Поймать и приспособить! Полусказка

Из-за тяжёлой волокуши (Замей весил килограммов триста) маршрут приходилось выбирать отнюдь не прямой, но, как выразился товарищ Серый: «Кривой дорогой ближе». К полудню, пройдя не менее двадцати километров, приблизились к цели только на семь (Иван высчитал по ориентирам). Расположились на полянке. Рогнеда пошла собирать валежник для костра. Волк исчез в кустах, буркнув:

– Я на охоту.

Иван, подсев к растянувшемуся в траве Илье, достал карту, на которой Горелого Болота не было:

– Слушай, вот моя деревня. Покажи, где баркас?

Илья, в карте не ориентировавшийся, тем не менее вполне связно объяснил принцип, согласно которому он надеялся достичь баркас.

– По приметам, значит. После обеда пойдём чуть левее во-он того островка с тремя соснами. За ним ещё один будет, там и заночуем. Не волнуйся, не заблудимся.

Иван согласился. А что ещё оставалось? Конечно, двигалась экспедиция медленно, но, с другой стороны, куда торопиться? Еда есть, вода есть. На задание отпущен целый месяц, а они меньше, чем за неделю, цели достигли!

Через полчаса вернулся Волк, неся в зубах здоровенного зайца.

– Это вам!

Иван пригляделся, сказал с улыбкой:

– О, товарищ Серый! Рыльце-то у вас в пушку!

– Ну! Я другого зайца сам употребил!

Длинноухого выпотрошили и насадили на вертел. Задумчиво глядя на язычки пламени, перепархивающие по углям, Рогнеда вздохнула:

– Эх, к этому зайчику, да макарончиков!

– А это что? – живо спросил Осколок.

– Ну… макароны они и есть макароны! Трубочки из сушёного теста, как бы… Их в кастрюле варят, – несколько растерянно объяснила девушка.

– Ты можешь эти макароны отчётливо представить или вспомнить?

Рогнеда зажмурилась и напряглась так, что аж покраснела.

«Как бы не обкакалась!» – забеспокоился Иван, но промолчал.

– Сканирую… сканирую… достаточно! – объявил Осколок.

И произошло такое, что все хором охнули: на полянку плюхнулась неизвестно откуда возникшая картонная коробка. Этикетка гласила: «Макароны „Любительские“. Сорт высший. ГОСТ №3891011. Ордена Трудового Красного Знамени макаронная фабрика „Красная макаронина“ им. Клары Цеткин, г. Красный Елец. Вес нетто 10 кг»

– Ой! Такие у нас в Сельпо… на развес… – ойкнула Рогнеда.

– Телепортация! – с важным видом прокомментировал Волк, – Ну, типа «Скатерти Самобранки».

– Здорово! – восхитился Иван, – Слышь, Осколок, а ты только макароны можешь?

– Я много чего могу, – уклончиво мурлыкнул говорящий камень, довольный произведенным эффектом, – Только не всегда. Во-первых, мыслеформа нужна чёткая, ну, представление об объекте, во-вторых – наличие объекта в радиусе действия моих рецепторов.

Иван задумался. Ничто не возникает из ничего! Значит…

– Ты где их взял?

– Со склада в деревенском магазине, – признался Осколок, – А что? Высший же сорт!

– Дело не в этом, – вздохнул руководитель экспедиции, обремененный ответственностью за поступки подчинённых, – Заплатить за них придётся, а то у людей недостача будет. Ладно, потом разберёмся. Рогнежка! Займись! Сама же выпросила!

Вскоре в котелке кипела вода и булькали макароны.

Филатыч вывихнул все мозги, пытаясь найти решение загадки, в смысле, как подобраться к группе и вступить в контакт с драконом. Было ясно, что его везут в секретный виварий-террариум КГБ для исследований. Там его не достать… Вступить в бой, положить всех? Решил, что перестрелять такую уйму народу вряд ли удастся: Волк при первом же выстреле спрячется, а потом выследит и глотку перервёт! А если с него начать, то Иван со скорострельным Атасом тоже скучать не даст. Да ещё этот, богатырь. Судя по всему, человек лесной, стало быть, может бесшумно подкрасться и голыми руками задавить! Э, зачем руками, вон, дубина у него, аж жуть берёт. Конечно, будь Арнольд с Феликсом вооружены… но винтовка только одна. Хитростью придётся действовать!

Хитрость выдумалась к вечеру. Если послать Феликса (он посмышлёней) сдаться в плен? Понарошку, конечно.

– Феликс! Слушай приказ! – скомандовал Филатыч, подозвав этого наймита империализма, – Возьми пистолет с отравленными пульками и иди сдаваться в плен. Пистолет спрячешь не дойдя до лагеря. Объяснишь, что ты разведчик (и византийцы, и русские избегали употреблять слово «Шпион» как обидное), что следил за ними, но товарищи все потонули в болоте, в том числе и рюкзак с едой и туалетной бумагой. Два дня, дескать, назад. И ты, чтобы с голоду не помереть и в болоте не сгинуть, официально сдаёшься старшему группы, чтобы он тебя отвёл в КГБ. Тебя, скорее всего, свяжут. На этот случай вот тебе спецсредство, – он протянул Феликсу комочек не то замазки, не то пластилина, – Намажешь веревку, она через пять минут распадётся, как от кислоты. Для кожи безвредно. Прилепи на руку, выдашь за бородавку. А может, и не будут они тебя связывать. Короче, ночью подберёшь пистолет и всех застрелишь. Затем подашь условный сигнал, то-есть, залаешь по-собачьи. Мы придём и вступим в контакт с драконом. Всё! Вопросы есть?

На Феликса было страшно смотреть, так жалко он выглядел. На лице разлилась синюшная бледность, и выступили крупные капли пота. Руки задрожали крупной дрожью.

– Я… я не смогу, шеф! Убить… нет! – смятенно проблеял он, – Моя специальность наружка… или замок взломать, ну, по карманам пошарить… Я не умею! Я же не боевик!

– Ты что, отказываешься выполнить боевой приказ? – грозно нахмурился Филатыч, вложив в голос целую тонну металла.

– Я… да! Отказываюсь! Всё, что угодно, только не это!

– Да я тебя… – замахнулся Филатыч на съёжившегося горе-помощника, но одумался.

Можно, конечно, его в расход пустить, да потом отписываться замучаешься. Перевёл взгляд на Арнольда и догадался по его бледному виду, что результат будет такой же.

– Рапорт на вас подам! На обоих! – процедил начальник, сплёвывая в лужу крошку амброзии.

– А на меня-то за что? – робко квакнул Арнольд.

Филатыч не ответил. На дело придётся идти самому…

Глава шестая

В сгущавшихся сумерках Филатыч осторожно крался к лагерю противника, сжимая рукой в кармане смертоносный пистолет. Чтобы обмануть бдительного Волка пришлось обогнуть островок и двигаться против ветра. Запах! Византиец грустно подумал, что его, немытого, потного и перепачканного всякой болотной дрянью, запросто за сотню шагов учует даже человек. Хотя, с другой стороны, наоборот тоже верно? Он замер и принюхался: ветер доносил вонь какой-то падали, запах дыма и варёных макарон (откуда у них макароны?), амбрэ мокрой волчьей шерсти и ароматный душок женского пота. Всё правильно! Костра не видно, уже прогорел. По ощущениям, он от лагеря уже всего шагах в сорока. О, даже разговор слышно, только слов не разобрать. Принятый час назад порошок для активизации ночного зрения наконец заработал в полную силу. Вот и подходящий куст… Пистолет в водонепроницаемой кобуре, заранее обработанный отбивающим запах средством, аккуратно присыпан травой и хвоей. Вперёд! Через десятка полтора шагов он оказался в освещённом углями догорающего костра пространстве и, как бы жалобно, подал голос:

– Эй! Не стреляйте! Сдаюсь!

Иван, чертыхаясь и передергивая затвор Атаса, выскочил из палатки, больно наступив при этом коленом Рогнеде на поясницу. Ещё через пять секунд в поле зрения появился Серый с вздыбленной на загривке шерстью. Уже заснувший было Илья очумело вскинулся, ощупкой ища дубину.

– Ага, шпион! – прорычал Волк, – Ишь, подкрался, даже я не учуял!

Филатыч стоял смирно, подняв руки вверх на всякий случай.

– Руки вверх! – нервно скомандовал Иван.

– Да я и так уже…