Звёздный. Альтернативная история и приключения

Глава пятая

На сорок второй день к Михаилу подъехал главный караванщик Рахимбай. Он вполне прилично говорил по-русски.

– Слышь, Михаил ибн Роман, до Герата всего два дня пути осталось.

– Так, это же хорошо! – улыбнулся есаул широкой улыбкой.

Переход был тяжёлым. Жара днём и холод ночью, змеи, скорпионы. До сих пор всё как-то обходилось без смертей, но пятерых казаков скорпионы умудрились покусать, и укушенные болели целую неделю. А ещё плохая, невкусная вода, и невозможность помыться. Короче, люди устали и нуждались в отдыхе.

– Хорошо-то оно хорошо… но здесь бандиты. Во-он то ущелье видишь? Там они сидят.

– Грабят караваны? – подобрался Михаил ибн Роман.

– Нет. Но требуют плату за проезд, и немалую.

– Сколько их?

– Никто не знает. Но, по слухам, до трёх сотен. А плату требовать выходят трое, редко пятеро.

– Можно ли обойти это место, в смысле, ущелье?

– Нет.

Михаил думал недолго.

– Мы поступим так…

Отряд остановился. Полторы сотни казаков разделись до рубах, разулись, намотали тюрбаны, испачкали лица, ноги и руки глиной и сажей. Шашки и пистолеты спрятали под тюками на спинах. Типа, верблюдов не хватило, вот невольники и несут товары. «Невольников» связали надрезанными верёвками по десять человек. За шеи связали. Михаил облачился в халат и чалму и, с пятью замаскированными подобным же образом казаками, присоединился к каравану Рахимбая вместе со своими девятью десятками верблюдов. Всё вместе выглядело, как большой караван, к тому же с изрядным количеством рабов.

– Ты, Рахимбай, будешь хозяином каравана. Мы и твои люди – охраной.

Михаил перекрестился:

– Ну, с Богом!

– Во имя Аллаха милостивого! – подтвердил Рахимбай.

Засада двинулась к ущелью, до которого было около четырёх вёрст. Рыков с полусотней остался в резерве.

Идти босиком по каменистой почве было неприятно. А ещё мешали верёвки. Казаки семенили, шепотом матерясь, но терпели. Вот и ущелье. Едва караван вступил в него, как из-за скалы выехали пятеро всадников. Их предводитель, высокий бородатый мужчина с орлиным носом, был одет в расшитый золотом халат. Халат был достоин самого эмира бухарского, если бы не был очень грязным. На голове у главаря была чёрная чалма. Четверо его спутников были одеты попроще.

– Салам алейкюм, уважаемый купец! – вежливо поздоровался разбойник с Рахимбаем, ехавшем впереди в сопровождении Михаила, – Я Чёрный Абдулла. Слыхал ли ты обо мне?

– Алейкюм салам! Как же, как же! Столь славное имя мне отлично известно. А моё имя Рахимбай. Я иду в Кандагар, говорят, там нынче хорошие цены на рабов.

– У тебя слишком маленькая охрана, купец. Не хочешь ли заплатить за безопасность?

– Сколько?

Чёрный Абдулла сделал вид, что задумался.

– Ну-у… давай считать. Две сотни верблюдов, столько же рабов с поклажей… Пятьдесят таньга с верблюда и двадцать с раба! Я думаю, так будет справедливо.

– Всего получается… тысяча четыреста таньга? – быстро сосчитал Рахимбай.

– Совершенно верно, уважаемый! – ухмыльнулся бандит.

– У меня нет таньга. Динарами возьмёшь?

Чёрный Абдулла толкнул локтем нукера слева от себя:

– Сколько это будет динарами, Салим?

Тот важно погладил бороду:

– По нынешнему курсу… восемьсот пятнадцать!

Разговор шёл по-узбекски, и Михаил не понимал ни слова, но ему и ни к чему было значение слов. Рахимбай подал ему условленный знак, и шестеро «стражников» вдруг кинулись на пятёрку негодяев. Те не успели опомниться, как оказались на земле, сбитые сучковатыми дубинами с коней. Казаки сорвали с них одежду и связали. Потом принялись усердно, но без излишней жестокости, пороть нагайками. Спины и ягодицы пленников вскоре окрасились кровью. Над ущельем стоял вой боли, визг и вопли. Чёрный Абдулла вопил громче всех.

– Достаточно, пожалуй, – подал Михаил знак Рахимбаю.

Порка прекратилась.

– Теперь ты не чёрный, а краснозадый Абдулла! – обидно рассмеялся Рахимбай, – Обезьяна-павиан!

И ущелье наполнилось хохотом стражей и рабов. Даже камни посыпались. Эхо раненой птицей металось от стены к стене.

Бандитов развязали.

– Ты можешь идти на все четыре ветра, краснозадая обезьяна. И помни, что с Рахимбаем Хивинским шутки плохи!

Пять голых окровавленных фигур медленно побрели прочь, и вскоре скрылись за поворотом.

– Теперь они нагрянут всей ордой! – удовлетворённо осклабился Михаил, вытирая нагайку пучком травы, – Вперёд, Рахимбай Хивинский!

– Время обеденное, – возразил караванщик, – Да и зачем людей зря мучить босиком по камням? Поедим, отдохнём, а Абдулла тем временем соберёт своих. Я послал разведку: соглядатаев нет. Пусть хорунжий подтянется.

Посредством гелиографа Рыкову был послан сигнал, и он быстро появился со своей полусотней.

– Так, Евгений Викторович, вы останетесь здесь, это место просматривается только с той скалы, а мы пообедаем, отдохнём и, немного погодя, двинемся вперёд.

– Есть! – козырнул Рыков, весь вибрируя в предвкушении боя.

Солнце клонилось к закату, когда засадный караван, наконец, выступил. Со времени порки разбойников прошло уже шесть часов. Верста, другая, третья…

«Неужели Чёрный Абдулла планирует ночную атаку?» – встревожился Михаил, – «Крайне нежелательно! В темноте потери будут большие… хотелось бы их избежать!»

Ущелье уже начало наливаться синими сумерками, когда из-за очередного поворота высыпала орда. Их было много: четыреста, если не больше. У большинства настоящего оружия не имелось: топоры, копья, вилы. Лишь у некоторых были сабли. Огнестрельного оружия не было ни у кого. У Михаила мелькнула мысль: