Конец света отменяется

Как сказать по-английски «Но ему плевать и он меня уже задолбал!» Не знает она – как. Придется продолжать классическим литературным языком.

«Он не обращает внимания на мой отказ и продолжает меня преследовать».

На экране тут же возникла надпись:

«Обожаю ваш стиль, Pussy Cat. Будто получаешь сообщения от леди 19-го века».

Кисонька аж застонала от неловкости. Босс думает, что она старомодна! Она не знала, что ответить, потому просто продолжила:

«Сейчас он сидит на скамейке перед школой, и я не могу выйти!»

«А что вы делаете в школе?» – после короткой паузы поинтересовался Большой Босс.

О-о-оу-у-у! Он же не должен знать, что она всего лишь школьница!

«Провожу расследование». – Отписалась она.

И снова пауза.

«Так этот ваш поклонник мешает расследованию!» – появился ответ. Темные буквы на белом фоне. Равнодушные. Лишенные эмоций. Только Кисоньке вдруг показалось… если бы эти слова были не написаны, а сказаны, от них бы веяло арктическим холодом.

«Давайте номер мобильного и e-mail вашего друга. Встретится с ним вы сможете и после завершения расследования». – Появилось в окошке мобильного. Кисоньки просто чувствовала, что экран сейчас подернется морозными узорами, будто зимой при –20!

«Он не мой друг! И я не собираюсь с ним встречаться!» – торопливо отстучала она.

Ответа не было. И даже аватарка принца в черном и серебре словно бы повернулась к ней спиной.

Кисонька подняла на сестру отчаянные глаза:

– Большой Босс решил, что я встречаюсь с Мотей, и теперь не хочет со мной разговаривать!

– Ну ты же планировала развязаться с обоими – считай, повезло! – заявила безжалостная Мурка. – Гляди-гляди! Он уходит!

Глава 3. Голливуд заждался

Мобильник в руках Соболева зазвонил. Мотя поглядел на него критически и поднес к уху – каждый его жест был исполнен царственного утомления: я так устал, а тут неизвестно кто беспокоит. Через мгновение он судорожно выпрямился – весь его облик излучал напряженное внимание. А потом от Моти лучами брызнуло неописуемое, полнейшее самодовольство. Казалось, оно сочилось из каждой поры. Лицо маслилось, как румяный блин на сковородке, Соболев приосанился, гордо задрал пухлый подбородок, и, величественно печатая шаг, удалился со школьного двора.

– Сматываемся! – Мурка ухватила сестру за руку и сыпанула вниз по лестнице.

Девчонки вылетели из дверей, оббежали школу вокруг, проскочили спортплощадку, уворачиваясь от радостно пинаемого одноклассниками мяча, оттянули свободно свисающую над дырой сетку забора и выбрались на улицу.

– Фух! – аккуратно расправляя лязгающую сетку, вздохнула Мурка. Теперь их с Мотей разделяли две улицы и школьный двор.

«Thank you, Big Boss, everything is fine!»[3 -

Спасибо, Большой Босс, все чудесно! (англ.)]* – отстучала по кнопкам мобилки Кисонька. Нет ответа, хотя аватарка по-прежнему словно дышит, показывая, что Большой Босс как всегда в сети. Не хочет общаться, ну и не надо, она тоже не станет ему больше писать. – Твердо решила Кисонька… и немедленно набрала:

«What have you said him?»[4 -

Что ты ему сказал? (англ.)]*

Нет ответа. Кисонька держала мобильник в ладонях, точно выпавшего из гнезда птенца. Большой Босс что… ревнует? Нет, правда? Ну почему она не видит его лица, не слышит голоса, она бы сразу поняла, что он на самом деле чувствует… Мобильник зазвонил.

– Ya, hallo! – радостно завопила Кисонька, нажимая кнопку.

– Я так и знал, что ты обрадуешься моему звонку! – с вальяжностью толстого мультяшного кота сообщил Матвей Соболев.

– Соболев! Сколько можно просить? Не. Звони. Мне. Никогда! – очень-очень «радостно» рявкнула в ответ Кисонька.

– Трубку-то ты взяла! – победно-снисходительным тоном – дескать, «рассказывай-рассказывай, я-то знаю, что ты себя не помнишь от счастья!» – ответил Соболев.

– По ошибке. Не посмотрела, кто звонит, нажала кнопку. – Скупо, будто каждое слово стоило денег, процедила Кисонька.

– А ты бы и не поняла – кто! Это у меня запасной номер. – С торжеством объявил Матвей.

– Поздравляю, Соболев, ты хитроумен как братец Лис. Смотри, чтоб тебя твоя мама на воротник не пустила. – Вздохнула Кисонька.

– У моей мамы даже губернатор жене шубы покупает! А я уже три клипа снял! В 17 лет!

Кисонька не выдержала и захохотала в трубку:

– В городе нет человека, который бы об этом не знал!

Клипы крутили во всех рекламных паузах всех городских каналов. Даже бабушки, которые еще смотрели местное тв, смотреть их перестали. Город дружно объединился в ненависти к осаждающему его толстому коротконогому мальчишке с микрофоном. Но Мотя, кажется, принял ее слова за комплимент.

– Статью про меня на городском сайте читала?

– Будет некролог, прочту обязательно. – Вежливо заверила его Кисонька.

– Я тебе вчерашний фокус с кефиром простил, а ты выделываешься? – неодобрительно протянул Мотя. – Ты же никто, вот и радуйся, что в твоей тусклой жизни произошло что-то интересное – московская звезда хочет быть твоим парнем!

– Сережа Лазарев? Серьезно? Что ж он мне сам не сказал? – поинтересовалась Кисонька.

– Лазарев – отстой, а я скоро буду международной звездой! Я сейчас еду в аэропорт. – Заявил Соболев так весомо, будто как минимум отправлялся давать концерт в Кремле. – Встречаться с ведущим американским продюсером – он сам позвонил, вот только что! Цени, какой у тебя парень!

– Слушай, американская звезда Мотя! – взмолилась Кисонька. – Ну ты ж сам сказал я – никто! Ну что ты в меня впился, а? Может, ты себе в Америке Бритни Спирс заведешь?

– Ты на фотках в Интернете видела, какой у нее целлюлит? – возмутился Соболев. – А ты спортивная, говорят, даже чемпионка какая-то… – небрежно – дескать, что вспоминать всякие мелочи! – обронил он. – Родители крутые, еще народ говорит, ты – самая стильная девчонка в городе. Английский знаешь…

– И французский. – Кротко напомнила Кисонька.

– Тоже неплохо! – снисходительно одобрил Соболев. – В музыке сечешь, так что сможешь с полным знанием дела хвалить мое творчество! В общем, ты мне подходишь. Я тебе даже разрешу меня в Голливуд провожать. Ну а потом, естественно, ждать обратно. Хотя я, конечно, не обещаю, что вернусь! Если предложат хороший контракт…

– Не возвращайся, Соболев! Ищи своего продюсера – и не возвращайся! – трепетно попросила Кисонька и отключилась. – Авось ты его там всю жизнь проищешь, призрак аэропорта!

Мурка хихикнула, представив себе толстенький призрак, плавающий среди пассажиров и багажа в вечных поисках американского продюсера. Если призрак будет петь, аэропорт закроют – ни один самолет сесть не сможет!

– Позвонить Большому Боссу, сказать, что мне понравилась его выдумка с продюсером? – задумчиво спросила Кисонька. – Если позвоню, он сразу поймет, что я общалась со своим поклонником – местным знаменитым музыкантом! Но может, это и к лучшему?