Загадки «русского» Вильфранша

И прошу заметить, как и другие адмиралы, этот тоже не имел права отступать от полученных в Санкт–Петербурге предписаний. Екатерина II, которая, не надеясь только на проведенные лично! беседы, всех иностранных адмиралов снабдила еще и письменными инструкциями-приказами. Экземпляр адмирала третьей эскадры датчанина Алфа сохранился для истории. И в нём было написано, что именно Франция – главный враг России и на Востоке, и в Средиземноморье вообще. Это она (усилиями министра иностранных дел Шаузеля и его ставленников в Турции) подбивала и все-таки подбила эту страну на войну с Россией, оставаясь ее главной союзницей. И это ее военные корабли в Тулоне только и ждали приказа, чтобы перехватить и утопить русских. И поэтому во время перехода к Архипелагу со всей максимальной осторожностью надо было относиться к близости французских берегов, хотя и не только их. А еще и испанских и южно-итальянских. Стараться не приближаться к ним и ни под каким предлогом и не поддаваться на провокации.

–Бойтесь провокаций Бурбонской лиги!!-предупреждала Екатерина и была абсолютно права!

Потом уже новый министр иностранных дел Франции господин д’Эгильон (в конце 1770 г, к счастью для России, ее самый большой враг, герцог Этьен Франсуа де Шуазель в результате интриг новой любовницы короля госпожи Дюбарри, сменившей на этом посту мадам Помпадур, был отправлен в ссылку в свою усадьбу) проговорился русскому послу в Париже, что самой большой их ошибкой был пропуск русского флота в Эгейское море.

–Надо было потопить Вас ещё по дороге, хоть в Бискайском заливе, хоть в Средиземном море-

И если бы не жесткий английский ультиматум и не французская самоуверенность (чего нарываться на английские неприятности, всё равно русские или сами утонут или их турки расколошматят), то именно так Франция и поступила бы.

Англия в этой войне реально очень много сделала для России: фактически флот ее спасла, и все услуги по ремонту кораблей оказала, и своих капитанов и матросов предоставила. Даже свой порт Магон предлагала под базу российского военного флота в Средиземноморье и, чуть ли не насовсем, не говоря уже о самом главном – крышевании всего маршрута эскадр от Балтики до Архипелага.

Естественно, как всегда, Англия все это делала исключительно в своих собственных интересах. И французам в восточной торговле хотела крылышки подрезать (их доля в этом бизнесе составляла почти 60% – как такое можно было английским конкурентам терпеть) и внимание Турции отвлечь от Египта. Сами на него нацелились, уж больно энергично французы строили планы на прямой (пусть и смешанно сухопутно-морской) маршрут для своего торгового флота: Марсель –Каир, потом по Нилу до Суэца и небольшой сухопутный отрезок для перегрузки товаров до Красного моря. А далее – Бомбей! Идея Суэцкого канала тогда еще не созрела. Но вот отомстить англичанам за потерю Канады очень хотелось).

В общем это был достаточно редкий случай, когда англичане нам помогали, а не пакостили. Но даже активно помогая, они ничем особенно и не рисковали даже в случае возможного русского провала. Ну еще раз повоевали чужими силами – не привыкать).

Повторюсь, приближаться к границам Франции (то-есть заходить в савойский Вильфранш, пусть и придерживающийся тогда проанглийской политической ориентации) для русских кораблей, пусть и с английским адмиралом во главе, было бы сверх рискованно. Там агентов соседней державы было полным-полно и скорее всего, не выдержали бы французы такого искушения! А брать налетом этот порт им не привыкать!

Поэтому вариант захода второй эскадры в Вильфранш в 1770 году приведен только во французской брошюрке для туристов. И скорее всего, для придания хоть какой-нибудь вероятности этой версии, в ней с подробностями перечислен весь её состав. И в заключении дан больше ничем не обоснованный вывод:

– “ именно так Россия и открыла эту бухту для себя”!

В серьезной исторической литературе, и нашей, и французской – нет больше ни малейшего упоминания о таком варианте развития событий.

Но, как ни странно, из всех версий эта единственная, против которой нет и железобетонных контраргументов. Я искал долго, но так и не нашел у нас описания маршрута движения кораблей второй эскадры от Гибралтара до ее прихода в Архипелаг.

Может быть именно поэтому один из авторов брошюры ее и придумали?

Еще раз повторю – для контр-адмирала Джона Эльфинсона указания императрицы Екатерины были непререкаемым законом. От ее воли и желаний зависело всё, ради чего он и на службу нанимался: и дальнейшая судьба, и награды! Не могу вообразить ничего, что могло бы заставить командующего второй эскадрой нарушить приказ Екатерины II и зайти в Вильфранш.

в) ну и последнее, во всей исторической русской литературе, посвященной этому походу, нет ни одного упоминания, о том, что и после войны, хотя бы один из военных кораблей ну хотя бы заглянул в Вильфранш. С братьями или без них.

Главному действующему лицу этой победоносной экспедиции – Алексею Орлову действительно было не до того было.

Сразу после окончания боевых действий, граф, который стал уже Орловым-Чесменским, срочно потребовался Екатерине.

Надо было, кровь из носа, решить достаточно деликатную задачу и недалеко от недавних мест сражений, а именно в Италии. И такую задачу, которую она больше никому не могла поручить. И он опять с блестяще справился – смог заманить в ловушку самозванку –так называемую княжну Тараканову, имитируя перед ней свою влюбленность. Без дипломатических неприятностей, исключительно добровольно согласилась не такая уж и доверчивая, но зато потерявшая осторожность в любовном угаре дамочка, прогуляться с галантным кавалером на корабль адмирала Грейга. Да там и осталась. Так и отплыл с ней Алексей прямо в Санкт-Петербург к ожидавшей их Екатерине. В итоге самозванка была надежно упрятана в русские казематы, к спокойствию и императрицы и государства. Но вот как-то тошно было герою после такого подвига, против своих принципов действовал. Своеобразная была натура. Вот когда Петра III придушил, или глаз Потемкину выбил (это правда по слухам), никаких угрызений совести не испытывал!

Может быть, и поэтому тоже, в зените своей славы сразу после прибытия на Родину, он добровольно ушел в отставку и поселился в собственных подмосковных имениях. Рысаки, гусаки, кулачные и другие забавы (хоры цыганские нам в наследство России оставил тоже он), в общем нашел приложение своим действительно недюжинным способностям и бешеной энергии. Хотя считается, что основная причина его отхода от государственных дел – опала его брата Григория (которая, впрочем началась много раньше, чуть не с 1770 г). Последний так и не смог восстановить своего влияния при дворе, покинул его и в 1777 году вдруг женился, да мало того, что по любви, так еще и на своей двоюродной сестре. Придворные и церковь последним фактом очень возмутились и потребовали брак признать незаконным, противоречащим церковным устоям, а виновного отправить в монастырь. Волна негодования уже поднялась нешуточно (пнуть павшего кумира – желающих хватало!), но Екатерина II неожиданно вмешалась и спасла своего прежнего фаворита. И Григорий успел всё- таки хоть несколько лет, но прожить с любимой (тоже Екатериной, но Николаевной) в счастье и согласии вдали от России. Может и умереть хотели в один день, кто их знает.

Но молодая супруга заболела и умерла раньше мужа – в Швейцарии в 1781г.

А императрица, несмотря ни на какие выходки и самодурство Алексея, продолжала его ценить и в 1787 году предложила именно ему опять возглавить средиземноморский флот в преддверии новой войны с Турцией. Но Алехан ответил твердым отказом.

Ну а Федор после войны с флотом сразу вернулся в Россию. Он был храбрым воином, но для всяких секретных и дипломатических миссий не годился.

Так что договариваться о чем-либо в Вильфранше после окончания войны ни один из братьев не мог. И обсуждать все версии их тайных визитов и приобретений в этом городе не имеет никакого смысла.

В итоге у меня получается, что ни одна из версий о посещении Вильфранша русскими военными моряками в 18 веке не является реальной, придуманы все!!! И придуманы достаточно грубо, я бы сказал – на коленке.

Я предлагаю законный вопрос – зачем? пока отложить, ещё к нему вернемся, а сначала рассмотреть события века 19. Уж больно некоторые авторы их любят вместе излагать.

Итак, лично у меня не осталось ни малейшего сомнения в том, что первый этап отношений России с Вильфраншем начался только в середине 19 века, общепринято считать, в 1856 г. В некотором смысле это верно, поскольку более высокопоставленные царские персоны до этого город действительно не посещали. А тут вот время для этого пришло, и пришло потому, что реально возникли необходимые для этого политические предпосылки в результате поражения в Крымской войне и итогов Парижского приговора для нашего Черноморского военного флота.

Договор, вынужденно подписанный в Париже Александром II, был очень тяжелым и для страны в целом и особенно для ее военно-морского флота. Последнему было запрещено пребывание в Черном море. Турецкому тоже, но у них в восточном Средиземноморье и кораблей и портов хватало. А что было делать России со своим южным военным флотом? Ограничиться Балтикой и загнать все корабли туда? Значит сильно подорвать свою значимость на европейской (читай мировой) арене. Какой же выход?

Только срочно искать какой-нибудь пункт его привязки и именно в западном Средиземноморье. Да еще такой, чтобы англичан сильно не провоцировать. Они были не против возобновить и продолжать военные действия на морях. Но где искать? Франция пока однозначно отпадает. У слабых итальянских государств? Можно, но не очень надежно. Предложения такие рассматривались, США так и поступили. Но тогда их флот никого в Европе не волновал, а тут было не понятно, рискнут итальянцы, тоже находящиеся в предчувствии больших изменений, или нет, а вопрос то был срочный.

Однако, надежда была. Уже во время Парижских переговоров русская делегация получила некий сигнал в этом направлении от одного из участников пока еще не развалившейся антирусской коалиции – сардов.

Кроме английских, французских и турецких частей в Крыму, прямо скажем неожиданно, сражались и подданные королевства Пьемонт-Сардиния. Они оказались там после того, как его премьер–министр граф Кавур получил хороший заём от Британии. Но деньги были не главным пряником – последовал и целый ряд обещаний (для начала – подтверждение претензий этого королевства на Ломбардию и Венецию). А когда к Англии с аналогичным предложением присоединилась и самая опасная соседка сардов – Франция (которая пошла дальше, обещая им поддержку в создании единой Италии, ну и соответственно – Виктора Эммануэля ее королем). Ну как тут можно было устоять? Но, а то, что французская помощь будет стоить королевству потери ряда пограничных территорий, так ведь приобретено то будет гораздо больше! А перекраивание границ между соседями произойдет политически культурно, как -бы по воли самих жителей спорных территорий. Никто в итоге не потеряет лицо! И в Европе ни у одной страны не должно возникнуть претензий. Так впервые в политическом межгосударственном лексиконе появилось понятие “референдум”, ну а как его надо грамотно проводить с заведомо прогнозируемым исходом Наполеон III уже опыт имел!

Королю Сардинии-Пьемонта видно уж очень нужна была вся Италия, ведь терял то он ( кроме побережья от Ниццы до Вентимильи) и коренные земли – Савойю, где, собственно, и возникло Герцогство и его династия. Вот и пришлось обещание выполнять, хотя не сразу и с явной неохотой, но 15 тыс. военных в Крым отправил. Такая антирусская политика была совершенно противоестественна для королевского дома Пьемонта-Сардинии, всегда поддерживающего хорошие отношения с царской семьей!

Не буду останавливаться на подробностях подневольного участия пьемонтских военных в Крымской кампании, но, после ее окончания, они хоть и потеряли 10 процентов состава, но устроили банкет для побежденных, всячески подчеркивая свое уважение и восхищение доблестной русской армией!

Ну и естественно, что и сам король, Виктор Эммануэль II, после ее окончания, по-видимому, чувствовал себя не в своей тарелке и поэтому воспользовался первой же возможностью, а именно: визитом вдовствующей императрицы Александры Федоровны в Ниццу в январе 1857 г с официальной целью – поправки своего здоровья чтобы лично туда явиться и засвидетельствовать своё почтение, уважение, соболезнования по случаю смерти супруга и т.п. В общем сделать примиряющий жест и с большой помпой! Ну, а что он совпал с визитом Великого князя Константина и приездом других царских родственников – тем лучше для восстановления отношений между правящими дворами. И действительно, всё протекало в такой теплой обстановке, что высокие договаривающие стороны нашли возможность обсудить и политические проблемы. В частности, и вопрос о принципиальной возможности предоставления для русского военного флота места опоры и базирования в Вильфранше. Но я не верю, что в этом принимала активное участие Анна Федоровна. Не царицынское это дело, обсуждать нюансы передачи здания каторжной тюрьмы и кузнечного цеха. И нисколько не сомневаюсь, что все было решено при встрече Короля с Великим князем Константином.

Вопрос-то действительно требовал быстрого решения для России, но с оглядкой обеих сторон на Англию.

По- минимуму, России в западном Средиземноморье надо было иметь хотя бы небольшую, но всегда доступную точку привязки военного флота, чтобы организовать там склад угля, проводить необходимый мелкий ремонт судов, закупать воду и провизию. Ну и предоставить возможность для отдыха морякам и офицерскому составу экипажей. Включая лечение мелких болячек. Принципиально договорились, но надо было политически грамотно этот минимум оформить.

Вот и начался обмен письмами между графом Кавуром и русским министром графом Стакельбергом (Stackelberg), нашим полномочным представителем в Турине, что в итоге и привело к достижению такой договоренности, по которой Россия действительно безвозмездно получила в вечную аренду, но не порт, и не бухту Вильфранша, а только покинутое сардами здание, служившее им ранее каторжной тюрьмой. Ну и в дополнение к нему пустой кузнечный цех в глубине гавани. Когда в первый раз это читаешь, то появляется ощущение некого недоумения, даже обиды, да разве на это рассчитывали?

Но на самом деле с практической точки зрения все обстояло не так плохо, как могло показаться. Цех легко можно было переоборудовать под угольный склад. И тюрьма была расположено удобно, прямо на берегу залива. Отгорожена стенами от других районов порта, и от Дарс, и от Лазарета. Построено здание было в 1769 г, функционировало нормально до 1850 года, и было достаточно просторно. Число заключенных в некоторые годы доходило до 200. И здание несмотря на возраст, очень неплохо сохранилось, что-что, а строить хорошо и на века пьемонтцы умели. Большинство строительных шедевров Лазурного берега стало потом плодом их работы.

Для транспортировки угля до склада было разрешено построить специальную дорогу и пристань. Это было единственное, что потом и было сооружено русскими в порту. Площадь здания, где ранее содержали каторжников, позволяла устроить там не только склады продуктов, но и маленькую больничку на 4 койки для заболевших матросов. Оно было действительно большим (70 м в длину и 24 – в ширину), состоящее из двух больших залов в два этажа и до настоящего времени сохранило свой изначальный тюремный колорит. Сам видел. Внушительные двери бывшей тюрьмы, плиты, к которым каторжников приковывали, монументальную решетку, отделяющую общий зал для содержания заключенных – все сохранили.

Ну и самое главное – флот получил разрешение на использование территориальных вод этого государства в любое время.

Мне кажется, что это было умное решение, эдакая вот упакованная витаминка, за неказистой обёрткой которой скрывалось полезное содержание. Даже Англия, которая сначала была категорически против появления военной базы русского флота в западной части Средиземноморья, на эту приманку клюнула. Решив, что на серьезную военную базу это приобретение как-то не очень тянет, против складов и больнички возражать в конце концов перестала и все успокоилось.

Чуть больше 10 лет полученное в подарок хозяйство вполне нормально функционировало, обеспечивая нужды военного флота. И переход в 1860 г этой территории от королевства Пьемонта – Сардинии к Франции, на условия аренды не повлиял, а визиты в Ниццу членов царской семьи с многочисленной свитой не только продолжались, но и участились. Этому способствовала общая линия французской политики, направленная на сближение с Россией.

Таким образом мы расправились и со второй частью легенды о русском Вильфранше, русскими там стали только два помещения в порту! Вот и всё имущество!

А теперь попробуем все-таки предложить – когда и зачем все это было придумано? Всего лишь гипотезу, но отвечающую логике.

Мне кажется, вряд ли первоначальный печатный источник этой легенды надо искать в России, хотя рассчитана она именно на широкую русскую общественность. Сначала должна была появиться иностранная статья. Идею и конспект её не так трудно подкинуть (лучше сказать -внедрить!) в редакцию даже достаточно приличной (а не бульварной) газеты. Тут достаточно денег, с чем проблем у русской верхушки никогда не возникало! А вот кто мог быть автором идеи? Может кто-то из близкого окружения царя, но скорее всего первоначальный план разработал какой-то не глупый и инициативный чиновник, четко представляющий ситуацию в стране. Сами делайте выводу – в каком ведомстве он мог работать. Думаю, мы уже никогда не узнаем.

Если до сих пор в мемуарах никто не проговорился – надежды нет. А может моя гипотеза неправильна, я совершенно не тщеславен, предложите свой вариант объяснения!

А пока, согласно моей этому предположению, информация, пришедшая из заграницы, как смесь неоспоримых и затуманенных временем фактов, должна была быть подана русской общественности под соусом наших прежних славных морских побед! Слишком свежа была горечь от поражения в Крымской войне и от унижения – да еще такого сильного, сравнимого только с тыканьем в грязь физиономии не только верхушки, но и всей страны. А тут хоть какой – то проблеск на черном фоне, достигнутый несмотря на происки могучего врага – Англии. Вы нас в Черном море флота решили, так мы теперь второй Севастополь под вашим носом у бывшего врага нашли! И не так просто, случайно нашли, а давно, еще со времен Екатерины к нему присматривались! Вот какие мы были мудрые и предусмотрительные! И турок в Средиземноморье били, и к Вильфраншу одновременно прозорливо приценивались! А может вообще, тогда его и прикупили? Иначе почему сарды сейчас все бесплатно отдали?

И кто мог помешать какой-нибудь из газет тогдашних итальянских государств, комментируя это договор, вставить в свою передовую статью всю эту заказанную ей историческую преамбулу, затушевав не очень хорошо смотрящиеся подробности самого договора и преподнеся его как несомненное достижение русского морского флота.

И, напустив героически-исторического тумана, про подарочек в виде здания каторжной тюрьмы вообще не упоминать.

А теперь попробуйте представить другой вариант развития событий, в котором инициатива перехвачена “правдолюбивыми” силами, например, кем-либо типа Герцена или Чернышевского, вождей революционной демократии того времени! И умеющих мощно подать материал!