Медведь ломает мужика.
Здоровый зверь, пудов так двадцать.
Не вырваться тому никак,
Нет сил, чтобы с таким тягаться.
Иван рогатиною в бок
Ударил так, как сил хватило.
Не разбираясь, а как мог.
Не до прикидок точно было.
Ударил, выдернуть успел
И отскочил шагов на восемь.
Медведь отпрянул, заревел,
Мол, кто ему тут вызов бросил.
Оставив жертву на потом.
Слюна текла из злобной пасти.
Зверь был взбешён и был готов
Порвать обидчика на части.
Медведь поднялся, зарычал,
Но мужики уже собрались.
Иван рогатину держал,
Степан поднял тяжёлый камень.
Медведь метнулся к одному,
Но камнем получил по морде.
Отпрянул, мордой мотанул,
А не понравилось как вроде.
Но ненадолго отступил
И снова кинулся в атаку.
И видно было: не шутил,
Смертельную затеяв драку.
Они не знали, как же им
С такою глыбою тягаться.
А зверь, видать, матёрый был
И, в общем, знал, как дальше драться.
Медведь спокойно, не спеша
Их гнал по лесу, словно зайцев.
Спустилась в пятки их душа,
Куда бежать, что делать дальше.
И стали вспоминать они
Рассказ охотников бывалых,
Как те с рогатиною шли
Медведя брать, и получалось.
И смысла нет бежать вперёд,
Зверь раненый вдвойне страшнее.
Он их по запаху найдёт,
Следы запутать не сумеют.
Припомнили они точней
Из тех охотничьих рассказов,
Что нужно действовать быстрей
И сообща всем надо, сразу.
Они слегка оторвались
И притаились за кустами.
Все действия обговорив,
Сидели молча, тихо ждали.
И вот раздался веток хруст,
Рычанье и сопенье злое.
Иван решил убить, рискнуть,
Зато оставит их в покое.
Он сжал рогатину в руках
И в напряженье ждал, ну, ближе.
И вот медведь уж в двух шагах,
И он ему навстречу вышел,
Точнее, прыгнул из кустов,
И зверь сначала отшатнулся.
Потом поднялся во весь рост
И на Ивана замахнулся.
Зверь навалился и взревел,
И дыбом сразу встала холка.
И зарычал, и захрипел,
Упал и замер уж надолго.
Да, повезло им, что сказать,
Рогатина попала в сердце.
А если б нет, не убежать,
Куда в лесу от зверя деться.
Иван в крови измазан был.
Медведь плечо задел когтями.
«Пошли скорей обратно к ним», —
Сказал. И к речке побежали…
* * *
Картина мрачная была.
В крови был Фёдор, без сознанья.