За них даже Боги молятся сами себе – и по погибшим тоже плачут

– Точно! И.. Спокойно! – Это просто массовый гипноз! – успокаивая себя тут – же сказала сама себе Александра – и не обращая внимание на уползающих от неё от её ног в грязных кроссовках – паучков с вытаращенными на неё мутными глазами – она резко перевела свой пристальный, внимательный взгляд на Круглого – и на женщину возле открытого проёма в башне.

Склонив голову перед «смелой всё-таки» женщиной Круглый, не обращая внимания на злую непогоду.

«Почему – то стал плакать как маленький ребёнок?!»

Неожиданные – огромные и блестящие слёзы стекали по его грязно – мокрым щекам и падая на изумлённых глазах подростков тут – же эти чистые, крупные «росинки» растворяли под Круглым на несколько коротких секунд – неспокойную, дымящеюся, томно – зелёную трясину.

– Мама…! Прости, меня…! Мама!

Услышав «вымаливающего прощение как оказалось у своей родной – Мамы!», – взволнованные и удивлённые Александра и ребята сразу – же переглянулись…

В следующую секунду мощный с грохотом удар и очень громкий треск одной из колонн – заставил отвлечься водителя и резко повернуть своё испуганное заплаканное, грязноватое лицо в сторону входа.

«Отвлекая – голубоглазая и явно добрая мама» ласково провела своей правой чистой, белоснежной, ладошкой по мокро – грязной щеке своего застывшего в трясине сына, а потом пристально посмотрев на теплоход тихо прошептала.

Пора! – В то – же время передавая плетеную, накрытую платком корзину в дрожащие руки вновь – повернувшегося к ней сына. Затем, «очень внимательно», – заметила Александра «загадочная и красивая женщина посмотрела именно на неё – и даже помахала именно ей как давно знакомому человеку, прежде чем шагнуть обратно в ярко – освещённую глубину в белокаменной башне».

Через несколько секунд высокая женщина в старинном, красивом, сарафане на

светлую с разноцветными узорами рубашку с длинными рукавами – исчезла за

белокаменной глухой стеной как буд. – то её и не было – а то чистое белокаменное

место где она стояла тут – же стало заполняться тёмно – зелёной жижей.

Абсолютно ничего не понимая Александра пожала плечами и стала как ребята – внимательно наблюдать за водителем золотой машины. Круглый тем временем продолжая не обращать внимания на «ужасную непогоду» плакал и поглядывал на непреступную для него белокаменную преграду.

«Злая и словно кем – то управляемая немыслимая погода, словно радуясь разлуке матери и сына – старалась нарочно добить и тело водителями и его светлую в его мыслях мечту», – неожиданно для себя подумала Александра в то – же время, переглянувшись с внимательным и серьёзным в семи шагах Ильёй.

Взглянув ещё раз на белокаменную стену за которой несколько секунд назад исчезла его мама – и на стекающею сверху по белокаменной стене (мерзкую) грязь тёмно – зелёного цвета Круглый прижимая корзину к груди обеими руками (наконец – то) оглянулся на (последнею надежду) на теплоходе Мечта.

– Эй! Давайте к нам на теплоход! – поддерживая «неуверенного» сразу – же закричала Александра и стала отчаянно махать правой рукой на себя «сгорбившемуся от горя водителю всё ещё не решающегося уйти от белокаменной стены башни где совсем недавно стояла его родная мама».

Данил и Андрей тут – же поддержали похожими, громкими словами – более креативную сейчас в мыслях и в действиях, – несмотря на странное, непонятное и пугающее происшествие на причале.

«Скорей всего она терпеть не может когда человек страдает!» – подумал Илья и так – же вдохновлённый поступком девчонки – он то – же, как и ребята, перекрикивая непогоду громко закричал.

– Сюда к нам! Скорее! Здесь безопасно!

Пока ещё невидимое – сильно напугавшая (очкарика) и как оказалось с очень мощной силой и наверняка, что-то ужасное – продолжало с бешенным упорством бить по треснувшим в разных местах, но ещё крепким белокаменным, высоким, массивным колоннам – у нерешительного Круглого ещё был шанс добраться до теплохода Мечта.

Пора…! – услышав снова (такой ласковый, такой обнадёживающий, знакомый голос мамы). – Круглый тут – же собрался и выпрямился под шквальным и колючим и мутным ливнем.

В следующую секунду вздохнув и прижав крепче обеими руками к груди (бесценную) с платком корзину – водитель, не обращая внимание и на тёмно – зелёную, вязкую, дымящеюся и неспокойную трясину уже почти до колен – уверенно шагнул в сторону теплохода – где как он понял (его ждали – переживающие за него и верные ему подростки – попутчики).

Мутный, злой, ливень вдруг – испарился и так – же неожиданно прекратили сыпаться с тёмно – серого неба – множества мелких. колючих песчинок.

Радуясь такой «кончине» подростки сразу – же стали переглядываться с довольными, улыбающимися лицами – но, когда буквально через десять секунд по голове и по телу спешившего к ним Круглого стал бить внезапный – тёмно – серый мелкий и жёсткий град, – ошеломлённая Александра, не веря и не понимая – продолжая наблюдать коварные капризы погоды и опять невероятное – закричала.

– Что?! Это?! Такое?!

– Град падая сверху в дымящеюся трясину (отскакивает) – и возвращаясь уже в виде этих мерзких, колючих, тускло – сверкающих тёмно – серых паучков с выпуклыми, мутными глазами которых ты уже видела – исчезают в трясине.

«Чересчур спокойным голосом ответил Илья!» – подумал всё ещё дрожащий Андрей то – же и снова продолжая ясно, как и Данил и Александра – наблюдать «такое невероятное, немыслимое – но такое реальное!» И так – же как водитель, не останавливаясь в цепляющейся за его ноги неспокойной трясине – взял в зубы плетённую от корзины длинную ручку и быстро не обращая внимания на боль от ударов (то же злого) града – он стал снимать с себя свою куртку.

(Я..! Успею! Я..! Смогу!) – подбадривая самого себя Круглый прикрывая в то – же время от (очень жёсткого) града – промокшей, грязновато – красной курткой в руках свою голову и накрытую платком плетеной ручкой в зубах корзину – продолжал идти (вперёд и только вперёд) всё – же еле – еле передвигая ноги в вязка (к тому – же ещё и ледяной) трясине.

Вцепившиеся двумя руками в тёмно – коричневые, деревянные, поручни теплохода ребята и Александра в немом оцепенении, испуганно таращились то на отваливающиеся от высоких колонн после мощных ударов – большие куски белого камня то на трещины на так – же высокой светло – серебристой стене от не менее сильных ударов с жутким скрежетом – и так – же на «обессилевшего под беспощадным градом, но всё же двигающегося именно к ним несчастного и измученного водителя.»

«И ему сейчас – нужна наша помощь!» – решила Александра.

Замечая, как Александра – оставив поручни в покое быстро вытащила из левого кармана своей грязно – алой весенней курточки свой голубой, лёгкий, платочек (снятый ранее для махания в открытое окошко машины и забытый в кармане). И стала лихорадочно теребить «любимую» вещь в руках своими дрожащими, грязными пальцами. – Илья быстро приблизился к ней и сразу – же стал её успокаивать и объяснять ей.

– Ты должна понять, водитель сам должен добраться до нас, и мы ничем именно сейчас не можем помочь ему!

Не соглашаясь Александра – с огромной надеждой взглянула «в такие невероятные, уверенные и смелые серо – зелёные глаза!»

Чувствуя и понимая, взгляд и так – же «что его сейчас просто молят о помощи – и у этой казалось прежде такой чужой девчонки такие всё-таки красивые, карие глаза – и такие (настоящие) блестящие слёзы по пусть грязным щекам», – Илья тут – же (необдуманно) схватился правой рукой за деревянный поручень и напрягся, что – бы прыгнуть вниз в неспокойную трясину и помочь Круглому добраться до теплохода.

Стой! – неожиданно и вовремя закричала громко Александра.

– Я знаю, что делать! Заводи! Фантазию! – Помнишь так подсказывал нам Круглый?! – замолчав и пихнув лёгкий, голубой, платочек в руки «пока непонимающего» Александра стала лихорадочно, (что – то искать) руками в своих глубоких карманах вельветовых брюках.

– Что это с ней?! – спрашивая у выжидающего, серьёзного Ильи спросил негромко – подбежавший вместе с Андреем – так – же встревоженный Данил.

– Заводи! Фантазию! – снова звонко закричала «неугомонная» показывая всем уставившимся на неё ребятам на своей правой не чистой ладони, – найденную в правом кармане конфету в ярко – жёлтой обвёртке – и в то – же время снова с огромной надеждой и поочерёдно вглядываясь своими пристальными глазами теперь в глаза всех – и удивлённых и растерянных ребят.

Затянувшаяся тишина на белой палубе теплохода Мечта – дала понять Александре, что «бесполезно ждать поддержки!»

«Какие – же они всё-таки. Тугодумы! Ни капли фантазии и сообразительности – придётся самой лезть в эту вонючую трясину тем более под градом!» – снова подумала Александра и тут – же сжав раскрытую правую ладонь с конфетой в кулак она резко посмотрела в сторону трапа.

– Я всё понял! – неожиданно для Александры, Ильи и Данила – поддержал именно Андрей, поправляя свои испачканные песчинками большие очки правой заметно дрожащей грязной рукой – и не обращая внимания на настойчивые мощные удары по колоннам на немыслимый шумный град и вообще…

– Ты уверен? – сразу – же и негромко спросила Александра – всматриваясь сквозь нечистые, большие очки на грязноватом с веснушками и носе Андрея – в его светло – коричневые глаза и недоверчиво и медленно протягивая правую руку с конфетой и так – же медленно разжимая кулак.

– Да! Я уверен!

Твёрдо ответил «очкарик», быстро забирая с раскрытой, грязной, ладошки конфету в ярко – жёлтой обвёртке – и засовывая «бесценную сейчас сладость» в правый карман своей грязно – белой куртки уже уверенной своей правой и грязной рукой.

Не теряя драгоценные секунды Андрей быстро добежал до трапа расстегнул и натянул (как и Круглый) со спины на голову куртку и не обращая внимания на «бешенный и злой град» он стал так – же быстро спускаться вниз по белокаменному трапу.

Остановившись на последней, белокаменной, ступеньке прямо перед «опасной» трясиной и не обращая внимание на боль в голове в руках в спине и в ногах от ударов града, – Андрей, посмотрев на остановившегося в двадцати пяти метрах «измождённого» водителя с курткой на голове – и теперь крепко прижимающего обеими руками корзину к своей груди – вздохнул, собрался и уже был готов шагнуть на причал в «эту проклятую трясину!» – Но неожиданно «и как назло» раздался оглушающий и как оказалось последний, мощный удар по высоким колоннам…

Как только расколотые, белокаменные, колонны разлетелись «как лёгкие камушки», мигом попадая в объятия тёмно – зелёной трясины – кошмарная непогода снова, «словно по приказу извне» тут – же прекратилась и на причал через разрушенный (открывшийся) вход – ворвался «нереальный стального цвета холодный туман с ужасными, многочисленными, щупальцами с мерзкими присосками».

Расползающиеся по причалу в трясине длинные и жирные, стального цвета щупальца были похожи на страшных, готовых сожрать и переварить любого человека, крупных и серых червей – и застывший тут – же от страха водитель уже по пояс в ледяной, дымящейся, трясине опустил под курткой свои глаза и голову вниз – а все ошеломлённые подростки переглянулись с испуганными глазами.

(На добавку, и что – бы были в шоке!) – раздался очень громкий, истошный, жуткий писк и тут – же следом за стальным, холодным, туманом на обломки потемневших колонн – заполз на высоких, стальных лапах – огромный высотой с два этажа монстр – паук точнее.