Возврата к старому не будет

Стачев выступлением Храмова был доволен. Сиял как майская роза в солнечный день. Храмов еще не поспел сесть на место, как поднялся бригадир Шибаев и почти повторил слова Храмова, говорил о том же. За Шибаевым выступил бригадир большепустынской бригады Сидоров. Он говорил то же самое о севе и животноводстве. Выступили еще два бригадира. Выступления их были длинные, похожие друг на друга, как близнецы. В кабинете стало невыносимо жарко и душно. Открытая форточка не помогала.

– Может, перекурим? – спросил Бойцова Стачев.

Бойцов подумал, что они собираются здесь выступать целый день, но сказал другое:

– Можно и перекурить.

Собравшиеся встали и вышли на улицу. В кабинете остались Бойцов, Храмов и Стачев. Бойцов достал папиросу и поднялся, чтобы тоже выйти, но Стачев, улыбаясь, предложил:

– Курите здесь, Иван Нестерович. Мы с Храмовым не курим.

Бойцова злило, что Храмов не оставлял их наедине со Стачевым. Ему надо было поговорить, попросить мяса, да не мешало бы и картошки два-три мешка. Храмов, как бельмо на глазу, не покидал своего места, делая начальственный вид, что злило Бойцова, но выдворить из кабинета боялся. Бойцов спросил Храмова:

– Можно приехать сюда на охоту?

Храмов ответил:

– Я не охотник, но зверь и птица есть. В Горском болоте и на реке Сереже много глухарей, тетеревов и уток. Но беда в том, что у нас проживает недалеко отсюда в деревне Бочково браконьер – это бывший председатель колхоза Кузнецов, о котором я уже говорил здесь. Он имеет целую свору собак и, не соблюдая сроков охоты, охотится круглый год. Бьет что под руку попадет. На Сереже не один десяток бобров уничтожил. Бьет даже лосей. Однако мер к нему никаких никто не принимает.

Бойцов подумал: «Неплохо бы с таким охотником познакомиться», – и сказал:

– Наведем порядок, Степан Иванович, все в наших руках.

– Давно пора, – сказал Храмов и подумал: «Раз Бойцов охотник, то он с Кузнецовым скоро найдет общий язык».

Кто не курил быстро возвратились в кабинет и занимали свои места. С запахами табачного дыма входили и курильщики. Бойцов шепнул Стачеву:

– Постарайся быстрее закончить совещание.

В знак согласия Стачев, улыбаясь, кивнул и громко сказал:

– Крикните тем, кто не вошел. Товарищи, продолжим наше совещание. Кто хочет выступить?

Поднялся заведующий фермой Трифонов. Он глухо заговорил, ссылаясь на выступления бригадиров и Храмова:

– Вот здесь говорили, что у нас все хорошо и вроде мы ни в чем не нуждаемся. Кормов нет, скот кормим гнилой соломой. Многих коров поднимаем, сами от истощения не встают. Имеются случаи падежа. Степан Иванович, выступая, ругал Кузнецова. Он пил, но дело знал. Такого положения при нем не было. С нас требуют высоких надоев. Я вам скажу старую пословицу: у коровы молоко на языке. Хорошо будешь кормить, будут и надои. У меня все.

Второй раз поднялся Храмов, почти крикнул:

– Ну кого ты хвалишь? Пьяницу Кузнецова! Он же разорил все колхозное хозяйство.

Все стали говорить. В кабинете поднялся шум. Одни хвалили Кузнецова, другие ругали. Стачев крикнул несколько раз:

– Тише, товарищи!

Храмов хотел продолжить, но встал Бойцов и сказал:

– Товарищи, мы собрались здесь не Кузнецова обсуждать. На это мы найдем свободное время. Руководство района интересуют другие вопросы. Все выступающие говорили одно и то же, переливали из пустого в порожнее, а конкретно, кроме заведующего фермой Трифонова, никто не сказал. У кого чего не хватает, кто в чем нуждается, как вы подготовились к весеннему севу. Из официальных источников на территории вашего колхоза заготовители Ардатовского района скупают скот, масло, яйца и так далее. Ваш колхоз не выполнил плана поставок мяса и молока государству. Однако у местного населения колхоз не закупает. Всем вам необходимо провести разъяснительную работу среди населения и обязать каждое хозяйство, имеющее корову, сдавать не менее двухсот пятидесяти литров молока. Чужих заготовителей с территории колхоза гнать в шею. Мясо, яйца, масло закупать самим и сдавать государству в счет выполнения колхозом плана.

Бойцов говорил двадцать минут. Он критиковал правление колхоза за безразличное отношение, плохие надои молока от фуражной коровы, неподготовленность к весеннему севу, слабую вывозку органических удобрений на поля. В конце своего выступления сказал:

– Давайте будем переходить от слов к делу.

Председатель сельского совета Лобанов, казалось, безразличный ко всему, не дожидаясь приглашения выступить, встал, окинул взглядом всех присутствующих, чуть слышно начал:

– Иван Нестерович правильно говорил. Колхозу надо производить закупку сельхозпродуктов у населения. Это прямая обязанность и сельского совета. Но палка о двух концах. Даром нам никто не даст ни яиц, ни молока, ни мяса. Потребуют наличные денежки. В кассе колхоза шиш ночевал. Денег никогда не бывает. К нашему стыду, не лучше дела обстоят и со счетами в госбанке. Колхоз вечный должник. Где же выход из положения?

Лобанов сел на стул и безразлично смотрел на Бойцова, ожидая ответа. Бойцов молчал, не знал, что ответить. Стачев понял замешательство Бойцова, сказал:

– Найти выход из положения нам поможет руководство завода. По-видимому, заставят госбанк дать ссуду. Я говорил с Чистовым, он сказал, что на днях этот вопрос будет решен. Вызывал управляющего госбанком Соколова, который обещал ему изыскать возможности. Но тут, к сожалению, действительно палка о двух концах. Как же быть с многосемейными? Молока от одной коровы не хватает на свои потребности. Таких семей у нас более пятидесяти процентов. Согласно постановлению партии и правительства, двух и более коров держать не разрешают.

– Кто не будет сдавать молоко, – бросил реплику Бойцов, – тому не будем выделять сенокосных угодий. Двести пятьдесят литров не ущемят и многосемейных. Живут же люди и совсем без молока.

– Что верно, то верно, Иван Нестерович, – согласился Стачев. – Будем проводить работу среди населения.

Стачев подробно охарактеризовал дела колхоза по бригадам. Журил бригадиров и заведующих ферм за нерасторопность, уход от своих прямых обязанностей. Хвалил постановку работы секретаря партийной организации Храмова.

«Как же все-таки правдива, – думал Бойцов, – басня Крылова. За что кукушка хвалит петуха? За то, что хвалит он кукушку».

Стачев закончил свое выступление:

– Товарищи, совещание считаю закрытым, идите все по своим местам. Иван Нестерович желает осмотреть наше хозяйство, поэтому останьтесь здесь заведующие фермами и бригадиры.

В сопровождении целой делегации Бойцов обошел и осмотрел все хозяйство. Они прошли по коровникам, свинарнику, конюшне и закуту, где размещались овцы. Впечатление о Стачеве у Бойцова сложилось хорошее. Везде была чистота и порядок. Корма приготовлялись по всем правилам. То, что их недоставало, от Стачева во многом не зависело. Да и порядок от него не зависел. Он был заведен давно.

– Трактора нельзя считать готовыми к весеннему севу, – говорил Бойцов. – Они у вас до сих пор работают ежедневно.

– Все будет готово, – ответил Стачев. – Наши механизаторы все сделают. Наша просьба – помогите с запчастями. Помогите привезти зерно на семена из Павлово.

Бойцов почти не слушал лепет Стачева. Отвечал невпопад. Он злился на Стачева и думал: «На кой черт он таскает за собой такой хвост. Всех бригадиров, заведующих фермами. Хочет показать себя, дескать, я решаю все вопросы не один, а коллективно». Бойцову надо было поговорить со Стачевым наедине, но никак не удавалось. «Надо просить мяса. На рынке мясо бывает, но оно слишком дорого. Торговцы только что организовали райпотребсоюз, пока раскачиваются, дешевого мяса не завозят. Семья большая, трое почти взрослых детей да жена. Продуктов требуется много. Хотя и председатель райисполкома, а оклад жидковатый, двести рублей. Попробуй всех одень, обуй и накорми. Вот и приходится побираться». Бойцова злила привязанность Храмова к Стачеву, который ни на минуту не отставал от него и все время заглядывал в рот.

Когда обошли всю территорию центральной усадьбы колхоза, Стачев пригласил всех обедать. Женщины от обеда отказались, ссылаясь на занятость. Да и неудобно было в рабочий день пьянствовать с мужчинами. Что скажут мужья.

Все остальные предложение Стачева приняли с большим удовольствием. Многие мечтали пообедать и выпить за счет колхоза.

Вошли в квартиру Кузнецова Евгения, где их ждали еще четыре человека. Среди них важно сидел Сафронов.

«Вот этого еще не хватало, – подумал Бойцов. – Теперь все пропало. Неудобно при нем просить мясо. Надо же, все складывается как нельзя хуже. Сафронов выпивку словно по запаху чует».

Присутствие Сафронова вывело Бойцова из равновесия. Ему хотелось начать разговор вежливо, как с равным, но из этого ничего не получилось. Бойцов хотел спросить: «Как дела, Николай Михайлович? Что нового в Николаевке?», но вместо заготовленных слов сами собой с языка слетали грубости.

– Ты зачем сюда пришел? – резко спросил Бойцов.

Среди присутствующих возникло замешательство. Все знали, зачем здесь Сафронов – выпить и хорошо пообедать. Сафронов смутился, покраснел и сразу не нашелся, что ответить. Полуминутная тишина тяготила всех. Сафронов обиженно, с возмущением ответил:

– В Николаевке во всех бригадах я провел собрания вместе с председателем колхоза Трифоновым Михаилом Ивановичем. Индивидуально поговорил с особо строптивым народом. Дай, думаю, загляну сюда, как здесь дела идут, и попутно хотел с вами доехать до Сосновского. Не забывайте, Иван Нестерович, я секретарь райкома по сельскому хозяйству.

Бойцов в душе ругал себя за столь грубый тон, но разозлился еще больше. Вместо того, чтобы сгладить ситуацию, он повторил, уже более грозно: