Енотомешалка

– Ну, давайте, наверно, приступим к делу, – сказал Гена подобравшись. – Время не терпит и не ждет. Перво-наперво, что у вас за строй?

– Вам название или реальность?

– И такое бывает?! – спросила Ира.

– Не то, что бывает, а есть, – ответил Джордж, посмотрев в глаза девушке. Последние часы он стал ловить себя на том, что не может оторвать от нее взгляд. – Достаточно посмотреть лишь в окно. При первом взгляде у нас демократия: выборное правительство, свобода всего, гора прав. На деле же капитализм: правительство не меняется уже десять лет (оно само для себя издало закон о перевыборах каждые пятнадцать лет), свободы лишь на бумаге – попробуй вякнуть что-нибудь не то, и в лучшем случае сгниешь в застенках, а та гора прав компенсируется в десять раз превышающей горой обязанностей.

– Жуть! – изрек общую мысль Гена. – А капитализм ли это вообще?! Больше походит на диктатуру.

– Я затрудняюсь вам ответить однозначно. С одной стороны вы правы… с другой нет. В общем, у нас есть правительство в лице президента и трех министров – эта группа людей и держит планету в подчинении. Все заводовладельцы подчиняются министру промышленности – а он один из этой шайки. Какие претензии… главный УБСник, то есть тайный министр, также член этой шайки–лейки и, конечно же, чтоб население, самым случайным образом не богатело и вдруг! не решило создать конкуренции заводовладельцам, третий министр – это министр финансов. А главный, он же покрывающий всех, это президент.

– А как же дума и … – хотел спросить Аркадий.

– А… – махнул рукой Джордж. – О чем ты?! У нас самый главный это президент. Он будто генеральный директор, этого большого, размером с планету, завода.

– Все же у вас диктатура, – сказал Гена.

– Называйте, как хотите, мне не это важно…

– А как же военный министр? – перебил Аркадий. – Разве он не входит в эту «шайку-лейку»?

– Нет, – задержав взгляд на парне, медленно ответил наниматель. – Не входит.

– Странно. А ведь должен. Вдруг народ взбунтуется и решит свергнуть такую власть? Кстати, а ничего подобного не возникало?

Автомобиль, въехав на высокий холм, остановился и взору открылся потрясающий вид. Перед революционерами лежал город, начинающийся у горизонта и заканчивающийся у горизонта. Все видимое пространство на все четыре стороны света занимали трубы, ангары, цеха, непонятные постройки и заборы с кое-где затерявшимися в этом мире прогресса жилыми кварталами. Ничего подобного никто раньше не видел, потому все дружно завертели головами. Оглядывая огромнейший город, революционеры не заметили неуверенный и раздраженный тон работодателя.

– Народ у нас спокойный и бунтовать не будет! Все зародыши революции пресекаются в корне… – Джордж замолк и испуганно оглядел революционеров, которые были настолько заняты осмотром местности, что не обратили на его слова никакого внимания. – Попыток свергнуть власть у нас не возникало…

– Не возникало? – переспросил Аркадий.

– Нет.

– При таком режиме-то?! Странно!

– Ладно, – оборвал Гена. – Нас не это интересует, а ваши планы и политика, чтоб мы могли протолкнуть ее в массы. Создать плацдарм так скажем.

– Политика проста, – ответил Джордж. – Натурального хозяйства у нас нет. Все видимое и невидимое пространство занимают заводы. Поэтому еду мы закупаем. Сами понимаете, стоит она не дешево. Про богатых я не говорю, а вот бедным есть нечего – те копейки, что им платят, государство вытягивает на налоги. Как я уже упоминал, ученые предрекают планете скорую гибель, кстати, не вздумайте пить неочищенную воду, и пяти минут не проживете. Уже сейчас повсюду разбросаны рекламы, что когда надо будет улетать с Геррикон 6, то сделать это совсем не сложно – достаточно лишь забронировать место в крейсере-переселенце, как мы его называем. Проблема только в том, что билеты на эту чудо-машину, стоят столько, сколько самый высокооплачиваемый рабочий зарабатывает за год, при условии, что есть, пить и платить налоги не будет. В итоге получается, что с гибнущей планеты сможет спастись только горстка людей, а остальные, как отработанный материал, останутся умирать среди железа и бетона. Президент, на то, когда ему сказали, что планета под угрозой (как передают доверенные лица в президентском дворце), лишь махнул рукой. Его-то дети не останутся задыхаться в пропитанной вредоносными газами атмосфере и пить воду, в которой есть все, кроме воды?!

Машина спустилась в город и, петляя между заборами, устремилась в сторону высокого здания, стоящего как раз в центре квартала директоров.

– Естественно народ ропщет, – продолжал наниматель. – Но у нас-то по сути и роптать запрещено. Потому возмущаются все тихо. Про себя. Если сейчас поднять народ и…

– Нам, пожалуйста, только ваши идеи, – перебил Гена. – С технической стороной вопроса мы разберемся.

– Хорошо. Значит так: Хелфихаус хочет, придя к власти, убрать половину заводов, вследствие чего экология, медленно, но верно, пойдет на поправку, а освободившуюся землю можно использовать для сельского хозяйства, тем самым мы выиграем еще и на цене в продуктах. У людей появиться выбор: работать на себя или на кого-то. И, наконец, мы создадим демократию, а не ее название. Как и полагается многопартийное, выборное, а не только видимость, правительство.

– А если после революции народ выберет не вас? – спросила Ира.

– Мы приложим все усилия, чтоб выбрали нас, – ответил Джордж, с трудом оторвав взгляд от девушки. – И это уже, так скажем, наши проблемы.

– Ваши. Ваши, – поспешил заверить директор.

– И все же странно, почему военный министр не состоит в «шайке–лейке»? – не мог успокоиться изрядно подпивший Аркадий.

– Не состоит он потому, что стар, – наконец, придумал, что отвечать Джордж. – Дряхлый, немощный старик – ему уже не нужны деньги.

– А почему ж его тогда не заменили? – спросила Ира.

– Соображает он хорошо.

– И он не вмешивается…

– Хватит, – остановил вопрос парня Гена. – Что ты прицепился к этому военному министру?!

– Ну не могу я поверить, что он не причем?! – оправдывался Аркадий. – Ну не может такого быть?!

– Все, остынь, – наставлял директор. – Если говорят тебе, что оно так, значит, может, – обращаясь к нанимателю, он продолжил. – Теперь к денежной стороне вопроса…

– Мы едем в гостиницу, – начал объяснять Джордж. – Там для вас зарезервированы номера на неограниченный период. Зайдете и скажете: «Хэлфихаус это что» и вас проводят. Я сейчас выпишу чек на пятьсот миллионов заглде – так называется местная валюта, этой суммы достаточно, чтоб купить такой дом, – он указал на проплывающий за окном трехэтажный, восхитительный особняк. – На первое время хватит. Значит, от вас требуется создать все для свершения революции. Когда будет вот-вот, связываетесь со мной по вот этой штуке, – достав из кармана маленькую круглую пластину, наниматель протянул ее директору. – Это новая разработка телефона – невозможно прослушать, вычислить, легко спрятать. Подносите ко рту и говорите: «Вызвать Джорджа».

Гена повертел в руках новую разработку телефона и убрал ее в карман брюк.

– Какие-то проблемы – сразу связываться со мной. Я должен быть в курсе возникших трудностей и по мере поступления новостей, успехов.

– Конечно, – заверил директор. – Все будет как надо.

Машина остановилась напротив дверей.

– Машина также остается вам. Управлять ей проще простого, я думаю, вы выдели. Также здесь есть карта, – Джордж нырнул рукой под столешницу, и над столом вспыхнула голографическая карта планеты-города. – Вот вроде и все. Ну ладно, я пошел удачи вам!

– Готовьтесь стать во главе своей планеты! – как можно бодрее произнес Гена.

– Уже готов, – посмотрев еще раз на Иру, сказал наниматель и вышел из салона.

Дверь за ним автоматически закрылась, и автопилот застыл в режиме ожидания.

– Что–то мне во всем этом деле не нравится, – признался Аркадий. – Особенно с министром этим военным…

– Аркаша, забудь, – сказал Гена. – За триллион я думаю можно забыть?

– Постараюсь, – пообещал парень.

***

Апартаменты второго этажа, с видом на завод (других видов на этой планете не существовало), поразили революционеров роскошью. Семь соединяющихся комнат делились на три номера. Ире достался номер из трех комнат (хотя почему именно ей отдали маленькую, словно сталинский карцер, третью комнатушку девушка не понимала). Все три номера были наполнены старой еще из двадцатого века мебелью и репродукциями картин художников эпохи Возрождения. Во всех трех номерах стояли камины, но, бросив на них взгляд, Гена сказал, что это бутафория. Особенно порадовался Аркадий, когда, открыв какую-то непонятную дверцу оказался в… Большой шкаф, состоящий из десятка полок был до отказа заставлен спиртным. Сотни бутылок с различным наполнением, пестрели этикетками и градусами. Когда, спустя десять минут после заселения, Гена зашел за парнем для того, чтоб собраться у Иры для составления плана, Аркадий уже приканчивал вторую бутылку чего-то незнакомого. При ближайшем рассмотрении оказалось коктейля.

– Посмотри, что я нашел! – поспешил похвастаться парень, указывая на открытый бар.