Вредина для Чемпиона

– Привет, – я медленно встаю на ноги, и ей приходится задрать голову, чтобы посмотреть мне в глаза. – Давно не виделись.

– Я не знала, что ты вернулся, – спокойно произносит без какого-либо ехидства или скрытого подтекста.

– А если бы знала, что изменилось бы? – поднимаю одну бровь вверх и ожидаю ответа. Но Ника молчит, не сводя с меня своего пристального взгляда. Интересно, что она хочет там увидеть? – Я, кстати, тоже не знал, что ты вернулась, – нагло вру, так как правду раскрывать не хочу.

Чтобы не подумала, что я искал ее или желал с ней встречи.

Не искал.

И не желал.

Больше всего хотел забыть ее образ, как страшный сон. И уж никак не планировал встретить Нику Крестовскую в столь неподходящем месте, еще и в огромном мегаполисе. Что б ее…

– Мы здесь на дне рождения, – зачем-то произносит девушка, прерывая мой молчаливый диалог с самим собой.

Ее голос тверд – но я и не помню, чтобы она когда-то теряла дар речи, блеяла или краснела. На ее загорелой коже в принципе не видно красноты, но и скромной Ника никогда не была. Наоборот – строптивая красотка с постоянным ехидством в голосе и твердым характером.

Я не помню, чтобы она когда-нибудь пыталась под кого-то подстроиться. Ее нельзя сломать – она сама кого хочешь свернет в бараний рог и даже не подавится. Этим и взяла.

Никогда я не встречал другой девушки, хоть немного похожей на Нику. Нет, не внешне, а именно своим волевым характером и постоянным упрямством. Вредина – самая настоящая вредина, как я ее когда-то прозвал.

– А я заехал перекусить, – зачем-то оправдываюсь, сам не понимая, зачем это делаю. – Племянник? – Киваю головой на пацана и произношу первое, что приходит в голову.

– Ага, – тяжело вздыхает строптивая красавица. – Пойдем, Марк, – протягивает руку мальчику, а тот вкладывает свои пальчики в ее ладонь и задирает голову вверх.

– Такой высокий! – произносит он, вызывая у меня на лице улыбку.

– Нам пора, – Ника вслед за малышом тоже смотрит мне в глаза. – Рада была увидеться.

– Серьезно? – не сдерживаюсь и хамлю в ответ. – Ты считаешь, что я поверю в эту чушь?

– Слушай, Пантелеймонов, – кривится темноволосая красотка, повышая голос. – Мне до сих пор плевать на чужое мнение, а на твое в особенности. Но этикет никто не отменял. Если не нравится слышать, что я рада была тебя увидеть, тогда скажу, как есть – иди нахрен, придурок!

– Не ругайся при ребенке! – я криво усмехаюсь в ответ, однако Ника уже завелась:

– Да пошел ты, – она разворачивается и тянет мальчишку за собой, бубня под нос: – Откуда только свалился на мою голову. Видеть не могу его наглую рожу.

Дальнейшее ее ворчание сливается с шумом толпы, и разобрать слов не представляется возможным. Однако ее взрыв эмоций производит своеобразный эффект – мое паршивое настроение начинает подниматься вверх. Вот уж не ожидал – Ника Крестовская своим фырканьем заставит улыбаться, хотя желание окрутить ей голову никуда не пропадает – я до сих пор ненавижу ее. И в глубине души мечтаю, чтобы и ей было так же тошно и больно, как мне пять лет назад.

Еще раз усмехаюсь и направляюсь в зал, по дороге косясь на комнату за стеклянными стенами. Мальчуган сливается с толпой таких же детишек, а его тетя присоединяется к трем мамочкам, сидящим за отдельным столиком. Мотаю головой из стороны в сторону, ухмыляясь, после чего отвожу взгляд от девушки.

Мальчика зовут Марк, как мне стало известно, и раз она его тетка, значит, это сын ее старшего брата. Не знал, что Стас женился – все эти годы я ни разу не встретился ни с ним, ни с Никой, ни с их отмороженным и наглым папашей.

Я ненавижу все семейство Крестовских. За то, что когда-то разрушили мою размеренную жизнь, не дав даже возможности как-то оправдаться.

Своего отца я тоже ненавижу, но после его смерти стараюсь вообще о нем не думать. Был бы жив, я бы непременно высказал ему все, что накипело за эти годы, а ещё послал его нахрен вместе с дурацким бизнесом.

“Как же я тебя презираю, папа!” – в воспоминаниях всплывают слова, которые я кричал ему в лицо пять лет назад.

“Сынок…” – начинает отец, но я его перебиваю.

“Хоть раз будь мужиком, скажи правду”.

Прогоняю ненужные мысли прочь, хватаю куртку с кресла и выхожу на улицу, на ходу надевая верхнюю одежду. Холодный ветер бьет в лицо, но даже он не может погасить бушующее пламя внутри, которое разгорелось еще сильнее – после встречи с Никой и роя мыслей в голове. Воспоминания слишком резко захватывают мой мозг в свой плен, но я так просто не сдамся. Хватит, не хочу больше думать о ней.

– Я не дам вам снова разрушить мою жизнь, – произношу себе под нос, открывая водительскую дверь внедорожника. – Пошла ты к черту, Ника. Вместе со своим папашей.

Завожу мотор и выезжаю со стоянки на проспект.

Надо выспаться, потому что завтра куча дел, а послезавтра товарищеский матч у моих учеников. И осознание этого факта греет душу, как ничто другое.

Глава 8

– Все понятно, ребята? – я даю последние наставления перед игрой. – Двойной блок ставим только на пятый и десятый номер, они там основные нападающие. На остальных пока достаточно одинарного, а там посмотрим.

– Понятно, Алексей Викторович, – раздается со всех сторон, после чего ребята становятся в круг, вытягивая одну руку вперед. – Не переживайте, мы их порвем!

Не знаю, откуда это пошло, но у каждой команды есть своя так называемая “кричалка”, и все верят, что это принесет удачу. Поддерживаю своих подопечных, каждому по отдельности желая удачи, после чего мальчишки выходят на площадку для приветствия.

Настроение сегодня отличное, несмотря на очередное ворчание Григория, что я слишком много времени уделяю своим ученикам, и слишком мало бизнесу. А на него надо пахать двадцать часов в сутки и практически не спать. Но на вопрос “Зачем?” юрист так и не может найти нужного ответа.

Улыбаюсь, засовываю руки в карманы спортивных штанов и боковым зрением наблюдаю, как в спортзал заходит женский силуэт с ребенком. Сила притяжения, или как там называется это долбанное чувство, тянет меня туда, как магнит. Поворачиваю голову и замираю на месте – вдоль скамеек медленно движется Ника с Марком.

Черт, ей-то что здесь надо?

Не торопясь направляюсь к ним, наблюдая, как девушка подходит к середине одной из скамеек и начинает раздевать мальчика, снимая с него курточку и шапку.

– Привет, – первым произношу, когда подхожу к ним довольно близко.

– Пантелеймонов, опять ты, – ворчит Ника, стоя в полусогнутом виде спиной ко мне.

– Могу сказать то же самое о тебе, но промолчу, – ехидно усмехаюсь, хоть темноволосая красавица и не может этого видеть. – Как дела, малыш? – наклоняю немного голову в сторону, чтобы Марк мог лицезреть мою физиономию.

– Хорошо, – он улыбается, а его тетя, наконец-то, заканчивает с раздеванием, складывает аккуратно верхнюю одежду на скамью и выпрямляется, поворачиваясь ко мне лицом.

– Тогда привет, – я игнорирую злобные взгляды Ники и протягиваю мальчишке руку, куда он вкладывает свои крохотные пальчики.

– Пантелеймонов, что тебе надо? – кривится девушка, всем своим видом показывая, как же я ее раздражаю.

Знала бы она, как меня бесит ее присутствие! Вторая встреча за три дня – Господи, за что ты меня так мучаешь и заставляешь бороться с искушением нанести девушке увечья?

– Ты не ответила на мой вопрос, – игнорирую ее выпады. – Что ты здесь делаешь? – повторяю чуть ли не по слогам.

– Брат мой младший играет сегодня, пришли поболеть, – спокойно отвечает Ника, но после снова кривится и ворчит: – Как я теперь понимаю, в твоей команде. Все уши нам прожужжал, какой у него классный новый тренер. Если бы я знала, что это ты, – указательным пальцем тычет мне в грудь, – поверь, никогда бы в жизни сюда не приперлась!

– Какой брат? – теперь настает моя очередь хмурить брови. Правда, я никак не реагирую ни на ее грозную речь, ни на ее прикосновения. По крайней мере, стараюсь не показывать вида, что меня это раздражает.

– Двоюродный! – выпаливает девушка, опуская руку. – У моего отца есть родная сестра, которая умотала за границу. А нам прислали на иждивение чадо, – кивает головой в сторону площадки. – Миша Ковалев, твой ученик.