Укрощение ветра

– Просто удивительно, как тебя быстро отыскали.

– В смысле?

– Агентство! Заявку приняли только три часа назад.

Разговор принял опасный поворот. Бену срочно нужно было сменить тему.

– Что за девчонка с розовыми волосами на плакатах в одной из спален?

– Это Пинк – американская певица. До замужества я была ее фанаткой.

– Ты замужем? – Бен изобразил удивление.

– Вчера развелась. Так что теперь свободна как птица. Кстати, заявка в твое агентство – это подарок подруги на мой развод.

– Теперь понятно.

Сам того не ожидая, Бен с облегчением выдохнул, и не потому, что не следует ждать мужа в гости. Загадочные обстоятельства их знакомства не иначе как роком не назовешь. А судьба упорно толкала Бена в ее объятия.

– Что пела эта… Пинк?

– Попсу, рок. Хочешь, покажу тебе ее клипы?

– Покажи свой самый любимый, – попросил Бен, наблюдая, как Эрика подключает к сети ноутбук.

– Моя любимая песня «Никто не знает». Наверное, она отражает мое реальное душевное состояние. Никто из близких людей, глядя на меня, этого не замечает, да и не удивительно, я ведь ни перед кем не открываюсь. Но перед тобой могу, мы же больше не увидимся.

Она щелкнула мышкой, и из динамиков ноутбука полилась грустная песня. К концу последнего куплета Бен успел перевести и осмыслить несколько фраз. Песня была пронизана тоской и одиночеством. Иногда он поднимал на Эрику удивленный взгляд. По ней не скажешь, что она переживает такую боль. Даже сейчас ее глаза улыбаются… хотя как-то печально. Он хотел спросить о ее боли, о разводе и о том, что ее тревожит, но Эрика будто почувствовала это и поставила еще один клип.

– Эта тоже мне нравится, – она хихикнула. – Как раз про мой развод.

Эрика вскочила со стула и начала повторять движения певицы. Бен подметил, что двигается она не хуже профессиональных танцовщиц. Юбка качнулась, приоткрыв подтяжки на чулочном поясе. Мелькнула белая полоска кожи. А потом Эрика сделала то, что заставило его вскочить с места как подорванного. Ловким движением ее маленький язычок провернул кольцо на нижней губе. Бен не смог себя остановить, хотя до этого момента считал, что держит все под контролем. Схватив Эрику за талию, он одним рывком посадил ее на разделочный стол и впился в сочные губы.

– Ого! Если ты занимаешься сексом так же, как целуешься, представляю, какая ночка нас ждет.

Бен смутился и покраснел, и чтобы она этого не заметила, прижался к ней еще сильнее. По всему телу пробежал озноб. Эта девчонка пробуждала в нем чувства, которые он считал омертвевшими задолго до тюрьмы.

– Я буду называть тебя Пинк, – позже выдал он Эрике, допивая последний коктейль. – У вас много общего. Ты шкодная и такая же хулиганка. Яркая, дерзкая, но ранимая.

Она мыла посуду. Услышав его слова, обернулась и одарила многообещающей улыбкой.

– Мне нравится. Это что-то новенькое, не затерлось за годы моего замужества, лично мое.

Эрика показала Бену на ноутбуке свои фотографии. Одни он пролистывал быстро, не заостряя внимания. На других зависал, не давая ей вмешиваться в процесс созерцания, хотя ее рука постоянно тянулась к клавиатуре. Два снимка произвели на него сильное впечатление. На одном из них она зажала большой нож в зубах. По обеим сторонам ножа стекали красные густые струйки.

– Это не кровь, – успокоила она его, – сок ежевики.

Следующая фотография вызвала не меньший интерес. Эрика на белоснежном фоне прикрывала обнаженную грудь. На сосках крест-накрест были наклеены полоски черного скотча, которые виднелись сквозь растопыренные пальцы. На лоб была надвинута черная фуражка из лаковой кожи. Его сразил томный и манящий взгляд из-под козырька.

– Ты здесь просто бомба! – Бена охватил прилив страсти, он еле сдерживался, чтобы не потащить Эрику в спальню.

– Знал бы ты, сколько садомазо на нее клюнули. Предлагали кучу денег, только лишь за то, чтобы встретиться и поговорить. Ха! Знаю я их разговоры!

Бен почувствовал укол ревности, это остудило его пыл.

– Что ты им отвечала? – не удержался он от вопроса.

– Посылала туда, куда не зарастет народная тропа. Это с виду я такая боевая. На самом деле у меня в жизни было всего двое мужчин: мой муж Никита и Пашка, мой первый парень. Он погиб.

Бен окинул ее оценивающим взглядом и подумал, что врать тому, кого она видела в первый и последний раз, девушке нет резона.

– Ты всегда так немногословен или в образе?

– Всегда, – усмехнулся он и почесал затылок.

– Сколько ты уже принял заказов?

Он поперхнулся, прочистил горло и уставился на нее.

– Ты у меня первая.

– Правда? – она похлопала его по руке. – А для меня ты единственный. Это мой эксперимент. Ты – мой экстремальный подарок, так что не оплошай.

– Постараюсь, – хрипло прозвучал его ответ.

Взгляды скрестились, у обоих участилось дыхание. Первым поднялся Бен. Хотя внутри бушевал пожар, на лице не отражалось никаких эмоций. Он протянул ей руку.

– Ты чего так торопишься? – от волнения Эрика часто заморгала, но все же вручила ему свою руку, словно драгоценность. – У нас еще вся ночь впереди.

– Вот именно… всего одна ночь… так что шевели ягодами, Пинк.

Она улыбнулась и смиренно двинулась за ним по лестнице.

Бен завел Эрику в ванную и начал медленно раздевать. На пол упала юбка, за ней рубашка и бандо. Разглядев в пупке пирсинг с подвеской в виде звездочки, он улыбнулся, будто ожидал от нее нечто подобное. Взглянул на чулочный пояс и нервно сглотнул. Эрика стояла перед ним, потупив взгляд. Покорная, тихая и задумчивая. По мере того, как на ней оставалось все меньше одежды, таяла та броня, которую Бен воздвиг между ними. При виде ее обнаженного тела у него учащенно забилось сердце. Жестом он показал ей в сторону ванны.

– Залезай.

– Нет, я тоже хочу тебя раздеть.

– Марш в ванну, – повторил он жестче, и Эрика поймала себя на мысли, что ей нравится его командный тон.

Он забрался к ней в ванну и с минуту просто наблюдал, как она скользит намыленной мочалкой по своему телу. Бен отметил маленькую, но упругую грудь и по-мальчишески узкие бедра. Фигурой она походила скорее на ученицу выпускного класса.

Эрика вложила в его руку мочалку и повернулась спиной. Увидев ее татуировки, Бен издал удивленный возглас и начал их бесцеремонно изучать, как географическую карту. Над запястьями обеих рук проходила неровная линия – телеграфный провод, на котором сидели несколько ласточек. Между лопатками вдоль позвоночника расположились семь лунных циклов – от новорожденного месяца до полнолуния.

– Давно она у тебя? – пальцы Бена нежно погладили татуированную кожу.

– Полгода. Сделала, как только ушла от Никиты.