Luftwaffe-льники ЧАСТЬ 1

(рассказ Лёлика – 2)

– Когда я боксом занимался в секции славного города Киева и делал неплохие успехи. Хотя, что я все о себе да о себе любимом. Скромность –  одно из моих многочисленных достоинств, как вы знаете, поэтому расскажу о Плуге.

Был у нас в секции парень, сильный, как слон, красивый, как крокодил, добрый, как котенок и сообразительный, как носорог. И звали его Плуг.

Нет, вы не подумайте чего. Папа и мама его очень любили. И в паспорте у него, естественно, что-то другое было написано. Но мы того не ведали, поэтому звали коротко и любя просто – Плуг. Ибо прямолинеен был, как это изобретение человечества и упорен до умопомрачения. Работоспособность, как у паровой машины. Боксерские груши под его ударами жалобно стонали, лопались по швам и стекали песком к могучим ногам.

Самое ценное, что умиляло до слез – был он абсолютно открытый, искренний  и ничего не скрывал от душевных товарищей, которые были с ним предельно вежливы, корректны и местами, даже деликатны. Попробуй, не будь?! Погибнешь на ринге в первом же дружеском бою. Лучше под электричку попасть, чем Плугу под удар справа.

Так вот, однажды перед тренировкой Плуг из сумки с формой вытаскивает старые кеды Вьетнамского ширпотреба. Старшее поколение меня понимает – с резиновым мячиком на щиколотке. Вытаскивает и отчаянно чертыхаясь, начинает обувать. А на лице, не обремененном интеллектом, буря эмоций, мама не горюй!

Один из ребят, наблюдая за страданиями доморощенного интеллектуала с внешностью громилы-австралопитека, поинтересовался чисто из вежливости.

– Плуг, а где твои новые «адидасы»?

То, что мы услышали, лишило возможности тренироваться не только в этот день, но и еще длительное время по причине всеобщего пребывания в состоянии, близком к истерике. Оно возникало сразу же при виде нашего дорогого Плуга.

Готовы? За подробности не ручаюсь но, лично зная автора, сам в достоверности событий нисколько не сомневаюсь.

В общем, едет наш Плуг с очередной тренировки. На плече тяжелая сумка с амуницией. На ногах новенькие кроссовки «Адидас». В животе пара литров минеральной воды. Любил Плуг попить водички после тренировки для восстановления водно-солевого баланса. А влазило в него, как в хорошего верблюда.

Итак, переполненный троллейбус, город действия – Киев. Троллейбус едет медленно. Водителю спешить некуда. До конца смены еще много часов. До остановки Плуга тоже далековато. До ближайшего туалета также не близко.

Минералка в желудке из живительной влаги давно переработалась в субстанцию желтого цвета, и настойчиво ищет выход из организма.

Ощущая избыточное давление в мочевом пузыре, Плуг понимает, что до своей остановки, а тем более, до родного унитаза он не доедет. Не успевает, м-да. Это не совсем приятное открытие Плуга несколько озаботило. Более того, озадачило! Киев, знаете ли, город миллионный! И на улицах днем все эти миллионы, фактически, и шарахаются. Представляете? Нет, чтобы дома сидеть у телевизоров! Они – все эти миллионы, практически, на улице. И причем, именно на той, где идет троллейбус, в котором едет страдающий от изнеможения Плуг.

Долго думать Плуг не любил, а возможно, и не умел. Поэтому моральная сторона вопроса давно была решена. Умирающий от нетерпения Плуг ждал очередной остановки. Мечтал о любом ближайшем подъезде. И пусть лучше лопнет такой атавизм эволюции, как совесть, нежели любимый мочевой пузырь, очень нужный для дальнейшего комфортного существования. Логическая цепочка, выстроившаяся в голове интеллигента в первом поколении, была незатейлива как канцелярская линейка.

Пока троллейбус маневрировал у ближайшей остановки, Плуг начал энергично протискиваться к выходу из переполненного салона.

Тем временем, на задней площадке троллейбуса разворачивались события, мимо которых Плуг, как настоящий джентльмен, пройти тоже не мог. Какой-то подвыпивший мужчинка цеплялся к симпатичной девчонке в слабой надежде познакомиться или выпросить номер телефона. В Киеве все девчонки – просто конфетки, поверьте на слово.

По всей видимости, девушка не горела желанием стать музой какого-то бухарика и отнекивалась, как могла. Ухажер был настойчив, нетрезв и навязчив. Девушка – трогательно мила и беззащитна. Плуг был решителен и галантен.

В момент, когда двери троллейбуса начали движение на открытие, Плуг коротким ударом в корпус пресек дальнейшие ухаживания «кавалера», отправив его тело в полет за пределы пространства троллейбуса. Сделав доброе дело, Плуг подхватил свою сумку и выскочил на остановку.

Изящно перепрыгнув через потенциальных пассажиров троллейбуса, поваленных в кучу-малу, вылетевшим из салона в позе «морской звезды» Ромео-неудачником, он лучезарно улыбнулся спасенной принцессе. Посчитав свою миссию исполненной, Плуг со скоростью олимпийского чемпиона по бегу влетел в ближайший подъезд.

Бросив сумку со спортивной формой под ноги, он быстро огляделся по сторонам. Убедившись, что в подъезде ни души, лихорадочно схватился за ширинку. Нетерпеливо вжикнула молния. Долгожданный миг блаженства и заслуженного облегчения был совсем рядом, но стук женских каблучков по ступенькам подъезда заставил «молнию» вернуться в исходное положение. Плуг едва не завыл от обиды и отчаяния. Его страдания давно перешагнули за грань возможного терпения.

В подъезд вошла девушка из троллейбуса. Увидев Плуга, она защебетала совершенно не делая пауз между фразами.

– Здравствуйте. Вы так быстро убежали, что я не успела сказать «спасибо». Я вам так благодарна, так благодарна. Этот жлоб преследовал меня от самого института. А вы сюда в гости? Я вас здесь раньше никогда не видела. А я тоже здесь живу. Меня Ингой зовут. Может, на кофе зайдете?

«Ну, туалет же у них в квартире должен быть», –  интуиция Плуга была на высоте, и он энергично кивнул головой. Говорить и одновременно сдерживать накатывающую волну он уже не мог. Засунув одну руку в карман джинсов, Плуг фактически пережимал мужское достоинство, не давая разбушевавшейся жидкости вырваться за пределы организма.

Что еще говорила неожиданная спутница, Плуг не слышал и не воспринимал. В ушах активно булькали продукты жизнедеятельности его могучей тушки. Два литра минералки – это перебор!

Пока девушка доставала ключи из сумочки и вставляла в замочную скважину, Плуг, судорожно пританцовывая, сдерживал непреодолимое желание вышибить дверь, чтобы оказаться наедине с желанным керамическим другом.

– Проходите, пожалуйста, в большую комнату, а я сразу на кухню. Может минеральной воды, пока кофе варится?!

Слова Инги показались Плугу чудовищным издевательством, но достойно и вежливо ответить уже не было сил. С жалкой улыбкой вымученной благодарности, он энергично помотал головой в знак категорического отрицания.

– Проходите, не стесняйтесь. Только прошу вас, разуйтесь, пожалуйста. Там ковер иранский с толстым ворсом. Он ручной работы. Настоящая персидская культура. Папа из командировки привез. Вон магнитофон, записи разные есть. Вам что нравится? Мне итальянцев дали. Вы какой кофе предпочитаете? Арабику или робусту?! Сейчас вода закипит, я скоро.

Голос Инги долетал до Плуга издалека. Он отчаянно рыскал по квартире в поисках маленькой комнаты… с нужным предметом, как унитаз.

Счастье было близко, но синяя птица удачи откровенно глумилась над страданиями Плуга. Сегодня был явно не его день! Очевидно все звезды и судьбоносные планеты встали для Плуга… как-то не так!

В коридоре, ведущем к заветному сантехническому достижению человечества, лежала огромная овчарка. Причем, лежала, агрессивно оскалив зубы. А ее немигающие глаза зловеще смотрели сквозь Плуга, оторопевшего от неожиданной встречи.

«Знатная зверюга! Наверное, медалистка?! Вон, как пристально смотрит. Не отрываясь. Похоже, тренированная. Сейчас бросится?! А у меня джинсы новые. Порвет на тряпочки. Все! Это конец», –  успел тоскливо подумать страдалец.

Просить потенциальную даму сердца в первую минуту пребывания наедине в ее же квартире о возможности получения доступа в туалет, минуя злобную собачину, было для гордого Плуга позором. Недопустимым классическим позором, смерти подобным.

Плуг в отчаянии сглотнул слюну. Осторожно, чтобы не расплескать свое содержимое и не нервировать серьезную собачку, он медленно вернулся в комнату.

Мыслительный процесс резко активизировался. Вот, что значит настоящий боец-мужчина, для которого безвыходных ситуаций не существует по-определению!

Взгляд Плуга быстро скользил по комнате. Синхронно всплывали гениальные ремарки: «Открыть окно? Не успею! Цветов на подоконнике много. Все не переставить. Мокрые штаны – назад в детство. Никогда! Лучше смерть! Горшки с цветами? Маловато земли будет, вся жидкость сразу не поместится! Впитаться не успеет. Эх, два литра минералки – все же перебор!»

Скрипя зубами из последних сил и сдерживаясь на нечеловеческих усилиях воли, Плуг расстегнул молнию… Короче, продукты своей жизнедеятельности измученный Плуг излил на густой ворс роскошного ковра. Вот!

«Должно же впитаться когда-нибудь!», – рассудил страдалец себе в оправдание,  испытывая фантастическое облегчение.

Жизнь опять приобрела смысл и краски, а душа вернулась в бренное тело. Плуг включил магнитофон и замурлыкал популярную мелодию, подпевая солисту модной группы. Попутно он обдумывал возможную версию объяснения наличия жидкости на ковре. Что характерно, на всем ковре площадью три на четыре метра.

За спиной Плуга раздался мелодичный звон. Это Инга вкатила в комнату маленький столик на колесиках, на котором живописно разместились изящные чашечки с ароматным кофе, зефир в шоколаде, сливочная помадка и другие вкусности.

– Странно, почему весь ковер влажный?!

Инга с недоумением огляделась, осторожно переступала с ноги на ногу, утопая в роскошном ворсе красивого ковра по самые щиколотки. Она внимательно посмотрела на потолок, но не обнаружила следов протечек от соседей сверху.

Надо было срочно что-то говорить и говорить разумно-правдоподобное. Спасая неловкость положения, Плуг взял и выдал.

– Аааааааа… это собака ваша. Да! Именно собака. Пришла и пописала прямо на ковер, – произнес доморощенный «гигант мысли».

Увидев округлившиеся глаза Инги, Плуг расценил этот знак, как явный успех искрометной версии и сразу же начал развивать инициативу. В боксе ведь что главное? Нападение! А Плуг был талантливый боксер. Поэтому придав голосу нотки легкого укора, Плуг перешел в убедительное наступление. Неожиданно для самого себя новоявленный защитник животных выдал зажигательную речь.

– Выгуливать животину надо чаще. А то она бедная дотерпеть не может, чтобы часа желанного дождаться. Вы знаете, как оно терпеть-то? Это надо же так скотину мучить?! Гринписа на вас нет!

Плуг присел на корточки и погрузился пальцами правой руки во влажный ворс ковра. Поднеся пальцы к носу, он потер их между собой и с важным видом понюхал, громко втягивая воздух через ноздри искривленного боксерского носа.

Скорчив брезгливо-убедительную гримасу, Плуг авторитетно заявил с видом непререкаемого эксперта в области кинологии.

– Моча. Да-да! Обычная стандартная моча среднестатистической овчарки. Точно говорю, пришла ваша собачка и прямо на моих глазах на коврик этот …ммм…как его… иранский и пописала. Ага! Нассала говорю, собака…ваша. Кстати, где тут у вас можно руки помыть?