Милашка для грубияна. Часть 2

– Вишневский, как же я рада тебя видеть, – вещает женский голос, а его обладательница нагло трется об меня своим силиконовым бюстом.

Только ее мне сейчас не хватает для полного счастья.

– Полегче с руками, – наконец-то прихожу в себя, отталкивая наглую девицу в сторону, но она еще сильнее прижимается ко мне.

– Артем, миленький, – обвивает ладонями меня за голову и пытается поцеловать.

Фыркаю в ответ, уклоняясь, а она оставляет след от помады на моей щеке. Черт, какой же я баран! Ну, как можно было раньше вестись на такие дешевки?! Тошнит меня от подобных барышень, но, как видимо, мое бурное прошлое дает о себе знать. В виде очередной известной модели Виолеты Измайловой.

Где ж ты взялась на мою голову, чёрт бы тебя побрал!

Мы познакомились с Виолой давно на каком-то приёме, где она, как обычно, «торговала» своей известной физиономией. И, конечно же, в первый вечер оказались в одной постели. Девушка не претендовала на роль моей постоянной избранницы, и меня это вполне устраивало. Во все последующие приезды в Штаты мы с ней встречались, в основном, проводя время в моем номере.

Это устраивало меня тогда. Но не сейчас. Я уже и забыл про нее давным-давно, но она, видимо, еще не слышала о моей женитьбе. Или не придала ей значение. Придется доступно объяснить наглой модельке, что в ее услугах я больше не нуждаюсь.

– Виола, только давай без истерик, – хватаю девушку за руки, отодвигая в сторону. – Предлагаю остаться друзьями. Но не больше.

Она надувает мерзко губы и так же мерзко кривится. Еще немного, и я точно сорвусь. Целый день пытаюсь держать себя в руках, а тут становится тошно от одного вида этой красотки. Хотя насчет красоты вопрос спорный.

– Я ждала твоего звонка, – с упреком выдает девушка, а я тяжело вздыхаю, пытаясь все-таки не выти из себя.

– Больше звонить не буду. И встречаться мы с тобой тоже больше не будем, – объясняю ей, как маленькому ребенку, но с такими, как Виолета, очень тяжело общаться.

– Господи, я абсолютно не ревную тебя к жене, если ты вдруг решил заморочиться на этот счет, – девушка складывает руки на груди, а я в ответ стону, проводя всей пятерней по волосам. – Еще скажи, что ты не гуляешь.

– Представь себе, нет! – я резко отвечаю, так как разговор начинает меня напрягать. – И не собираюсь. Поэтому лучше забудь мой номер телефона.

Разворачиваюсь и направляюсь к выходу, по дороге вытирая пальцами помаду со щеки. Еще не хватало, чтобы кто-то увидел подобную ерунду.

– Артем, подожди, – слышу вслед, но даже не реагирую.

Достала, честное слово. И я не обязан перед ней оправдываться. Очень надеюсь, что мои слова до нее дошли.

В номере я падаю на кровать, закрывая глаза. Как же я устал. И хочу домой, где ждем меня любимая жена. Точно, Катя.

Хватаю телефон, но моя любимая женщина оффлайн. Видимо отдыхает, поэтому не буду ее беспокоить.

А когда на следующий день приезжаю домой, то застаю врача, который выходит из нашей спальни. Мое хорошее настроение резко падает и рука с букетом цветов, купленных по дороге, опускается вниз.

– Что случилось? – спрашиваю испуганным голосом у мужчины с чемоданом в руке.

Сердце колотится, как ненормальное, того и гляди, выпрыгнет наружу. Черт, если бы я только знал, что с Катей беда, забил бы и на банкет, и на своих долбанных партнеров, и на этот унылый Чикаго с его мерзкой погодой. Справились бы и без меня. Потому что самое главное в жизни – это она, единственная женщина, которая мне нужна как воздух.

Остальное может катиться куда подальше.

– Вы, как я понимаю, муж? – врач протягивает мне руку, которую я судорожно пожимаю в ответ, не сводя с него испуганных глаз.

– Да, – краткий ответ, а также ожидание вердикта. – Что с ней?

– Не переживайте, – на лице мужчины появляется улыбка. – Обычное переутомление. Я так понимаю, ваша супруга недавно перенесла перелет тяжелый? Организм немного ослаблен, а она еще в океане искупалась. Вот и результат – температура, усталость и упадок сил. Ей сейчас необходимо хорошее питание, побольше витаминов и прогулок на свежем воздухе, а также никаких нервных стрессов и лишних расстройств.

Сам не замечаю, как на протяжении всей речи врача не дышал. И теперь вздох облегчения вместе со стоном вырываются у меня из груди. Слава Богу, все в порядке. Точнее не совсем в порядке, но поправимо, уж я точно постараюсь, чтобы Катерина быстрее поправилась.

– Спасибо, доктор, – пожимаю ему руку на прощанье. – Я все проконтролирую.

Достаю из кошелька стодолларовую купюру и протягиваю мужчине – а что, и в Штатах врачи хотят кушать. Тем более, для любимой женщины мне ничего не жалко.

Доктор уходит, а я открываю дверь в нашу спальню. Катя лежит на кровати – слишком бледная и измученная. Черт, какой же я болван! Вот зачем, скажите на милость, оставил ее одну? Нафига мне эти миллионные проекты, если любимой женщине плохо, а меня нет рядом в трудную минуту.

– Привет, – она выдавливает из себя улыбку, а я подхожу к кровати и укладываюсь, облокачиваясь на правую руку.

– Привет, – улыбаюсь ей в ответ и протягиваю букет. – Соскучился очень.

– Поцелуй меня, – измученным голосом произносит Катюша, и я в очередной раз бью себя мысленно по лбу.

Это надо было сделать с самого начала и без подсказок, а я, идиот, вечно торможу. Дотягиваюсь до ее лица, обнимаю одной рукой за шею и целую. Нежно, бережно, как будто она только что распустившийся цветок. И я не хочу, чтобы лепестки с него упали. На самом деле так оно и есть. Самая желанная, красивая и… моя. Единственная и неповторимая, ради которой стоит в принципе жить.

– Артем, я скоро лопну, – смеется Катя, когда я заставляю ее съесть второе после сытного бульона. – И в двери входить не буду от такого количества калорийной еды.

– Возражения не принимаются, – говорю строгим тоном, тыча пальцем в жену, которая полулежит на кровати. – Я буду любить тебя, даже если в тебе окажется сто килограмм веса.

– Пожалей меня, – Катя начинает хныкать, но я непоколебим.

Подхожу ближе, сажусь на кровать, беру вилку из ее рук и начинаю кормить.

Два дня прошло с тех пор, как я вернулся из Чикаго. Катя уверенно идет на поправку, но все равно еще довольно слаба – высокая температура, которая продержалась почти сутки, немного подкосила состояние моей супруги. Но я, следуя указаниям врача, не даю Катерине спуску, заставляя ее хорошо питаться, есть витамины и гулять на свежем воздухе со мной, конечно же, в придачу. Точнее, под ручку или в обнимку, что, в принципе, одно и то же.

– Кстати, – любимая женщина жует кусок мяса, – ты давно общался с Балабановым?

– Давненько, а что? – в очередной раз заставляю ее открыть ротик, чтобы засунуть туда новую порцию еды.

– Нужна твоя помощь, – Катерина прожевывает, после чего кривится. – Всё, больше не могу, – отодвигает в сторону мою руку с вилкой и берет стакан с соком.

– Через час повторим, – встаю и убираю поднос с ее коленей. – Так что за помощь-то нужна?

– Короче, Пашка отличился умом и сообразительностью, – тяжело вздыхает Катя и смотрит мне глаза. – Помнишь, на свадьбе Дарина сорвалась в больницу к матери, а Балабанов ее отвез?

– Молодец, что я могу сказать, – укладываюсь головой жене на колени, а она запутывается пальцами в моих волосах, гладя голову. Так приятно, что не хочется даже двигаться.

– Так вот, – продолжает моя любимая женщина. – Твой молодец решил помочь нашей звезде. В тайне от нее, – после этих слов я поворачиваю голову в сторону Катерины и поднимаю обе брови в немом изумлении. – Ее маму забрали в Москву, нужна срочная операция. Очень дорогая, – Катюша закатывает глаза. – Наша красотка собралась продавать квартиру и машину, так как других средств у нее нет.

– Пусть скажет номер счета, куда деньги перечислить, я всё организую, какие проблемы.

– Опоздал ты со своей организацией, – в очередной раз Катерина тяжело вздыхает. – Ты же знаешь, она у нас барышня с принципами – ни от тебя, ни от Сторожилова денег просто так не возьмет. К тому же, Анька уже предлагала. И не попросит.

Если честно, я Дарину не понимаю. Но говорить об этом жене, чтобы ее еще больше расстроить, не буду. Все-таки они – лучшие подруги, с самого детства вместе. И друзей мы выбираем тех, кто ближе по духу – кто может помочь в трудную минуту и поддержать в радости, несмотря на их дурацкие и порой идиотские принципы.

– Так я не пойму, от меня какая помощь требуется? – поворачиваюсь на бок, все также лежа головой на Катиных коленях.

– Дело в том, что Пашка оплатил операцию ее маме, – жена смотрит мне прямо в глаза. – Теперь эта красотка собирается ему долг отдавать, продав квартиру и машину.

– Глупо, – кривлю губы, так как действительно так думаю.

– Согласна, – Катерина кивает в ответ, подтверждая свои слова. – Но кого она слушала когда? Вбила себе в голову глупость какую-то, теперь вот думает, как с Балабановым расплатиться.

– Натурой, – смеюсь в ответ, так как знаю Пашку давно.

И раз он поступил столь благородно, то значит, наша прокурорша ему запала в душу. Причем, всерьез и надолго. Не помню, чтобы Павлик кому-то из своих пассий помогал. Я в принципе не помню, чтобы он кому-то помогал, кроме друзей – благотворительные фонды и детские дома в расчет не беру. Как он мне когда-то сказал – это любовь, чистая и светлая.

Придется ему вернуть его же слова.

– Очень смешно, – Катя кривится в ответ. – Артем, отдай Балабанову долг вместо Дарины, – и делает паузу. – Тебя она точно не прибьет, к тому же через полгода, когда мы вернемся, наша звезда уже остынет. Поворчит и угомонится.

– Родная, не вопрос, – беру ее за руку, и наши пальцы переплетаются. – Только я Павлика знаю столько же, сколько и ты Дарину. Так вот, скажу тебе откровенно – денег он от меня не возьмет, как и не возьмет их у твоей подруги. Я бы точно не взял, – и улыбаюсь ей в ответ.

– Хотя бы поговори с ним, что там у них происходит, – продолжает настаивать моя вторая половинка. – А то красавица моя молчит, как партизан на допросе. Только и слышу от нее, что бесит ее Балабанов. Того и гляди, попадет парень под раздачу.

– Поговорю, – подношу ее пальцы к лицу и целую. – Только я ж беру исключительно натурой за свои услуги, – ехидно усмехаюсь, наблюдая, как у Кати загораются глаза.

– Вылечусь и отработаю, – также ехидно кривит губы и морщит свой очаровательный лобик.

– Тогда пошел звонить, – еще раз целую ее тоненькие пальчики, встаю с кровати, хватаю телефон и направляюсь к себе в кабинет.

Уверен на все сто, что Пашка денег не возьмет. Еще и пошлет меня куда подальше. Но я давно с ним не общался, поэтому хотя бы, как просит Катя, просто поговорю о делах насущных. Чтобы моя любимая не переживала за подругу.

Включаю вайбер, нахожу нужный номер – три гудка, и уставший мужской голос отвечает:

– Наконец-то, а то я уже переживать начал. Ни ответа от тебя, ни привета – как сквозь землю провалился. Думал уже, забыл наш Артем про друзей совсем.

– Я тоже рад тебя слышать, Павлик, – на моем лице расплывается улыбка, хоть друг и не может ее видеть. – Как жизнь молодая?

– Хреново, – Пашка тяжело вздыхает прямо мне в ухо.

– Прокурорша, – смеюсь в ответ.

– Уже настучали, – ворчит мой друг. – Ох, и бабы, ничего от них не скроешь.

– Не забывай, они все-таки подруги. Кому как не моей жене Дарина будет душу изливать. Давай, колись, что там у вас происходит.