Игра в античность

Вечер на даче был прекрасен. После роскошного ужина разожгли огонь в действительно оказавшемся настоящем камине, и все собрались возле него.

– Не знаю, как и благодарить, – простонал Данай, нежась в мягком кресле.

– А и не надо, – остановил его Кукушкин.

– Мы, правда, очень рады такому гостю, – добавил Зиновий Харитонович. – Наслышаны от Павла Борисовича о ваших замечательных лекциях.

– Он говорит, вы очень близко к сердцу принимаете литературу ваших предков? – поинтересовалась Аня.

– Наверное, пожалуй, – вновь смутился Данай. – А это плохо?

– Я не знаю, – пожала плечами девушка.

– Имеет полное право, – вступился за Даная Кукушкин. – С такими-то корнями!

– Да, хотите, я покажу вам нашу семейную реликвию? – предложил Данай.

– Конечно, будем рады, – загалдели все, включая Кукушкина, который уже видел Данаево сокровище.

Данай тут же сбегал наверх, в отведенную ему комнату, куда Гера доставил его дорожную сумку, и, достав из нее коробочку с пряжкой, вернулся в гостиную. И прекрасные юноши и девушки, взявшись за руки, вновь побежали в бесконечном хороводе под пристальными взглядами его новых знакомых.

– По преданиям, которые передаются в моей семье, – не без гордости сообщил им Данай, – это пряжка с плаща бога красноречия Гермеса. Мне так рассказывал отец. Впрочем, без особого пафоса. Сам он, если честно, не очень интересовался семейными корнями…

– Чего нельзя сказать о вас? – вновь смерила его своим пронзительным взглядом Аня.

– Да, пожалуй, – согласился Данай.

– Пряжка замечательная, – произнес Зиновий Харитонович, бросив при этом внимательный взгляд на племянника Кукушкина, – античная. В этом нет сомнений?

– Нет, – подтвердил Гера, бережно повертев пряжку в руке.

Его мнение в этом вопросе собравшиеся в комнате новые знакомые Даная явно признали авторитетным.

Наступила пауза. Данай хотел поведать Зиновию Харитоновичу, его дочери и Гере о своей семье, пропавших деде с бабкой, войне и приемной семье отца, но не без основания решил, что Кукушкин наверняка уже все им давно рассказал.

– Прекрасный вечер, – промямлил он вместо этого, чтобы хоть как-то поддержать беседу.

– А я знаю, как сделать его еще лучше, – неожиданно предложила Аня. – Предлагаю вам сыграть в игру.

– В игру? – переспросил Данай. – В какую?

– Мы все зовем ее игрой в античность, – пояснила Аня. – Чудеснейшая возможность скоротать время для людей, которые кое-что читали.

– Что-то вроде исторической реконструкции. Скорее даже не исторической, а этакой, знаете ли, филологической, – с готовностью подхватил Кукушкин.

– Подробнее, пожалуйста, – попросил явно заинтересованный Данай.

– Берем некую отправную точку в современности и пробуем найти ее след в толще времен, – пояснил Зиновий Харитонович. – К примеру, предки одного моего знакомого были кузнецами. Как было не проследить его родословную до самого Гефеста?

– Он тоже грек? – еще больше воодушевился Данай.

– Кто? Гефест? – хмыкнула Аня. – Он бог!

– Да не Гефест, – стушевался Данай, которого красивая и заносчивая девушка раз за разом вводила в ступор. – Простите, ради бога, мою косноязычность. Я имел в виду знакомого Зиновия Харитоновича.

– Ах, его! – снова хмыкнула Аня и беспечно добавила: – Наверное. Знаете, все мы отчасти греки. Если хорошо покопаться в родословных…

– Это точно, – хихикнул Кукушкин. – Кого возьмем на съедение на этот раз?

– Звучит по-людоедски, – улыбнулась Аня.

– Гостя, конечно, – предложил Зиновий Харитонович.

– Вы, надеюсь, не против? – поинтересовалась у Даная Аня, вновь окатив его своим насмешливым взглядом. – Как ни крути, а вы для нас человек новый. Чем, собственно говоря, и интересны. А ваша древняя пряжка дает очевидный повод для полета фантазии.

– Я… – замялся Данай под требовательным взглядом голубых глаз.

– Не бойтесь, в игре нет ничего страшного, – фыркнула Аня. – Мы попытаемся представить вам историю вашей семьи. Так, как мы ее увидим. А вам останется лишь оценить работу нашей фантазии. Вот все и развлечемся. Не в подкидного же дурака играть?

– Я согласен, – брякнул Данай и тут же снова смутился. – Не в смысле дурака, конечно. А в смысле реконструкции.

– Вот и славно, – фыркнула Аня. – Что ж, делаем ставки, господа. С какого времени начнем?

– С войны? – предложил Гера.

– Давайте раньше, у нас в запасе три прекрасных вечера, – воодушевился Кукушкин. – Готов представить крымский период.

– Да что ж вы все мельчите, коллеги, – покачал головой Зиновий Харитонович, словно карточный шулер, подначивающий денежного, но очень осторожного игрока сделать по-настоящему крупную ставку. – Эллинистические времена!

– Ерунда, – фыркнула Аня, презрительно взглянув на отца своими бездонными голубыми глазами, – детский лепет на лужайке. Мы в античность играем или в казаков-разбойников?

– Ваше предложение, Анна? – поддавшись общему азарту, поинтересовался Данай.

– Падение Трои, – после некоторой паузы, требуемой для предания сказанному необходимого веса, произнесла девушка.

– Что ж, глубже, наверное, никто копнуть не осмелится, – с видом побежденного развел руками Кукушкин. – Твоя взяла!

– Я, между прочим, имел в виду Троянскую войну, – обиженно вставил Гера.

– Поздно. Надо было выражаться яснее, – фыркнула Аня и, устремив взгляд на пляшущие в камине языки пламени, задумчиво добавила: – Я так и вижу Кассандру, которая, осознавая свое бессилие, мечется по дворцу Приама.

– Так начинай рассказ, не томи, – пробурчал Зиновий Харитонович.

Глава 8

Падение Трои

Кассандра стояла у окна своей комнаты в верхнем городе. На ней была черная траурная риза и такой же черный покров. Небо над Троадой с прошлого вечера было затянуто тяжелыми тучами. Откуда-то с севера, с Пропонтиды дул сильный порывистый ветер, швырявший в лицо молодой женщины редкие и крупные капли дождя.