Страсти Тьмы
Ее отсутствие в такой момент сбило его с толку и жутко запугало на мгновение.
Даже такое происшествие не заставило его отказаться от своего желания увлажнить ротовую полость и глотку. Он осушил свой стакан воды тремя глотками и резко тяжело задышал.
Феликс ощутил, как неприятный влажный ночной холод крадется по полу, поднимается вверх к его ногам.
Ноги…
Он хотел пошевелить ими, но ничего не вышло.
– Проклятье!
Феликс был сильно огорчен тем, что эта ночь не подарила его ногам возможность самостоятельно ходить. Но он принял решение найти свою сестру, чего бы ему это ни стоило.
Подумав о том, что она может быть на улице, вышла подышать воздухом или проверить источник зловещего воя, он подполз вперед, чтобы выглянуть в маленькое оконце.
Темную улицу Рапсодии освещал одинокий рабочий фонарь у бара «На краю обрыва». А где-то в стороне от него к нему поднимались струйки дыма.
– Что за…
В нем пробудилось неимоверное желание проверить источник этого дыма. В отсутствии Магдалины он не может это оставить просто так.
Феликс поочередно спустил свои с постели, схватившись за каждую обеими руками. Сейчас его ноги напоминали тяжелые мешки или рулоны. Потом он дотянулся до ручки своего инвалидного кресла и приложил все силы, чтобы подняться.
Первая попытка закончилась провалом – Феликс упал на пол, соскользнув с сиденья, едва его задев.
– Черт!
Феликс несколько раз выругался, превозмогая боль от падения. Но ругательства ему не помогут, и он это отлично понимал.
Собравшись с силами, он предпринял вторую попытку сесть в кресло. Для этого Феликс в неестественной позе схватился руками за кресло, что стояло у него за спиной и потянулся, поднимая собственное тело и бесчувственные ноги.
Удача – ему удалось сесть в кресло и занять удобное положение в нем.
Дальше – комната, дверь, улица.
Схватившись руками за колеса, он начал их вращать, продвигаясь по дому к выходу.
Через некоторое время Феликсу все же удалось оказаться на улице.
Ночь выдалась влажной и холодной. Зима не за горами, но пока ее приближение ознаменовалось лишь начинающимися заморозками. Феликс уверенно ехал по тихой Рапсодии в сторону бара. Наблюдая за струйками дыма, он определил, что пламя, возможно, горит на кладбище.
– Где же ты, Магда?..
Сейчас ее ему очень сильно не хватало.
В какой-то момент Феликс даже заметил странное движение у полицейского участка. Хотел ли он узнать, что это? Конечно! Но пока им руководила иная цель – странный дым, исходящий от кладбища.
Кто это может быть? Что он делает? Зачем? И почему именно сейчас?
Феликсу не давало покоя множество вопросов и неопределенных фактов и обстоятельств. Он совершенно не представлял, чем займется завтра, ведь исследование острова закончилось уже сегодня днем. Он познакомился со всеми таинственными местами, которые фигурируют в качестве локаций всех этих странных событий.
Его попросили найти мальчика, Дениску. И как с чего он собирается начать поиски? Что ему делать?
Но в данный конкретный момент Феликс ясно знал, что ему делать – ехать на кладбище. Возможно, что нечто, происходящее там, подскажет ему, как действовать дальше.
Когда он завернул в сторону кладбища, миновав бар, его осенила жуткая мысль – он безоружен. Если там враг, то как ему защитить себя?
– Вот же глупец…
Но возвращаться он не собирался. Этот путь дался ему совсем не просто. Руки испачкались в грязи и покрой траве.
Тьма рассеивалась, и Феликсу открылся вид на местное кладбище. Почти у самого края обрыва за всеми могилами он увидел темную фигуру в плаще, которая склонилась над бликами рыжего пламени.
Феликс замер. Он боялся того, что это может быть тот, кто хочет его убить – силуэт с топором, который он с Нелли встретил в Тисовом лесу. Впрочем, вариантов того, кем бы могла оказаться эта загадочная фигура в плаще, не много.
Со всей присущей ему осторожностью, которая была возможна в этой ситуации, Феликс начал приближаться к фигуре в плаще у огня.
Все ближе и ближе… человек в плаще (если это, правда, человек) не подозревал о его присутствии. Он даже не дернулся.
«Неужели, все будет так просто?», – подумал Феликс, когда его от незнакомца отделяло меньше трех метров.
И еще движение и еще одно – Феликс остановился. Он вытянул правую руку вперед.
«Что я хочу сделать? Сорвать с него плащ?», – не понимал своих намерений он.
Треск пламени. Мгновение промедления. Движение…
И фигура обернулась к нему.
– Магда?..
Испуганная, она сидела на земле и смотрела на брата, прикрывая голову черным капюшоном.
– Феликс?! – воскликнула она.
Кого-кого, а свою родную сестру на кладбище в ночи у огня он совершенно не ожидал увидеть.
– Что происходит?
Но ответ нашел открылся сам собой.
Феликс бросил взгляд в огонь и увидел, как алые языки пламени пожирают толстую стопку пропавших экземпляров «Темного милосердия».
– Что это значит?..
Сознание Феликса на мгновение отказалось работать. Он только что осознал, что «застукал» свою сестру за жутким занятием – она сжигала собственные книги.
– Что за Гоголь в тебя вселился, Магда?
Он посмотрел на сестру, а на лице Магдалины застыли слезы. В дрожащих руках она сжимала последний несгоревший экземпляр своего романа.
Она даже попыталась улыбнуться его шутке, но ничего не вышло.
– Магда…
Феликс не знал, как ему стоит комментировать эту ситуацию, а потому он ждал объяснений от сестры.
Он взял из рук Магдалины ее книгу и открыл первую страницу. «Темное милосердие» начиналось с таких строк: «Пепел посыпался ей на лицо, и она поняла, как одиноко ей в этом мире».
– Почему ты это делаешь? – спросил все же он.
Магдалина выхватила у него из рук книгу и прижала к груди, сдерживая рыдания.
– Я не хочу, чтобы они это читали. Вообще не хочу, чтобы кто-то еще это читал.
– Почему же? Я читал, это… замечательная книга! Ты сама говорила, что «Темное милосердие» – шедевр твоего творчества.
– Пустые слова. Пустые оправдания. Все, что я писала в этой книге – ложь. Я писала о такой любви, какой сама никогда не испытывала. Я писала о том, о чем сама не знаю… я не могу обманывать людей и тем более этих людей.
Феликсу было тяжело осмыслить все противоречия, которые возникают в сознании творческой личности. Он никогда не пробовал писать, а потому не знал, какого его сестре испытывать такое.
– Но ты не можешь все это сжечь!
– Могу!
Магдалина резко обернулась к огню и замахнулась последним экземпляром, но остановилась.
– Магда…
– У Лира остался экземпляр. Я не смогла его найти. Он его хорошо спрятал.
Феликс поймал себя на мысли, что совсем не подумал о том, что виновницей исчезновения этих книг оказалась сама Магдалина. Он мог только воображать, как его сестра пробиралась в чужие дома и похищала собственные романы.
– Вот чем ты занимаешься, когда я с Нелли гуляю по Тисовому лесу…
Феликс пытался сообразить в какие моменты Магдалина крала книги, ведь она весь день проводит с ним.
– Я напишу что-то другое… но я не могу позволить этим людям читать ту ложь, который я напичкала эти страницы…
– Но, Магда, в том-то и творчество писателя, чтобы…
– Я не такой писатель!
Она гневно посмотрела ему в глаза.
– Я хочу писать правду, а моя героиня… она совсем другая. Я даже не могу представить сама, каково ей. Как глупо!
Магдалина замахнулась…
– Магда!
И последний экземпляр «Темного милосердия» отправился в огонь.
– Это мое решение, Феликс. И только мое.
И он это принял.
– А Лир?
– Пусть прочтет. Так и быть.
Феликсу стало не по себе от всего того, что он сейчас имел несчастье лицезреть. Мастер уничтожает свое творение.
– Неужели твой роман не заслуживает лучшей участи?
– Это мое творение, Феликс. И я сама решаю, что с ним делать.
– Но как мы объясним это остальным?
Магдалина задумалась. Кажется, она совершенно об этом не подумала.
– Здесь происходит много странностей, – наконец решила она, – и, думаю, мы найдем, кого во всем обвинить.
Глава 18
На кладбище собрались все: семья Алмазовых, супружеская чета Лариных, мать и сын Нарышкины, Генхелия, Степан Степанович с двустволкой, Влас, сотрудники полиции, Дмитрий и Софи, Нелли и Мефодий Белинские и господин Вольфганг.
Жители смотрели на выжженную у края обрыва траву и разбросанные по ней сожженные экземпляры «Темного милосердия». Ветер поднимал пепел в воздух и разносил его над морем.
– Как ни печально это осознавать, но, похоже, таинственные обстоятельства, происходящие в Рапсодии, коснулись и нас самих, – объяснял Феликс, – сегодня утром мы с сестрой решили прийти сюда, чтобы еще раз осмотреть это место. И здесь мы нашли это…
Магдалина старалась изображать подавленность и печаль. Она бросила быстрый взгляд на Лира, который с искренним сожалением смотрел в ее сторону.
– Пока мы не можем понять, почему это происходит и дать какое-то объяснение происходящему. Конечно, есть подозрения, что это мог быть один вас. Еще раз я извиняюсь за это мнение. Мы никого не собираемся обвинять. Но, если мы хотим придерживаться реалистичного объяснения обстоятельств, то это вполне допустимо, ведь, кроме нас всех, собравшихся здесь, на этом острове никого нет.
– А если это удел чего-то иного? – забеспокоилась Аделина Аскольдовна.
– Тогда… мы должны выяснить, что это иное хочет от нас, – просто выкрутился Феликс.
Нелли подошла к Магдалине и приобняла девушку.
– Мне так жаль… а я так хотела прочитать ваш роман. Надеюсь, тот, кто виновен в этом ужасном деянии, будет непременно наказан.
– Спасибо, Нелли, – горестно ответила Магдалина.
– У меня остался последний экземпляр, – заявил всем Лир, – кто бы это ни был: один из нас, желающий всем зла, или нечто, мешающее нам спокойно существовать, – он не смог отнять мой экземпляр.
Василиса громко хмыкнула, и обратили на нее внимание.
– Вы что-то хотели сказать? – обратился к ней Мефодий.
– Да. Есть одна забавная мысль.
– И не стоит ее таить! – подметила Генхелия. – Выкладывай! Эту дерьмовую ситуацию ты уже хуже не сделаешь…
«Тонко подмечено», – выгнул бровь Феликс.
– У нас есть два варианта того, кто мог быть виновником этого подлого поступка. Первый – потусторонняя сила, о которой тут так много говорят. И второе – преступник, который сейчас среди нас при любом раскладе. И он же напал на Феликса и Нелли в Тисовом лесу. Я не исключаю из этого списка никого, даже себя, прошу заметить, чтобы все было честно, кроме самого Феликса, его сестру и Нелли. Я хочу сказать, что у меня есть подозрения о том, что тот, кто напал на Нелли и Феликса в лесу, и тот, кто сжег книги Магдалины, один человек.
Толпа собравшихся жителей дружно ахнула.
– И это не все, – продолжила Василиса.
Она посмотрела на Лира и обвела взглядом всю его семью.
– Забавно то, что один экземпляр книги все же сохранился. Этот экземпляр принадлежит семье Алмазовых. Что я этим хочу сказать? Если виновником этого происшествия являлась бы мистическая сила, то почему она не смогла украсть все книги? Что скажите? Из этого я делаю вывод о том, что более вероятна вина живого человека.
– Или пришельцев! – Степан Степанович снял двуствольное ружье с плеча. – Они могли проникнуть в дом каждого из нас. А помешало им выкрасть книгу у Алмазовых фантомы человеческих органов в гостиной комнате! Пришельцы испугались, что люди настолько жестоки, что украшают свое жилище органами своих же особей. Вы меня понимаете?
– Я попрошу вас надеть ремень с вашим ружьем на шею. Не стоит им здесь размахивать.
Степан Степанович послушно выполнил просьбу Василисы.
– Василиса права! – провозгласил господин Вольфганг. – Я, как и она, склоняюсь к тому, что вина за это деяние лежит на ком-то из вас.
Глава деревни прошелся взглядом по всем присутствующим.
– Признавайтесь! Раскаяние смягчит наказание! Кто это сделал?
Все испуганно отступили от гневного господина Вольфганга.
– Кто сотворил эту бесчеловечную пакость, я вас спрашиваю?
Феликс поспешил вмешаться:
– Господин Вольфганг, я не думаю, что это самый верный способ решения проблемы. Если это сделал кто-то из нас, то, полагаю, в скором времени преступник объявится. Он не сможет долго скрывать свою личность. Хочу подметить, что в большинстве случаев даже самых профессиональных преступников выдает их оплошность. В один момент гордыня захватит его, и он оступится. Он совершит ошибку, оставит след, а нам останется идти по нему.
Взгляд Вольфганга на какое-то время замер на Феликсе. В это время глава деревни приходил в себя.
– Очень проницательно, Феликс. Спасибо. Все слышали? Если этот негодяй оступится, мы его схватим!
Потом он смягчил голос и обратился к Магдалине:
– Мне жаль вас, Магдалина. Это был огромный труд вашей жизни. Но экземпляр Алмазовых станет общим достоянием нашей деревни в память о вас.
– Спасибо за сочувствие, господин Вольфганг, – печально улыбнулась она ему в ответ.
В этот момент несколько диких кошек выскочили из кустов у заброшенной церкви, пронеслись через все кладбище, напугав толпу людей, и скрылись за поворотами.
– Кошки… – процедила Генхелия, – мудрые существа, но только, когда не голодны…
После ее слов среди собравшихся повисла натяжная тишина. Василиса поспешила разрядить мрачную обстановку на кладбище:
– Полагаю, мы все выяснили, и нет смысла оставаться здесь весь день. Прошу всех разойтись и вернуться к своей повседневной жизни! Нам нужно провести тщательное расследование этого происшествия!
Никто не стал возражать Василисе, и люди в тишине побрели обратно к своим домам.
Борис и Василиса остались. Они принялись изучать сгоревшую траву и остатки обгорелых книг.
Софи подошла к Магдалине и обняла ее.
– Очень жаль, что так случилось. Надеюсь, вы найдете того, кто это сделал и накажите его.
Девочка прижала ее к себе сильнее. Магдалине не сдержалась и погладила ее по головке. Она поймала себя на мысли, что никогда не встречала таких нежных и пышных волос, как у Софи.
– Не волнуйся, малышка, мы обо всем позаботимся.
Феликс осторожно взглянул в сторону Василисы и Бориса, которые склонились над обрывом. Он надеялся, что эти двое ничего не смогут найти, даже их следов.
Этой ночью ему и Магдалине пришлось устроить настоящий пожар на кладбище. Они все устроили здесь так, чтобы это выглядело, как загадочный случай, виновником которого станет «таинственная сила».
Феликс поймал себя на мысли, что ему самому пришлось стать этой самой «таинственной силой», когда он помогал своей сестре исправлять положение, в которое она глупо попала.
– Это ужасно, – подошел к ним Дмитрий, – я сочувствую вам всей душой. Софи держала вашу книгу у себя в комнатке, а потом она исчезла. В нашей деревне нужно внимательно следить за детьми. Не могу представить себе горе Власа и Лариных. Чудовищные события.
– У вас замечательная дочь, Дмитрий, – ответил бармену Феликс, – берегите ее.
– Благодарю. Нам пора, Софи.
Девочка, закончив обнимать Магдалину, подошла к Феликсу и обняла его. Софи нагнулась ближе к нему и тихо шепнула:
– Спасите нас.
Эти слова какое-то время отдавались в сознании Феликса тяжелым эхо. Софи взяла отца за руку, и они пошли в бар.
На кладбище остались сотрудники полиции, Нелли с дедушкой и Лир.
– Вчера я начал читать твою книгу, Магдалина, – сказал Лир, – так сильно боялся, что она исчезнет у меня прямо в руках. Спал с ней в обмнимку, чтобы никто не украл.
Лир посмеялся, а Магдалина залилась краской. Она представить не могла, что ей будет так приятно это слышать.
– Мне понравилось. Правда. Главная героиня чем-то похоже на тебя.
– На самом деле? – удивилась Магдалина. – И чем же?
Подумав, Лир ответил:
– Ей непросто.
Этот ответ оказался сложнее и гораздо более многозначительный, чем она ожидала.
– Мы можем погулять с вами, Нелли? – спросил Феликс у девушки, которая держала своего дедушку под руку.
– Конечно, – улыбнулась она, – я только отведу дедушку домой, и мы с вами встретимся.
– Ты ведь не против, Магда?
– Только «за»! А мы с Лиром прогуляемся по острову.
Молодой человек не ожидал такого предложения от девушки и не даже не думал от него отказываться. Лир энергично закивал.
– Вот и славно, – подвел итог Феликс.
Оставив Василису и Бориса вдвоем исследовать место происшествия, они покинули кладбище и вернулись в деревню.
Сначала все проводили Нелли и Мефодия до их дома. Когда они ушли, Магдалина и Лир оставили Феликса дожидаться Нелли. Прежде, чем отпустить сестру на прогулку, Феликс подозвал к себе Лира.
– Помнишь, о чем мы с тобой говорили?
– Конечно, – ответил Лир смело без тени тревоги.
Феликс посмотрел прямо тому в глаза, а потом громко засмеялся.
– Удачи вам! И береги ее…
Лир твердо кивнул и вернулся к Магдалине. Он взял девушку под руку, и двое направились в сторону Тисового леса.
Феликс какое-то время провожал пару взглядом, пока дверь домика не открылась, и к нему не вышла Нелли с теплой смущенной улыбкой на лице.
– Куда бы вы хотели отправиться, Феликс? – спросила она у него.
– А где вам нравится больше всего на острове? – ответил он вопросом на вопрос.
Девушка задумчиво подняла глаза к небу и ответила:
– Я люблю сидеть на пляже и смотреть на море.
– Тогда я желаю того же самого.
Феликсу вновь пришлось смириться с тем обстоятельством, что Нелли катила его инвалидное кресло. Он старался всячески отмахнуться от этих мыслей.
Самый неприятный момент для него наступил, когда Нелли пришлось спускать кресло вниз по тропе, ведущей на пляж. Он чувствовал, как ей тяжело, но не мог ничем помочь. Пришлось стерпеть, но Нелли справилась и была рада своей победе.
– Вы как, Феликс?
– Спасибо, Нелли… вы замечательно справились! Вы можете…
– Да?
– Вы можете называть меня просто Феликс.
– Учитывая обстоятельства, вы тоже можете называть меня просто Нелли.
Так они перешли на «ты», избавившись от смущавших обоих неловкостей и излишней официальности.
– Море сегодня на удивление спокойное, – прокомментировала Нелли.
– Значит, нам повезло.
Нелли подвела инвалидное кресло к самому краю берега.
– Ты хочешь сесть на песок?
Феликс кивнул.
Он уже уперся руками о ручки кресла, но Нелли подхватила его со спины и помогла привстать, а потом опуститься на песок. Поправив свое темное платье, она села рядом. Феликс снял с ног обувь и носки, потом помог руками поставить ступни таким образом, чтобы волны ударяли по пальцам.
Не смотря на то, что вода прикасалась к коже его ног, сам он этого не чувствовал, отчего ему стало невыносимо грустно на душе.
Какое-то время они вдвоем, прикоснувшись плечом к плечу, сидели на песке и смотрели на обеденное море, которое нежно ласкало их ноги, пока Феликс не решил заговорить:
– Тогда в лесу… ты поделилась со мной своей историей. Историей о своей матери. Теперь я… хочу рассказать тебе свою.
Нелли повернула голову и внимательно на него посмотрела. Она готова слушать и внимать каждому его слову, которые произнесут эти губы.
– Мне было десять. Это был мой день рождения. Первый юбилей в жизни, которого я с нетерпением ждал. Магдалина осталась дома, ей предстояло выполнить много домашней работы. Я с родителями поехал в парк развлечений, потом мы зашли в кафе, где я съел большое шоколадное мороженое. На обратном пути мы заехали в Макдональдс, где купили много всего. Ели мы в машине.
Он убедился, что Нелли слушает его очень внимательно, и продолжил:
– Было темно. Ночь. Отец включил дальний свет. В какой-то момент мы попали в туман. Я же думал только о том, как похвастаюсь Магдалине своим праздником. То был самый лучший день в моей жизни… до того, как это случилось…
Краем зрения Феликс заметил, как хрупкие плечи Нелли судорожное тревожно дернулись.
– Туман был густым. В лобовом окне отец видел только серую пелену во мраке. Он переключил на ближний свет и противотуманные фары, чтобы лучи не рассеивались. Ехали очень осторожно. Я знал, что мама волновалась, но сам продолжал веселится, потому что верил, что все будет хорошо. Иначе быть не могло. Но случилось…
Его голос стал тише. Феликс говорил почти шепотом:
– Удар. Такой сокрушительный и быстрый. Я так и не понял, что произошло в тот момент. Сознание покинуло меня.
По его щеке начала течь слеза.
– Позже я узнал, что они погибли на месте, а я отделался только этим…
Он посмотрел на свои ноги.
– С того дня они ничего не чувствуют.
Нелли прикоснулась рукой к его левому колену. Как же он жалел, что не чувствует этого прикосновения.
– Феликс…– вырвалось у Нелли.
Но она ничего не сказала. Нелли просто села к нему ближе и обняла. Она молчала.
А что он хотел услышать? Слова утешения и сочувствия, которые еще никому и никогда не помогли?
Нелли знала таинства тишины. Она понимала, что ему можно помочь только одним способом – просто быть рядом.
Когда Феликс это понял, его душа испытала ликующий восторг. Эта девушка чувствовала его. Она знала, чего он хочет.
– Ты ощущаешь мое тепло? – спросила она.
– Да, – покорный ответ.
А потом она погладила его ноги, чего он уже не чувствовал, но мог представить в своем ярком и богатом мире воображения и фантазий. Это все, что ему оставалось.
Так она обнимала его, пока они не решили уйти. Еще раз Феликс ощутил тепло тела Нелли, когда она обняла его, чтобы помочь сесть в кресло. Он смутился, ведь еще никогда в жизни не испытывал такой близость с девушкой. Тем более с той, которая давно для него той самой Джейн Эйр, которую он искал.
Нелли давала ему то, чего ему так не хватало в этой жизни. Она понимала и принимала всю боль его израненной души.
* * *
Жуткая боль охватила его грудь, и он понял, что должен оказаться на улице так, чтобы его никто не заметил.
Тьма стремилась выйти наружу, а он из последних сил сопротивлялся сражался с болью и не давал ей достигнуть желаемого. Она мучала его слишком долго и мучает сейчас.
Тьма не оставляет его. Она всегда с ним.
Она помнит о нем и сейчас…
Он снова нужен ей.
Превозмогая острую ноющую боль, он покинул свою комнату, а потом и свой дом. Быстро пробежав босыми ногами по холодной траве, он обошел дом стороной. Он видел, как его дыхание выходило из его рта в виде облачка пара.
Ему показалось, что его вот-вот разорвет изнутри.
Он весь сжался. Его тело содрогалось в дрожи. Так больно прежде не было.
Тьма истязает все его существо.
Он прижался спиной к холодной стене дома. Толчок внутри его тела впечатал его в нее.
Жгучая жаркая боль прошла ледяной волной по всему его тело от ног до головы, а потом резко сконцентрировалась в груди.
Он подавил истошный вопль, который готовился вырваться из него наружу.
Никто не должен его слышать и знать, что он здесь сейчас и что с ним происходит.
Во рту пересохло. В глазах закололо. В горле защемило. А сердце сжалось так сильно, что резало внутри.
А потом тьма решила выйти наружу.
Его кожа на груди начала шевелится неестественным образом. Нечто собиралось выскочить из его тела. Ему пришлось разорвать свою ночную серую футболку и оголить торс. Потом его кожа порвалась, а наружу выползла омерзительная черная масса.
Из груди хлынул черный едкий густой дым. Гадкая бесформенная субстанция черной искривленной трубой выходила из него. В этот момент его тело начало трястись. Он вжался в стену и царапал ногтями доски.
Когда вся тьма вышла из него и повисла в воздухе перед ним, кожа на его груди затянулась, и его тело приняло прежний здоровый вид. Боль ушла, но появилось другое…
Страх.
Черная масса, окутанная дымом, парящая перед ним над землей, начала принимать ясные очертания. Нечто превращалось в толстого омерзительного змея с острыми когтями и горящими красными кошачьими глазами.
Леденящий душу голос змея произнес:
– Время пришло. Ты мне нужен.
Его нижняя челюсть начала трястись. Стало невыносимо холодно.
Черный змей в облаке дыма летал перед ним в воздухе, странно извиваясь, покачиваясь из стороны в сторону, грубо щелкая острыми клыками.
– Когда ты оставишь меня в покое? – дрожащим голосом спросил он.
– Пока ты не послужишь мне должным образом, – ответил змей.
– Я просто хочу, чтобы ты оставил меня и моих родных в живых.
– Все зависит от тебя. Ты готов к следующему заданию?
Он отчаянно преодолевал желание закрыть глаза и больше не видеть это омерзительное жуткое существо, которое витало перед ним.
