Гонка дьявола. Мир хаоса. Книга четвертая. Цикл «Октаэдр. Золотой аддон»
Алекс взялся за торчащую вилку и совершил круговое движение…
Долгий крик повис в воздухе. Девушка билась от постигшей ее боли, но ничего не могла с этим поделать. Она запоздало стала понимать, что проиграла, что не сможет выйти победителем из этой схватки и в лучшем случае ее просто бросят здесь, в заброшенной лачуге, прикованной скобами к стене, на радость голодным хищникам.
– Значит, ты хотела меня убить? – почти в самое ухо прошептал юноша, едва не дотрагиваясь губами до ее кожи.
– Это мое последнее испытание, – заплакала ока. – Если бы я его прошла, то стала бы Великим Магом и потаенная сила, которую черпают все Великие, открылась бы и передо мною.
– Почему Великие хотели моей смерти?
– Они видели в твоем лице и Элен угрозу и считали, что вы, может не напрямую, но косвенно посодействуете открытию врат преисподней и выходу оттуда тех, кого не хотят здесь видеть.
– Что за бред? Вообще-то, если ты не знаешь, я и Элен как раз боремся с тем, чтобы врата никогда не открылись. Она как раз сейчас должна направляться…
– На Размытый Архипелаг? Она уже там и, честно сказать, зря ты ее туда отправил! Не жить ей долго!
Внутри юноши оборвалась нить связывающая разум и действия. Стала закипать ярость, бешенство и отчаяние…
– Повтори, что ты произнесла!
Алекса сглотнула подступивший к горлу комок и поняла, что в пылу сказала не то, что должна была, то, что точно приведет ее к гибели.
– Повтори! – заорал юноша.
– Ей не жить долго!
Зажмурившись, она напряглась, ожидая боли и та не заставила себя долго ждать. Удар Алекса пришелся в живот девушки. Перехватило дыхание и невозможно стало протолкнуть в легкие ни единого живительного глотка. Второй удар едва не выбил дух из некроманта. Она стала задыхаться и судорожно открывала и закрывала рот. Третий удар, казалось, разорвал все внутри. Рот наполнился кровью и она, захлебываясь, стала рвотно выплевывать ее, готовясь к мучительной смерти. Наконец, клочок воздуха пробрался внутрь, открыв доступ к следующим скудным порциям. Девушка, словно выброшенная на берег рыба, открывала рот, едва не теряя сознание от боли.
Юноша пытался держать себя в руках, но речь стала вестись об Элен… его Элен… «Да какого черта? Эта несостоявшаяся убийца лишь жалкий инструмент в войне Великих Магов! Одним больше, одним меньше… Не велика потеря».
Он взял ее за предплечье и закрыл глаза. Бриджи вспыхнули огнем. В воздухе повис запах горящей плоти. Алекса истошно заорала, в очередной раз пытаясь высвободиться, но лишь царапая свое тело о металлические скобы.
– Нет! Пожалуйста! Я покажу тебе Элен! Прекрати!
Агония продолжалась с десяток секунд, но девушке показалось, что прошла целая вечность. Она закрыла глаза и ревела, задыхаясь от боли, словно брошенный, изувеченный волчонок.
Алекс открыл глаза.
– Ты упомянула Элен?
– Да, я могу показать, что с ней, и ты сам решишь, кто виноват, послав ее к магам.
Пощечина эхом отразилась в пустой комнате. Алекса дернулась и, зажмурившись, сглотнула подступивший к горлу комок. Слезы текли по ее щекам и капали на пол. Она уронила голову на грудь и всецело отдалась в руки палача.
Юноша долго смотрел на, некогда грозного человека, представляющего сейчас жалкое подобие и, отпустив предплечье, отошел в сторону. Огонь давно погас, оставив обожженный, в четверть, участок кожи и обугленную в местах одежду. Сев на диван, он скрестил руки на груди.
Находящиеся в полном покое скобы, вдруг пришли в движение и стали медленно, со скрипом, вылезать из сухой древесины. Вначале упали сдерживающие руки, потом ноги, а затем тело и шею. Девушка рухнула на пол следом. Издав приглушенный стон, она приподняла голову и вновь ее медленно опустила. Слезы продолжали катиться. Она вздрагивала всем телом и пыталась если не унять, то как-то заглушить разрывающую все внутри, боль.
– Рисуй! – не сводя с нее глаз, спокойно произнес Алекс.
Она приподнялась на руках и вопросительно посмотрела на своего мучителя.
– Я верну тебе часть силы, но только лишь для того, чтобы ты доказала что не лжешь и, может быть, я незначительно продлю твое существование.
Алекса опустила голову. Слипшиеся, растрепанные волосы закрыли ее от юноши. Она плакала, не сдерживая слез. Ее учили атаковать, бить, убивать, но не было ни одного занятия, посвященного подобному случаю. Там, откуда она пришла не оговаривались моменты взятия в плен и применения пыток. Никогда ничего не было подобного. Либо Великие Маги не знали, что маловероятно; либо специально, целенаправленно не разглашали все свои секреты кому попало, в том числе и ей – некроманту, «подающему большие надежды»… Последнее задание обернулось полным провалом и теперь по возвращению на Размытый Архипелаг ее ждет, в лучшем случае, быстрая смерть, а в худшем… В худшем – сегодняшние пытки покажутся ей детскими наставлениями. Великие Маги не раз, на примере, доказывали, что могут вытворять со своими жертвами. Этот юноша, по сравнению с истинными палачами выйдет спасителем, избавившим ее от мучений, если мгновенно окончит ее существование…
Она сплюнула кровь в сторону и стала выводить на полу символы и знаки, не совсем понятные для сидящего наблюдателя.
Около четверти часа длились составления комбинаций в единое целое. Наконец, она закончила… Символы засветились, вспыхнули ярким светом и к потолку взметнулся столб тумана, приобретая очертания сменяющихся друг за другом картин…
Появился черный крест, к которому была привязана… Элен! Рядом с ней стоял человек в синей мантии, с наброшенным на голову капюшоном. В его руке оказался изогнутый нож. Он размахнулся и… погрузил оружие в плоть девушки. Та выгнулась дугой, издав протяжный стон, и обмякла, уронив голову к груди. Человек приподнял ее за подбородок, заглянув в закрытые глаза, и удовлетворенно кивнул головой…
Изображение вновь стало туманным и, вскоре, расползлось, словно утренняя дымка.
Алекса приподняла голову и посмотрела на юношу. Тот сидел не сводя взгляда с того места, где только что стоял крест с Элен. Он прекрасно понимал, откуда взято это видение и что сейчас происходит на Размытом Архипелаге. Его взор мутнел, темнел… и, девушка с ужасом представила, что сейчас может произойти. Она попыталась дотянуться той крохой магической силы, что предоставил ей Алекс до его разума, но этого не получилось. Алекса наблюдала, как он встал и, не говоря ни слова, метнулся к ней…
Первый удар сапога пришелся в живот девушке. Она выгнулась дугой, издав крик. Харкнув кровью, она попыталась откатиться в сторону, но второй удар заставил огласить комнату острой болью, и вся правая часть тела онемела, словно от алхимического зелья. Сплюнув новый сгусток крови, Алекса легла на спину, отдавшись на растерзание своего палача. Еще удар… Перед глазами поплыли радужные круги и сознание медленно погружалось во тьму. Попытавшись что-то сказать, она лишь забулькала кровью, уже не пытаясь ее выплюнуть.
Алекс бил, не считая удары, вкладывая в каждый всю свою силу. «Пощади! Прошу тебя! Умоляю! Я сделаю все, что ты захочешь!» Ментальная магия слабо пробивалась сквозь захлестнувшую, юношу, ярость. Он остановился только тогда, когда увидел, что кровь стала вытекать уже из носа и ушей, а сама девушка, не в силах вынести боли, выгнулась в очередной раз и потеряла сознание.
Сказание третье
Блуждающая в лабиринте
Девушка открыла глаза и села. Резкая пронзающая боль сжала все ее существо, заставляя выгнуться дугой. Упав на четвереньки, она завалилась на бок и поджала под себя ноги. Заскулив как раненый зверек, девушка перекатилась на спину и вытянулась. Постепенно тупая колющая боль стала уходить, уступая место холоду. Пролежав так без движения с полчаса, она встала и, облокотившись о стену, опустила голову. Кровь тонкой струйкой текла из носа и… капала… на пол?
Она оказалась в незнакомом месте. Длинный сырой, поросший сухой колючкой, коридор, уходил вправо и влево от нее. Гнетущая тишина окутала ее, словно панцирем и звенела, будто назойливая муха. Вода сочилась с потолка и текла по стенам, уходя в каменный пол. Было холодно. Девушку, до костей, пробирал озноб, и она никак не могла справиться с этим, чтобы согреться. Осмотрев себя, она увидела кожаные штаны и такую же куртку на пуговицах. Удивившись, девушка пыталась вспомнить, как это все одела на себя, и когда это произошло, но как ни напрягала память, так и не смогла ничего достать из подсознания. Такое чувство, словно прошлое стерли, вырвали из ее памяти, заставили забыть… но вот как?
Где-то вдалеке что-то зашумело и, загремев, эхом раскатилось во все стороны. Вскинув длинные густые ресницы, девушка, в испуге, оглянулась, но, не обнаружив ничего подозрительного, вновь углубилась в себя.
Становилось холоднее. Она стала дрожать, но продолжала стоять на месте, пытаясь все расставить по своим местам.
«Я помню врата, словно вырезанные из дерева. Потом появилась сфера с молниями, заключившая меня с Фролом. Затем была… смерть! Я умерла, осыпавшись песком. Алекс заключил мой дух в Храме Тьмы, над каменной статуей самого себя. Потом было пробуждение. Храм Ада штурмовали, и он не выдержал осады. Мой дух освободился… и теперь я здесь, в новом теле. Но где я? Что это за место? Мой дух… Тело умерло… рассыпалось пылью. Значит, я всего лишь бесплотный дух! Фрол, милый, что же ты натворил, глупышка! Однако у меня есть шанс стать прежней. Нужно лишь выбраться отсюда. Отсюда… Если я дух… а все души попадают… Боже! Преисподняя! Самое ее начало. Чистилище!»
Девушка осела на пол и, закрыв лицо руками, заревела, содрогаясь всем телом. «Что ты натворил! Что же ты натворил!» Просидев так долгое время, она все же поднялась и, смахнув постоянно текущую кровь из носа, решилась идти. Вначале это были маленькие шажки, словно поступь ребенка вот-вот научившегося ходить. Но потом они все больше и больше приобретали уверенность. Совсем скоро Аэрис овладела своим телом (если можно было его так назвать) и довольно-таки быстро перемещалась по коридору.
Как она и предполагала, это оказался лабиринт. Лабиринт самого чистилища. О чем-то подобном говорили Старшие Вампиры, когда она сама была еще ребенком, по меркам их времени. Старшие утверждали, что отсюда есть выход. Шанс наткнуться на него крайне мал, если не сказать – ничтожен. Это словно соревноваться на арене с чемпионом. Призрачная надежда всегда теплится внутри, но возможность ее использования заканчивается провалом. Лишь одному Старшему (на ее памяти) удалось вырваться из цепких лап преисподней и возродиться в новом теле. Он рассказывал страшные… жуткие моменты своей жизни, но именно они должны пригодиться ей в этом месте и девушка решила использовать любую возможность, любой шанс, чтобы оказаться далеко отсюда. С ее любимым! С ее Фролом! «А если не удастся его остановить, призвав к самым лучшим его чувствам, то пусть я стану той, кто убьет мага, поднятого с той целью, чтобы поставить весь мир на колени. Я сама совершу это, как бы мне не горько приходилось об этом думать. Я возьму на себя такую ношу. Пусть смерть моего любимого будет моих рук дело, если до этого все же дойдет. Я приложу все силы, все свое умение, чтобы не допустить подобного, но… Не все зависит от нас самих!»
Девушка резко остановилась, упершись в «Т» образную развилку коридора. Один уходил вправо, другой влево. Она прислушалась. Звенящая тишина резала уши, но вокруг не происходило совершенно ничего. Аэрис лишь впустую потеряла десяток драгоценных минут и решилась свернуть влево. Что побудило ее принять подобное решение, оказалось загадкой. Возможно, любящее сердце подсказало. Она, почему-то была уверена, что выбрала правильное направление и теперь ничто не помешает ей на пути добраться до цели, которая стала согревать и уже не казалась такой далекой и неосуществимой.
Полумрак не мешали ей ориентироваться и быстро принимать решение. Чувствовала она намного лучше, чем при пробуждении. Прежняя сила, как она думала, практически полностью вернулась, и теперь местонахождение выходов было делом времени.
Девушка свернула на очередном повороте и едва не столкнулась с неким лысым низкорослым существом, увенчанным на голове небольшими рожками. Оно сидело к ней спиной и ковырялось в брюшине лежащей перед ней тушей, смутно похожей на человеческую. Тварь медленно повернуло голову и такими же глазами с вертикальными зрачками, посмотрела на Аэрис. В следующее мгновение, оно прыгнуло вперед и вцепилось зубами, больше похожими на кухонные ножи, в плечо девушки. Та ничего не смогла противопоставить. Даже ее молниеносная реакция вампира оказалась бессильной. Она вскрикнула и попыталась отцепить от себя вгрызающуюся в плоть тварь, но схватка явно была не равной. «Почему? Где моя сила? Что происходит?» Она смогла лишь отвести голову существа в сторону и самой впиться в, находящуюся в нескольких дюймах, шею. Кровь или то, что ее заменяло, потекла по внутренностям вампира. Странное дело, сил от этой короткой трапезы девушке не прибавилось, но… непонятным образом усилило голод и потребность в еде. Страх стал возрастать. Отчаяние медленно заполняло каждую клеточку ее организма.
Аэрис ударила в бок твари. Никакого эффекта. Способность ушла… оказалась утраченной… обычно любой подобный удар был смертельным для нападающего или выбранной жертвы. Рука спокойно, как нож сквозь масло, погружалась в плоть, разрывая все внутри или вырывая органы. Сейчас же она не смогла даже пустить кровь. Существо все глубже погружало острые зубы в плечо, едва не доставая до кости. «Фрол, милый, помоги!»
В полумраке коридора глаза Аэрис засветились красным. Она развернулась и со всей силы, на что была способна, ударила голову твари о стену. Раздался отчетливый хруст, и во все стороны брызнула красно-желтая жидкость. Существо мешком свалилось на пол, и девушка схватилась за плечо. Оно кровоточило, и зеленоватая слизь медленно стекала из дыры. Вампир запустила туда два пальца и, нащупав кость, болезненно поморщилась. «Бесенок – мерзкая тварь преисподней, граничащей с чистилищем. Хорошо, что именно он. Что же будет, если повстречается бес? Они хоть и не часто, но все же выбираются из ада на «прогулку».
Девушка попыталась забыть про рану, но магия вампира не действовала. Регенерация не происходила, хотя уже давно должна была быть. Кровь продолжала стекать по руке к ладони и капать на пол. Аэрис прикрыла глаза и выровняла дыхание. Скоротечный бой хоть и прошел удачно, но отнял много сил, и не все сложилось так гладко, как должно было.
«Фрол, милый…»
Позади послышались голоса. Испуганно обернувшись, девушка никого не увидела своим идеальным зрением. Прижав рану рукой, она поспешила в противоположную, от голосов, сторону, стараясь как можно больше разорвать дистанцию. Перейдя на бег, она в хаотичном порядке выбирала маршрут и остановилась только тогда, когда сердце готово было вот-вот вырваться из груди. Тяжело дыша, Аэрис прислушалась. Слух вампира тоже оказался изменен и не был как раньше безупречным. Что-то выскочило из-за угла. Девушка, не разбирая, кто перед ней, ударила кулаком в лицо, вложив в удар всю свою силу. Упавшим оказался человек. Хрящики его носа оказались вдавленными вовнутрь, и он, вращая глазами, захрипел, пытаясь что-то сказать. Вампир перешагнула через него… Оттуда, откуда выскочил первый, вылетели еще двое людей. Один из них ударил девушку в живот, другой бросился в ноги, хватая их и пытаясь повалить вампира на пол. Она устояла. Особи человеческого рода никогда не отличающиеся силой и ловкостью, на сей раз едва не опрокинули ее. Живот недовольно заурчал…
Одного, пытающегося поразить ноги, она ударила по шее, но тот, словно не чувствуя боли, продолжал напирать всем весом. Удар, еще удар… Наконец, он разжал объятия и, шатнувшись, отпрянул в сторону. Второй, осознав неучтенные ошибки приятеля, схватил девушку за руку и стал тянуть на себя, держа при этом дистанцию. Аэрис, к своему собственному удивлению, стала терять равновесие и заваливаться вперед. Не пытаясь высвободиться, она ухитрилась толкнуть нападавшего и удачно приземлиться на него сверху. Изловчившись, она головой попала ему чуть выше переносицы, и враг затих, даже не думая шевелиться.
Быстро откатившись в сторону, девушка избежала удара ногой по тому месту, где только что находилась и, словно дикая кошка, вскочила на четвереньки. Кувырок вперед. Рука нападавшего лишь резанула воздух не причинив никакого вреда. Используя секундную заминку человека, она схватила того за шею и стала давить, не разжимая хватку, не смотря на все его попытки высвободиться. Сила представителя человеческой расы настолько поразила Аэрис, что та едва сдерживала слезы. «Почему? Что же это получается? Куда ушла мощь Дитя Ночи? Почему здесь ничего не получается? Фрол, милый, помоги!»
Она не могла поверить в это, но… стала слабой! Удержание тучного человека отнимало настолько много сил, что вампир едва сама не падала на пол. Мужчина пытался разжать объятия смерти, но это происходило все слабее и слабее. Наконец, он обмяк и повалился лицом вперед, прямо в ноги своего товарища.
Тяжело дыша, с широко открытыми, от страха, глазами, она присела на корточки и, прислонившись спиной к стене, закрыла лицо руками. Сердце готово было вырваться из груди. Еще никогда девушка не испытывала ничего подобного. Она не знала, что делать и как поступить дальше. Нет, то, что нужно искать выход из этого лабиринта, было ясно, но вот что предпринять, если на пути встанут не два человека, а три-пять? А если это окажутся бесята или сам бес? Или еще кто похуже? Аэрис пыталась успокоиться, пыталась думать о Фроле… Но эти мысли еще больше зебеспокоили ее. «Нужно двигаться! Нужно встать и двигаться! Идти, не смотря ни на что. Я должна… нет, просто обязана найти выход!»
Тяжело поднявшись, она посмотрела по сторонам и, убедившись, что никого больше нет, направилась вперед.
Она проходила многочисленные повороты, развилки, перекрестки, поворачивала обратно, если натыкалась на глухую стену… Несколько раз девушка слышала голоса и бежала от них куда смотрели глаза, лишь бы не общаться с их хозяевами, не видеть их лиц, не знать, кто это такие. Часто ей казалось, будто за стеной раздавались крики, глухие удары о плоть и возня, но это мог быть и обман ее утратившийся возможности вампира.
Аэрис что-то чувствовала внутри себя. Непонятное, пугающее явление, словно необъяснимая волна поднималась к ее сердцу и расходилась в разные стороны. Она не могла понять и определить что это такое. Забывшись в своих новых ощущениях, она едва не натолкнулась на группу своих сородичей, стоящих за поворотом и разделывающих попавшуюся жертву.
Восемь особей. Она ужаснулась и отпрянула назад, пытаясь быстро сообразить и составить план дальнейших действий. Осторожно выглянув из-за угла, Аэрис осмотрелась, стараясь не упустить ни одну деталь. Пятеро сидели к ней спиной и быстро перебирали руками, не то пожирая, не то высасывая кровь. Трое находились лицом к тому месту, где пряталась девушка. К великому сожалению, они не трапезничали, а сидели на полу и таращились во все шесть своих глаз. «Черт!» – выругалась про себя Аэрис. Внутри все похолодело, а тело стала пробивать дрожь. Выходило так, что дальше ее ждала только смерть. До следующего, ближайшего укрытия – очередного угла в темный поворот лабиринта было около пяти ярдов. Попытаться добраться туда незамеченной являлось сродни самоубийству. Только будучи истинным вампиром, можно сотворить такое. Но, непонятным образом, она лишилась подобной привилегии и… вновь стала… смертной?
Как давно это было. Аэрис уже позабыла, что значит бояться всех и вся; прятаться от любого шороха и звука… Как давно это было! Сейчас уже невозможно вспомнить ту жизнь, которая пролетела до… До того момента, как ее, молодую скромную девушку обратили в Дитя Ночи. Сейчас, находясь в шаге от смерти, она вновь испытала забытые чувства, которые, как она думала, никогда больше не вернуться. Увы, это произошло и как раз в самый неподходящий момент, когда каждая секунда промедления могла грозить очередной стычкой с местными обитателями и летальным исходом.
Она еще раз осмотрелась. Восемь вампиров. Длинноухие, с иссохшимися телами, длинными крючковатыми руками с костлявыми пальцами и изодранной, грязной одежде, свисающей местами лохмотьями. Вряд ли в их компании находился вожак. Скорее всего, все были равны относительно друг друга и нападали всем скопом – ни убежать, ни скрыться от такого количества глаз, ушей, рук и ног.
Отвернувшись от омерзения, у девушки свело желудок, и появились первые позывы к рвоте (очередной нежелательный признак принадлежности к человеческому роду). Один из вампиров, поковырявшись рукой в брюшине, достал кишки и, подняв высоко вверх, впился зубами в мясо. Аэрис замутило как никогда раньше, и она едва не выблевала свою желчь (вряд ли бы вышло что-нибудь еще – провести десятилетия без движения и пищи – будешь выворачивать собственные внутренности). Она прислонилась к холодной, мокрой, склизкой стене и стала прислушиваться.
Слева раздался шум и шуршащее движение. На висках девушки выступил пот, в горле пересохло, а руки предательски задрожали. Шум усиливался. Что-то явно двигалось в ее сторону. Мысли об отходе и обходе этого места отпали сами собой.
Решая, что делать дальше: оставаться или бежать, вампир упустила драгоценные секунды, и теперь время работало против нее. Из-за поворота, в паре десятке ярдов, показалась длинная чешуйчатая голова, а затем и все остальное тело на двух мощных лапах и с длинным хвостом, который при необходимости, скорее всего, заменял роль хлыста.
– Скрэтчер! – прошептала она, вжимаясь в каменную стену, словно это помогло бы избежать с ним встречи.
Существо поводило головой из стороны в сторону и, наконец, заметив жертву. Издав протяжный хрип, оно стало, не торопясь, короткими шажочками, приближаться ближе.
Сердце девушки упало и, словно барабан, отбивало ритм, задавая движение. Пот ручьями тек по лицу. Легкая рубаха под тоненькой курточкой в мгновение вымокла и прилипла к телу. Разум не хотел верить глазам, но все говорило о его неправоте. Оцепенев от ужаса, Аэрис пыталась двинуться с места, но не могла и приподнять ногу над каменным полом…
Скрэтчер являлся одним из самых мерзких демонов преисподней. Он чаще, чем кто-либо другой поднимался в чистилище и свободно разгуливал там, пожирая (или наслаждаясь игрой со смертельным исходом) любого встречного. Как помнила девушка рассказы Великих Вампиров, Скрэтчер имел уникальное обоняние. Если он нападал на след, то уже не останавливался, пока жертва сама не выбивалась из сил и не валилась от усталости. Тогда он спокойно ее пожирал, даже не удосуживаясь убить. Обладая магическим взглядом парализации, он способен был обездвижить жертву и с легкостью добраться до нее. Единственным его минусом (или слабым местом) была его скорость передвижения. Он являлся медленно ползающим существом, но подобный взор менял все до противоположности. Очень немногим удавалось избежать его магии, и тогда Скрэтчер загонял их до полного изнеможения. Не ведая усталости, он запоминал маршрут следования и по запаху легко вычислял свою жертву, превосходно ориентируясь в лабиринте. Еще одной неприятной особенностью этой двуногой твари было владение магией огня. Выросший в огненной стихии, он имел полный иммунитет от пламени и сам мог сотворить его. Это объясняло то, что даже группы особей, бродящие по коридорам, обращались в бегство при его появлении…
«Фрол, любимый, помоги мне!» Аэрис плакала и слезы текли по ее щеке, собираясь у подбородка. Она, застыв, словно каменное изваяние Алекса в Храме Тьмы, широко раскрытыми глазами смотрела как все ближе и ближе подбирается ее Смерть. «Элен… Алекс… прошу, помогите!» Она обреченно закрыла глаза, давясь собственными слезами.
Время тянулось медленно. Тварь все ближе и ближе, раскачивающийся походкой, подбиралась к девушке, играя в свою любимую игру и наслаждаясь полным положением хозяина в этой ситуации.
Что-то перевернулось у Аэрис. Ее будто швырнули в водоворот стихий и оставили там, наблюдая со стороны за происходящем. Она открыла глаза, пошевелила рукой, подняла ногу и осторожно, неуверенно отступила от напирающей Смерти. Что-то или кто-то вдохнул в ее жизнь свои силы. Были ли это ее друзья или кто-либо еще, она не знала. Зато знала наверняка, что больше не находится под действием паралича и может самостоятельно передвигаться. Девушка отбросила все страхи и ринулась вперед, туда, куда хотела добраться изначально, минуя своих изменившихся до неузнаваемости, сородичей.
Глухой вой донесся с того места, где сидели вампиры, монотонно пережевывая и допивая остатки жертвы. «Мерзкие мутанты! Мало им крови высосать, так они и требуха не брезгуют умять. Или в них есть гены оборотня?» Девушка подумала об этом, сворачивая за очередным поворотом и явственно слыша топот ног ее догоняющих. «Чистилище, мать ее так!» Это место отнимало много сил, и Аэрис чувствовала все происходящее. Она стала утомляться и злиться на свою свалившуюся слабость и невозможность пользоваться дарами и привилегиями вампиризма. «Интересно, если я надолго здесь задержусь, буду ли я похожа на этих сухокожих, что меня преследуют? Буду ли я упиваться вкусом своих жертв вот так же сама, разрывая и ковыряясь в их внутренностях?»
