Клара

– Блин, – она хлопнула в ладоши, – в детстве мне дед что-то такое говорил, что была какая-то народность, к которой он вроде бы принадлежал и они тоже видели уродов в пьяных людях, только мне тогда было лет шесть или семь, я вообще ничего особо не поняла.

– А твой дед откуда мог это знать? – удивилась Аня.

– Вроде бы он тоже мог это всё видеть, я точно знаю, что он не пил, с отцом вроде бы у них были проблемы на этой почве, хотя у отца тоже зависимости нет кажется, да и вообще отец сказал, что дед был шизофреником и я такая же.

– Ну какой-то распространённый вариант шизы, как я посмотрю, – казалось, что Аня даже немного разозлилась, выдохнула, – ну вот мы уже и пришли.

Девушки поднялись на десятый этаж двенадцатиэтажного дома, если верить кнопкам в лифте, некоторые из них помяты, некоторые вообще вырваны.

Квартира оказалась трёхкомнатной, налево комната Ани, чуть правее небольшая комнатушка с открытой дверью, из которой в неосвещённый коридор льётся тусклый оранжевый свет и лучше бы сейчас он вообще не горел, потому что единственная дверь на распашку являла глазам девушек следующую картину: большая кровать заправлена давно требующими стирки простынями, одеяло скомкано и большей частью на полу, на кровати в странной раскоряченной позе на животе и с голой задницей лежит мужчина, с лазерной точностью отодвинувшийся от внушительных размеров желтого пятна на простынях.

– Обсикался папа, – закрывая дверь произнесла Аня, одновременно открыв проход в свою комнату.

– Да уж, такого даже у меня не бывает, – с юмором и сочувствием заметила Клара.

Аня ответ только пожала плечами и предложила сразу ложиться спать, сама сказала, что разместится на полу, а Клара может ложиться в её кровать, односпальную, кажется даже не рассчитанную на взрослого человека. Аня рвалась поменять постельное бельё специально для своей гостьи, но гостья не дала, ведь даже так с удивлением для себя, быстро заснула и всю ночь хорошо проспала. С утра без гигиенических процедур побежала к себе домой, добраться тут можно было и без транспорта, примерно за час. Настроение почему-то было хорошим, даже столкновение матерью Ани, видимо пришедшей домой глубокой ночью и с утра одарившей Клару взглядом полным отвращения никак его не испортило.

Дни сменялись, Клара подкопила даже немного денег, что довольно-таки успокаивающе на неё действовало. Очередной новый год встретила одна и дома, но в этот раз не было даже и налёта грусти, потому что она понимала, что теперь у неё есть настоящие друзья, о которых правда почти ничего не знает, а также финансовая безопасность. Накоплений хватило бы на средненький мобильный телефон, но и это намного лучше того, что было раньше, когда от зарплаты до зарплаты никогда не хватало. Со своими друзьями за весь январь удалось встретиться один раз, точнее коллегиально решили, что до конца месяца особо нет смысла приходить на занятия. Зато уже на первой же февральской встрече Клара хоть и пришла вовремя, но к началу жаркого спора опоздала.

– Не знаю, это не особенно похоже на правду, – говорил Иван Диме, совершенно не смотря на него, – может так было у вас в семье, практически все люди живут не так.

– Так кто в этом виноват? Ты там насмотрелся своих блогеров и теперь просто повторяешь! – парировал Дима.

– Каких блогеров? Как будто и так не видно, что сам капитализм порождает именно такую ситуацию как сейчас, не знаю, как тебе, а мне заметно, что они уже вышли на новый уровень, бухают теперь все, все абсолютно счастливы пока не заснут, потом целый день они условно адекватные, а к вечеру просыпается страшная жажда и они бегут за новой бутылкой.

– В нормальных странах не так.

– В каких нормальных странах? Уже давным-давно нет нормальных стран, – было видно, что Иван начинает злиться, – да и до всех этих кризисов уже тоже всё шло не туда, даже Советский Союз.

– Не знаю кто тебе что в уши напел, ты был хотя бы где-то в нормальных странах?

– Как будто там надо быть, чтобы понять, что всё примерно тоже самое, динамика там явно не в положительную сторону.

– В смысле? В Польше вон одни из лучших компьютерных игр теперь делают.

– Это не показатель, – покачал головой Иван.

– Да уж, – Дима глубоко вздохнул, – разочаровал ты меня.

По Ивану было видно, что он даже немного растерялся от такого заявления, и будто бы испугавшись данного факта решил сдаться и чтобы не разочаровывать своего соратника ещё больше, замолчал, но ненадолго.

– Это всё вытекло из того, что я сказал, типа неплохо бы иметь зарплатную зависимость, когда каждое следующее звено получает не более чем на тридцать процентов больше предыдущего? У тебя загорелось одно место, что оказывается работникам надо платить нормально, а не как можно меньше?

– Это правила рынка, никто не обязан тебе платить больше, чем стоит твой труд.

– Так может по этой логике все и живут в нищете, а потом не выдерживая давления, что с одной стороны их долбят тем, чтобы они потребляли больше, а со второй нигде ни черта не платят, они и начинают бухать, не думал?

– Они нищие потому что бухают, а не наоборот, пить все начинают в школе, а кто-то не начинает, например, а учиться, ты вот учился, чтобы теперь каких-то денег хотеть? А то, что спиртное стало вызывать зависимость намного сильнее – я и не отрицаю.

– То есть те, кто не учился теперь обязаны жить в дерьме? И не важно, что не у всех были на это деньги, у тебя родители не пьют насколько я знаю, тебя водили по репетиторам с шестого класса, тебе оплачивали универ, у кого-то таких возможностей не было и близко, всё? Им сидеть в грязи и не высовываться?

– Ещё поноешь?

На что Иван только вздохнул, но его решила поддержать Аня.

– Это кстати правда не совсем логично, потому что, думаю, люди любой профессии должны жить достойно, хотя бы нормальная еда и одежда должны быть им доступны без проблем, а говорить, что не учился – вот и живи бомжом, ну… как-то не честно, делать уроки с репетиром и под пьяные визги или, когда твоя мамаша трахается за стенкой, а я знаю тех, у кого и с ними в одной комнате, знаешь, то ещё удовольствие.

– Вообще мы начинали, – вступил в разговор Роман, – с того, что не могли решить в какую сторону двигаться: похищать акционеров заводов или подрывать заводы.

– Ну, – сказал Иван.

– Ты не подвякивай, – резко выпалил Дима, судя по всему в адрес Ивана, хоть вроде и не смотрел ни на кого, но голова была чуть повёрнута в сторону и сейчас сидевшего рядом бывшего одноклассника.

Иван совсем уж растерялся и никак не ответил. Клара, пожалуй, никогда его таким не видела, она была почему-то уверенна, что этого человека невозможно зацепить, особенно так легко, такая сконфуженность бывшего начальника вызвала у неё в душе какую-то неловкость, в некоторой степени даже жалость к нему. Дима тем временем продолжил:

– Думаю мы должны заняться похищением людей, и я не понимаю почему некоторые, кто себя тут видимо к коммунистам относит, так отвергает мою идею, мы ж будем воровать буржуев, которых ты так ненавидишь кстати.

– Если что – это моя идея, как и почти все остальные, – вернулся в реальность Иван, – даже заводы подрывать ещё рано, у нас нет хотя бы каких-нибудь гранат, бензином мы явно ничего не подорвём, да и после того как перелезем забор, нас скрутит ЧОП, а потом передаст ментам, которые очень быстро сложат два плюс два, ведь скорее всего каждый водитель говорил про пять человек, про троих длинных и двоих низких.

– Ну и?

– Ну и где ты собрался похищать акционеров, допустим мы найдём информацию где конкретно их дом в городе, выследим, ещё что-то, ладно, но районы напичканы камерами, полиция подъезжает не более чем за пять минут, что ты сделаешь за это время? А главное смысл, если мы всех владельцев словим в один день и утопим в речке, завтра же на их место вступят другие.

– Не вступят, они будут бояться, – уверенно отвечал Дима.

– И перестанут производить водку и всё остальное? – тут уже усомнилась в плане Клара.

– Не перестанут, но мы поселим в них страх. – Дима стоял на своём.

– И что дальше? – Иван уже не скрывал своих чувств, – при нашей жизни вообще вряд ли что-то изменится, да и точно не мы хоть что-то изменим, поэтому нужно им вредить как можно дольше, как когда-то Роман говорил, чтобы подобные нам люди могли видеть, что они не одни.

– Ну так что ты здесь вообще делаешь тогда, если ты ничего не хочешь менять? – опять упрекал Дмитрий Ивана.

Клара про себя отметила, что Иван вообще не об этом сказал, а Дима тем временем непонятно зачем, вернувшись к уже вроде оставленной теме стал доказывать почему капитализм лучше коммунизма, хотя Иван себя таковым вроде никогда и не называл. Посреди спича, который Клара уже даже устала слушать Иван глянул на неё, подняв брови и грустно улыбнувшись покрутил пальцем у виска. Клара машинально улыбалась ему в ответ и медленно растворила данное выражение на своём лице. Потому что теперь она не могла отвести от него глаз, по груди будто разлился горячий металл, а сердце, казалось, чуть ли не с болью щекоталось об рёбра, ведь почти тридцатилетний мужчина смотревший сейчас на неё как бы резко, на мгновение стал ребёнком, а у Клары раскатом грома в голове, ударив по вискам произнеслось: «Абышев».

– Иван, – сразу же обратилась она к нему, тоже весьма не понимавшему почему Клара как будто парализовалась на несколько неестественно длинных мгновений, – у тебя фамилия начинается на А?

– А, – бывший начальник задумался, чуть сдвинув чёрные брови разглядывал Клару, – что?

На Клару уставился и Дима, который в общем-то одним только этим подтвердил Кларину догадку.

– Мне кажется я тебя вспомнила, если ничего не придумала, то когда-то в детстве родители оставляли меня на ночь у Абышевых, это их друзья, были, там был мальчик на лет пять старше меня, он мне рассказал про уродов, я тогда под впечатлением осталась, это ты, Абышев?

– Я – да, – улыбался Иван, улыбались и Роман с Аней, так же сидящие напротив, – только я тебя ещё в магазине узнал, ну ещё посомневался, пока имя не увидел.

– Так, а чего ты молчал? – Клара явно говорила с претензией.

– А что нужно было говорить? – искренне не понял Иван, – я почему-то думал, что ты меня вообще не помнишь, ну ты и не помнила, как мы выяснили, а про своё состояние тогда сама всё знаешь.