Один день из жизни деревни Кукуево и её обитателей

– Не знаю, как она на вкус, но запах просто чудесный, – втягивая носом воздух, проговорила Наталья, даже закрыв глаза от удовольствия. – Ну ладно, Степан, – как будет готово, так подавай, только смотрите у меня, – сами тут всё не сожрите, а то знаю я вас, мерзавцев этаких!

Наталья и Григорий вернулись обратно в комнату, где в ожидании нового блюда выпили еще по рюмочке-другой.

– Кстати, Наталья Петровна, – причёска у тебя какая интересная, никогда такой не видывал. Тебе, кстати, очень идёт. Просто и со вкусом. Никогда такого не встречал, даже за границей.

– Ну, наконец-то, – обратил внимание, а я думала, и не заметишь! – слегка порозовев от удовольствия, проговорила Наталья. – Правда, нравится? Для тебя старалась!

Барыня не успела разглядеть то, что сделала с её волосами Дуняша, поэтому как бы невзначай провела рукой по волосам и обомлела. Дунька, не успевая сделать ей нормальную причёску, просто-напросто перевязала ленточкой волосы на затылке, и получился небольшой хвостик. Конечно, так в деревне никто не делал. "Хотя, если Гришке понравилось, – чего же мне быть недовольной? Молодец Дуня, надо бы её при случае похвалить." – подумала барыня. Очень уж ей хотелось понравится Григорию, и кажется – ей это удалось!

Раздался стук в дверь и на пороге появился Степан и ещё несколько человек, которые принесли приготовленные к обеду кушанья, и среди них самое главное – то, от которого аромат стоял наверное, на всю деревню. Все блюда были выставлены на огромный стол, стоявший посередине комнаты и Григорий с Натальей переместились туда.

– Ну что ж, давайте попробуем вашу картошку, – на вид просто загляденье. А запах!!!

Степан разложил жареный картофель по тарелкам, сказав при этом:

– Я бы вам, господа, посоветовал употребить картошку вместе с курицей. Кстати, – я её тоже поджарил. Очень вкусно! Приятного аппетита!

Гриша и Наталья насадили на вилки по кусочку картошки и с опаской положили в рот.

– Это же просто объедение, а не картошка! – обрадованно промолвила женщина. – Ничего вкуснее в своей жизни не пробовала! Как же раньше мы без неё жили, – ума не приложу! Слушай, Григорий, ты просто молодец, угодил так угодил! И тебе, Степан, спасибо, – хорошо приготовил! И правда, – курица хорошо идёт. С мясом, наверное, тоже будет недурно. Ладно, Степан, ступай, мы тут с Григорием Иванычем посидим, поедим, поболтаем без посторонних глаз. Ступай с Богом и скажи своей невесте, что может готовиться к свадьбе.

– Вот за это благодарствую, барыня! Век не забуду твою доброту! Ещё захотите картошки, – дайте знать, вмиг принесу добавки!

Степан удалился, оставив Григория и Наталью одних.

– Слушай, Гриша, А как картошка кончится, что будем делать? Я теперь без неё жить не смогу!

– Не переживай, найдём! В Москву поеду, – там точно есть картошка! Так что не волнуйся! Да мы её скоро сами выращивать будем, – это я тебе точно говорю!

– Ну спасибо, – успокоил! Давай наливай еще по рюмочке, выпьем за тебя! Хороший ты мужик, я тебе скажу, Григорий Иванович!

Посидели они ещё часок-другой, ведя неторопливую беседу и время от времени попивая медовуху с коньяком, закусывая жареной картошечкой, от которой они были в полном восторге и тут Наталья, после изрядно выпитого количества коньяку, кроме этого слегка возбужденная от присутствия приятного мужчины, сидевшего совсем рядом с ней, решила взять "быка за рога":

– Слушай, Григорий, а у меня к тебе предложение. Чего это мы тут взаперти сидим весь день, когда на улице такая благодать! Предлагаю взять с собой пару бутылочек, закуски, и пойти на пруд искупаться! Ты как на это смотришь?

Мужчина от неожиданности слегка оторопел, но но ненадолго. От радости предвкушения близости с Натальей Петровной сердце его учащенно забилось, но он не подал виду, что взволнован.

– С удовольствием, Наташа, только вот какой конфуз – купального костюма у меня нет. Даже не знаю, что делать-то, сбегать что-ли за ним?

– Успокойся, – некуда бежать не надо! Придумаем что-нибудь, не переживай!

Они позвали Дуняшу, которая принесла корзинку и сложила в неё всевозможные закуски и пару бутылок. Картошка, правда, вся закончилась. Гриша взял корзинку, и они, выйдя из дома, пошли по тропинке, ведущей к пруду, до которого было довольно далеко – с полчасика ходу. Григорий был интересным собеседником, много знал разных историй, которыми всегда веселил Наташу, и они не заметили, как пришли к пруду. Пруд был не очень большой и все берега были в зарослях всевозможных кустарников.

Они нашли место почти у самого берега, на совсем маленькой полянке, и, постелив покрывало, разложив съестное и алкоголь, с удовольствием уселись немного отдохнуть. Выпили по рюмочке, закусили, и дальше сидели в полной тишине, наслаждаясь покоем и красотой окружающего мира.

Было уже где-то около шести вечера, тёплого летнего вечера. Озеро – как зеркало, потому что ветра не было вовсе. Кроме пения птиц и стрекотания кузнечиков ни единого постороннего звука. Ни души вокруг, только Он и Она, и больше никого…

Женщина, медленно легла на покрывало и, глядя на Гришу, тихо проговорила:

– Ложись рядышком, – чего сидеть-то?

Она взяла его за руку, и потянула к себе, приглашая прилечь рядом. Гриша лег на покрывало и, подвинувшись поближе, повернулся на левый бок, лицом к Наталье. Она улыбнулась, глядя на мужчину, сказав при этом:

– Ну, долго я ещё буду ждать?

Вдруг она резко вскочила на ноги, протянув ему руки, и, когда он схватился за них, подняла его.

– Поможешь снять сарафан, а то я сама не справлюсь!

Гриша медленно расстегнул несколько пуговиц, и сарафан, соскользнув в круглых белых плеч Натальи, упал на покрывало. Под сарафаном у Натальи Петровны была тонкая белая рубашка.

– Мы же купаться собирались, помнишь? – проговорила Наталья, торопливо снимая с мужчины рубашку-косоворотку и штаны, после чего они крепко прижались друг другу, а губы их слились в долгий горячий поцелуй…

* * * * *

Через полчаса они лежали рядом, тяжело дыша, с закрытыми глазами, довольные и счастливые.

Женщина уже давно было одна и как раз этого ей очень и очень не хватало. А как рад был Григорий! Он совсем не предполагал, что этот вечер закончится так замечательно. И хотя женщина ему очень нравилась – если бы она сегодня сама не проявила инициативу, он долго ходил бы вокруг да около.

– Ну вот, Гришенька, и мой тебе подарок! – не открывая глаз, сказала Наталья. – Как, – понравился?

– Очень-очень понравился!

– Больше, чем жареная картошка?

– Конечно, больше, – ты ещё спрашиваешь! Только для тебя было три подарка от меня, а от тебя – только один.

– Не волнуйся, Гриша, – будет себе ещё два подарка, может и побольше! Смотря как будешь себя вести. Только потом, не сейчас! Слушай, – а может искупаться всё-таки, раз уж сюда пришли!

– Конечно, давай искупаемся!

Мужчина поднялся на ноги и, протянув Наталье руки, поднял её с покрывала. Взяв друг друга за руки, они побежали к воде, и с визгами и криками бултыхнулись в пруд, потом долго плавали и баловались, брызгаясь и радуясь при этом точь в точь как маленькие дети. Вода была такой теплой, что вылезать совершенно не хотелось.

Наконец, вдоволь наплававшись и наплескавшись, они вышли на берег, обтёрлись одним полотенцем, оделись и стали собираться в обратный путь, не забыв перед этим хлопнуть по рюмашке и перекусить. Купание и любовные утехи всегда возбуждают зверский аппетит, чего уж там говорить.

Собрав всё в корзинку, они медленно пошли обратно домой.

– Слушай, Григорий, а оставайся сегодня ночевать у меня? Что ты на это скажешь?

– Ну, я даже и не знаю, Наталья Петровна, – удобно ли это?

– А если я велю на ужин ещё картошечки нажарить, – тогда останешься?

– Конечно, останусь! Да я и без картошки остался бы, – хотя твоё предложение ещё раз вкусить этот замечательный плод мне очень понравилось!

– Ну вот и договорились.

– Слушай, – вот о чём я тебя хотела спросить. А где ты научился таким штучкам, которые сегодня со мной на берегу пруда проделывал? Я, конечно, замужем была, но мой муж ничего подобного со мной не вытворял! Признавайся, – ты случайно этим разным штукам не в Европах своих научился, у проституток тамошних?

– Да что ты, дорогая моя, – просто ходил я там по по магазинам, и в одном книжном попалась мне занятная книжонка, "Кама Сутра" называется, – вот оттуда и набрался. Книжка с картинками, между прочим! Я тебе её как-нибудь покажу, чтобы ты не сомневалась. Может, ещё что-нибудь попробуем, если захочешь.

– Ну не знаю, не знаю, – у меня после этой "Кама Сутры" до сих пор поясница болит. Хотя, конечно, интересно, зараза такая, ещё что-нибудь такое сотворить! Форменное бесстыдство, а хочется ещё раз попробовать.

За разговорами они и не заметили, как подошли к барскому дому. Увидев Степана, сидящего на лавочке, Наталья крикнула ему издали:

– Стёпка, давай на ужин ещё картошки пожарь! Теперь давай с мясом попробуем, со свининой, например! Надеюсь, вы там всю картошку не успели сожрать?

– Как можно, барыня, ни кусочка не употребили! Через часок всё будет готово!

– Барыня, барыня, подождите! – вдруг услышали они, как кто-то бежит со всех ног, пытаясь что-то сказать.

Это был Иван, – крестьянин, в свободное от работы время придумывающий разные изобретения, из-за чего почти все жители деревни считали его полным придурком, и, кстати, – совершенно напрасно.

– Ну чего тебе, Ванька, надо? Опять что-нибудь изобрёл? Прошлый раз сарай чуть было не жёг, когда вечный двигатель мастерил. А что придумал на этот раз?

– Да, каюсь, барыня, не прав был я с этим вечным двигателем! Но на сей раз моё изобретение хорошее, ей богу!

– Ну давай, рассказывай, Ванюша, какую хрень на этот раз придумал? Только чтоб пользы была какая-никакая.

– Будет польза, обещаю, барыня, будет! Так вот, смастерил я тут двухколесную телегу, которая будет ездить без лошади, – во как! Правда, везти она может пока только одного человека, ну максимум, двух. Но зато ни овса ей не надо, ни воды, сами люди толкают эту телегу, и едут на ней!

– Слышала я это уже сегодня от Дуньки, работницы моей, да не поверила, – подумала, что брехня. А смотри ж ты, выходит, – правда? Давай, Ваня, показывай свою телегу!

– А она у меня тут, рядышком, – я на ней как раз и приехал, чтобы Вам, барыня, показать!

Иван ушёл, и через несколько минут появился снова, сидя на деревянной конструкции с двумя колёсами. Седла у агрегата не было, а то место, на котором сидел Иван, он просто-напросто обмотал тряпками, чтобы не было больно заду при езде по кочкам и колдобинам. Ваня, держась за руль, что есть силы отталкивался от земли, и странная конструкция действительно ехала по дорожке, издавая скрежет и скрип.

– Вот это да! – удивлённо промолвила барыня. – Надо же, – на двух колёсах, а едет, и не падает! Чудеса да и только!

– Да это же велосипед, – я таких много в Европе видел! – удивлённо воскликнул Гриша. – Только ума не приложу, как тебе самому удалось такое придумать, Иван! Признавайся, видел где-нибудь на картинке?

– Вот те крест, барин, – сам придумал, ей-богу!

Иван даже перекрестился.

– Да ты, голубчик, просто гениальный изобретатель, – вот что я тебе скажу! Слушай, Наталья, у тебя не крестьяне, а самородки какие-то! На все руки мастера!

– Да, – что верно, то верно, –зардевшись от удовольствия, промолвила женщина. – А самое главное, – кто ими руководит, кто их вдохновляет, так сказать, на добрые дела?

– Ты, лапушка, – ты, голубушка, конечно, это целиком и полностью твоя заслуга. Какая барыня, такие и крестьяне!

– Вот то-то! Спасибо на добром слове!

– Слушай, Иван, я тебе помогу усовершенствовать твой "велосипед". В Европе на таких уже не ездят. Сначала ездили, толкаясь ногами, а потом придумали кое-что получше. Педали крутят и едут, и ногами до земли вообще не дотрагиваются! Приезжай завтра ко мне на своём "велосипеде", я тебе подскажу, что надо будет сделать. Вижу, мужик ты башковитый, поэтому помогу тебе с радостью.

– Вот спасибо, барин, век буду молиться на тебя! Всенепременно завтра препожалую! Ишь ты, – сам барин в гости зовёт, такие дела!

– А может, ещё у тебя есть какие-нибудь идеи? Расскажи, – вместе подумаем, как сделать. Твоя голова, мои капиталы, – авось, что-нибудь и получится! Расскажи, если не секрет, конечно.

– Есть, барин, есть, да не одна задумка у меня имеется! Только денег нет, – вот в чём беда. Ну вот, во-первых, есть у меня мысля выкопать барыне маленький пруд, – саженей двадцать в длину и десять в ширину. Выкопаю яму, обложу стенки камнем, и купайся, – не хочу! А главное то, что в этом прудике вода будет проточной, вот какая штука! У нас тут ключей из земли бьёт много, так вот, – в одну трубу вода будет вливаться, а в другую – выливаться! Никакой тины, никаких лягушек, а за день она ещё и будет нагреваться от солнышка! Захочет, к примеру, барыня искупнутся, а вода уже тёпленькая! Купайся на здоровье!

– Опять ты меня удивил, Ваня! И такое за границей есть, – "бассейн" называется! Кстати, эти бассейны ещё в древние времена у некоторых народов строили, а ты вот опять сам до этого додумался! Молодец! А может, ещё что придумал?

– Есть ещё, для бани сгодится, я думаю так! Придумал я маленький сарайчик соорудить, чтобы в него только один человек помещался. С дверью, – всё, как положено. А на сарайчике этом бочку поставить с водой, и труба чтобы из этой бочки вниз была направлена. Встаёт человек, а из этой трубы ему вода льется прямо на башку, – на самую макушку! Не хочет, к примеру, человек баню топить, а хочет вечерком просто прохладненькой водой обмыться, а тут у него вот такая штука в огороде стоит. Мойся, – не хочу! Только одна проблема, – надо сделать так, чтобы вода из бочки то текла, то не текла. Как-то надо сделать, чтобы её перекрывать.

– Но это мы подумаем, как сделать! В общем, жду тебя, Ваня, завтра у себя часам к трём, не опаздывай!

–Да как можно, барин, буду как штык!

Сев на свой велосипед, Иван с таким же шумом и скрипом поехал по дорожке, и через минуту скрылся за поворотом, подняв за собой столб пыли.

– Ладно, Гриня, пошли уже в дом! – не выдержала барыня, которая слегка устала от непонятных вещей, о которых говорили мужики. – Про бочку с трубой я не очень поняла, а вот идея соорудить "бассейн" мне очень понравилась! Все соседи сдохнут от зависти! Ни у кого нет, – а у меня есть! Да ты не переживай, и тебе выкопаем! Или ко мне будешь приходить плавать по вечерам! Придёшь?

– Как не прийти, дорогая моя! Да ради такого я сам готов его тебе выкопать, ей-богу!

– Не надо самому, – крестьян у меня много, – в момент выкопают! А ты будешь руководить!

Наталья и Григорий поднялись в комнату, в которой они сегодня обедали, и плюхнулись в кресла, немного устав от прогулки, купания и всего остального.

– Устала я сегодня, как собака, – закрыв глаза, проговорила Наталья. – А всё равно, – это лучший день за последние два года. Спасибо тебе, Гриша, что вернул меня к жизни, – с твоим приездом я прямо таки ожила! Снова дал мне сегодня почувствовать себя бабой. Я уже и забыла, что это такое. Где ж тебя раньше черти душили, – почему в гости не заходил?

– Честно говоря, – стеснялся я немного. Муж у тебя помер, – вроде как бы и неудобно в гости захаживать.

– Ну да ладно, – что было, то прошло. Теперь я могу надеяться на то, что мы с тобой будем видеться часто-часто?

– Ну конечно, куда я теперь от тебя! Очень уж ты мне понравилась, – чего греха таить! Слушай, – я тебе тут ещё один подарочек приготовил. Всё никак не решался тебе подарить, потому что не в таких близких отношениях мы с тобой были, чтобы такие подарки дарить, но теперь, я думаю, можно!

– С ума сойти! Да я за всю жизнь столько подарков не получала, сколько за сегодняшний день! Давай, показывай!

Гриша встал с кресла и, достав небольшой свёрток из своей холщовой сумы, подошёл к Наталье поближе.

– В общем, тут вот такое дело… Ты только не серчай, ладно? Подарок уж больно интимный, – никогда таких бабам не дарил!

– Да ладно стесняться-то, Гриша, ты меня голую видел, во все мои дырочки заглянул, – теперь-то чего стесняться! Давай, разворачивай свой свёрточек, – поглядим чего там такое, а то я сейчас того и гляди в обморок хлопнусь от нетерпения.

Григорий наконец решился и, развернув свёрток, достал оттуда две вещицы, которые женщина раньше никогда в своей жизни не видала. Одна из них была похожа на две шапочки для совсем маленьких детей, сшитых вместе, как будто это были шапочки для маленьких близнецов, а другая похожа на детские штанишки, только почему-то белого цвета.

– Это что же такое??? –обомлела от удивления Наташа. – Штанишки вроде короткие, как для ребёнка, а размер приличный, даже на меня бы они налезли!

– Ты права, дорогая моя, – это как раз для тебя! В Европе уже давным-давно такое женщины носят. Называется это "бюстгальтер", а вот эти штанишки – "панталоны". Ихние бабы их под платья надевают, а у нас ещё мало кто такое носит. Я вот обратил внимание, что у тебя под сарафаном только рубашка старомодная?

– Какой же ты наблюдательный, Гришенька! – со смехом отметила Наталья. – Угадал, я этих "панталонов" сроду не носила, да и не видела их никогда!

– Хочешь прямо сейчас примерить? Надеюсь, с размером я угадал!

Всю усталость Натальи в мгновение ока как рукой сняло. Она вскочила с кресла и быстренько скинула с себя сарафан и рубашку, представь перед Григорием в абсолютном голом виде, уже ничуть не стесняясь этого.

– Ну давай, Григорий Иваныч, одевай меня по парижской моде, а то всю жизнь без панталон ходила, и вот под сорок лет наконец сподобилась! Буду, как заграничная барышня, – в панталонах щеголять!

Гриша, зайдя Наташе за спину, надел на неё бюстгальтер, потом долго мучился, с грехом пополам справившись с застежкой, аж вспотев весь от напряжения, но через пару минут всё-таки застегнул её. Это было самое сложное. Натянуть панталоны было куда проще, – тут главное было не перепутать, где у них перёд, а где зад. Наконец, и с этим делом было покончено. Наталья предстала перед мужчиной в необыкновенно соблазнительном виде и, глядя на неё, он еле сдержался, чтобы тут же не снять всё это обратно, с таким трудом одетое на красивое тело женщины.

– Ты просто – французская королева, ей-богу! – глядя на Наталью, восхищённо промолвил Гриша. – Слава Богу, – с размером вроде угадал!

Наташа, зардевшись от удовольствия, подошла к зеркалу и радостно завизжала, не в силах скрыть восхищение от себя же самой. А Григорию, никогда до этого не видавшему женщин в таких соблазнительных нарядах, вдруг пришло в голову, что Наталья в этом белье выглядит намного соблазнительнее и желаннее, чем совершенно голая. А Наташа тем временем крутилась перед зеркалом и так, и эдак, то и дело издавая при этом радостные возгласы восхищения своей красотой.

– Слушай, а я – баба ещё ничего, особенно в этих панталонах! Ты как считаешь?

– Конечно, дорогая, только я хотел бы немного поправить себя – ты не французская королева, ты – первая уральская красавица! Вот ты кто!

– Конечно, королевой мне больше понравилось, но и быть первой среди всех красавиц Урала – тоже ничего! Мне нравится! Слушай, а у меня же есть Маруся, которая шьет разную там одежду, – а если ей показать эти вещи, как ты думаешь, сумеет она такие же шить? А то вдруг я растолстею, например, – что тогда делать? А давай ей покажем, если ты не против, конечно!

– Давай покажем, только не сегодня, хорошо? А то она по всей деревне растрезвонит, а это ни к чему. Пусть пока это будет наш маленький секрет!

– Ты прав, милый мой, как-нибудь потом! Ладно, пора одеваться, а то скоро ужин принесут. Картошка со свининой, – не забыл?

Наташа, ещё немного покрутившись перед зеркалом, наконец-то надела на себя рубаху и сарафан и, подойдя к сидящему в кресле Грише, уселась ему на колени, обняв за шею, как-то сразу немного погрустнев.

– Слушай, – я вот никак не пойму, – за что мне такое счастье? А может, – это сон? Два года после смерти мужа я вроде жила и не жила, а тут вдруг откуда не возьмись появился ты, и как будто тучи развеялись и появилось солнышко, и осветило мою тоскливую серую жизнь яркими красками. Я боюсь, что завтра проснусь, и не будет рядом тебя, твоих подарков, сегодняшнего нашего купания, – ничего не будет, а будет снова это пустое беспросветное существование. Обещай мне, что ничто это не исчезнет! Конечно, я говорю не про картошку и панталоны, а про тебя, и про то, что ты подарил мне вместе со своим появлением в моей жизни, – счастье, радость и хорошее настроение. Я была как мертвая царевна, лежащая в гробу, а ты подошёл, поцеловал меня, – и я ожила! Обещай мне, пожалуйста!

– Я обещаю, что я никогда никуда не исчезну, и у тебя будет ещё много-много счастливых дней, а этот день мы будем считать самым первым. Мы отметим его в календаре, и будем каждый год отмечать как наш с тобой праздник! Мы будем называть его "начало счастливой жизни"!

– Очень хорошее название! Слушай, а может, – ну её эту картошку со свининой, – пойдём-ка лучше в кроватку! Я уже соскучилась, – сил нет терпеть! Снимешь с меня мои обновки, а то как-то тяжело с непривычки в них долго ходить! Попа вспотела, кажись, да и всё остальное тоже!

– Как говорили мудрецы в древности – "красота требует жертв"!

– Я, конечно, готова терпеть ради красоты, но вспотевшие сиськи – это уже слишком! Ладно, извини, Гриша, я шучу конечно! Я готова в твоих подарках целый день ходить и даже спать всю ночь! Только нужно их немного усовершенствовать и проделать несколько дырочек. А то вдруг меня неожиданно приспичит, – пока я сниму эти панталоны, уже вся описаюсь.

– Ничего, будешь одевать свои обновки только по торжественным случаям!

Тут раздался стук в дверь.

– Разрешите войти, барыня! – дверь открылась, и на пороге появился Степан, который нес на широком подносе большую фарфоровую посудину, от которой необычайно быстро по всей огромной комнате распространился необыкновенный, ни с чем несравнимый аромат.

– А вот и картошечка поспела, уважаемые господа! Я тут решил укропчику и зелёного лучку добавить для аромату – по-моему, получилось неплохо!

– Пахнет отменно, – сейчас попробуем, каково твоё кушанье на вкус! Давай накладывай, Стёпушка, не мешкай, а то я сейчас сдохну от этого запаха, так он мне нравится!

Степан разложил картошку по тарелкам, и с торжественным видом произнес:

– Итак, господа, извольте отведать новое кушанье, которое еще никто и никогда не пробовал в деревне Кукуево и её окрестностях – картошку со свининой, с укропом, зеленым луком, перцем и томатом! Приятного Вам аппетита!

* * * * *

Сидя за столом, попивая коньячок и медовуху, Наталья и Григорий не заметили, как постепенно наступил вечер. Кое-как поднявшись из-за стола, они не торопясь вышли на балкон. Солнце спряталось за верхушки деревьев и дневная жара стала постепенно спадать, уступая место вечерний прохладе.

Они стояли, опираясь локтями на перила и слегка прижимаясь друг к другу, и сердца их пели от нежности и любви. Впереди их ждали годы счастья, тихая спокойная жизнь в этом замечательном месте, о котором мало кто в огромной империи имел представление – деревне Кукуево. Они прожили в этих краях добрую половину жизни, и ни за какие коврижки не поменяли бы эти места ни на какие Европы, ни даже на саму Москву! Им хорошо здесь. Хорошо и спокойно. Наташе и Григорию очень повезло – им не доведется испытать ужасов первой мировой, грядущих революций, а впоследствии голода, раскулачивания, красного террора и крушения российской империи – всего того, что готовит жителям России грядущий кровавый двадцатый век. До этих времён ещё очень далеко. Целая жизнь…

И таких дней, как этот, у них будет ещё очень и очень много…

9 июня 2019 года

При подготовке обложки издания использована художественная работа автора.

.