Иноходец: Шаг второй

– Ну что вы. Плата, которую я предлагаю, гораздо более весомая, чем молодое женское тело. И даже более значимая для вас, чем всякие там суммы с нулями. Я предлагаю за ваше сотрудничество вашу же жизнь. А также жизни всех этих ребят под вашим началом. Всё очень просто. Если мы с вами не партнеры, то никто из вас не выйдет отсюда живым.

Аразат не понял, шутит ли иностранец или говорит серьезно. Чутье заставило его ещё раз взглянуть на бар. Туда как раз подошли двое его молодцов, чтобы познакомиться с зашедшей на огонек красоткой. Однако девушка никак не реагировала на предложения угостить её и делала вид, что кроме неё и стакана сока здесь вообще ничего не существует.

– Угрожать мне – не очень хорошая идея, – хозяин заведения снова повернулся к иностранцу. – Что старик и девка сделают с десятком крепких парней? Или вы боевиков насмотрелись?

– Дорогой мой Аразат, я в угрозы не играю. Я делаю людям выгодные предложения. Вам уже озвучено, ради чего вы должны нарушить ваш уговор с колдуном. Вы будете сотрудничать или нет?

Недолго думая, главарь банды схватил полную рюмку со стола и выплеснул её в лицо наглого иностранца.

– Дядя, ты меня за мальчика держишь?! Ты реально попутал, штоле?! – крикнул он, доставая пистолет из-за пояса. – Я твои условия вот где вертел! Ты бессмертный, штоле, я тебя спрашиваю?!

С этими словами он направил оружие прямо на Нойманна. Братки повскакивали со своих мест, некоторые тоже достали пистолеты. Только непонятно было, на кого их направлять. На старика и девчонку что ли?

Иностранец, тем временем, спокойно достал из внутреннего кармана платок, не торопясь, вытер им водку с лица, а когда закончил, обратился к своей спутнице.

– Соня, будь добра, покажи нашим русским друзьям, чем мы готовы были оплатить их услуги.

– Я тебе не ру… – начал было орать Аразат, но в эту же секунду раздался выстрел, и пуля пробила запястье его руки – той, которая держала пистолет.

Ещё выстрел, ещё… Заваливаясь на диван, хозяин заведения увидел только, что девица, явившаяся вместе с немцем, палит одновременно из двух пистолетов, без промаха отправляя на тот свет его людей. Раздался крик официантки, вокруг были слышны пальба и ругательства. И только лицо мужчины, представившегося Генрихом Нойманном, оставалось спокойным в этом кровавом хаосе…

***

– Алё, ты где там?! Уже все трупы увезли! – рассерженная Эля шипела из трубки мобильника, как запугивающая жертву змея.

– Да бегу, бегу, тут такое столпотворение кругом, и менты на каждом шагу, – ответил Игорь, которому очень трудно было разогнаться на переполненном людьми тротуаре.

Его ещё бил легкий озноб. С одной стороны, сентябрь уже давал понять, что наступила осень, и утро было достаточно прохладным. С другой, парень проснулся гораздо раньше, чем обычно.

В пять часов утра его разбудил звонок коллеги, которая потребовала, чтобы он немедленно явился на Центральный рынок – там в одном из кафе ночью была перестрелка. Якобы погибло много народу. Информацию журналистке слил один полицейский, которого она иногда угощала дорогими коньяками. Если повезет, то Игорь и Эля будут первыми на месте преступления, и у них будет эксклюзив по этой истории.

Стоит коротко рассказать, что прошло полтора года с того случая, когда парень отрабатывал историю о пропаже Насти Коненко. Тогда он сам исчез на несколько дней, зато потом вернулся с историей про гадалку, похитившую девочку. Статья набрала множество просмотров в Интернете и вышла полосой в газете. В итоге начальство забыло о прогуле Игоря и даже выписало ему премию в тысячу рублей. Но после этого случая молодого журналиста как будто подменили. Он стал абсолютно спокойным к своей работе и больше не занимался громкими темами. Писал маленькие заметки про перекрытие улиц и отключения воды. Как результат, сумма его гонораров упала, и в редакции серьезно задумались, нужен ли им сотрудник с такой слабой выработкой. Главный редактор настаивал, чтобы корреспондент Бабичев трудился больше, иначе у него банально не останется денег на жизнь. На эти лекции Игорь пожимал плечами и отвечал, что ему и десяти тысяч зарплаты хватит на всё необходимое. Коллеги не понимали, почему молодому парню, которому жениться в самый раз, вдруг перестали нужны деньги. Ходили слухи, что он спутался с какими-то хиппи, которые обитали на Пушкинской. Мол, у них такая субкультура, которая отвергает материальные блага, а сами они спят в поле и путешествуют автостопом.

В общем, через несколько месяцев Игоря попросили уволиться, и он особо не сопротивлялся. На его место взяли другого молодого парня, который очень хотел прилично зарабатывать. В общем, жизнь шла своим чередом, но Эле, которая работала редактором в том издании, жутко наскучило целыми днями вычитывать тексты про законодательное собрание и детские праздники. Душа звала её к тому, с чего она начинала – громким сенсациям и журналистским расследованиям. Она уволилась через некоторое время после Игоря и подписала контракт со столичным телеканалом на то, что будет поставлять ему «горячий» материал из Ростова-на-Дону. Благо, что в этом городе и в регионе постоянно происходила какая-нибудь жесть. Поработав немного в новом формате, Эля быстро поняла, что её всё устраивает, только хотелось бы ещё иметь напарника – для полного дзена. А то одной во всякие лихие истории соваться опасно, плюс в любой стремной ситуации всегда хочется иметь вторую пару рук. Да и сам риск приносит больше удовольствия, когда его можно с кем-то разделить.

Тогда Эля вспомнила про Игоря и позвонила ему. Оказалось, тому были нужны деньги только чтобы платить за квартиру, поэтому он устроился в совсем маленькое издание, где работа была «не бей лежачего». Используя силу убеждения, бывший редактор переманила парня к себе, заверив, что работать нужно будет всего два-три раза в неделю, зато каждое задание будет настоящим приключением. И Эля обещала делиться с коллегой своими московскими гонорарами, которые были весьма солидными по ростовским меркам. И вот уже два месяца парочка журналистов работала в таком формате. Иногда Элю бесило, что Игорь какой-то замкнутый и флегматичный, но в ряде ситуаций он оказывался крайне полезен. Легко находил очевидцев происшествий, ловко перелазил через заборы, умел быть незаметным, когда нужно.

Но этим утром случилась настоящая сенсация, какой у Эли и её помощника ещё не было. Как рассказал «прибитый» полицейский, в армянском кафе в центре города произошла не просто перестрелка, а настоящая бойня, расправа в духе «девяностых». Наверняка, банды устроили передел территории. Эля тут же примчалась на место происшествия на такси и теперь ждала только своего непутевого напарника.

Вход в подвальное кафе был оцеплен. Несмотря на шесть часов утра, вокруг собралась толпа, как на митинге. Полицейские старались никого не подпускать к зданию. Трупы уже были увезены в морг, но внутри всё ещё работали криминалисты.

Игорь быстро нашел Элю, потому что она забралась на какой-то бордюр и неистово махала рукой. Правда, не ему.

– Андрей! Андрей! Я здесь! Можно вас?! – кричала она кому-то по ту сторону оцепления.

Игорь протиснулся к ней сквозь толпу зевак и дернул за куртку, уведомляя, что он пришел.

– Наконец-то! Ещё б минута, и я бы без тебя пошла! – прошипела экс-редактор, слезая с бордюра.

При её маленьком росте это было не так-то просто. Игорь помог ей спуститься, и тут к ним подошел тот, кого звала журналистка. Сотрудник в форме выглядел очень хмуро. Как будто ему одному предстояло разгребать всё, что произошло в этом злосчастном кафе минувшей ночью.

– Андрей, мы от Владимира Павловича, вам должны были о нас сообщить. Никакой информации не надо, нам бы только зайти внутрь на минутку и всё, – затараторила Эля, глядя на полицейского снизу вверх, тот был чуть ли в не два раза выше неё.

– Вы понимаете, что пусти одних – все начнут орать, чтобы им тоже дали пройти?

– Конечно, понимаем. Поэтому мы и пришли раньше всех. Пока коллеги ещё не подтянулись, мы быстренько зайдем, сделаем пару фотографий и выйдем.

– У вас минута, – вздохнул страж порядка, показывая рукой, что парень с низенькой женщиной могут пройти.

– Не волнуйтесь, не волнуйтесь! Мы там ничего трогать не будем! – радостно зашептала Эля, пролезая под лентой оцепления.

– А вам и не захочется, – многозначительно пробормотал полицейский, и тут же прикрикнул на толпящихся зевак. – Так, а ну-ка не напираем! Вам тут что, цирк?!

Игорь и Эля быстро юркнули на лестницу, ведущую в подвал.

– Камеру включи! – прошипела женщина.

– Сейчас. Как обычно, ты отвлекаешь, я снимаю, – буркнул парень, доставая из кармана куртки аппарат для съемки, легко помещающийся в ладонь.

Как только кнопка «Запись» была нажата, парочка спустилась вниз.

– О, смотри! Кровавое пятно на ступеньке. А вон ещё одно! Снимай крупным планом, это то, что нужно! – скомандовала Эля.

Игорь подчинился, подержав камеру над каждым пятном по три секунды. Такова длина среднего кадра для новостного выпуска. Из таких отрезков монтажеры потом быстро собирают сюжеты про всякие происшествия. Нужно только чередовать крупные, средние и общие планы. Закончив с пятнами парень двинулся дальше и нашел свою коллегу застывшей у открытой двери. От Элиной расторопности не осталось и следа. Женщина замерла, глядя на стены помещения, которые, казалось, были полностью залиты кровью. Несколько жалких капель на лестнице выглядели просто смешно по сравнению с тем, что творилось внутри. В самом заведении кровь как будто из ведра на стены брызгали, а на полу что творилось… Везде были видны красные следы от ладоней и туфлей. Столы, диванчики, зеркала – всё было в бурых подтеках. Увидев эту картину, журналисты раз и навсегда осознали, что «кровавая баня» – это не просто эффектное выражение из фильмов ужасов, у него может быть вполне конкретное воплощение в реальном мире.

Из ступора парочку вывел крик мужчины кожаной куртке.

– Эй, не ходи там! Там криминалисты ещё не работали!

Кричал он молодому сотруднику полиции, который озирался возле барной стойки, как будто здесь была янтарная комната.

– Снимай всё. Камеру вообще не выключай, – процедила сквозь зубы Эля и двинулась дальше.

Игорь повиновался, руку с камерой он держал опущеной, чтобы кто бы то ни было как можно позже заметил, что он фиксирует всё происходящее. Мужчина в куртке, похоже, был следователем. Прикрикнув на полицейского он продолжил что-то объяснять своему коллеге.

– Десять крепких парней, хозяин заведения, повар, официантка, певица и ещё один подсобный рабочий. Всего пятнадцать человек. Положили быстро и, как видишь, безжалостно. Об изяществе никто не думал, задача была расправиться с ними как можно скорее, и чтобы никто не убежал…

– Чтобы так сработать и не потерять никого из своих… – ответил молодой следователь. – Даже не знаю. Минимум, три-четыре человека надо с хорошей боевой подготовкой, бывших спецназовцев. Эти ведь были вооружены… Аразата же люди?

– Его… Кому-то старина-Аразат крупно перешел дорогу. Я даже в девяностых такого не видел… Так, пули на экспертизе, «следы» тоже отправили, свидетелей у нас, как выяснилось, нет.

– А это кто? – молодой следователь, наконец, заметил и обратил внимание своего наставника на двоих вошедших.

– Так, девушка, вы что тут забыли? Кто вас пустил? – повернулся тот к Эле.

– Понимаете, мы от Владимира Павловича… Журналисты… Канал… – обычно матерая ищейка не запиналась так перед всякими следователями и полицейскими, но вид крови вокруг её, похоже, сильно шокировал.

– Да вы вся бледная, милочка. Выйдете отсюда, пока в обморок не бухнулись прямо в кровищу. Никакого Палыча я не знаю. Сейчас я тут главный, и никому постороннему находиться здесь нельзя! – заявил следователь.