Багровая полночь. Слухач. Начало истории
Игорь Васильевич встал с моей помощью на ноги и подойдя к двери, осторожно выглянул в коридор. Затем вернулся и лихорадочно стал собирать разбросанные бумаги в наплечную сумку, утрамбовывая их как попало. Руки дрожали, на лице выступила испарина, а он все продолжал свое бормотание:
– Это не человек… да-да, именно не человек! Кто-то еще… похожий на нас, но не такой… иной… словно одержимый…
– Эй, дедушка, – не выдержал я, теряя терпение, – расскажите подробнее, кто здесь был и что сделал!
Мой голос вывел старичка из потерянности и вернул текущее положение дел. Он словно прозрел. Остановившись, посмотрел на меня, затем еще раз обвел глазами комнату и спросил:
– А вы, собственно, кто будете?
– Очнулись? Ну вот и ладушки! Я тут по делу заскочил к Кириллу Антоновичу, а у вас такое интересное происходит… Кто так поработал?
– К директору приходили? – с подозрением оглядел меня ученый. – И как, здравствует? Думаю, не очень. Не жилец он!
– Вот как? Интересно. Откуда такое умозаключение?
Игорь Васильевич продолжил спешный сбор своих документов уже не обращая внимание на мое присутствие.
– Псих этот… с мечом, нет… с ножом, что ко мне приходил… говорил, что покончит с Кириллом раз и навсегда, – на секунду задумавшись, произнес мужчина.
– Что за псих? Опиши!
– Да высокий такой дуболом с тесаком в руках. Не из наших. Этих-то я знаю. А силище сколько… и как его земля только держит?
– Не из ваших, значит, детина?
– Точно нет.
В голове стал складываться образ напавшего, но слишком фантастическим и невероятным получался будущий противник. Хотя, в свете последних событий… получается… «Интересно девки пляшут!» Выходило, что мой знакомый (если это действительно он, а не разыгравшаяся фантазия ученого) получил нечто большее, чем я сам. Интересно. Проверим.
– Так, теперь слушай внимательно мой приказ! Даю минуту на сборы и уходим с этого кладбища. Если хочешь выжить – держись меня! Сейчас заберем одну девчонку и на выход! Приказ понят?
– А что это ты здесь раскомандывался?
Специально применив против этого человека, я рассчитывал на его безоговорочное подчинение, но стоящий передо мной человек еще колебался. Всегда знал – чтобы вырвать кого из такой сложившийся ситуации, следовало включить диктаторские ноты в голосе по полной. Вот и пришлось испытать пройденное ранее на практике.
– У тебя есть звание старшего лейтенанта?
– Нет, – сконфуженно произнес тот.
– Вот то-то и оно. На правах старшего по званию, я приказываю завязывать со сбором макулатуры и следовать за мной к выходу. В противном случае ты остаешься здесь ждать прихода этого твоего «психа с тесаком»! как такой расклад?
Пожав плечами, Игорь Васильевич опустил голову и смирился.
– Я с вами.
Вот ведь как получается. Стоит включить в голосе металлические нотки, задавить своей диктатурой и дело сделано. Все готовы плясать под твою дудку и выполнять любые приказы.
Чтобы окончательно не смущать сотрудника лаборатории, я вышел в коридор и стал ждать.
Мертвые лежали везде. Где-то больше, где-то меньше… здесь меньше. «Что это за тип такой, уложивший две сотни обученных оперативников? Явно не обошлось без участия ученых. Они как затычки в бочках – вначале изобретут что-то, а потом сами в ужасе разбегаются от содеянного».
Выйдя с туго набитой наплечной сумкой, Игорь Васильевич кивнул и озираясь, пошел за мной.
Мы пробирались быстро. Намного быстрее, чем когда я впервые здесь оказался. Сопровождаемый помогал мне, подсказывая маршрут движения. Не удивительно, что перед нужной дверью мы оказались через четверть часа.
Проходя мимо распластанных во всевозможных позах людей, я вновь сбился со счета их количества на двадцатом десятке. Окровавленные, с распоротыми внутренностями… для ученого развернувшаяся картина оказалась фатальной. Его выворачивало наизнанку на каждом углу. Уж не знаю что он там ел и в каком количестве, но наружу выходило все изрядно.
Удивительное дело. Изрубленные тела не вызывали во мне никакого интереса. Совсем другое дело представляли те, кто оказался насмерть придавлен шкафом, многокилограмовым ящиком, столом или обыкновенной тумбой. Чтобы поднять подобное потребовалось бы от двух до четырех человек. Здесь же, по утверждению Игоря Васильевича орудовал одиночка, что явно не укладывалось в простое понимание физики и математики… Одному человеку ни при каком раскладе не удастся сдвинуть с места к примеру ящик, доверху набитый использованными гильзами из полигона. Существовала явно какая-то мистификация, но вот какая? Первое пришедшее на ум предположение выглядело явным абсурдом, но глядя на меня и возникшие вокруг ниоткуда таланты, это не казалось таким неправдоподобным.
На несколько сот метров, помимо нашего присутствия существовало еще три человека. Одним из них была Карина. Ее жизнь угасала. Свидетельствовало тому редкое биение сердца и такое же дыхание. «Надо же, уже дыхание начал улавливать. Все интереснее и интереснее девки пляшут!» Второй звук, естественно, принадлежал тому неизвестному, который устроил здесь настоящее кладбище, искоренив само понятие «жизнь» из этих мест. В нем чувствовалось здоровье, невероятная сила и стремление к убийству.
Без дальнейших колебаний, под одобрительный кивок ученого, я распахнул дверь и мы зашли вовнутрь помещения. Это оказался гигантских размеров зал, около сотни квадратных метров. К его середине вели четыре узких мостика от каждой стены комнаты, через все те же самые злополучные бочки с неизвестной жидкостью.
– Да сколько же их тут будет? – вырвалось у меня.
– Много. Намного больше, чем вы предполагаете, – прошептал мужчина, прекрасно понимая о чем я имею ввиду. – Местные химики-биологи нашли способ изменять ДНК человека, посредством серьезного вмешательства в организм подопытного. Жаль, что гомо сапиенс оказался настолько слаб, что не мог выдержать испытаний. Не выжил ни один! Видите ли, чтобы изменения вступили в силу, человек должен предварительно… умереть! А уж сама жидкость, заполнившая все его существование, настроена на то, чтобы вернуть того счастливчика к жизни. Но где же взять этого четверти процента удачного опыта? Здесь даже морг есть, где находятся все те, кто не пережил научного вмешательства. Как вы думаете, откуда такая статистика по смертности от якобы бушующего вируса? Ответ на лицо! Здесь около тысячи коек для жмуриков. Крематорий не успевал справляться со всеми.
Я не стал обходить по периметру все помещение. Двухметровый металлический мост огибал все пространство у стен. На нем стояли столы с компьютерами и развороченные ящики с неясным для меня содержимом.
Последние слова сопровождающего я уже не слушал. Впереди, в центре зала, на подвесной, на массивных металлических цепях, площадке, стоял один из множества подобных столов, к которому была привязана… Карина! Увидеть и узнать ее я мог не обладая ни каким слухом. Ее изможденное, опухшее лицо… «Интересно девки пляшут. Неужели вместе со слухом улучшилось еще и зрение?» Сорвавшись с места и оставив изумленного Игоря Васильевича, я побежал к девушке, совершенно позабыв о присутствии еще одного человека в этом месте.
– А вот и наш «особенный» появился. Кажется так тебя прозвали на зоне? Что же ты никак не сдохнешь? Ума не приложу, зачем некие высшие силы постоянно даруют тебе чудесное избавление от всех бед и невзгод?
Остановившись в тройке метрах от основной площадке, на едва покачивающемся мосту, я, до боли сжав кулаки, наблюдал, как живой и невредимый Андрей, поднимается с невысокого куба, заменяющего ему табурет, вальяжно подходит к девушке и берет со стола скальпель (только тут я заметил полный набор хирургического инструмента для проведения манипуляцией с человеческим телом).
Если сказать по внешнему виду капитана тюремной охраны, что он окреп – не сказать ничего. Такого борова я в жизни не видел: без того высокий рост стал еще больше, гипертрофированные мышцы на руках приводили в изумление, да и вся фигура внушала не то что страх, а ужас и панику. Теперь ясно, что случилось с моими бывшими надзирателями после, подобного мне, падения в бадью с химикатами. «Значит вот куда занесло этого качка необученного. О сломанной челюсти вспомнил? Реванша захотел? Своей силы не хватило – чужую заимствовал? Проучим еще раз!»
– Что встал как вкопанный? – оскалился он. – Видишь, даже твою девчонку не тронул. Пока. Все тебя ждал. Гадал, когда же ты за ней придешь. Что-то совсем не торопился. Не нужна? А она все глаза проревела, спаситель!
Он оскалился в улыбке, отложил скальпель и взял нож.
– Кого это ты там еще привел? – присмотрелся он. – А, ученишка! Остался же все-таки живой на этом погосте. Думаешь он поможет тебе спасти эту сучку? Никого… слышишь, никого я не оставлю в живых! Оказывается, антигероем так хорошо себя чувствовать. Сам-то что думаешь? Пол города положил и хоть бы что!
Осматриваясь, я не нашел ничего, что могло бы пригодиться в предстоящей схватке. То, что она последует, не вызывало никаких сомнений. Несколько столов, ящики, хирургический инвентарь, компьютеры, оргтехника, сама платформа, висящая на огромных цепях, приколоченных к потолку… Круглая труба над всем этим центральным сооружением шла высоко вверх и заканчивалась стеклянными окнами, через которые было видно ночное небо и звезды, мигающие своим светом, словно указывающие путь, маяки.
– Как думаешь, – не заметил моего оценивающего взгляда Андрей, – что будет, если отрезать от твоей девчонки какую-нибудь ненужную часть? А?
Отвечать я ничего не стал. Выхватил два пистолета и разрядил обоймы в того, кто стал повинен в смерти такого количества народа. Не было никакого сомнения, что это был именно он.
Андрей, сгруппировавшись, присел, отвернувшись от меня спиной, подставив ее под пули. Странное дело, но ни криков, ни стонов, ни каких других звуков не последовало. Пули, словно пластилиновые, сминались о его майку десантника и опадали на металлический пол с характерным для этого звуком.
«Интересно девки пляшут. Что за терминатор?»
Капитан встал, распрямив плечи и широко улыбаясь, повернулся ко мне.
– Что, не ожидал такого? Вот и я тоже, когда меня из той бадьи вылавливали. А потом вдруг раз и я понял, что уже не тот человек, что был раньше. Если честно, мне осточертела тюрьма, заключенные, вся та жизнь, что протекла мимо меня. Но самое главное – это ты!
– Я?
– Да. После того, как ты прилюдно унизил меня, сломав челюсть, «особенный», я поклялся, что во что бы то ни было расквитаюсь с тобой и вот подвернулся замечательный случай. Да еще и какой! Твоя смазливая девчонка еле дышит, как сам видишь, но мне это не помешает еще поиздеваться над ней некоторое время. Тебя не стану убивать сразу. Говорят, за донорские органы заказчики платят немалые деньги. Уверен, у нее со здоровьем проблем нет, так что сорву немалый куш. А ты на все это посмотришь. Как такой расклад?
– Думаю, дороги наши здесь расходятся. Да и не по зубам тебе столь лакомый кусочек. Вот только не пойму, зачем остальных две сотни пустил в расход? Пытался испытать всю безграничную силу?
Сбросив пустые пистолеты с моста вниз, я медленно извлек хорошо припрятанные мачете и посмотрел на Карину.
– Прошу тебя! Сорвался с ее губ еле слышный шепот.
«Потерпи, милая! Осталось совсем чуть-чуть!»
Одев маску, я скинул куртку и отбросил ее сторону, оставшись в одежде, найденной на базе майора Пронина.
– Да, слышал, ты увлекаешься холодным оружием, – вновь начал Андрей, – так вот я тоже раздобыл парочку подобных экземпляров. Знаешь ли, не люблю уступать противнику.
Он отложил нож и взял со стола свое оружие. Это оказались великолепно изготовленные парные мачете. Не грубая грязная подделка продающаяся едва ли не в каждом магазине, а действительно работа настоящего мастера-кузнеца, знающего свое дело. По сравнению с ними, мои, местами проржавевшие, непропорционально отлитые с заплесневевшими деревянными ручками, выглядели достаточно убого и жалко.
– Что ж, «особенный», здесь мы решим затянувшийся конфликт. Иди сюда и сумей забрать свою женушку обратно!
Отбросив все страхи и сомнения я рванул с места и влетел на площадку с цепями. Наши ножи столкнулись, зазвенев сталью. Я слышал, как заскрипело мое оружие, но ничего не мог поделать – слишком уж старым оно оказалось.
Андрей наносил удары с чудовищной силой, желая не то перерубить мачете, не то выбить из моих рук. Стоило прикладывать все усилия, чтобы блокировать его выпады, но я чувствовал, что мне не выдержать долго такого напора.
Сила противника поражала. Он словно был создан из нее. Его удары не раз заставляли опускаться меня на колено.
Карина находилась ровно посереди площадки, но пока добраться до нее не представляло возможности – слишком уж непреступным казался ее охранник. Взгляд ее потухших глаз не говорил ни о чем хорошим и следовало поспешить вдвойне, чтобы не потерять ее навсегда.
Удар за ударом, взламывал Андрей мою защиту. Его замахи опускались на мои мачете словно кузнецкий молот на наковальню. Он захватывал лидерство первозданной силой. Не сумев отыграться до сего момента, мужчина наверстывал упущенное и преуспел в этом.
Выбив один нож из моей руки, он оскалился в улыбке и пошел в яростную атаку, намереваясь одним напором сокрушить меня.
И тут я почувствовал… вернее правильно будет сказать – услышал берущую начало его мощь. До этого я не мог сконцентрироваться и понадеяться на слух. Только в спокойном, безмятежном состоянии удавалось уловить колебания, исходящие от нужных объектов и вот теперь слух открыл новые горизонты.
Напряжение мышц капитана слышалось отчетливым горном, исходящим из его тела. Новые мощные удары посыпались на мое полупригодное, для ведения подобных боев, оружие. Мой противник в каждый замах вкладывал столько сил, что мог с легкостью перерубать деревья и дробить камни. Он стал оттеснять меня к краю площадки и я предположил, чем это могло закончится.
Сталь жалобно скрипела и я молил Бога, чтобы она не рассыпалась преждевременно. Андрей явно вознамерился покончить со мной в ближайшие минуты. С той скоростью, с какой порхали его мачете, ему бы позавидовал любой фехтовальщик. Он решил взять меня измором. Я пятился до тех пор, пока не наткнулся спиной на невысокое заграждение, до человеческого пояса, окружающее периметр площадки.
Пригнувшись от сдвоенного рубящего удара, я перекатился кувырком в сторону и быстро поднялся на ноги. Мачете Андрея разрезали пустой воздух и наткнулись на массивную цепь, удерживающую платформу. Словно масло, она пропустила сквозь себя ножи, разъединившись надвое. Раздался скрип. Пол под ногами пришел в движение и качнулся.
Развернувшись, Андрей в гневе набросился с новой силой, стараясь разить наверняка.
Я слышал каждое начало взмаха, каждое зарождение удара. Чем больше он прилагал усилий, тем громче отзывались его мышцы и связки. Он продолжал молотить по моему мачете своим, совершенно не догадываясь о происходящих внутри меня изменениях. Я стал все более уверенно уходить из-под его ударов и словно предугадывая движения, уворачиваться и избегать столкновений. Поиски слабого места противника выводили его из себя. Он стал нервничать, злиться, теряться в комбинации ударов. Замахи стали все более продолжительными, а их частота снизилась.
Удар по ботинкам достиг цели и отшвырнул меня на тройку метров в сторону. Платформа качнулась и заскрипела. Быстро встав, я сам перешел в атаку. Раз, два, три… мой старенький мачете забарабанил по его, не давая хорошо завести руку для удара. Вертясь вокруг него словно собака с тапкам, я жалил, оставляя порезы, но не имея возможности нанести одного-единственного замаха. Постепенно первозданная сила стала брать свое. Меня вновь оттесняли в сторону, к краю платформы и сейчас явственно угадывалось намерение противника сбросить мое тело вниз.
Свист рассекаемого оружием воздуха заложил плохо тренированные уши и заставил сморщиться. Воспользовавшись столь неожиданной передышкой, Андрей усилил напор, едва не выбив мое последнее оружие. Взяв себя в руки, я сумел уклониться и войдя в ближний бой, оказался за спиной у противника. Словно ожидая такой поворот событий, он совершил круговое движение мачете и вновь попытался осыпать меня градом ударов. На сей раз я встретил их хладнокровием и точным расчетом.
Избегая ближнего боя, в котором у капитана, естественно, было преимущество, я держал его на расстоянии, готовый тем не менее в любую секунду сократить дистанцию. Идеально выверив движение, я полоснул снизу вверх по пальцам правой руки и сумел выбить одно оружие у замешкавшегося противника. Взревев, он в секунду сократил дистанцию и очередным ударом ботинка в живот отшвырнул меня далеко в сторону.
Взявшись за ножку стола, на котором стояла оргтехника, он поднял его вместе со всем содержимом и швырнул в мою сторону. Кевларовая броня, спасавшая меня от многочисленных порезов, помогла и на этот раз. Боли не чувствовалось. Лишь ушибленный висок говорил о неудачном стечении обстоятельств. Следующим предметом в меня полетел ящик с каким-то сыпучим веществом. Уходя кувырком от этого предмета, я оказался рядом со столом, где лежала Карина. Ее сердце, хотя и приглушенно, я слышал отчетливо, однако не удержался и по-привычке пощупал пальцами пульс на шее.
Андрей, увидев меня радом с девушкой в один прыжок оказался рядом, парировал мой замах и сам свободной рукой совершил удар такой чудовищной силы, что меня отшвырнуло к бортику платформы, едва не выкинув вниз. Оттолкнув стол Карины далеко назад, капитан с легкостью поднял металлическую флягу для химических нужд и кинул в меня. Увернуться удалось, но вторая из четырех цепей лопнула и повисла плетью.
Платформа заметно качнулась и накренилась, грозя перевернуться. Стол с Кариной стал медленно скатываться к парапету, грозя низвергнуться с такой громадной высоты в алхимические растворы.
Усмехнувшись, Андрей направился ко мне. Обменявшись ударами, он перешел в яростную атаку, намереваясь закончить затянувшийся бой. Он колол и рубил, высекая искры из нашего оружия, рассекая со свистом воздух. Его громадный кулак не раз опускался на мое тело. Спасибо броне, выданной Ильей. Она не только глушила уколы и порезы мачете, но и смягчала обычные удары.
Очередной взмах, удар, блок, уклонение… Чудовищная сила вновь оттолкнула меня далеко назад. Поскользнувшись на какой-то жидкости, я не удержал равновесие и упал. Удовлетворенно хмыкнув, Андрей прыгнул и занес над головой оружие. Со всей силы, из положения лежа, я ударил противника ногами в область живота и резко вскочил на ноги. Тело Андрея занесло назад. Платформа угрожающе качнулась и зашаталась. Капитан пытался удержать равновесие, но у меня это вышло лучше. Кувырком подобрав выпавшее мачете, я из полусидя зашвырнул его в противника. Мужчина сумел лишь отвести немного в сторону стремящееся поразить лезвие. Его нож скользнул по моему, отклонив чуть влево и мой по самую рукоять вошел в живот, выйдя сзади окровавленным острием.
Удивленно глядя на торчащее из тела оружие, Андрей ухватился за свободно висящую цепь и дернув ее, оторвал от потолочного кольца, к которому она была приварена. Раскрутив ее над головой на подобие лассо, он зашвырнул металл в мою сторону, намереваясь поразить всей тяжестью. Сместившись правее, я изменил центр тяжести платформы и она накренилась под сорок пять градусов. На Андрея стал скатываться огромный ящик, но остановить его он уже не мог. Ящик, вместе с капитаном пробил сдерживающий их бортик и устремился вниз.
Тяжело дыша, я обернулся к Карине. Ее стол медленно, но не отвратимо приближался к обрыву. Подоспев к нему вовремя, я относительно заблокировал его дальнейшее движение ногой и стал расстегивать и стаскивать удерживающие тело девушки ремни. Освободив ее и аккуратно положив на плечо, я отпустил стол и тот незамедлительно поплыл к краю пропасти, скрывшись в ее бездне. Осторожно подойдя к краю, я заглянул за парапет и увидел держащегося одной рукой Андрея за свисающий и ежесекундно прогибающийся заборчик платформы.
– Что, выиграл? – зло усмехнулся тот. – Как бы не так!
Он снял с пояса какой-то прибор и нажал кнопку.
– У вас есть пятнадцать минут, а потом – бум и никто не узнает о случившемся здесь! Вы в конец достали меня и…
Забор не выдержал нагрузки. Его крепления лопнули и он, вместе с капитаном полетел вниз.
– Господи, спаси и сохрани! – прошептал я прислушиваясь.
По всему периметру, по всем комнатам, стояли механизмы с включенным таймером отсчета времени. Все здание, весь подземный комплекс оказался планомерно заминированным и готовым вот-вот взлететь на воздух.
– Сюда! Скорее сюда! – кричал Игорь Васильевич, размахивая руками.
В азарте битвы я даже не замечал его существования, но судя по его ошалелому взгляду и трясущимся рукам, можно было сказать, что он напуган до глубины души, но продолжает держаться.
– Сюда, сюда! Здесь все заминировано!
Балансируя словно над пропастью и избегая медленно ползущих к обрыву предметов, я благополучно донес Карину до места, где стоял ученый и передал с рук на руки. Девушка впала в спячку и ни на что не реагировала.
«Пятнадцать минут. Интересно девки пляшут. Что же делать?»
Одна из оставшихся цепей, удерживающая гигантскую платформу, лопнула и все не прикрученное к полу моментально рухнуло вниз. Последняя цепь, не выдержав нагрузки, заскрипела и одно из звеньев, расцепившись, позволило всему грузу умчаться вниз за поверженным Андреем. Мост с нами заходил из стороны в сторону, грозя обрушиться подобным образом.
– Я, конечно, уважаю вашу ловкость и все такое… – начал ученый, – но что мы будем делать?
«Действительно – что?» Такой поворот событий не входил в мои планы. Ответа не было.
Словно читая мои мысли призыва о помощи, стеклянное окно в конце громадной трубы разлетелось на осколки и к центру бывшей недавно на своем месте платформы опустилось на металлическом тросе приспособление для поднятия грузов в вертолет, а знакомый голос, словно находясь рядом, произнес:
– Что, друг, не ожидал? Пришлось, конечно, немного повозиться, чтобы отыскать вас, но я справился. Цепляйтесь!
Улыбнувшись, я мысленно поблагодарил Бога и Илью, который по своим убеждениям пришел на помощь.
Знал ли мой сослуживец о заминированной базе или нет – значения не имело. Гораздо более значимым вопросом было то, как мне ухватить опущенный трос, когда тот висел посереди находившейся совсем недавно металлической платформы?
Не долго размышляя об этом, я разбежался и прыгнул в пропасть, намереваясь ухватиться за спасительную руку, так удачно предложенную Ильей. Расчет оправдал себя полностью. Завладев тросом, заканчивающимся ремнями, я, по инерции, пролетел чуть вперед, а потом вернулся обратно. Аккуратно и как можно нежнее опутал ими Карину, а сам с Игорем Васильевичем встал ногами в специально сделанные для этого кольца. С силой дернув трос три раза и тем самым подав условный знак, мы стали медленно подниматься вверх.
Как такового вертолета мы не видели. Здесь имел место факт надежной маскировки летательной машины. Попав в открывшееся квадратной формы окно, мы оказались внутри стальной птицы и пока Илья набирал высоту – расположились внутри.
Однако оказать помощь затухающей жизни Карины не удалось.
– Вертолет! – закричал вдруг ученый, испугав тем самым даже меня и заставив обернуться Илью.
Действительно. К нам приближался вертолет. То, что он относился к враждебному, не составляло никаких сомнений. По всей вероятности, их система радиолокации могла обнаружить наш.
– Уходим, – произнес Илья.
Машина накренилась носом вниз, и мы полетели вперед. В приборах что-то запищало и замигало красным лампочки.
– Черт побери. Ракеты. Выпускаю дронов.
Илья умело манипулировал кнопками. Вертолет заметно прибавил скорости, а из его обшивки отделилось два сферических устройства и выпустив сноп искр, разлетелись в разные стороны. Ракеты, игнорируя нас, устремились за ними, взорвавшись далеко в стороне.
И тут земля вздрогнула и прогнулась. Громадный столп огня, дыма, пыли и обломков поднялся высоко в воздух, скрыв в своем чреве враждебную нам машину. Прогремел еще один взрыв, но приглушенный и не такой громогласный. Нашу стальную птичку тряхнуло, отчего Игорь Васильевич не удержавшись на ногах, полетел на пол, но больше ничего серьезного не произошло.
Позади, на месте недавно стоящей базы федералов, распускался огненный цветок. Его стебель ушел на сотню метров вверх и там полностью раскрылся, превратив ночь в день. От грохота заложило уши (я, со своей чувствительностью к шуму, просто валялся на полу, обхватив уши руками), а ударившая в нос гарь и дым чувствовались даже на таком расстоянии.
Илья мастерски вывел вертолет из распространяющегося кольца огня и взял курс на противоположную окраину города.
