Сказки для маленьких и взрослых

Пролезать к кофемашине снова мне не хотелось. В век мы не укладывались. Просто никак. По любому. Графики – есть графики. Светлое будущее, где то уже давно затерялось в допсметах и согласованиях.

Сроки не просто горели, а уже «пылали, синим пламенем». Я представил себя голого на раскаленной сковородке Люцифера, и мне это очень не понравилось. Серега – просто завлаб. Ему то, что? Век так век. Я – главный инженер проекта, и на ковер к Боссу потащат меня.

– И что хотят теперь? – Серега оживился. Поставил бой на паузу и, выпрямившись, сел.

– Свободы, Гоша, сво-бо-ды. – Я поежился. Они хотели свободы сто лет назад. Серега тогда еще брился. Теперь зарос щетиной по уши. Не убиваемый симптом очередной вселенской катастрофы.

– Ты их из стаканчиков выпускал? – Серега скорчил обиженную гримасу.

– Я тебе кто, Гош? Херувим детсадовский? – Я замечание проигнорировал. Серега был первоклассным специалистом по пластиковым стаканчикам, и я его берег от любых нападок и порицаний насколько хватало сил, возможностей и связей.

– И что? – Сергей достал жевательную резинку и принялся шевелить челюстями. Если Серега жевал в присутствии шефа, значит, со стаканчиками у него по-настоящему не ладилось.

– Залезают обратно… – Я тяжело вздохнул. Скинул ботинки. Ноги гудели от пройденных тысячи ступеней.

– Ну, а есть то они там, что будут? Мороженое же в зеленом стаканчике.

Серега уныло пожал плечами.

– Они там жалуются.

– На, что?

– Ну, на то, что в их стаканчике больше нет мороженого.

– И на кого жалуются? – Серега вытянул  мою сторону палец. Я залился пунцовой краской. Серега, ни в чем не виноват, но зачем так жестко? Я же с благими намерениями все-таки. Построение гармоничной разумной цивилизации и все такое.

– А, ты пробовал им мороженого добавлять? – Серега кивнул.

– И? – Меня уже начало потряхивать.

– Жалуются, что липкое.

– Но говорили же, что не сладкое. У меня в протоколе эксперимента записано.

– Ну, говорили. Надоело говорить, что не сладкое. Теперь говорят, что липкое.

– Я есть липкое уже никак? – Серега пожал плечами снова. Хотел выключить диалог и включить свой боевик на планшете. Я отобрал планшет и выбросил в ящик со стаканчиками. Он, мстительно посмотрел в мои глаза.

Взгляд я выдержал, но над нашими головами уже начало клубиться жутковатое облачко очередного вселенского апокалипсиса.

– Я не дам тебе выходной, Серега. Не Дам! У нас сроки сгорели все уже. У меня штаны дымятся! А я очень не люблю, когда у меня дымятся штаны. Еще сто лет! Ты совсем? – Я покрутил у виска пальцем.

– Они говорят, что то, которое было раньше вкуснее. – Во! –  Я туго закашлялся, приподнялся и с трудом выплюнул часть легких в мусорный бак. Их ковид я все-таки зацепил, покупая в Ашане малиновое мороженое.

– Но жаловались, что несладкое!!! – Мое лицо побагровело. Серега зло оскалился.

– Сладкое, мороженное в красном стаканчике! Они, что не знают?

– Знают, но, хотят, чтобы оно было в другом стаканчике.

– В каком? – Серега загрустил.

– В том, в котором они песни поют.

– Какие песни?

– Разные. Про деревеньку там, рогатых коров, траву нескошенную.

Я пошарил в сумке со стаканчиками и вытащил протокол эксперимента.

Протоколы я вел на древней бумаге и мне это нравилось. Бумага все еще пахла делом, но в последние десятилетия этот запах все больше напоминал запах серы.

– Так, сладкое, не липкое из красного стаканчика в стаканчик с коровами, которые поют песни. Записал. – Серега осклабился.

– Нестыковка, начальник. Коровы песни не поют. – Я тяжело вздохнул.

– Хорошо. Но, они хотя бы не липкие?

– Кто?

– Ну, коровы эти.

– Коровы не липкие. – Назидательно проговорил Сергей. – Но, они не уважают. – Он вытащил из моих рук исчерканные листы и отправил вслед за своим планшетом.

– Ты, это… – Я даже не нашелся, что ему сказать. Хотелось его повесить, расстрелять и лишить сразу десяти премий одновременно. Но, где я найду второго такого знатока пластиковых стаканчиков? Я сделал два глубоких вдоха и с трудом подавил в себе желание его задушить. Серега просто так себе выходных не выпрашивал. У него должна быть какая-то светлая мысль.

– А, Причем здесь коровы, Сережа?

– Ну, те, что в полосатом стаканчике хотят, чтобы их уважали. – Я передернул плечами.

– И, что для этого делают?

– Дерутся… – Я с тоской посмотрел на листы в мусорном баке, и вытащил из сумки чистую пачку линованных листов. Почему Серега выпрашивал сто лет стрелялок на планшете я уже начал понимать. Серега, меня спасал, и я это уже чувствовал.

– С кем?

– Со всеми…

– Они хотят, чтобы их уважали не липкие коровы, которые песни поют? – Серега в отчаянии развел руки в стороны.

– А себя уважать не пробовали? Работать, там. Думать, Анализировать. Ну, то, что мы в прогноз эксперимента закладывали?

– Пробовали. – Я с несбыточной тоскливой надеждой посмотрел Сереге в глаза.