадать, Земля остановилась из-за Арины, или из-за той девушки, которую черви ели живьем в поместье Спенсермэнов… Арине опять дали забвение, а девушку освободили… И тут Земля завертелась вновь… Спенсермэны вес переживали, имеет ли это значение, если мы это переживали в муравьях, но хранители ответили, что имеет…
Отец этой девушки много убивал, жестоко пытал, и его наказали смертью дочери. Эту девушку потом убили в охоте, на нее охотились Спенсермэны, но убили пулей, без кощунства…
Спенсермэны линчевали своих свидетелей. Блондинку Сашу-«маус» затащили в комнату за волосы – она была «человеком бегущим», летела нервная система, сейчас она давала показания против Спенсермэнов и всей этой компании. До этого она ходила с линзой-фотоаппаратом на глазе, делала фотографии Спенсермэнов, проявляла их со своим парнем, оборотнем в погонах. И пошла к судье с фотографиями всех Спенсермэнов…
Саша была из потомственных проституток… Никакой перспективы. Ее убили где-то на окраине, в канаве перерезали горло… И еще два года за нее жил клон, два разных клона, один – приставленный полицейскими, другой Спенсермэнами, опровергать данные показания Саши Янченко и Яси. У кого-то из ее клонов была раковая опухоль…
Спенсермэны несколько раз приставляли пистолет к моей голове, давали опухоль, а потом противоядие. Келвин-трансвестит получала таблетку и меняла себе тело, становилась девушкой, наряжалась, красилась, дорого одевалась, ходила с сумками от Армани.
Одна из сумок Симоны была сшита из кожи ее подруги Авы, кожу снимал и сумку шил ее брат, а та девушка пропала без вести… Ее родители все глаза выплакали…
– Так моя подруга будет всегда со мной! – Симона нежно похлопала по боку своей сумки телесного цвета…
На одной стороне сумки был даже глаз этой девушки. На другой была родинка на ее плече, по которой Симона узнавала подругу. Но глаз пришлось убрать, это было слишком. А сумку Симона-Келвин собиралась хранить всю жизнь в память о подруге. Брат в сарае хранил кожу Авы, вдруг еще что-нибудь придется поменять или сумка износится…
Спенсермэны приедут еще через пять лет и будут миловать и одаривать всех – и полицейских, и судей…
«Груздь» Келвин-Джош или Эдам2
Келвин из первой книги был относительно чистенький, из «зайчиков», не беспощадных «кроликов» Когда-то он должен был возглавить клан Спенсермэнов, оракл семьи им это подтвердил, и он единственный не промелькнул на фотографиях Арины Симоненко из лагеря и того лета. Леша-наркодилер, гермофродит передал Арине совместную фотку, где был полицейский клон Спенсермэнов, сделанный с этого Келвина за исключением одной черты, и этой чертой у него были щеки. Спенсермэны хотели помнить одного щекастого миллионера из будущего, который потом отдаст им все доказательства. «Хорошо принадлежать к какому-нибудь большому клану», – думал Келвин-«зайчик», покидая Россию раньше срока, двадцать девятого июня.