Закат человечества

Глава 3,5. Трагичная история Макса

Эти звуки. Они. Они до сих пор там. Глухое рычание, словно какого-то зверя, доносится из-за двери. Но я-то знаю, что это не звери, хоть и ведут себя они именно так. Всё, что осталось от меня, – это еле дышащее тело. Я пишу эти строки в надежде, что потом их кто-то сможет найти. Читатель, если ты читаешь это, прошу: передай моей Лизе и дочке Еве, что я люблю их и в последние минуты своего существования я думаю только о них.

Вся эта долбаная историческая реконструкция должна была закончиться не так. Кто бы мог подумать, что самые страшные кошмары воплотятся в жизнь? Никто. Всё так хорошо начиналось. Снег падал с неба, делая зимний пейзаж ещё красочней, окутывая наше большое поле и деревья густым слоем снега. Сотни людей в антуражной одежде времён Второй мировой войны устраивали лагеря. На нас приходили посмотреть городские, пытаясь окунуться в ту атмосферу.

Я уже и не помню, в какой момент всё это началось. Я помню лишь то, как стоял на холме, наблюдая за лагерем «противника». Сначала мне казалось, что всё идёт по сценарию. В сильной метели сложно было разглядеть, что происходит там на самом деле. Словно картинка со старого телевизора с сильными помехами стала реальной. Кто-то кричал, люди нападали друг на друга. В какой-то момент я решил, что реконструкция началась, но, опустив взгляд в низину другой стороны холма, на свой лагерь, понял, что это было только там. Пытаясь лучше вглядеться и рассмотреть, что там происходит, я сумел разглядеть обычных людей, которые недавно пришли посмотреть на всё это.

Когда я вспоминаю это, моё тело снова окутывает страх перед неизбежным. Я понимаю, что моя участь будет точно такой же, как и у моих друзей, как и у других людей. Я не скрывал того, что мне страшно. Не скрывал свои слёзы, капающие на листы окровавленной бумаги. В тот момент я видел, как эта толпа, словно волна, хлынула в мою сторону. Мне казалось, что эта волна оставляла за собой кровавый след и тела людей, которые вскоре поднимались, пытаясь не отставать от основной массы.

Я побежал в свой лагерь, не замечая ничего на своем пути. Я просто бежал, а когда падал, сразу же вставал и бежал дальше. Что я выкрикивал в тот момент, я уже и не помню, но внимание к себе привлёк. Если бы это помогло, может быть, выжил бы ещё кто-то. Когда эта волна обезумевших людей, издававших истошные крики, рычания, спустилась вниз, начался полнейший ад. Пока люди поняли, что происходит, половина из нас уже лежали на земле, растерзанные этими безумцами.

Выбирался из этого безумия, словно трус. Да. Я им и был. Я думал только о том, чтобы выжить и вернуться домой к своей семье. Я видел, как моих товарищей, как людей разрывали на части. От них отрывали голыми руками конечности, разрывали животы, доставая внутренности. Зубами отрывали куски плоти. Меня тошнило. Я пытался помочь. Не знаю кому, но у меня всё равно не получилось. Первобытный страх, пробравшийся откуда-то из глубины моего тела, души, помог мне выжить. Инстинкт самосохранения помог мне выжить.

Те, кто сумели опомниться, начали сопротивляться. Это ничего не дало, даже маленького шанса. Это просто усилило картину. Мне кажется, тот, кто увидел бы это со стороны, ужаснулся красочности и живописности. Снег стал красным от крови, льющейся со всех сторон, превращая всё под собой в слякоть. Я знаю это, я полз по этому окровавленному полю. Можете только представить себе такое? Как люди в немецкой форме разрывали советских солдат на части. Всё, что должно было стать развлекательным мероприятием, стало сущим адом на земле.

Пытаясь вырваться из окружения врага, я ползком пробирался сквозь трупы, сквозь конечности, внутренности, сквозь кровавый снег. Мне удалось это сделать. Не только мне, конечно, но другие бежали к своим машинам, где их всё равно настигали. Я же побежал в сторону леса. Я даже не убедился, преследуют меня или нет. Просто бежал сквозь деревья. Ветки били меня по лицу, но я не обращал внимания на боль. Просто двигался вперёд. Сколько я бежал, не знаю. Опомнился я уже ночью, когда ничего не видел перед собой. Только лишь этот одинокий домик, где я сейчас и нахожусь. Я помню этот домик. Его построили на скорую руку для одного из конструкторов нашего мероприятия.

Моё отчаяние усилилось, когда я понял это. Смешно, но, судя по всему, я бегал по кругу. Истерический смех напал на меня. Ведь недалеко было то самое поле, от которого я хотел убежать куда подальше. Всё бы ничего, но я был ранен. Я даже не помню, когда меня укусили, когда мою ногу и руку успели разодрать до мяса. Настолько я был напуган, пытаясь вырваться. Может быть, это та женщина, из-за которой я и упал? Может, тот мужчина, вцепившийся в мою руку в самой гуще событий? Не знаю. Не помню.

Я всего лишь хотел выжить. Да. Я живой. Но ненадолго. Я слышу их. Всё это время они преследовали меня. Теперь я не боюсь. Этот страх так же быстро улетучился, как и появился. И вот я сижу на этом стуле, весь в крови, пытаюсь из последних сил дописать эти строчки. Надеюсь, ты, читатель, сумеешь разобрать мой почерк. Сумеешь прочитать это на окровавленной бумаге. Знаешь, что? Не молись. Тебя не услышат. Я знаю. Я пытался. Долго молился в этом домике. Слова молитвы медленно перерастали в проклятия и обвинения. Ха-ха. Представляешь? А мы ведь с семьёй верующие люди. Если это замысел, то ему точно наплевать на всех нас. Просто искренне надеюсь, что с моей семьёй всё хорошо. Глаза закрываются. А они… Они идут за мной. Слышу треск деревянной двери. Скоро я стану пищей для них. Чёрт, а я даже не могу покончить жизнь самоубийством. Просто нечем. Они разорвут меня на части очень скоро. Я буду всё это чувствовать. Из-за этого моё сердце должно стучать сильнее, но не стучит. Словно оно останавливается. Надеюсь, я умру быстрее, чем всё это прочу… прочувст… Лиза, Ева, я…

Глава 4. Дорога

Со скрежетом машина двери открылась. Из неё выпал Леонид, распластавшись по холодному полутёмного магазина. Мужчина пытался откашляться. Целая фара машины освещала стойку, за которой раньше стоял кассир. Открыв глаза, он увидел перед собой тёмный силуэт, который стоял над ним как призрак. Леонид в испуге отполз к стойке, приготовившись стрелять. Как только он повернулся, силуэт с грохотом упал. В свете лампы салона Леонид разглядел манекен. С облегчением вздохнув, он понял, что находится в магазине одежды. Этих манекенов было полно здесь. После облегчения по телу Леонида пробежали мурашки. Он ещё раз рассмотрел тёмный магазин, уставленный манекенами. В темноте они словно двигались, хоть и стояли на одном месте.

Леонид поднялся на ноги. Он направился к водительской двери, чтобы проверить спецназовца, хоть и подозревал, что ничего хорошего там не увидит. Тело было разорвано из-за столкновения. Часть туловища с ногами до сих пор находилась в салоне. Остальное тело без головы вывалилось через окно на пол. Оно ещё не развалилось, хоть живот вместе с грудью счесало полностью. Внутренности тащились от дырки в стене магазина до самой машины. Мужчину от увиденного чуть не вырвало.

Леонид постарался достать из кармана штанов спецназовца маленький фонарик. Как только он достал, фонарик туловище спецназовца, оторвавшись, рухнуло на ноги Леониду. На этот раз мужчина не сдержался. Его вывернуло на остатки, лежавшие возле его ног. Он отошёл назад, пытаясь откашляться. Включив фонарик, Леонид осветил магазин. Приступы рвоты продолжали подкатывать, но он сдерживался.

На улице со свистом дул сильный ветер, снег залетал в помещение через дыру в стене. Немного расслабившись, Леонид начал ощущать холод. С одного из манекенов он снял чёрную кожаную куртку с белыми полосами на руках. Надев её, Леонид почувствовал тепло. Что-то со стороны подсобки вдруг привлекло его внимание. Свет фонаря осветил дверь. Леонид увидел момент, как швабра упала на пол. Мужчина понял, что не один в помещении. Он направил фонарь в то место, но, кроме манекенов, ничего не увидел. Что-то упало на пол с другой стороны. Мужчина повернулся в ту сторону. Манекен, с которого он снял куртку, лежал на полу. Прицепив фонарик к пистолету, он начал пятиться назад, периодически направляя пистолет в разные стороны. Теперь сомнений не оставалось – Леонид был не один.

В один момент, когда свет от фонаря упал на нескольких манекенов, что-то за ними пошевелилось. Что-то в ногах этих манекенов. После странного рычания Леонид решил не дожидаться появления этой твари. Он быстро побежал к двери в подсобку. Пятясь назад, Леонид держал дверь на прицеле. Почувствовав что-то мокрое под ногами, мужчина опустил взгляд под ноги.

Кровавая лужа растекалась под его ногами. Леонид медленно обернулся. На полу прислонившись к стене, лежало тело. Живот был разорван. Внутренности человека лежали снаружи, словно их кто-то вытащил, но так и не сумел доесть. Один глаз был закрыт, но второй смотрел вниз, на нём не было века, а на лице – половины кожи. Где-то через мясо виднелись кости черепа. Нижняя челюсть была оторвана, а язык висел. Леонид попятился назад к двери. Труп неожиданно для мужчины открыл глаз. Издавая хриплые и булькающие стоны, труп начал подниматься. Во время подъёма из его живота вывалились остатки внутренностей.

Труп начал медленно шагать к Леониду, ногами задевая свои же внутренности. Нога у него была сломана, а из раны сильно торчала сломанная кость. Мертвец прихрамывал на эту ногу, но сильно жестикулировал руками, разбрызгивая кровь. Леонид начал стрелять, но пули попадали либо в руки мертвецу, либо в грудь. За дверью снова послышалось странное рычание, скрежет, словно кто-то когтями царапал дверь. Пока мертвец не подобрался слишком быстро, Леонид начал стрелять по низу двери. По тому месту, где, по его предположению, находилась новая тварь. После нескольких выстрелов послышался скулёж, а за ним и цоканье по полу.

Мужчина быстро выбежал за дверь, попытавшись её закрыть за собой. Остался он с ручкой двери в руке, а также с удивлённым взглядом. Мертвец с силой распахнул дверь, от чего Леонид отскочил назад. Пятясь назад, он начал перезаряжаться. Леонид снова сделал несколько выстрелов, и на этот раз ему удалось попасть в голову. Мертвец снова упал на пол. Вздохнув с облегчением, Леонид посмотрел на машину. На крыше машины появилась собака. Сложно было разобрать породу этой собаки, так как кожа на ней отсутствовала, словно её сняли охотники. Она что-то сжимала в своей пасти. Это была нижняя челюсть того бедолаги. Она выпустила её из пасти, как только увидела Леонида. У собаки сочилась кровь из свежей раны от выстрела.

Она медленно начала спускаться с крыши машины. От страха Леонид начал стрелять в сторону собаки, пытаясь увернуться от её прыжка. Это ему удалось, а собака с грохотом упала за прилавок. Не дожидаясь, когда она снова появится, мужчина сделал несколько выстрелов по низу прилавка. Скулёж пса раздался на весь магазин. Леонид хотел проверить, убил он его или нет, но крики со стороны улицы быстро остановили его. Он побежал к багажнику машины. Выстрелив по замку, ему удалось отпереть крышку. Лёгкая улыбка и возгласы радости. В багажнике Леониду удалось найти дробовик, патроны и несколько гранат. Обрадовавшись находке, он начал забивать карманы патронами для дробовика. В спешке он побежал к двери. Обернувшись, он увидел толпу существ, столпившихся возле дыры в магазин. Они увидели Леонида.

– Суки, – Леонид выдернул чеку гранаты и кинул её под машину. Не дожидаясь взрыва, мужчина забежал за дверь и в спешке начал искать другой выход. Через несколько секунд прогремел взрыв, который вышиб эту дверь. Леониду удалось спрятаться за стеной недалеко от того места, где до этого лежал мертвец. Дым быстро влетел в помещение, заполонив его.

Настольный фонарь постепенно всё слабее излучал свет. Звуки за дверьми стихали, но всё равно периодически рычание и крики доносились со стороны холла. Коля с выжившим напарником больше уже не могли терпеть. По рации им удалось связаться со своими, но толковой информации они так и не получили. Зная только то, что это происходит по всему городу, а возможно и по стране, полицейские решились выйти.

По их задумке, они должны добраться до воинской части № 24575. Что ждёт их по пути, никто не знал. Возможно, что там никого уже нет. Шанс был очень маленьким. Об обстановке на улице ничего не известно, но сидеть взаперти из полицейских тоже никто не хотел.

Дверь оружейной медленно открылась. Перед глазами Коли встал длинный чёрный коридор, где в конце еле заметно виднелся свет. Пытаясь не издавать звуков, полицейские начали медленно идти вдоль коридора. Кто-то проскочил в холле, перегораживая тусклый свет с улицы, но тут же пропал. Они понимали, что некоторые из существ ещё остались в здании, что подтверждали хриплые стоны, доносившиеся из холла.

Вскоре напарник Коли выглянул из-за угла. Их опасения подтвердились. В холле бездумно бродило несколько тварей. Сгорбившись, они еле передвигали ногами. Почти пять часов назад существа не уступали по скорости и силе олимпийским чемпионам. Их теперешняя слабость дала возможность полицейским быстро расправиться с ними, не привлекая внимания. Прозвучало несколько глухих выстрелов из оружия с глушителями. Тела тварей обмякли, падая на пал.

Николай, не теряя бдительности, медленно шёл к выходу, за которым уже виднелся рассвет. Перешагивая через разбитые стулья, столы, полицейский обратил внимание на своего напарника, которому с каждым часом становилось всёхуже. Пока они находились в оружейной, напарник рассказал Коле, о том, как столкнулся с одной из тварей в служебном помещении, решив прийти на звук разбитого стекла. Во время этой стычки его укусили. Никто не знал последствий этого укуса, но с каждым часом становилось всё хуже. Сейчас напарник облокотился на стол, кровавый кашель окутал его лёгкие. Гримаса боли показалась на лице.

– Эй. Нужно идти, – Коля направился к напарнику. – В части тебе помогут.

– Не разводи драмы, – напарник Николая уселся на стол, осматривая кровавую руку, прикрывавшую его рот во время кашля. – Думал, обойдется, – тихо сказал полицейский. – Но нет. Эта хрень заразна, – он расстегнул жилет, а вместе с ним и рубашку, показывая рваную рану, по краям которой виднелись чёрные выделения. Потемневшие сосуды расползлись по всей руке и груди.

– Давай вставай. Не накручивай себя, – неуверенным голосом Коля решил поддержать напарника.

– Иди давай. В той же части твоя сестра служит? – с улыбкой на лице полицейский направился к Коле. – Я прикрою, если что.

Мужчина собирался что-то ответить, но глухой звук раздался на улице. Вскоре в нём отчетливо можно было услышать быстро приближающийся вертолёт. Коля, кинув быстрый взгляд на напарника, выбежал на улицу.

Хруст снега под ногами перебил военный вертолёт, пролетевший в небе. Он не собирался снижаться, но всё-таки дал надежду. На его борту виднелся номер части, в которую Коля и собирался. Надежда на то, что часть цела, заставила мужчину улыбнуться. Из громкоговорителя на борту вертолёта раздался голос, оповещающий выживших, куда им следует направляться. Говорилось о том, что из районов города выступили конвои, которые по пути будут собирать выживших и доставят их к центру эвакуации. Ближайший конвой как раз выступил из той части, где служила сестра Коли, и он шёл по улице недалеко от участка.

Такая новость явно обрадовала Колю, но не его напарника, еле стоявшего возле входа в участок. Посмотрев на него, Николай понимал, что уговоры бесполезны. со всех сторон начали доноситься крики существ, явно привлечённых звуками вертолёта. Мужчина не собирался долго задерживаться для попытки уговорить напарника. Он подошёл к служебной машине. Снова посмотрев на напарника, ожидавшего свою участь, Коля сел за руль и нажал на педаль газа.

Мотор машины, как гром, прогремел в снежной тишине. В какой-то момент мысль об этом превратилась в замешательство. Правильно ли он делает, оставляя напарника на произвол судьбы? Что, если звук мотора приведёт существ к конвою, что повлечёт за собой трагические последствия? Мужчина попытался разогнать эти мысли. С одной стороны, это был выбор его напарника, а машину он может оставить, не доезжая до конвоя.

Звуки стрельбы раздались позади. Коля посмотрел в зеркало заднего вида, где увидел, как его напарник начал стрелять по приближающимся тварям, которые резво выбегали на дорогу из других зданий. Он никогда с напарником не ладил – может, именно поэтому Коле было проще с ним расставаться. Эта картина не вызвала никакой жалости у мужчины, сейчас он думал только о том, как быстрее добраться к своей сестре.

Этот путь занят меньше времени, чем ожидал Николай. Он выехал на объездную дорогу, где предположительно должен проходить конвой, но там никого не было. По перемешанным следам на снегу полицейский так же не смог понять, проезжали ли здесь грузовики конвоя. Николай стоял возле машины, периодически поглядывая в разные стороны, в надежде, что скоро они появятся. Вдали на дороге появился первый военный автомобиль, а за ним и звуки стрельбы. Это был тот конвой. Он быстро приближался к Николаю.

Конвой состоял из десятков машин, выстроенных в линию. Там были не только военные грузовики и военная техника. Они чередовались с машинами гражданских, которые по пути конвоя постепенно присоединялись. Военные в основном бежали рядом с конвоем по бокам, отстреливая нападавших существ. Военная техника с пулемётами на крышах также двигалась по бокам, чередуясь с равными промежутками с другими машинами. В начале конвоя ехала тяжёлая техника с усиленными бамперами для очистки дороги от завалов.

Словно не замечая, Николая конвой двигался мимо него. Полицейский пытался всматриваться в лица военных, в лица людей, сидевших в больших машинах для перевозки пехоты. Все, кто в них находился, это гражданские. Кто-то из них смотрел себе под ноги, кто-то пытался успокоить детей, кто-то плакал. Один из военных прокричал Коле, чтобы тот присоединялся к хвосту конвоя, где двигались несколько БТР.

Шум техники перебил другой звук. Гулкий, тяжёлый свист. Почти все, кто находились на улице, сопровождая конвой, подняли головы в небо. Этого никто не ожидал увидеть. Стремительно теряя высоту, к конвою приближался самолёт. Он не оставлял за собой чёрных следов от двигателей, но всё равно падал. Гулкий свист приближался. Словно заворожённые этим зрелищем, гражданские начали выглядывать из машин. Спустившись на уровень высоток, самолёт стал прорезать их крыльями, оставляя за собой разрушенные крыши и оторванную обшивку крыльев. Пролетев так несколько десятков метров над конвоем, самолет упал, проскользив ещё столько же, но уже на брюхе. Большие куски разрушенных зданий начали падать. Некоторые из них попадали на машины. Засыпали людей. Крики начали доноситься со всех сторон. Одно из оторванных крыльев самолета рухнуло чуть дальше конвоя. Словно нож, оно прорезало часть здания.

Остатки самолёта при крушении оставили за собой разрыхлённый асфальт. Горящий самолет развернуло так, что нос пробил здание. Конвой продолжал двигаться. Большинству удалось уцелеть, они начали тут же помогать раненым, кто-то пытался разобрать завалы, из которых доносились крики о помощи. По мере продвижения конвоя эти люди бросали попытки, стараясь не отстать от своего спасения. Николай тоже пытался помочь людям, вытаскивая их из завалов, но его помощь не всегда была успешной. Некоторым уже просто не было возможности помочь. Конвой, словно змей, извивался, объезжая массивные завалы, а те, которые можно было протаранить, таранил, очищая путь.

Вскоре конвой свернул налево, объезжая перегороженный самолётом путь. Вскользь Коля взглянул на рухнувший пассажирский аэробус, окутанный огнём, но взгляд его остановился на двери. Она вылетела, а за ней спустился надувной трап, который тут же окутал огонь. В двери появился силуэт. Он шагнул вперёд на уже сдувшийся трап и спустился вниз. Затем ещё один, а за ним ещё. Эти силуэты поднимались с земли. Они тоже горели. Эту картину увидели и другие люди. Из обломков самолёта выползали эти существа, некоторые из них могли встать, а некоторые продолжали ползти в сторону конвоя. Военные прикрыли одну сторон отступления. Раздались выстрелы по горящим тварям, которые уже бежали в их сторону. Десятки тварей накрыл шквальный огонь автоматов и пулемёта. В хвосте конвоя так же послышались выстрелы. Сзади обнаружилась другая группа существ. Они яростно кричали, быстро приближаясь к конвою. Пули пронзали одного за другим, но это их не останавливало. Николай также открыл огонь по существам со стороны хвоста.

Оценив ситуацию, он понял, что там огневая мощь была бы кстати, так как тех, кто вышел из самолета, почти всех расстреляли. Твари падали, но некоторые снова вставали и продолжали наступать. Внезапно они остановились. Так же внезапно, как и начали наступать. Конвой уже свернул на другую улицу, быстро отдаляясь от них. Знакомый голос послышался из одного БТРа. Это была Кристина. Она позвала своего брата. Рыжеволосая худая девушка обняла полицейского, но сначала это не вызвало радости у Коли. Через спину сестры, когда он обнимал её, его взгляд устремился на толпу существ, которые уже не бежали за конвоем, а медленно шли. Из толпы отчётливо выделялся один из них, который шёл впереди. Однорукое существо словно провожало взглядом Колю.

Резкая боль прокатилась, словно волна холодной воды, по телу Ильи. Парень неудачно приземлился на правое плечо, выронив при этом винчестер. Девушка сразу подбежала к нему, чтобы помочь встать, но он отказался от помощи. Парень медленно поднялся на ноги, не отрывая злобного взгляда с Кости. Он словно собирался разорвать бросившего его друга, как зверь. Резкая боль снова прошла по телу после того, как тот попытался пошевелить рукой. Рука, как оказалось, было сломанной. Он аккуратно завернул рукав, осматривая уже посиневшую руку. Кожа на месте перелома набухла, отекла, а шевелить ей стало практически невозможно.

Осматривая близлежащую территорию, Илья пытался в голове проложить план продвижения к университету. Первое, что пришло к нему в голову, – это пройти вниз по улице, быстро и тихо, не привлекая внимания. Оттуда повернуть налево по улице, ведущей к заводу «Парус». Там всегда было мало людей и минимум домов поблизости. Дальше, если всё будет хорошо, можно выйти на пути железной дороги, вдоль которых пройти к небольшому холму. После, спустившись, ребята окажутся окружёнными холмами по бокам, и они скроют их от чужих глаз.