Завтрак с Машиахом

Сорок тысяч воинов израильтян, преодолев полноводную реку Иордан, двинулись к горной цепи, за которой открывалась зеленая долина Земли обетованной. Впереди шел Иисус Навин, мужественный воин сорока лет. Высокий и решительный, он всегда отличался тем, что смотрел всем прямо в глаза, не храня за пазухой камня, говорил всем честно свою позицию и умел проявить терпение, слушая других, даже тогда, когда не был согласен с их мнением. Моисей еще в пустыне во время долгого странствия приметил маленького Иисуса, оценив его незаурядный ум, честность и высочайшей степени порядочность, столь не свойственную большинству представителей еврейского народа. Долгие годы рабства в Египте наложили свой отпечаток на израильтян, уничтожив во многих из них чувство собственного достоинства. Отец Иисуса, покорный и слабый человек, спасая жизнь своему ребенку от страшного голода, преодолевая страх и природную застенчивость, поднял бунт против Моисея, оскорбив своим поведением самого Бога. Но Всевышний, наказывая за непослушание многих евреев, почему-то щадил Исхака, оставляя его постоянно рядом с Моисеем. Прошло тридцать девять мучительных лет. Многие люди почти потеряли веру в Моисея, и пророк, понимая, что терпение народа подходит к концу, однажды на закате вошел в Скинию, закрыв за собой вход в шатер плотной тканью. Опустившись на колени, он склонился перед Ковчегом Завета, нежно потер шершавыми ладонями херувимов:

– Отец наш, скажи, как долго мы будем ходить по пустыни в ожидании Твоего прощения? – пространство между крыльями засияло, обжигая глаза. Моисей невольно закрыл ладонью лицо, отполз на несколько шагов назад. – Не гневайся, Отче наш. Скажи, что нас ожидает впереди?

Горящий шар завис над блестящим ларцом. Пророк с раскаяньем в душе замер, трепеща всем телом от волнения.

– Моисей! Срок, отмеренный мной, не будет сокращен. Я установил его для того, чтобы очистить народ израильский от скверны рабства, от слабости и трусости, хитрости и предательства, лености и алчности – качеств, приобретенных на берегах Нила под ударами палок жестоких правителей и неподобающих моему народу. Через год закончится полное очищение, и тогда воля моя будет исполнена, евреи получат свой рай на земле, место, где реки наполнены киселем, а берега – медом. Скоро испытания подойдут к концу, но тебе, Моисей, – металлический голос зазвучал сильнее, – тебе, Моисей, необходимо выбрать себе преемника.

Пророк несколько раз поклонился, сильно ударившись лбом о каменистую землю:

– Да, я готов! Кого Ты выберешь, Господь Мой? – огонь стал затухать, яркие лучи поблекли. – Укажи, Господь мой, перстом своим на преемника! – Моисей с силой стал отдавать поклоны, разбивая себе лоб в кровь.

– Выбирай того, кто будет лучше всех остальных, кто будет чист перед людьми и Мной, – голос затих.

Моисей поднял голову, глядя с испугом на Ковчег Завета, огненный шар на глазах затухал.

– Отец наш небесный, не оставляй меня в смятении! Дай знать, кто должен продолжить дело мое и кого Ты, Господин мой, готов вести дальше!

Голос молчал, не желая больше произносить ни слова.

– Отец Наш, дай знать! – пророк опять отвесил несколько поклонов, кровь ручьями текла с его лба. Он зарыдал от страха, что не сможет выполнить волю Бога и тогда народ Израиля будет обречен на гибель в горящих песках пустыни. Шар потух. Страшное разочарование исказило мокрое от слез и крови лицо Моисея. – Отец мой!

Херувимы, казалось, опустили крылья, давая понять, что Бог закончил беседу. Старец беспомощно опустил голову на грудь, в отчаянии кусая губы. И в этот момент шатер наполнился ярким светом. Ангелы подняли крылья, и в голубом свете Моисей увидел знакомые черты лица сына Исхака – Иисуса Навина. Огонь погас, оставив пророка в полной темноте. Теперь Моисей был спокоен, так как знал волю Бога.

Войска двигались дальше, преодолевая путь между двумя горными хребтами, Иисус вышел к небольшой деревушке Гилгале, в страхе покинутой жителями. Он увидел перед собой вдали большой город, который закрывал узкий проход к зеленой, благоухающей тропическими растениями земле. Высокие каменные стены вертикальной скалой преграждали путь дальше. Иисус никогда в жизни не видел ничего более грандиозного, чем эти стены, которые опоясывали город со всех сторон. «Да как же мы будем брать этот город? Это же непреступная крепость, которую нам никогда не одолеть! Как жаль, что рядом нет Моисея. Пророк всегда находил выход из любых ситуаций», – подумал Иисус Навин.

Царь Иерихона стоял на балконе своего дворца и с ужасом наблюдал за огромной толпой беженцев, которые устремились в город со всех окрестных поселений, в панике покидая свои земли и дома, в надежде найти защиту за стенами крепости от страшного врага. Люди шли целыми семьями. Со скорбными лицами мужчины возглавляли процессии, таща за собой груженные домашним скарбом телеги, ослов и другой скот. Чуть поодаль, стараясь не отставать от мужей, рыдая, с трудом двигались измученные женщины с детьми на руках, в конце тащились старики.

– Царь! – правитель обернулся. Прямо напротив него стоял высокий мужчина средних лет и крепкого телосложения. Его огромный кулак негодующе сжимал рукоятку клинка. От сильного потрясения его мощный выступающий подбородок трясся в неуемном гневе. – Почему мы так трусливо прячемся в крепости и не преподнесем хороший урок в честной битве этому войску с пустыни? Дай мне возможность вывести свою армию за городские стены и разгромить противника, – воевода с огромным трудом сдерживал свою ярость. – Царь! Я знаю силу и опыт своих воинов и верю в мощь оружия, которым обладаю. Доверь мне повести солдат наших в бой. Они многое повидали на своем веку и никогда не привыкли отступать.

Но царь Иерихона в этот день был не похож сам на себя. Лицо осунулось, волевой подбородок властного правителя сник, глаза бегали, выдавая животный страх.

– Правитель, что тебя беспокоит? Куда делась твоя уверенность, благодаря которой мы всегда одерживали победы? – воевода негодующе смотрел на царя, требуя объяснений.

– Постой, Эрид, – голос царя был слаб, он опустил глаза. – Ты многого не знаешь, потому так и горяч. Я не боюсь этих диких племен, пришедших издалека. Мы можем выставить свою армию. Но не в этот раз. Страшная сила пришла на нашу землю.