Крылья.

– Это твой сын Храмовник. Он воняет, так же как и ты. Храмом. Он твой ученик?

– Я не обязан давать отчет лейтенанту, Солдат. – Уиллисис медленно потянул в легкие воздух. Сладки его кожи стали расти, медленно наползать на лицо.

– Мне все должны давать отчет, Храмовник. – Нагло выдал офицер. – Даже ты. Времена меняются, и, кстати – Офицер встал спиной к двери, ведущей в лабиринты Сердца Храма, соединяющегося с апартаментами Королевы, и согнул ноги в коленях. – Твой сын нервничает, Храмовник. Ты можешь мне сказать почему?

– Ты забываешься, Солдат. – Проговорил Уиллисис. – Мои слова предназначены Династам. Секреты Города не для твоих ушей.

Его гортань начала изменяться, складываясь так, чтобы ее невозможно было сломать, нервный узел диафрагмы, отвечающий за дыхание, спрятался за грудинную кость, почки опустились ниже, прикрывшись крепкими костями таза, все жизненно важные органы уходили под защиту измененного скелета.

В боевую трансформацию могли переводить вои тела не только Солдаты, но и Храмовники.

Х-ха! – Криво улыбнулся охранник, обнажив длинные острые клыки – Какие уж тут секреты, Верховный? – Он откинулся назад и выставил вперед руки. Из запястий медленно поползли ядовитые крючья.

– Я знаю твои новости, Храмовник. Королева слушает их уже четыреста лет.

–Ты по-прежнему возишься с подкидышами. Кормишь их с ложечки, поишь водой с сахаром из своих норм, убираешь за ними дерьмо. Водишь гулять по прихрамовым садам, а потом посылаешь на Крышу для того, чтобы они издохли там от плохой воды.

– Ты об этом хотел сообщить Династам? Кто-то снова ушел умирать, или кто- то вернулся, для того, чтобы издохнуть здесь?

– Он боится! Отец он боится!

– Да, но это не помешает ему атаковать нас…

– Атаковать? Он посмеет?

– Да, будь готов…

– К чему?

– Бежать…

– Может быть, в Городе пора, что то менять, Высший? – Продолжал лейтенант, постепенно переходя в боевую трансформацию.

Роговой гребень на голове, поднятый вверх по сторожевому уставу опустился вниз, защищая голову шею и плечи.

Броневые пластины, уложенные, словно рыбья чешуя, по бокам тела и ног, с тихим шелестом выворачивались на грудь, бедра и голени.

Глаза ушли в череп и смотрели на Храмовников, словно из бойниц.

– Городу ты уже не нужен, как и твои Изгои. – Он сделал шаг вперед. На крюке правой руки повисла густая золотистая капля.

– Нормы Храмовников слишком велики. Ты не находишь? Если, ты скажешь, что ты сделал для Города такого, без чего бы он ни смог обойтись…

Солдат качнулся на коротких ногах.

– Может быть тогда я пропущу тебя к Королеве – Уиллисис нахмурился.

Посмотрел в глаза сыну.

Тот едва заметно кивнул, и стал медленно отступать назад.

– Ты молчишь, Храмовник. Ты молчишь!

– Мы будем очень гуманны. Х-ха! Мы лишим Храмовников гениталий.

– Зачем вам потомство Верховный? Твой щенок сожрал протеинов столько, что на них можно было бы вырастить полторы дюжины крепких Солдат.

Сержант двинулся вперед, клацая ороговевшими пальцами с острой шипастой кромкой по краю. Она скользила по ядовитому крюку, пропитывая каждый из шипов нейротоксинами.

– Можем просто отдать вас Химикам. Химики нужны Городу, Верховный.

– Разве не так? Они из Храмовников и Изгоев сделают столько еды, что весь Город сможет не работая, жить несколько недель.

Уиллисис склонил голову вперед. Складки кожи посерели, покрылись мелкими синими пятнами. Сосуды, снабжающие ее кровью, сомкнулись. Теперь никакой токсин с током крови не сможет достичь важных органов.

В подкожном слое усиленно заработали железы, вырабатывающие универсальный антидот. Мягкие упруго-вязкие, быстро регенерирующие складки кожи теперь служили Храмовнику броней не худшей, чем роговые пластины лейтенанта.

– Отец…

– Да…

– Он не один… Он перестал бояться…

– Я слышу… Их здесь… Больше десяти…

– Ты сможешь их остановить?…

– Их слишком много… Но, я попробую.

– Я смогу помочь?

– Нет…

– Ты их убьешь?

– Возможно…

–Что делать мне?

– Бежать…

– Куда…

– Как можно дальше… Теперь Город для тебя опасен…

–А Самсон? А Вероника?

–Ты доведешь их до Крыши…